Грехи отцов

Гордон вздохнул и, поежившись, забился глубже в угол сиденья. Карета ехала более чем медленно. Казалось, что ее обгоняют даже пешеходы. За окном, как назло, шел дождь, что тоже не способствовало повышению настроения. Еще совсем недавно – утром – казалось, что все хорошо. Как же… «Чертов Чарльз, чтоб тебя. Ну и нафига… - он покосился на сидящего рядом с ним Филиппа, выражение лица которого четко говорило о том, что он – ближайший родственник кирпича, - …с ним-то?!! Нет, он это специально сделал!!!» - Расслабься, дорогая Гордения, - подал, наконец, голос светловолосый, после получасового молчания. – Я, как порядочный мужчина, сдержу обещание и не прикоснусь к тебе более, чем подобает благовоспитанному человеку с дамой. - Ну конечно, - невольно буркнул парень. – Все вы так говорите… - Разве я давал повод в себе сомневаться? – поинтересовался управляющий, ни один мускул на лице которого не дрогнул от такого ответа. - Ты меня… - Блэкхарт надулся, – поцеловал. Это, знаешь ли – уже действительно тревожный звоночек… - Поцеловал, - подтвердил тот. – Для того, чтобы доказать серьезность своих намерений. И они все такие же, даже несмотря на твое… изменение. Я готов принять тебя и такой, милая Гордения. Брюнет вяло посмотрел на него. - Мне казалось, что я понятно сказала. Ты хороший человек, но я тебе не подхожу. Вообще. Даже если отбросить некоторые особенности – я просто не смогу стать матерью. Это, по-моему, достаточная причина. Не находишь? - Нет, - покачал головой мужчина, демонстрируя каменное выражение лица и уверенность. – Меня это не слишком волнует. То, что интересует меня – спутница жизни, а не обязательное наличие потомства. В этом нет такой уж необходимости. Посему – ты по-прежнему интересуешь меня, моя дорогая Гордения. - Филипп, я не могу стать «спутницей жизни» ни для одного мужчины, - парень серьезно на него посмотрел. – И причина более чем серьезная, хоть я и не могу ее озвучить – это касается вопросов чести, так что… ну, просто поверь. - Верю, - кивнул Оушэн. – Верю в то, что ты в это веришь. Как верю и в то, что смогу тебя переубедить. - Какой ты упертый… - хмыкнул Гордон. – Знаешь, это ведь не всегда правильно. Ну, сам подумай. Если окажется, что я все-таки прав – тебе будет неприятно. А оно так и будет, потому что, несмотря на то, что ты говоришь – это реальность. Так что лучше просто забей. Мужчина устало вздохнул, подсаживаясь ближе и ловя «ее» ладонь в свою. - Но вариант, в котором прав оказываюсь именно я, приятен для нас обоих, милая Гордения. - Не-а. Неправильный ход мыслей, - Гордон упер палец в его лоб, чуть нажимая. – Тут. Тут должна зародиться мысль, которая звучит так: «Она отбрыкивается, несмотря на то, что я интересный и перспективный мужчина, который проявляет к ней интерес и притом – вполне цивильный. Тогда, быть может, у нее есть причины, по которым она так поступает? Она меня не ненавидит, а, следовательно, предупреждает не со зла или из вредности, а потому что хочет, чтобы упертому мне не было потом хреново до глубины души!». Вот такая вот мысль тут должна быть. Филипп поймал и вторую ладонь, прижимая ее к своим губам и закрывая глаза. - Или же должна родиться мысль «Она настолько долго прожила в мужском монастыре, что просто не может понять всей радости быть красивой молодой женщиной. Отбрыкивание – лишь защитная реакция, которую вполне можно победить, стоит только стать немного нежнее, галантнее, но настойчивее». Таковы мои мысли… милая Мими. - Ну нет… - брюнет серьезно на него посмотрел и, забрав руку, выпрямился, отворачиваясь в окно. – Это совсем не та мысль. И это – совсем не тот случай. - Твои слова лишь подтверждают мои, - светловолосый снова развернул «ее» к себе, притягивая ближе, ненавязчиво кладя руку на чужое колено. – Любой твой поступок лишь подтрунивает меня, каждый твой вздох демонстрирует, что мы созданы друг для друга, биение твоего сердца всегда идет в унисон с моим… Мими… будь со мной… - Ээээ… - щеки эльзерра вспыхнули. «Да он что, издевается? Хорр, если все так будет и дальше продолжаться, я скажу ему правду. Что я парень. Кажется, это единственный вариант…» - Нет. Я не буду с тобой. Не хочу тебе врать… - парень, помня о том, чем для него обернулось последнее промедление, отсел глубже в угол. Если бы напротив была скамья, он бы, не задумываясь, пересел туда. – Друзья – всегда пожалуйста. Но не более. Я уже говорила, что меня не тянет к мужчинам. Тебя же не тянет к мужчинам, Филипп? - Ты засмущалась, - чуть заметно улыбнулся Оушэн, подсаживаясь ближе, но пока не делая попыток снова прикоснуться к «гувернантке». – Не это ли лучший показатель сокрытия твоих истинных чувств, твоей неосознанности себя как женщины? Все это меркнет перед возможным совместном будущем, посему нисколько меня не страшит. Мы справимся с этим, дорогая Мими. - Хорошо. Пойдем другим путем. Я задала тебе вопрос, Филипп. Тебе нравятся мужчины? Я имею в виду, ты мог бы переспать с мужчиной? Ответь, пожалуйста. Ты говорил, что ты не любишь допущений. Но этот вопрос важен. - И чем же? - Всем. Просто ответь на мой вопрос прямо. Что было бы, узнай ты, что я – переодетый девушкой парень? – Блэкхарт невольно усмехнулся. – Продолжил бы дальше предлагать мне все это или противно стало бы? - Ох, так вот в чем дело, - благодушно кивнул самому себе мужчина, спокойно смотря на «собеседницу». – Что ж. В таком случае, я действительно имею тягу к молодым юношам. Гордон тихо взвыл. - Ну у тебя и шутки… - он серьезно посмотрел на него. – В гомики-то зачем записываться? Есть у меня один знакомый, который «по мальчикам». Даже два. Совсем по-другому себя ведут, несмотря на то, что оба – отличные люди. Но, все-таки, это не совсем нормально для мужчины, так? - Почему же? Когда перед мужчиной такая очаровательная девушка, привыкшая считать себя молодым человеком, не вижу ничего зазорного подыграть ей. - Епрст… - Блэкхарт почесал затылок. – Блин, что ж все так сложно-то с тобой? Я, кажется, вполне понятно изъяснила свою просьбу – ответить на мой вопрос искренне. У тебя были любоники-мужчины? - Нет, - покачал головой Филипп, лицо которого вернулось к привычному кирпичному выражению. – У меня в жизни не было партнера-мужчины. Такой ответ тебя устроит, милая Мими? - Ты когда-нибудь хотел… ну, с мужчиной попробовать? – Гордон чуть расслабился. «Надеюсь он понимает то, что я перевожу тему в информативно-дружеское русло…» - Хм… ты пытаешься так тонко намекнуть, что предпочитаешь… немного экзотический вид любви? Что ж… я не пробовал подобного проникновения, но с тобой мне не чужда мысль о том, чтобы попробовать что-нибудь новое… уверен, я способен удовлетворить тебя и не таким стандартным подходом… - Нет, я предпочитаю вполне обычный вид любви. Я предпочитаю женщин. Меня тянет к женщинам. К одной женщине, если быть точнее. Я пытаюсь сказать именно это. Дело не в тебе, а во мне. Понимаешь? Я… как бы так… я не испытываю желание в отношении мужчин. Оушэн чуть нахмурился и, стремительно приблизившись, накрыл «ее» губы своими. - Я отобью в тебе тягу к женщинам и верну желание мужчин, маленькая Мими. - ДА Ё-МОЁ!!! – Гордон невольно зарычал, уставляясь на него в упор. – Не. Надо. Так. Делать. НЕ НАДО. Ты никогда не сможешь «вернуть» мне желание мужчин, потому что это – противоестественно. Невозможно. Мне всегда нравились женщины. Нравятся. Будут нравиться. Мужчина для меня – особь МОЕГО вида, понимаешь?!! - Вполне, - серьезно кивнул тот. – Но и это мы со временем поборем, Мими. Издержки воспитания в мужском монастыре – не такая уж и серьезная проблема. Блэкхарт пару раз стукнулся головой о стенку кареты. - Я уже сказала тебе, что у меня есть возлюбленная. Женщина, которую я люблю. Это ничего для тебя не значит, да? Ну, подумай сам, какая разница – мужчина или женщина? Любовь – одинаковая. Она никуда не денется. При всем уважении. То есть – бесполезно. Я тебя предупреждаю потому, что ты мне симпатичен. Как человек. Поэтому – не усугубляй. И, пожалуйста, не надо меня целовать. Это никак не вяжется с моей системой ценностей. Да и тебе не нужно! - Хорошо, - кивнул мужчина, демонстративно отодвигаясь. – Более я не буду тебя целовать без твоего согласия, дорогая Мими. Но я и не сдамся. Помогу осознать в себе прекрасную леди, коей ты и являешься в глубине своей красивой души. Блэкхарт надулся. «Два раза. Я упал в собственных глазах два раза. Да не просто упал, а безобразно рухнул рожей вниз. Вот хотел бы я сейчас взять и расстегнуть свое платье… - он невольно расплылся в хитрой мечтательной улыбке, – глянет, а там – ноль! Нет сисек! Не баба! Ба-бах! Контрольный в голову!!! - эльзерр хихикнул. – А потом – аля-улю, здоров, дружочек мой наивный! А я предупреждал, да… я говорил «не надо!» - вот и буду потом смотреть на его вытянутое лицо и зудеть на тему того, что я пытался спасти его от голубизны, а он – сопротивлялся, понимаешь…» - А сиськи от этого все равно не появятся. Ни-ко-гда… - Не грудь является показателем женской красоты, - спокойно ответил ему Филипп. – Лишь душа истиной женщины способна притянуть к себе мужчину. Так что можешь не комплексовать по этому поводу, дорогая Мими. К тому же, ты еще молода – со временем у каждой женщины они появляются. Юноша непонимающе на него посмотрел и, не выдержав, искренне рассмеялся. - Тогда я клянусь, что отдамся тебе в тот день, когда моя грудь вырастет хотя бы до первого размера! Как только – сразу отдамся. И замуж пойду мигом. Только имей в виду: этого не случится, Филипп. Так что – просто забей. *** - Точно ничего не случилось, Мими? – в который раз допытывалась Лилит, с беспокойством глядя на возлюбленного. Саму девушку недавно забрали от Тиса, к которому пнули на время вынужденного отъезда наставницы для помощи управляющему. Сама же беловласка подозревала отца в подслушивании сплетен слуг, судачивших направо-налево о заинтересованности мужчины к юной гувернантке младшей Айзенстоун. Видимо, главе семьи идея их свести пришлась по вкусу. И, увы, отговорить того от этой сумасбродной мысли возможности не было. - Он меня опять поцеловал, - мрачно заметил Гордон. – Я уже просто не знаю, как еще сказать, что не надо. Ужас, короче… я зол… - Опять?!! – воскликнула беловласка, но тут же одернула себя, воровато оглядываясь, но, к счастью, в коридоре поместья, по которому они шли, никого не было. – Хочешь, я ему самокастрироваться прикажу? - Не поможет… - скис Блэкхарт, - дело в том, что даже когда я предложил ему прикинуть ситуацию, что я не девушка, а переодетый девушкой парень – ну, просто представить – он как-то не слишком удачно отшутился на тему того, что «значит, его тянет к юношам»… вроде как шутка, но шутка стремноватая… - Все настолько плохо? – нахмурилась девушка и, снова воровато оглянувшись, резко прижала парня к стене, приподнимаясь на цыпочки – благо, что сегодняшние туфли позволяли сильно в этом не напрягаться – и жадно целуя его губы. – Хорошо. Я сама его кастрирую. Тупым ножом. Чтобы не лез к тебе. Блэкхарт ласково обнял ее, отвечая на поцелуй. - Мне его жаль, на самом деле. Человек-то не плохой. К тому же – никто из нас не ведает, что творит, если влюблен. Ну, или думает, что влюблен. Лучше будет обыграть так, чтобы просто отстал. В конце концов, где-то есть та, кто является его второй половиной. Нехорошо так с женщиной поступать… я про кастрацию… - А если он опять к тебе пристанет? – жалобно посмотрела на него Лили, снова потянувшись к его губам. – Я же его покалечу. Каблуками отпинаю. Двадцатисантиметровыми. - Буду его избегать. Потому что мне неприятно, когда ко мне прикасается кто-то кроме тебя. Я принадлежу только тебе… - он погладил девочку по щеке. – Идем. Твоя тетушка, кажется, и так не в настроении, раз хочет увидеть меня. Значит, лучше ее не злить… Айзенстоун скисла на глазах, моментально становясь словно ниже даже собственного роста на вид. - Тетка… ну почему справедливости нет? Почему ее тролли за свою не приняли и не утащили куда-нибудь подальше? Как бы всем спокойно жилось-то… - Ей просто не попались тролли-натуралы, - хмыкнул эльзерр, гладя ее по плечу. – Идем, не расстраивайся, Лил. Девушка горестно вздохнула, послушно засеменив дальше по коридору в холл, где и была, как им доложили, причина упадка боевого духа беловласки. - И чего ей только понадобилось? Ладно еще я, а ты ей зачем? - Ну, она же любопытная, так? – хмыкнул юноша. – Да какая разница, собственно. Покажемся и сбежим. Даже если захочет проверки того, девушка ли я – она все-таки видела моего отца – я просто активирую кольцо… - он показал небольшое простенькое колечко, одетое на большой палец левой руки, - …все хорошо. Я его позавчера сделал, уже даже проверить успел… - С чего бы ей проверять то, что Бертик уже проверил? – недоуменно поинтересовалась Лили, вопросительно глядя на него. - Потому что я действительно сильно на него похож. А она его знала. Помнишь, в воспоминаниях? Поэтому я предполагаю такую возможность, хоть и надеюсь, что такого не произойдет. Просто на всякий случай – что бы ни случилось, веди себя уверенно и не паникуй. Я подглядел у козлючеллы заклинание деформации, которого не видно, так что мы теперь ничем не рискуем. При активации кольца я в полной мере стану женщиной – я даже у Тиса переспросил. Он говорит, что заклинание получилось отменным, - довольно улыбнулся парень. – Что правда – со времени активации кольца, оно держится ровно два часа. То есть – снять его пока никак. Но это не важно, так? Зато никто не подкопается! - Дядь Сар не козлючелло, - возразила Лили и, обреченно вздохнув, вышла из темного коридора в просторный светлый холл, украшенный уютными диванчиками и декоративными деревьями во всюду расставленных горшках. На одном из таких диванчиков чинно восседала тетушка Элизабет, переговаривающаяся о чем-то со стоящим подле управляющим. – Отлично. Они еще и вместе. Мими, ты умеешь трупы расчленять? - Я скоро научусь самоликвидироваться… - тихо взвыл парень. - О! Вот и… - Элизабет округлила глаза и, понизив голос, посмотрела на Лилит, добавляя елейным тоном: - Лилитусик, ты хочешь сказать, что это – твоя гувернантка? Оушэн мигом нахохлился, продолжая молча стоять подле гостьи, не сводя взгляда с интересовавшей его особы. - И вам доброго времени суток, тетушка, - таким же елейным тоном ответила девушка, кивая. – Верно, это моя гувернантка – Гордения Блэкхарт. И я, вроде как, никогда этого не скрывала. А почему вас резко это заинтересовало? - Нет, ну вы что, издеваетесь?!! – она повернулась к управляющему. – И на нем ты хочешь жениться?!! Я думала, что ты натурал, Филь. А ты – гомик. Это же парень! Стал по мальчикам заезжать?!! Неожиданно… - Э… - Блэкхарт откашлялся. – Вам показалось. Перегрелись, наверное… - Перегрелась?!! – Элизабет всплеснула руками. – Как же! Какой нехороший мальчик! Пришел сюда, чтобы соблазнить моего малыша Фи-фи! Филя, даже, если припечет – не бери в рот! Он только этого и добивается, пошлый гаденыш! - Я бы попросил вас… - начал было мужчина, но тут же был перебит раздраженным девичьим голосом: - И вы туда же, тетушка! – младшая Айзенстоун злобно уставилась на родственницу, скрестив руки на груди и сверкая яростью в синих глазах. Критические дни отбили всякое чувство самосохранения. «Они сговорились и издеваются!» – Да у вас это семейный заскок какой-то! Немедленно извинитесь перед моей наставницей! - Да щаз! – рассмеялась женщина и, победно посмотрев на «гувернантку», подошла к парню. – Что, дорогуша, финита ля комедиа? - Вы ошибаетесь, мадам, - Блэкхарт высокомерно хмыкнул. – Зрение уже не то. - Ах вот как?!! Хорошо. Филипп, хочешь сеанс стриптиза своей пассии? – не дождавшись ответа, женщина сделала в воздухе пасс рукой. В следующее мгновение, одежда с эльзерра спала, опускаясь сверкающими пылинками на пол и обнажая вполне красивое тренированное женское тело с тонкой талией, округлыми бедрами и соразмерной, пусть и небольшой грудью. Гордон вяло вздохнул, упирая руки в бока, с вызовом уставляясь на Элизабет. - Омерзительные у вас привычки! Я гувернантка, а не эксгибиционистка! Оушэн тактично кашлянул, снимая с себя пиджак и, подойдя к «девушке», накидывая его на обнажившиеся плечи. В ту минуту жители поместья Айзенстоун узнали, как выглядит довольный жизнью кирпич. Лили вспыхнула, поплотнее закутывая возлюбленного в одолженную ткань и гневно смотря на растерявшуюся тетку. - Да вы издеваетесь!!! Что один, что другая!!! Немедленно прекратите этот идиотизм и оставьте мою гувернантку в покое!!! Если уж вам так нравится на голых девиц смотреть, я согласна ходить повсюду голая – все равно позор с фамилии Айзенстоун уже не смоешь, с такими-то ее главами!!! Блэкхарт вяло посмотрел на Элизабет. - Вы довольны? - Я все равно считаю, что ты – парень. Ты – его сын. Сын Эльсарра Даррэлла. Я не ослепла. Не знаю, как ты сделал себе женское тело, но ты – его сын. - Сыновья Великих Герцогов не одеваются в платья, не живут в храме и не работают гувернантками и охраной по совместительству, если вы вдруг забыли. И да, я в курсе, что на кого-то там похожа – ваш брат делал точно то же, что и вы. И, знаете, я на это не подписывалась. Не соглашалась с тем, чтобы меня вот так вот попросту раздевали всякие люди. Ни вы, ни ваш брат. Я не шлюха, чтобы показывать свое тело всем подряд. - Ну, может и не шлюха. А может и шлюха. Девственность-то тю-тю. Откуда нам знать, что это один раз было? Так ты, мальчик, предпочитаешь мужчин? – она насмешливо посмотрела на брюнета. – Бедный Филя… достанется ему, в лучшем случае, трансвестит… а в худшем – любитель заехать по заднему месту! - Карга! Подбирай выражения, когда говоришь с другими людьми! – Блэкхарт зло уставился на нее. – Не посмотрю на старость, черт тебя подери! Достало! Элизабет раздула ноздри. - Ах ты… ты… да как ты смеешь?!! Лили подобрала платье «наставницы», разворачивая его спиной и гневно смотря на тетку. - Как заслужила!!! Мы уходим, и только попробуй еще раз заявиться с подобным в этот дом! Никакой хренов Бертик тебя не спасет! Со стороны управляющего снова послышалось тактичное покашливание, привлекающее к себе внимание. - Леди Элизабет, вам действительно не мешало бы покинуть поместье на некоторое время, пока юная госпожа не остынет. Приказ господина – «Ни в коем случае не выводить Лилит из себя» - обязывает меня проводить вас к выходу. И еще… - он перевел взгляд на застывших «девушек», - вы действительно ошибаетесь по поводу моей дражайшей невесты. Не так ли, милая Мими? Твой… первый размер… вполне себе подтвердил это. - И что? – не понял парень, одевая платье. – Ты о чем? - Вспоминая наш утренний разговор… ты ведь дала согласие на брак со мной, дорогая Мими. Беловласка недоуменно уставилась на возлюбленного, забывая про свой гнев. - Чё?!! – Гордон ошарашено замер. – Это нулевой! Нулевой! - О чем вы вообще? – Элизабет, которая также успела забыть «все дурное», с интересом уставилась на Филиппа. - Моя дражайшая Гордения сегодня утром согласилась стать моей супругой, - спокойно пояснил мужчина. – Конечно, как только мы поборем последнее препятствие на нашем пути. Но я не думаю, что на это уйдет много времени. Айзенстоун окончательно прифигела. - Э… Мими, ты мне ничего объяснить, случайно так, не желаешь? - Я сказала, что соглашусь за него выйти ТОЛЬКО если у меня сиськи отрастут! – обижено пояснил Гордон. – Но, так как они никогда не отрастут – этот брак никогда не состоится! - У тебя есть сиськи, малыш. Мы все видели… маленькие, конечно, но есть ведь… - нехорошо захихикала Элизабет. – Фи-фи, а эта… кхем… девчушка тебе больше ничего не обещала, в случае «отрастания» сисек? - А это, прошу меня извинить, уже не ваше дело, мадам, - вкрадчиво произнес тот, кланяясь и указывая на дверь. – А теперь, будьте так добры, покиньте помещение. Молодая госпожа, судя по ее виду, готова сейчас рвать и метать, что совершенно не входит в планы ее глубокоуважаемого отца. Элизабет дружески потрепала его по плечу и, склонившись к уху управляющего, довольно шепнула: - Фи-Фи, если она тебе обещала постель – бери прямо сейчас, потом увильнет… - чуть отстранившись, она добавила: - а я пойду! Попрошу Бе-бе меня проводить! Пока, мальцы! Блэкхарт поежился. - У меня дурное предчувствие… - Какое у тебя правильное предчувствие, - мило улыбнулась ему Лили, похрустывая костяшками пальцев. – Филипп, будь добр – растворись где-нибудь… - Как прикажете, - поклонился светловолосый и, шепнув напоследок: «Последнее препятствие я готов преодолеть в любой момент, дорогая Мими…» - покинул комнату. - Лил… - брюнет жалобно посмотрел на нее. – Идем отсюда, а? - И я пойду! – помахала им на прощание веером Элизабет, скрываясь за дверью. – Желаю быть отжаренным, малыш! *** - Та-а-а-ак… ну и за кого ты там замуж собралась, а меня не предупредила, моя дорогая Мими? – выделив последние слова, намекая на обращение к возлюбленному управляющего, елейным голоском поинтересовалась Лили, улыбка которой не предвещала ничего хорошего. - Хорр, не дай мне сорваться… - буркнул в сторону Гордон, - Лили, не страдай фигней. Я просто выбрал самое невозможное. Сказал, что пойду за него замуж не раньше, чем стану женщиной. Я никогда не смогу стать женщиной, потому как я родился мужчиной. То есть – я никогда не смогу выйти за него. Вот и все. - Тогда почему он только что был таким довольным? – надулась девушка, скрестив руки на груди. - Не знаю, - надулся Блэкхарт. – Надоело, блин! - Попробую угадать: ты снова ляпнула что-то, не подумав, в результате чего он получил надежду на то, что ты можешь быть его. Так ведь? – вопросительно приподняв бровь, поинтересовалась беловласка. – И, судя по всему, это что-то подтвердилось. - Да ничего подобного! Я сказал, чтобы он ко мне не приставал до тех пор, как я не стану женщиной и не отращу груди минимум до первого размера! Вот если это произойдет – в тот же день ему отдамся и выйду замуж. Молча. Но этого произойти не может, так как – повторяюсь – я мужчина! Айзенстоун обреченно вздохнула, схватив его за чуть выпирающую грудь. - Тогда все ясно… пошли подбирать тебе свадебное платье, Мими… - Это – не первый размер! Это половинный!!! Плоскость гребанная! – забурчал парень. – Какое такое платье?!! - Свадебное, Мими, свадебное, - снова обреченно вздохнула девушка, убито смотря на возлюбленного. – Вот уж не думала, что наступит день, когда я лишусь тебя по такой глупой причине. Но ничего не поделать – обещание есть обещание. Против него я бессильна. Поклянись, что будешь счастливой женой, уже не моя дорогая Мими… - Э? Ты о чем вообще? – брюнет чуть склонил голову набок. – Это не первый размер! Учитель, говорил, что такой размер – это полный ноль! - Твой учитель – извращенец, - открыла ему тайну Лили, снова со скорбным лицом потискав выпуклость гувернантки. – Здесь размер немногим меньше моего. Делайте вывод, госпожа Гордения Оушэн. - Да меньше! Тем более… - он вопросительно посмотрел на нее. – Кстати, а какой у тебя размер? Лили помрачнела. - Не скажу. - Жадина… - парень коснулся ее груди, задумчиво ощупывая выпуклость. – Не, ну ты не сравнивай. Раза в полтора-два больше будет! У меня-то всего от грудной клетки сантиметров на шесть оттопыривается… - По-твоему, это мало? – скептически поинтересовалась девушка. – Первый размер есть. Придется подбирать тебе платье. - Да ну, ты шутишь, что ли? – он вопросительно посмотрел на нее. – Это тогда какой у Ханон? Шестой? В общем, фигня все это. Учитывая мой рост – это полный и абсолютный ноль. - У Ханон? Ну… где-то четвертый-пятый, наверное… - неуверенно протянула беловласка. – А у тебя точно есть первый, причем так считаю не только я. Вывод, Мими, напрашивается сам собой – скоро тут свадьбу справлять будем… - Я думал, что у Ханон тройка где-то… - Блэкхарт озадаченно посмотрел на возлюбленную. – Э… - Что «э»? Привыкай к новой фамилии, а не «экай». - Ну, нет… - Он рассмеялся и, взяв ее за руку, зашагал в коридор. – Это ты к новой привыкай! К моей. Да-да-да… - Поздно, госпожа Оушэн, - шмыгнув носом, пробурчала Лили. – Кажется, мне придется носить фамилию Де Льесси. Ну, зато у нас будет возможность сравнивать мужей, говорить о методах воспитания детей и пяти способах приготовления овощного супа на всю семью… - Эй, это не смешно, - надул губы юноша, - я не девчонка! Айзенстоун молча ткнула его в мягкую грудь. - Это не так! – Гордон хитро посмотрел на нее. – Лил, а, Лил… а у тебя долго еще будет это длиться? М? Уже прям не терпится… Айзенстоун снова вопросительно приподняла бровь, протягивая руку и сжимая его грудь. - Тебя это что, возбуждает? - Ну да, - он непонимающе посмотрел на нее. – Меня это и в мужской форме… я думал, ты заметила… - он замер. – А тебя разве нет? - Что, правда? – Лилит чуть улыбнулась, беря это на заметку. – Интересно… а мне оно как-то не очень… через одежду – так вообще ничего… - А так? – Блэкхарт прихватил пальцами ее сосок через ткань, вопросительно глядя на возлюбленную. – Тоже ничего? - Ничего, - подтвердила та. – Даже неприятно. - Бред какой, - Гордон пожал плечами, - везде значится, что женщине это – приятно. Впрочем, это же и по науке, так сказать – большое количество нервных окончаний, совпадение с эрогенными зонами… что-то ты темнишь… - Не веришь – не надо, - пожала плечами Айзенстоун, отворачиваясь и идя дальше по направлению к своей комнате. – Факт того, что мне это как-то побоку, не изменится. - Отчего же. Я верю, хоть мне это и не нравится. Потому что ты не сказала раньше… - он вздохнул. – Я-то думал, что приятно тебе делаю, а не НЕ приятно. Говори о таком, что ли… - Я ведь уже сказала, что это так только через одежду, - буркнула девушка, ускоряя шаг. Когда до ее комнаты оставалось всего несколько метров, позади них раздались торопливые шаги, возвещая их о преследователе. - Миледи, - послышался голос управляющего, - господин просил вас зайти к нему. Велел передать, что дело не терпит отлагательств. - Я ведь просила тебя где-нибудь раствориться, - недовольно напомнила Лили, вздыхая. – Сейчас подойду. - Мне пойти с тобой, Лил? – Гордон покосился на Филиппа. - Не надо, - «Спрашивает он еще… а сам говорил, чтобы я не ходила никуда без него…» - Сама справлюсь, никуда не денусь. Он в кабинете? - Да, миледи, - кивнул Оушэн, переводя взгляд с надувшейся хозяйки на «свою нареченную». Беловласка молча быстро засеменила в нужном направлении. - Это было подло… - тихо проскулил себе под нос юноша и, повернувшись к мужчине, отсалютовал: – Ну, оно и мне пора… пока! Дождавшись, когда «девушка» поравняется с ним, мужчина негромко шепнул, зная, что в пустом коридоре «она» его услышит: - Сегодня ночью, после работы. Обещание есть обещание, моя дорогая Мими. - Это не единица! – Гордон насупился. – Это – ноль! Так что, никаких «ночью»! Филипп, не меняясь в лице, обхватил ладонью «ее» грудь. - Единица, однозначно. Сегодня ночью, - галантно кивнув, он чуть заметно улыбнулся, спокойно уходя по своим делам. - А-а-а-а!!! – Блэкхарт зло пнул стоящую на пути кушетку и, плюхнувшись на нее, скрестил руки на груди, хохлясь и надувая губы. – Мля. *** Блэкхарт вздохнул и, выйдя из ванной, натянул на себя халат, попутно игнорируя наличие полотенца – вечер выдался жарким. Кинув расческу на кровать, он потянулся и, выжав кончики волос, довольно хмыкнул, выходя на балкон. «Красивая ночь… такая полная луна! – юноша оперся руками на перила и, чуть прогнувшись, потянулся, как обычно делают сонные и весьма довольные жизнью домашние коты. – Класс!» - Ммм… красотища! - Полностью согласен, - послышался откуда-то сбоку голос управляющего. – Вижу, ты действительно решилась, дорогая Мими. И основательно подготовилась к нашей встрече. Гордон медленно и немного механически повернулся к нему. - Э? - Я ждал этого дня с того самого момента, как увидел тебя… - Филипп сделал несколько медленных шагов, приближаясь к «девушке». Привычный костюм управляющего поместьем, был заменен сейчас простыми брюками и расстегнутой рубашкой, под которой проглядывалась на удивление крепкая мускулатура. – Ты ослепительна, милая Мими… - Нельзя! – взвизгнул юноша и, испуганно посмотрев на него, бегом рванулся в комнату, спешно закрывая за собой дверь и прижимаясь к ней спиной. Спустя пару мгновений таращения в темноту, Блэкхарт осторожно подошел к оконному проему, внутренне костеря себя за то, что самолично снял с петель раму, и, помявшись, осторожно высунулся туда по плечи, пытаясь разглядеть в темноте, есть ли там кто-то, или уже «все не так страшно». - Мими-и-и-и-и-и… - донесся оттуда зловещий, как показалось брюнету, голос, и высокая фигура, белая рубашка которой, казалось бы, слегка светилась в темноте, резко оказалась рядом, кладя запотевшую ладонь на стену рядом с оконным проемом, - ты обещала мне отдаться-а-а-а-а-а… - Ай-я!!! – Блэкхарт бегло засунулся вовнутрь, зашторивая окно и отбегая от него для надежности. – Ничего подобного!!! Я сказала, что только, когда будет первый!!! А это - нулевой!!! Вот!!! И вообще, я тебя боюсь!!! - Мими-и-и-и-и-и… откро-о-о-о-ой… - Не открою! Мне вставать рано и стоять полдня! Так что спать иди! – Гордон опасливо покосился на окно, внутренне искренно надеясь на то, что тому не хватит смекалки войти через открытый оконный проем. Ну, или самоуважение не позволит. – Давай, Филь, хватит дурака валять! Честное слово – не смешно! Страшно даже! - Мими, я вхожу-у-у-у-у… - Ы-ы-ы-ы!!! – Блэкхарт метнулся под кровать и, задернув простыню, затих в самом дальнем углу. - Мими-и-и-и-и-и… Лили перегнулась через край кровати, смотря под нее сверху вниз. - Знаешь, Горд, - сквозь смех выпалила она, искренне надеясь не свалиться, - если ты и после меня так шарахаться начнешь, то… ладно, так и быть – не будем мы пробовать то, про что братик Тис рассказывал. Гордон затравленно посмотрел на нее и обреченно прикрыл глаза. *** Гостиный зал был как всегда чист и приятен глазу. Стены цвета слоновой кости были украшены затейливой позолоченной гипсовой лепкой, потолок, чуть более светлого, молочно-белого цвета, пестрил фресками, изображающими картины из легенд. Камин, который служил в летнем зале скорее украшением, нежели необходимостью, так же вторил гармонии стиля всего помещения. Светло-песочный диван, четыре кресла под стать ему, стеклянный стол с плетеной основой и обилие цветов, украшающих помещение – делали зал действительно уютным и изысканным, хоть и вполне просто обставленным. В открытые окна, занимающие две стены и идущие на террасу, полнящуюся клумбами, врывался свежий ветерок. Сисиль отставила чашку со свежесваренным кофе, задумчиво смотря куда-то в пространство перед собой. - Эта личинка гнойного глиста скоро будет здесь, - тихо сообщила она, обреченно вздыхая. – Как обычно, собрался явиться сюда без приглашения и предупреждения. Или ты знал об его визите и предпочел умолчать? - Кто-кто явиться должен? – поперхнулся своим кофе Чарльз, удивленно глядя на жену. - Дарсан Лиэй… мурена его обними… - фыркнув, пояснила та. - То есть папа, - поправил ее Айзенстоун и, подойдя к женщине, коснулся ее плеч, - Сисиль, я понимаю, что ты злишься и на меня, и на него. Но уже столько лет прошло. Дарсан уже стар, и, кроме тебя, у него никого нет. Прошу, будь хотя бы с ним поласковее, раз уж меня пинаешь… - Поласковее? Шутишь, что ли? – снова фыркнула женщина. – Я могу терпимо относиться к тебе, когда ты не творишь выкрутасы, но вот этот человек никогда не дождется от меня снисхождения. - Сисиль, - мужчина стал мягко разминать ее напряженные плечи. - Я понимаю, почему все так. Когда я был молод, мне казалось, что человеку по силам перекроить мир. Я ошибся – понял это еще тогда, перед свадьбой. Но с твоим отцом все сложнее. Он и тогда был уже закостенелый в понятиях, а теперь – и того сильнее. Но, тем не менее, ты его единственный близкий человек. Его дочка. Просто будь немного снисходительнее. Хоть самую малость. Я боюсь, что однажды наши дети могут так отнестись к нам. Разве ты – нет? - Я бы этому не удивилась, - спокойно ответила та. – Узнай они правду обо всем, презрение бы проснулось к нам обоим. Жизнь хорошо подготовила меня к этому. А что насчет тебя? - Нет, я не готов... – вздохнул мужчина, тихо добавляя: - знаешь, я не думаю, что им есть, за что тебя презирать. Я знаю, что тебе не нужны эти мои слова, но все-таки скажу это. - Причин для презрения хватает, - неожиданно так же тихо ответила Сисиль, накрывая одну его руку своей. – Я не справилась с этой ситуацией и оттолкнула их, хотя и понимала, какую боль им это принесет. Ведь и я росла без матери. - Я понимаю, - мужчина чуть коснулся губами ее затылка, - но тут нет твоей вины. Моя и твоего отца – да, но не твоя. Хотя, твой материнский инстинкт все же имеет место быть, просто выражать его для тебя трудно – даже я вижу. Как вижу и то, что ты их любишь. Вообще малявок любишь, даже эту девочку, Гордению. Я думаю, что они все поняли бы, узнай они всю историю. Все-таки, обе – действительно в тебя пошли. - Сандра, как мне кажется, больше тебя в юности напоминает. Такая же взрывоопасная и упрямая. Но девушке эти черты полезны – они делают ее невероятно сильной личностью, - ухмыльнулась Ирис, в голосе которой слышалась гордость. – Вот Лилит… она да, похожа на меня. Но я верю, что она сильнее. Одно хорошо – ни одной из них ничего не передалось от этого человека, которого мне хочется обстрелять молниями еще на подходе к воротам. - Да, кажется, не передалось, - улыбнулся Чарльз, гладя ее плечи. – Но я не думаю, что он счастлив. Кажется, что после того случая с твоей мамой – он не знал, что это такое. Отчасти – сам виноват, отчасти – судьба такая. Но знаешь, несмотря на то, что он повел себя так относительно нашего брака – твой отец сильно тебя любил и любит. Просто тараканы у него такие. Поверь, я это еще до свадьбы понял – он меня долго сканировал. Любит, притом – очень. Поэтому, не надо поступать с ним так, как тогда, в спальне, со мной. Молнии – это больно, кстати… - А ты чего хотел-то? – невольно улыбнулась женщина, вспоминая. – Я, знаешь ли, была полностью не согласна с вашим решением. Естественно, что я пыталась защититься, - она поднялась, отходя к окну и снова хмурясь, проверяя наличие экипажа у главного входа. – Любит или нет, но его амбиции так и остались для него важнее меня и окружающих его людей. Так было с моей матерью, так было со мной. Сандре повезло не быть вовлеченной в эту цепь. И я не позволю вовлечь в нее Лилит, Чарльз. Если вы снова попытаетесь пойти против желания девушки, как было с нами, я сделаю все, чтобы не допустить этого. - Но ты же сама говоришь, что с ней построже надо, - хмыкнул мужчина, - представляю, какое бы у нее было личико, услышь она эти твои слова! Она была бы счастлива. - Конечно, построже. Чтобы убить в ней ростки тех черт характера, что передались ей от тебя, - таким же тоном ответила Сисиль, ухмыляясь. – Не думаю, что она была бы счастлива. Скорее, впала бы в долгий ступор. - А я уверен, что была бы счастлива, - улыбнулся мужчина, тоже подходя к окну и чуть приобнимая жену, - она тебя любит, хоть из вредности и прикидывается, что это не так. От меня Лили взяла только прямоту и упрямство. Хотя, тут спорный вопрос, кто из нас с тобой упрямее, на самом деле. Вот, дожил я до сорока – и так и не понял, кто кого… - Впереди еще много времени, чтобы понять это, - вздохнув, резонно напомнила женщина. – Он совсем близко. Стоит заранее предупредить Лилит и Гордению о визите старика. И стоит попросить последнюю не особо светиться рядом с ним. В ее случае есть сразу две причины для этого. - Она по договору – все равно будет постоянно рядом с Лилит. После того, что тогда случилось, я даже не против такого, - вздохнул мужчина и, дернув за шнурок, чтобы вызвать кого-то из слуг, приуныл, - мне даже обидно как-то. Я никогда бы не подумал, что Лили так сильно с кем-то подружится… прямо постоянно вместе, довольные такие. Не будь ашарийка девчонкой – подумал бы, что повлюблялись… хорошо, что Лили такое не интересует… - Хо-хо, - ухмылка госпожи Айзенстоун стала коварной. – А кто сказал, что ее такое не интересует? Ей пятнадцать лет, Чарльз, так что и такое вполне может быть… кстати, не забывай, что ты опять довел ее, пусть на этот раз и не настолько сильно, как в прошлый. Ты, как мужчина, теряешь авторитет в ее глазах… тебе это ни о чем не говорит? - Хочешь сказать, что Лилит заинтересуется «женской любовью»? – мужчина чуть испугано моргнул. - Кстати… ее постель… слуги говорят, что она даже не помята толком с тех пор, как они вернулись – каждый день ведь меняют… неужели она спит рядом со своей наставницей? – он надул губы. – Ууу… а со мной рядом еще в десять лет спать отказывалась… мне оби-и-идно… - Конечно, отказалась. Какой интерес спать рядом с отцом? – спокойно ответила Ирис, внутренне костеря детей за неосторожность. – А вот с подругой – самое то. Вести девичьи беседы до утра, драки подушками, сплетничать и обсуждать мальчиков… именно таким в ее возрасте заинтересованы все молодые незамужние особы. Ты этого не знал лишь потому, что Сандра предпочитала компанию молодого Артура и друзей-мальчиков. - Ну, наверное. Хотя, по-моему, с подружкой – тоже не сильно интересно, если ты - девушка. Я бы вот, не хотел поспать рядом с другом… хотя, с кем-то рядышком почивать приятно. А ты меня все нафиг посылаешь… - хмыкнул он, - прямо и рядом полежать нельзя, дорогая моя женушка… я себя чувствую гомосексуалистом из-за этого, кстати… - Было бы неплохо, - тихо вздохнула Сисиль. – Неужели мне тебе еще и разницу в мужском и женском мировосприятии объяснять нужно? Дверь распахнулась, являя господам Филиппа Оушэна, привычно безразлично смотрящего на присутствующих. - Доброго здравия вам, госпожа. Вы вызывали меня, господин? - Да, Филипп, пожалуйста, сообщи Лилит и ее наставнице, что к нам скоро прибудет дедул… господин Дарсан, - улыбнулся ему мужчина. - Будет исполнено, - еле заметно воодушевился управляющий, покидая комнату. По коридору раздались быстрые шаги. - А я, пожалуй, направлюсь к себе, а то за свое поведение в присутствие этого человека отвечать не могу, – скривилась женщина. – Оставляю его на тебя – все равно ты с ним лучше ладишь. Если послышатся взрывы – не обращай внимания, это я пар выпускаю. - Нельзя. Ты же помнишь, как было в прошлый раз, когда он к тебе так ломился, что даже дверь в комнату вынес? – Чарльз виновато на нее посмотрел, примирительно улыбаясь. - Не расстраивайся. Переживем. Кстати, я могу тебе поведать новую, но уже подтвержденную сплетенку… - он довольно усмехнулся, потирая руки, - Филя наш – вон, за малявкиной гувернанткой приударяет. Авось скоро мы его свадебку отметим! - А?!! – на лице Сисиль отразилось самое настоящее недоумение, плавно перешедшее в широкую насмешливую улыбку и далее – в смех. – Вот дает!!! Это ж надо!!! – смеясь, женщина отвернулась к стене, облокачиваясь о нее и пряча лицо в ладонях. – Бедная Гордения… или лучше в данном случае Оушэна жалеть? Повеселили, нечего сказать… - Да ладно тебе, - тоже рассмеялся Чарльз, но по другой причине – ему редко представлялось удовольствие видеть жену в добром расположении духа. – Он, слуги видели, уже даже облобызать ее успел. В губы. Говорят, она потом чуть всю охрану не истребила. Вот это – просто взрыв эмоций, я считаю! Ирис медленно съехала по стене, хохоча так, как никогда раньше за жизнь в этом доме. В синих глазах от смеха выступили слезы. Живот нещадно начал колоть, но сил остановиться просто не было. Мужчина ласково обнял ее, поднимая на руки и перенося на диван, чтобы устроить там со всем возможным комфортом. - Ну вот. Как приятно тебя видеть искренне веселой, - он поцеловал ее руку. – Уж не знаю, что ты нашла в этом смешного, но рад, что ты улыбнулась. - Ну, тебе бы это таким смешным не показалось, - прочистив горло, женщина успокоилась, снова становясь серьезной. – В общем, не обращай внимания. Это я так, о своем. Думай лучше, как теперь оплошность перед Лилит исправлять будешь. Этот выкидыш самки гоблина наверняка заставит ее спуститься вниз. - Да, Филипп – строгий дядька, - улыбнулся Чарльз, - а Лилит – только повод дай на меня надуться. Я ее люблю, между прочим, а она меня игнорит… - Доброе утро, - вошедшие в зал Гордон, Лили и недавно упомянутый Филипп, подошли к чете Айзенстоунов. Брюнет мягко улыбнулся Сисиль, с удовольствием отмечая, что, несмотря на внешнюю серьезность, в глазах женщины резвятся чертики, - господин, - он кивнул Чарльзу, - миледи, - он чуть поклонился Ирис, - вы сегодня как всегда прекрасны, госпожа. - Ой, милая, - рассмеялся Айзенстоун, - ты прямо как мужчина комплименты отвешиваешь! Храм тебя забавно воспитал. - Я лишь констатирую истину, - улыбнулся юноша, помогая Лилит усесться. - Благодарю, Гордения, но не стоит. Управляющий молча встал позади дивана господ, зная, что скоро появятся новые распоряжения. - Так или иначе, зачем дедушка решил приехать? – поинтересовалась младшая Айзенстоун, невольно ревнуя. Но, быстро взяв себя в руки, продолжила. – Он редко нас навещает, тем более, без повода. «Отлично. Мало мне было отца, так теперь еще и этот хрыч нарисовался. Просто замечательно. И как мне себя с ним вести теперь, когда я знаю? Придушить же хочется…» Гордон осторожно коснулся ее плеча, успокаивающе поглаживая. Чарльз хмыкнул и, сделав серьезное лицо, повернулся к Блэкхарту. - Милая, вы тоже присаживайтесь. Разговор, я полагаю, не будет скорым… - он повернулся к управляющему, - прикажи подать чай, угощения, и возвращайся. Я хотел бы, чтобы ты побыл тут, Филипп. Надеюсь, ты не против составить нам компанию в дружеском чаепитии с метанием ложек… Брюнет кивнул и, присев рядом с Лилит, мягко посмотрел на нее. - Не переживай. - Почту за честь, господин, - коротко кивнув, мужчина снова покинул помещение. - Будь так добра, не забывай о манерах, когда здесь будет присутствовать… дедушка, - напомнила Сисиль, настроение которой заметно скатывалось вниз по мере того, как она чувствовала приближение отца. – До его прибытия всего несколько минут. Лили чуть набычилась, но, вспомнив обстоятельство, покорно кивнула. «Ей, должно быть, безумно тяжело вот так спокойно о нем говорить… если уж мне его прибить хочется, что она должна чувствовать? Если бы папа так поступил… я бы, наверное, чувствовала бы себя преданной… это в любом случае больно…» Чарльз вздохнул и, коротко взглянув на Лилит, сел рядом с женой, беря ее руку в свои и успокаивающе сжимая. - Остается надеяться, что он ненадолго и без выходок… - честно буркнул он. - А что случилось-то? – Блэкхарт вопросительно посмотрел на Айзенстоунов. - Он же тут, вроде, нечастый гость… - Хвала богам – это так, - кивнул мужчина, - а вот «что случилось» - меня тоже беспокоит. Нежданные гости, как говорится… «Нужно расстреливать еще на полпути…» - синхронно пронеслось в голове беловолосых женщин. Несколько минут прошли в напряженной тишине, пока в коридоре не послышались шаги. Дверь отворилась, впуская в помещение Филиппа. - Прибыл господин Дарсан Лиэй, - учтиво поклонившись, управляющий пропустил вперед пожилого мужчину. Дедуля, Дарсан, «эта сволочь», Старший Мастер Разрушения и просто «злобный старикан», который на данном году справил свой семьдесят второй день рождения, был все еще полон сил и энергии: прямая спина, упрямое и чуть угрюмое лицо, не по годам крепкое и статное тело – все в нем имело очень мало отношения к образу «старичка-боровичка», которым его себе представлял Гордон. Войдя, мужчина осмотрелся и, хмыкнув, прошел к одному из свободных кресел, вальяжно устраиваясь в нем и обводя присутствующих пронзительным взглядом бледно-голубых глаз: - Что, не ждали дедушку, изверги? Блэкхарт чуть не подавился воздухом, невольно подсаживаясь ближе к Лилит и перекидываясь понимающими взглядами с ее мамой. - Здравствуйте, папа, - Чарльз чуть нервно улыбнулся, - как ваше здоровье? - Лучше, чем вы надеетесь, - хрипловато каркнул старик, поворачиваясь к Лилит, - ну что ж ты, милая, иди уж, поцелуй дедушку. И маманьку свою прихвати, а то у нее совести самой это сделать не хватит… - Не заслужил, - прямо ответила беловласка, демонстративно отворачиваясь, скрестив руки. Сисиль с искренним удивлением уставилась на дочь – ранее перечить деду она себе не позволяла. - Вот, еще одна птичка запела… - взгляд острых льдистых глаз уперся в побледневшего от такого внимания Блэкхарта. - А ты, значит, Гордения, воспитательница и защитница моей дорогой вредной внучки? «Э? И что мне делать? – юноша сглотнул, выдавливая из себя самую, что ни на есть, смиренную улыбку. – Мля-а-а…» - Да, господин, мое имя Гордения Блэкхарт, я гувернантка милой Лилит. - Милой? – мужчина хмыкнул. – Я бы так не сказал. Вредности у нее столько же, сколько и у ее матери. А ну-ка подойди ко мне, лапонька… Гордон поднялся с места и, раздумывая над зрением старого энийца, подошел, понимая, что, в отличие от беловолосых дам, себе он таких вольностей позволить не может. Лиэй поднялся и, деловито осмотрев «девушку», удовлетворенно хмыкнул, садясь обратно в кресло и усаживая «ее» к себе на руки. - Тут сидеть будешь. Гордон истерично хмыкнул и уставился в пустоту. «Епрст… попал…» - Не надо строить из себя невинность, деточка. Ты далека от этого, меня не обманешь, - довольно усмехнулся Дарсан, - но это – славно. Чарльз устало вздохнул. «Вот его тяга к малолеткам с возрастом только возросла… и нафига ему это уже? Старикан ведь? Неужели, есть еще порох? Хотя, он маг. Кто их знает…» - Какого черта ты себе позволяешь? – в тот же миг синхронно вскочили мать и дочь, гневно смотря на старика. – Немедленно отпусти девушку! Оушэн чуть заметно нахмурился, внутренне соглашаясь с хозяйками – сам он так же не мог позволить себе вмешаться. - Хорошая девочка, - мужчина пошлепал брюнета по ягодицам, - и попка отличная. - Ай-я!!! – Гордон, забивший на все законы и приличия, загнанным зверем устремился к Лилит, но, по пути осознав проблему, свернул, прячась за управляющим и выглядывая на старика из-за его широкого плеча. – Стыдно вам должно быть, дедушка! - Да я еще хо-хо! – возмутился Лиэй. - Молодым фору дам! Филипп застыл истуканом, не веря собственному счастью – заинтересовавшая его девушка сама кинулась к нему, ища защиту. И предоставить ее – его мужской долг. - Прошу простить меня, господин Лиэй, - подал голос он, накрывая «ее» ладонь своей. – Но эта девушка – моя невеста, посему я попросил бы вас не распускать руки. Беловласка скрипнула зубами, но села на место. «Лучше уж так, чем чтобы этот… этот… урод его лапал!!!» Сисиль последовала примеру дочери, усаживаясь подле мужа и презрительно смотря на отца. - Продолжишь в том же духе – и молодые будут давать тебе фору для побега. Блэкхарт отчаянно мотнул головой и, не совсем соображая то, что делает, метнулся к Сисиль, садясь поближе к женщине, цепляясь за ее руку и затравленно глядя на мужчин. Чарльз откровенно подавился чаем. Дарсан с интересом посмотрел на дочь. - Не понял… она что, твоя любовница? Женщина хмыкнула, приобняв гувернантку за талию. - Все может быть, - спокойно ответила она, кидая быстрый взгляд на дочь. – Во всяком случае, особое расположение к этой девочке я определенно питаю. Лили застыла. «Она… она что, все знает? Знает и выгораживает?» Оушэн незаметно насупился, обиженный таким поведением. Юноша ласково сжал ее руку, благодарно глядя на старшую Айзенстоун. «Спасибо вам, Ирис. Вы такая прекрасная женщина…» Дарсан изогнул бровь. - Хм… не думаю, что ты дошла до такого, дорогуша. Только не по девочкам, не смеши. Скорее – просто пытаешься реорганизовать мое будущее веселье, как и все, впрочем. Не поможет. Ничье – будет мое! Чарльз снова подавился чаем. - Говорит же, что ее. - Ты сам-то в это веришь? - У меня нет причин не верить словам жены. - А у меня их – миллион!!! – старик хмыкнул. – Тем более что я слишком хорошо знаю свою дочь, чтобы увериться в таком. - Да что ты говоришь? – выпалила Лили, снова поднимаясь, не сводя глаз со старика. – Тогда еще одно подобное замечание в сторону матушки – и я за себя не отвечаю! «Да как он смеет так говорить! – сжав кулаки, боролась с собственной яростью девушка. – После всего… после всего, что он устроил… он еще смеет говорить что-то подобное?» - Лилит, сядь, - строго наказала ей госпожа Айзенстоун. Беловласка послушно села, не сводя синих глаз с деда. - Маленькая Сисиль-номер-два такая же наглая, как я посмотрю! – Лиэй повернулся к дочери. - А тебе бы уже пора перестать ломать комедию. Нашла, чем меня повеселить! В лесбиянки заделалась? - Дедушка, ведите себя культурно, - не выдержал Блэкхарт, продолжая ласково гладить женщину по руке, - вам надо было не магом становиться, а дровосеком, потому что у вас просто дар дрова ломать. Леди Сисиль, маленькая Лилит – они обе безупречны. Как вам не стыдно? - Мне – стыдно? Я не знаю, что ты сделала такого, что моя дочь так к тебе относится при всей своей отмороженности, но мне – не стыдно! А вот тебе – точно будет стыдно. Вечером. Когда припомнишь то, что обзывала меня «дедушкой»!!! - Так вы дедушка и есть, чего шуметь-то? – нахохлился Гордон. – Притом, ведете себя, как злой дедуган, а не как любимый деда. Вот и корень ваших проблем. Будешь вас тут обнимать, когда вы ядом плюетесь. Правильно девушки делают. - А что, хорошая идея с любовницей! – довольно хмыкнул Чарльз. – Хотел бы я на такое посмотреть! - Чарльз, ты извращенец! – понимающе хохотнул дед. - У каждого свои недостатки… - пожал плечами Айзенстоун, с интересом глядя на жену и гувернантку, - а что, миленько. Мне нравится… Презрительно хмыкнув, женщина развернула «девушку» к себе, впиваясь поцелуем в «ее» губы. Лилит откровенно прифигела, лишь чудом не вскакивая, чтобы вырвать возлюбленного из чужих лап. Филипп Оушэн не менее откровенно сник. Лиэй уронил ложку, определенно забывая о том, как дышать. Гордон ответил, гладя Ирис по плечу и, повернувшись к Дарсану, хмыкнул: - Полагаю, этого достаточно, чтобы убедить вас в том, что ваши домогательства – малоинтересны, господа? Чарльз восхищенно присвистнул: - Во, блин! Я дожил до этого дня! – он усмехнулся. – Дорогая, я не против ваших отношений. А посмотреть можно? Ну, хоть одним глазком?!! - Перебьешься, - фыркнув, ответила женщина, вальяжно откидываясь на спинку дивана, все так же прижимая к себе гувернантку и с вызовом смотря на застывшего отца. – Надеюсь, больше вопросов нет? А теперь скажи, зачем пришел, и проваливай обратно! Если повезет – еще успеешь подцепить себе молодую дуреху на ночь. - Повидаться пришел, - сообщил немного отошедший от увиденного Дарсан, все еще с сомнением глядящий на дочку, - скоро ведь и Сандра должна явиться… полагаю, вся семья должна быть в сборе в такой момент. - Вы о чем, папа? – Чарльз, явно скисший после отказа жены продемонстрировать ему ласки «двух милашек», уныло посмотрел на старика. - О том, что моему дорогому ученику и вашей крошке – есть что сказать. Гордон искоса на него посмотрел. «Ужасный дед… просто ужасный. Бедная Ирис, с ним же вообще дела вести невозможно…» - Чего же такого они должны нам сказать, что попросили и тебя присутствовать? – нахмурилась госпожа Айзенстоун, невольно напрягаясь и поднимая взгляд на управляющего. Поняв намек, мужчина вышел из комнаты, направляясь к главному входу. Буквально через минуту в помещение вошли горничные с подносами, принимаясь организовывать чаепитие. - Я не провидец, - безразлично пожал плечами Дарсан, - Артур просто попросил меня приехать сюда, сказав, что они с его дорогой женушкой хотят о чем-то объявить. Ну и то, что это очень важно. Чарльз почесал маковку. - На них непохоже… но вряд ли расходиться решили. - Да уж… Несколько минут снова прошли в напряженной тишине, разбавляемой лишь шагами уходящих горничных и постукиванием чашек на маленьком столике у диванов. Наконец, в коридоре снова послышались стук каблуков. Дверь резко распахнулась, являя присутствующим пришибленного к косяку Филиппа и широко улыбающуюся Сандру, с довольным видом оглядывающую комнату. - О, все уже тут! Еще и докладывать обо мне удумали – я тут что, семнадцать лет не жила, что ли? - Здравствуй, доченька, - искренне улыбнулся Чарльз, глядя на старшую из своих дочерей и ее мужа, который выглядел донельзя довольным. – И тебе здравствуй, Артур. - Доброе утро, - кивнул Дэ Ту всем присутствующим, кружа вокруг жены подобно озверелой пчеле, - ты проходи, присядь, дорогая… наверное, устала в дороге, радость моя? - Итак, - кашлянул Лиэй, прерывая поток нежности, испускаемый учеником. - Мама? – Артур чуть удивленно посмотрел на женщину, все еще обнимающую Блэкхарта, который, видимо, пригревшись, выглядел выдернутым из недавней сладкой дремы. – Кхем… - он удивленно покачал головой и, устроив Сандру на диване рядом с Лилит, умостился подле нее, счастливо обнимая. – Вот. Мы с Сандрой хотим торжественно объявить о том, что Лилит скоро станет тетей! - А до этого я дядей была, что ли? – на автомате ответила девушка. И тут разум услужливо «стукнул ее по голове», подсказывая правильный ответ. – А?!! - Ага! – хихикнула ее сестра, взъерошив ей волосы, и со счастливой улыбкой добавила: - Жди, тетя, ровно через полгода будешь помогать мне пупса нянчить! Судя по энергии, мальчика! Сисиль снова напряглась, уставившись на дочь со скрытой радостью. Гордон ласково погладил ее по руке, улыбаясь. «Она не сможет показать это открыто, но у нее столько счастья в глазах. Держитесь, Иса. Вы умница… - он постарался передать понимание через прикосновение, чуть сжав ее руку. – Я, конечно, не имею права на это. Но я очень хочу поговорить с ней… очень хочу…» - Поздравляю вас! Рождение ребенка – это самое большое чудо из всех, что бывают в этом мире! – Блэкхарт восхищенно посмотрел на Сандру и, переведя наполненный любовью взгляд на Лилит, нежно улыбнулся ей. «Вот бы и у нас ребенок появился! Это ведь так прекрасно, Лили!» - Ой, да, - хихикнул Артур, отправляя в рот возлюбленной пирожное и чуть краснея, будто бы это он сейчас носил обещанного ребенка, - мы так рады – просто слов нет! - И это – вся причина? – Дарсан вяло посмотрел на ученика. - Столько шума… мальчик хоть? Еще одну женщину эта семья просто не вынесет… - Папа, умерьте пыл, у нас тут, все-таки, счастье! – не выдержал Чарльз, подходя к Сандре и крепко обнимая ее вместе с Артуром. - Ух! Отлично просто! – он повернулся к Сисиль. - Может, ты мне тоже еще ребенка родишь? Сына… хочу… Женщина одарила его таким взглядом, что и без слов стал ясен ее ответ. - Если тебя причина не устраивает, дверь этого дома всегда для тебя открыта - проваливай в любую секунду, - спокойно ответила она отцу, после чего повернулась к дочерям. – Можешь не слушать этого старпера. Поздравляю. - Поздравляю, - несмело улыбнувшись, вторила ей Лили, обнимая сестру. – Я действительно за вас рада! - Ууу… - расстроено заныл Айзенстоун, - Сисиль… - Не ной. Бери и трахай. Всему тебя учить надо, - надулся Дарсан, - бабье дело – что? Легла, колени раскидала и шурши да постанывай о том, как все славно. А ты – мужик! Завоеватель! А завоеватели просто берут, а не хнычут! Артур рассмеялся. - Если хорошо просить, некоторые двери открываются и без боя… - Отстой, - прокомментировал дед, доставая трубку и пытаясь ее раскурить. Впрочем, в следующий же момент Гордон, сидящий не так далеко от него, лениво потянулся, как бы невзначай выливая в курительный прибор немного своего чая. – Эй! - Не «эй», а тут ваша беременная внучка. - В следующий раз, дорогая, делай вот так, - Сисиль поднялась и, выхватив у отца трубку, спокойно выкинула ее в открытое окно. – Конкретно с этим человеком можешь на меры не скупиться, как и на методы – он такое только одобряет. - Как скажете, - юноша улыбнулся ей, - Сисиль, вы прекрасны в вашей холодности. - Но лучше бы она была подозрительна в своей теплоте! – снова заканючил Чарльз. – Любви хочу-у-у… - Сними шлюху, - Дарсан вяло на него посмотрел, - или мальчика. Кто там тебе больше нравится… - О, а у тебя такой опыт, значит, уже был, дедушка? – мило улыбнулась Сандра, не понимая уж слишком напряженной атмосферы вокруг присутствующих. Сестру понять она еще могла, судя по местонахождению ее возлюбленного. Но вот остальные… - О, да, сними шлюху – собери нам букет болезней, - не смогла не ухмыльнуться госпожа Айзенстоун. - …или мальчика - и лечи попу йодом… - поддакнул Артур, впрочем, тут же делая участливое лицо и принимаясь хлопотать вокруг жены. - Ой фу… - честно скривился Гордон. - Какие вы все милые, все-таки, - хохотнул Лиэй, продолжая как ни в чем не бывало попивать чай.