Dizzy in my head

Луи не нервничал. Нет, он был абсолютно спокоен. Просто его друг решил в очень ответственный момент его жизни просто взять и кинуть его. Он ненавидел его. Потому что теперь он сидел в душном салоне, и единственным звуком в этом помещении с золотыми и белыми стенами был работающий на полную мощность кондиционер, который, сука, всё равно ничего не охлаждал. Луи почувствовал, как по его виску скатилась капелька пота. Девушка за кассой с интересом поглядывала на него. Да, да, конечно, Луи такой милый и смешной, но, серьёзно, на что она рассчитывала? К тому же Луи был в шаге от того, чтобы начать кричать и беситься, потому что его друг даже в такой день не мог выехать пораньше, чтобы помочь ему выбрать костюм на свадьбу. Мразь. Луи был взбешён. Он злился ещё и на то, что они с Гарри решили назначить свадьбу аж через шесть месяцев после того, как Луи сделал ему предложение. Потому что он был полностью измотан. И ещё потому, что он не мог дождаться момента, когда сможет ходить по улицам, показывая всем свой безымянный палец. Ему стало легче при мысли о Гарри, и он улыбнулся, нажимая на кнопку блокировки на телефоне и проводя вспотевшим пальцем по экрану по их совместной фотографии с Брюсом на руках. Боже, он надеялся, что… — Луи! А мы тебя ждали! — чья-то рука ощутимо приземлилась ему на плечо, и Луи резко поднял голову, видя перед собой Найла. Да неужели. — Ждали? — Луи медленно встал, оттягивая ворот свитера. — То есть, это не я сижу тут уже полчаса, обливаясь потом? — Мы же договорились встретиться на улице, — Найл ярко улыбнулся, жуя огромный белый ком жвачки. Луи захотелось его ударить. Но тут он заметил за ним вторую фигуру, и… ему захотелось ударить Найла ещё сильнее. — Привет, Луи, — самодовольно поздоровался Ник, перемещая очки на лоб. На улице, блять, дождь. — Рад тебя видеть. — Найл, какого… — Томмо, ты же знаешь, что я всё равно не разбираюсь в одежде. Поэтому я решил взять того, от кого будет польза. Поэтому он решил привести с собой парня, с которым Луи срётся уже шестой год. Луи возненавидел Найла ещё сильнее. Он натянуто улыбнулся, разворачиваясь к ним спиной и уходя к девушке-консультантке, которая с радостью подпрыгнула, начиная буквально порхать вокруг Луи, советуя ему цвета, которые будут смотреться на нём лучше. — Как думаешь, через сколько она поймёт? — лениво спросил Найл. — Пятнадцать. — Я десять. * Возможно, Луи следовало сказать сразу, что у него очень серьёзные намерения, и он, во-первых, не собирается узнавать телефон этой девушки, потому что, ну, он всё-таки выходит замуж, а во-вторых, не собирается даже рассматривать костюмы таких цветов как белый, алый или вообще зелёный. Но девушке-консультантке было всё равно даже после того, как он сказал ей, что его свадьба будет оформлена в морской теме, и для него предпочтительнее был бы синий цвет. Господи, ну за что. — Шикарно смотрится, — говорит Ник, прислоняясь к косяку примерочной со скрещенными на груди руками, пока девушка, лучезарно улыбаясь и невзначай проводя по его рукам, стала прикладывать рукава по длине. — Тебе стоит примерить. — Ага, — согласился Найл, вставая в точно такой же позе, как и Ник, по другую сторону двери. — Мне нравится. — Нет, знаете, моя свадьба, как я уже сказал, она, ну… Морская тема, понимаете? — объяснил Луи, отходя на шаг назад. — Так что никакого жёлтого. Он зря пытался. Потому что уставший Луи не отличался упорством, а вот не уставшие Найл и Ник, особенно совместно, представляли собой жуткую смесь. Поэтому, спустя три минуты (Найл знал точно, он поглядывал на свои часы каждые несколько секунд. Ему не хотелось проиграть спор.) его всё-таки заставили примерить костюм красного цвета. Он открыл дверь примерочной, даже не удосуживаясь повернуться к Найлу и Нику лицом. К его несчастью, их лица всё равно было видно в зеркале. Несколько секунд они молчали, пока Найл не прилепил жвачку на стену, недовольно смотря на Луи. — Не. Не то. Найл, иди нахуй. — Согласен, — добавил Ник. — И, кстати, так твои плечи смотрятся уже твоих бёдер. Ник, иди нахуй. — Так вот, — сказал Луи, уже начиная расстёгивать пиджак, — девушка, другой цвет, пожалуйста. Следующим был белый. Луи был благодарен хотя бы за то, что он не был фиолетовым. Возможно, ему следовало бы примерить что-то чёрное — в конце концов, чёрное это классика, но они с Гарри уже договорились, что он будет в синем, а чёрный достанется самому Гарри. Синее и чёрное. Подходят друг другу так же идеально, как и сами Гарри и Луи. Но нет, философские рассуждения он оставит на саму свадьбу, когда все будут настолько пьяными, что не смогут его осуждать. Хотя он в любом случае не заткнётся о Гарри. Белый костюм, несмотря на свой цвет, был ещё хуже красного. Он совершенно не подходил Луи ни по размеру, ни по фасону, ни по самому цвету (хотя Луи мог поспорить, что белый — его цвет). Зато Луи стал чуточку веселее, потому что этот костюм выбрал Гримшоу. — Ну чё-то как-то… — Найл неопределённо поводил рукой, когда Луи открыл дверь в примерочную. — Грим, ты умеешь выбирать вообще нормальные цвета? — Ты вообще хоть что-нибудь умеешь? — спросил Луи, чувствуя, что пиджак, ко всему прочему, слишком жаркий для этого помещения. — Девушка, а можно, пожалуйста, всё-таки синий цвет? — Почему ты так зациклился на синем? — Ник недовольно опёрся на дверной косяк. — Потому что мы с Гарри… — заново начал объяснять ему Луи, глубоко вдыхая, — договорились, что на нашу свадьбу я буду в синем, а он — в чёрном. Как просто, да? Прошло две секунды. — Нет, знаешь, Луи, так нечестно! — Найл вскинул руки в воздух. — По правилам ты не должен был упоминать Гарри! — Вы оба всё равно проиграли, — сказал Луи, притворно улыбаясь. — Пятнадцать минут давно истекли. Прошло ещё две секунды. — Синий, говорите? — девушка была в печали. Но ей не стоило отчаиваться — она не первая и не последняя, чью любовь так нагло растоптали. Надо просто смириться. — Я скоро принесу. — Я всё равно уверен, что она догадывалась, — самодовольно сказал Найл, кидая в рот ещё жвачки. — Так что я победил. — Тебя не делает победителем то, что у людей есть интуиция. Она должна была сказать это вслух или подать сигнал. — Вы в курсе, — вмешался Луи, — что я здесь? Найл посмотрел ему прямо в глаза. — И?.. — И, ну, проявляйте вежливость. Она чуть не заплакала. Я уверен, что она ни о чём не догадывалась. Найл и Ник уставились на него как на барана. — Слушай, ты же шутишь, да? — Ник смотрел на него с явным непониманием. — Ну, в смысле, ты вообще видел себя? Луи возвёл глаза к небу. К потолку. Почему жизнь наградила его такими друзьями. * Разумеется, матушка судьба посчитала, что двух дебилов в магазине одежды было недостаточно для такого важного этапа в жизни Луи, поэтому послала ещё двоих на выбор его свадебного торта. Нет, вы не подумайте, Луи искренне любил Зейна и Лиама, они были важной частью его жизни и так далее. Он так же был безумно рад, что, спустя долгие пять лет дружбы, они наконец-то перестали притворяться, что им в жизни нужен кто-то, кроме друг друга. Поэтому теперь они были вместе, и Луи был счастлив, счастлив, что два его друга перестали быть слепошарами и дали волю чувствам, но… Они стали невыносимы. В буквальном смысле этого слова. Луи начинало казаться, что если он ещё раз в своей жизни увидит, как Лиам отмачивает тупую шутку по абсолютному пустяку, а Зейн начинает негромко смеяться, чуть прикусывая язык (Луи не пялился на них, просто это случалось каждые две минуты), то он засунет их головы прямо в эти торты. (Он не был уверен, что после этого не увидит недовольного лица Лиама, который сразу же превратится в ходячее улыбающееся эмодзи, как только услышит глупый смех Зейна). Ко всему прочему, в магазине было очень много народу. Возможно, это было и на руку, потому что так он мог улизнуть хотя бы на несколько минут от Зейна и Лиама, с другой же, это увеличивало его шансы на случайное столкновение с ними. А это было в разы хуже, потому что никто не гарантировал, что они не решат устроить соревнование «кто дольше сможет целоваться, задержав дыхание» (Луи наблюдал его несколько раз. Он ненавидел эту игру. Особенно он ненавидел тот раз, когда Зейн попросил его быть судьёй и понаблюдать, потому что был уверен, что Лиам жульничает). В любом случае смысл его похода был не в том, чтобы сбегать от Зейна и Лиама. Он медленно прохаживался мимо стеллажей с огромными (и не очень) тортами и пирогами, пытаясь найти что-нибудь, что хоть отдалённо понравится ему. Бесполезно. Потому что современные кондитерские ориентировались исключительно на детей, выпуская торты в стиле мультфильмов Диснея или комиксов Marvel (Луи прикусил язык, будучи уверенным, что где-то вдалеке слышит оживлённый голос Зейна). А гномы, принцессы, машины и человек-паук ему мало как подходили. Мысль о заказе торта в форме огромного компаса начинала казаться ему хорошей идеей. Почему бы, кстати, и нет? Он в любом случае ищет что-то на морскую тему, а всё, что он смог найти в интернете — обычные белые кремовые торты, на которых добавили маленькие якоря или просто синие полосы. Какая фантазия. Гарри понравилось бы. Луи был уверен, что Гарри понравилось бы ещё больше, если бы Луи заменил четыре буквы сторон света на их инициалы. Потому что Гарри любил такие глупые мелочи. Справа от него раздались подозрительно знакомые шаги двух пар тяжёлых ботинок. — Луи! Мы тебя потеряли. Ты уже что-нибудь выбрал? Почему его друзья появлялись в его жизни тогда, когда он начинал думать о чём-то приятном? — Нет. — А мы с Зейном да. Пошли, тебе должно понравиться. Луи не удивился бы, если бы сейчас они показали ему чёрный торт, на верхушке которого стояла летучая мышь. Или многоуровневый торт, каждый слой которого был украшен символикой разных супергероев. Или торт, якобы опутанный паутиной. Он уже видел фигурку человека паука, крепко обнимающего спасённую девушку (или парня) и выпускающего паутину, расползающуюся по всему торту, как вдруг… О нет. О боже. Он был идеален. У Луи в груди словно загорелся огонь, потому что это было именно то, что нужно. Перед ним, на широкой круглой подставке, огороженной ленточками, чтобы непослушные дети не посмели окунуть в белоснежный крем свои ручонки, стоял высокий торт, по боку которого спускались пышные сине-белые цветы из мастики. Луи заметил это не сразу, но сам торт в несколько слоёв опутывала золотая верёвочка, к которой цеплялись крошечные якоря и штурвалы. Луи хотелось плакать. — Рад, что тебе нравится, — Зейн похлопал его по плечу. — Всё-таки от нас с Лиамом есть польза, да? — Мы мыслим ещё лучше, когда вместе, — отозвался Лиам. В жопу Зейна и Лиама. Луи готов был упасть на пол и разрыдаться. Он нашёл то, что искал. Всё готово. Они скоро сыграют свадьбу. Ему уже хочется троих детей, ещё двух псов в добавлении к уже подросшему Брюсу, и двоих маленьких котят. Ещё ему хочется прямо сейчас увидеть Гарри, потому что, боже, он взорвётся, если не выплеснет эмоции. Он поднял взгляд наверх, надеясь, что его слёзы каким-то образом затекут обратно внутрь. У него есть костюм. Он нашёл торт. Он скоро станет мужем. Теперь он сможет показывать людям не только средний, но и вместе с ним безымянный палец. В том числе и Гримшоу. Он счастлив. Над ним натяжной потолок. Кто, блять, делает натяжные потолки в кондитерских. Неважно. Он кажется таким маленьким в отражении. Как и все окружающие его люди. Как и… Стоп. Это что. Луи повернул голову налево. В тридцати сантиметрах от него стояли целующиеся Зейн и Лиам. Они играли в игру «облапай друг друга так, чтобы никто не заметил». Они оба уже давно проиграли. Луи отвернулся. В жопу Зейна и Лиама. У него всё готово. * На свадьбе плакали все. Луи не хочется упоминать Джей и Энн, потому что они плакали в два раза сильнее, чем все остальные вместе взятые. Плакала Джемма, которая всю свою речь посвятила тому, как поначалу ей не нравился Луи, и что она ещё не до конца высказала ему речь «только попробуй обидеть моего младшего брата». Плакал Бен (Луи без понятия, как он проник в здание, потому что он вроде бы приказал Престону стрелять в него, если он надумает заявиться. Ну да ладно, свадьба бывает раз в жизни, так что пусть останется, рассудил Луи). Плакали Зейн и Лиам (особенно Лиам). Луи никогда ему это не забудет. Он будет до конца жизни показывать ему видео, где он шумно сморкается в салфетку, будучи пьяным в стельку, потому что «Луи и Гарри, вы, ребята, такие милые» (тут не обошлось без, разумеется, смеха Зейна). Найл рыдал навзрыд, под конец праздника присоединившись к Энн и Джей. Вместе они составляли идеальное трио, чтобы вспоминать все лучшие моменты Гарри и Луи с самого Х-фактора, плача сильнее с каждым разом. Плакал, наверное, даже Брюс (хоть это было и невозможно), которого сёстры Луи всё-таки умудрились протащить в здание. Плакал даже Гримшоу (хотя Луи подозревал, что это из-за того, что до него, наконец-то, дошло, что Гарри ему не достанется). Когда все, кроме детей, стали пьяными настолько, что фаза «я не буду этого делать, потому что мне будет стыдно» была успешно пройдена, Гарри решил спеть песню. Найлу захотелось рыдать прямо в тот момент, когда Гарри взял в руки микрофон, и в колонках заиграл знакомый минус. — You’re better than the best, — начал Гарри, слегка не попадая в ноты и чуть пошатываясь. — О нет, не делай этого, Гарри, — Найл прижал к носу рукав пиджака, чувствуя, что у него опять слезятся глаза. Господи, ну когда эти двое дадут ему уже спокойно пожить. — I’m lucky just to linger in your light, — протянул Гарри, на этот раз чище и громче. — Ну за что-о-о, — протянул Найл, навешиваясь на Луи. Можно подумать, ему сейчас было легче. Перед ним стоял Гарри. Гарри, который пел перед двумя сотнями людей песню, посвящая её только Луи. Смотря ему в глаза. Рассказывая о том, что благодаря Луи он улыбается, как солнце. Гарри, у которого теперь была двойная фамилия. Гарри, на руке которого сияло кольцо. Как, блять, у Найла вообще хватало наглости вешаться на Луи, когда у него самого подкашивались ноги? Где-то позади себя Луи услышал всхлипывание. Возможно, Джей. Возможно, Энн. Возможно, кто-то из его сестёр или других родственников. Хотя вообще это мог быть кто угодно. — Don’t know how I lived without you… — Луи, я клянусь, если ты сейчас не заткнёшь своего парня… — Уже мужа, Найл… — Cuz every time that I get around you… — Заткнитесь вы оба, — он уткнулся носом в шею Луи, пытаясь сделать глубокий вдох. — Я, наверное, перепил. Луи приобнял его за плечо, чувствуя, что вся картинка плывёт. Нет, он мужик, он не будет плакать. В конце концов, Гарри делал (и делает) вещи и похуже. Когда он, например, предложил Луи набить первые совместные татуировки. Или когда они завели собаку, потому что Гарри сказал, что это «хороший опыт» для тех, кто планирует становиться родителями в ближайшем будущем. Или когда они лежали в их комнате ещё в далёком 2010, слушая тихое сопение всех остальных парней, и Луи взял Гарри за руку, предлагая (он говорил это как шутку, ни на что особо не надеясь, но осознавая, что был бы совсем не против) жить вместе после того, как они закончат соревнование. И Гарри согласился. Или когда Гарри приходил поздно вечером, говоря, что хочет узнать мнение Луи насчёт кое-чего. И показывал ему текст новой песни. — I see the best of me inside your eyes… — Луи, я сейчас умру. — Я знаю, Найл, я тоже… — You make me smile, — Гарри идеально вытянул последнюю ноту. Луи расплакался. Он не помнил, как дослушал окончание песни (он даже не был уверен, что Гарри допел её, потому что следующим воспоминанием Луи было то, что они с Гарри танцевали под что-то очень быстрое). Ещё Луи помнил, что тоже выходил петь (реакция Гарри была примерно такой же, как и у него самого. Найл, кстати, вешался и на Гарри тоже). Ещё он помнил, как размазал по пиджаку белый крем и как Брюс порвал Бену штанину (за это ему достался приличный кусок мяса от самого Луи). В какой-то момент на сцену вышел Эд. В тот момент Луи пришлось залпом выпить полстакана чего-то крепкого, потому что Эд посчитал, что будет очень смешно спеть про то, что море жизни может кинуть твой корабль в шторм, но тебе, главное, не терять направление. Последним, что он помнил, был смутный возглас Найла о том, почему на печеньях нарисованы члены.