-: -: -: -
Его мысли беспорядочно кружатся над вопросом, как все случилось так быстро. Роуз лежит рядом с ним на кровати, ее дыхание учащенно, а широко раскрытые глаза пристально смотрят прямо на него. Они вовлечены в рискованную игру под провокационным предлогом удовлетворить своих подслушивающих похитителей. И степень опасности только увеличилась, когда Роуз, насмехаясь, назвала имя другого мужчины - «Джек!» - будто он, по ее мнению, лучше подходит для такого рода вещей. С целью доказать обратное, Доктор только что использовал свой рот, чтобы заставить ее замолчать. Примитивно, но эффективно. Она не говорит. Она ждет его, чтобы сделать следующий шаг. Доктор чувствует, будто он балансирует на краю пропасти. Он мог уйти и закончить эту "игру" здесь и сейчас, прежде чем аннулирует все установленные между ними границы. Или он мог продолжать играть с огнем, пока не сгорит заживо. Кажется, есть только одна вещь, которую он мог сделать для Роуз, тяжело дышащей и глядящей на него со всей естественной красотой сверхновой. Он не может сделать ничего, кроме того, как обнажить душу, понижая голос, произнося каждое слово с трепетом. - О, моя Роуз. Моя любимая. Мое сердце и душа. Ты для меня дороже всего; дороже жизни, дороже времени. Ты понятия не имеешь, что делаешь со мной... что ты заставляешь меня чувствовать. До этого его наглые слова и чувственные звуковые эффекты были игривыми и даже дразнящими. Доктор под предлогом притворства пытался спровоцировать Роуз и оценить ее реакцию. Но нет и не следа прежней игривости в его заявлении. На мгновение он даже не может дышать. За все свои жизни он никогда не чувствовал себя более уязвимым. Доктор только что сказал, что его трепещущие сердца полностью принадлежат этой женщине-человеку. Его единственной защитой была возможность сослаться на то, что его слова были частью этой сумасшедшей и опасной шарады... если уж на то пошло. Его сердца забились в бешеном темпе, когда Роуз резко садится, спускает ноги вниз и поворачивается к нему спиной. - Продолжай, а я больше так не могу, - говорит она безжизненным тоном. Очевидно, такие слова не были теми, которые она хотела услышать. Он мысленно отвесил себе пощечину за то, что не сдержался, зная, что ему не следует давить на нее. Боясь, что зашел слишком далеко, Доктор движется, чтобы сесть рядом с ней, и шепчет: - Что не так? - Действительно, что вообще может быть не так? – шипит она в ответ. - Роуз. Она резко поворачивает голову, чтобы посмотреть в его безжизненные глаза. - Ты когда-нибудь можешь принимать что-нибудь всерьез? - Да, - резко отвечает Доктор. Она не ожидала такого решительного ответа. Если Роуз действительно хочет, он может показать ей, насколько серьезным может быть. Он сдерживает себя только ради нее, но теперь с него достаточно. Если Роуз не хочет чего-то подобного с ним, считая это неразумным, опасным или просто невыносимым, то он лишь хочет, чтобы она, черт возьми, просто сказала это. - Как узнать, что с тобой не так? - Не так со мной? – выпаливает она. Доктор, наконец, облекает в слова долю того, что горело в его сознании и мучило его сердце. - Ты возненавидела все с самого первого дня. Почему? - А думаешь, я не должна? Ее слова ударили, словно пощечина, и оставили неприятный остаток. Доктор чувствует, что ему следует отгородиться от мира и уйти прочь. Он хочет отступить, но ему некуда идти. С ним даже нет ТАРДИС на данный момент. Роуз не опровергла, что она ненавидит это. Ненавидит это. С ним. Тем не менее, обида отступает так же быстро, как и вспыхивает, потому, что Доктор, по правде говоря, не мог винить ее. Почему она должна хотеть этого с кем-то вроде него? Доктор спросил, и она разъяснила свои чувства предельно ясно. Он просто должен спасти то, что осталось после этой ситуации и постараться закончить их миссию. - Мы пытаемся спасти людей. Вот, что мы делаем. - Значит обычное дело, да? - спокойно говорит Роуз, убедившись, что все это ничего не значит, давая понять, что не хочет этого. Его голос становится еще более унылым. - Независимо от того, как ты называешь это, Роуз. Выражение лица Роуз, кажется, изменяется, но он не может расшифровать, в какую сторону. - Верно. Все, как обычно. Так на чем мы остановились? Перед тем, как Доктор смог ответить, Роуз одним быстрым движением двинулась к нему на встречу, вжав его ошеломленное тело в постель своим собственным. На мгновение он слишком удивлен, чтобы даже реагировать на то, как ее губы обрушились на его губы, а руки стремились обладать его телом. Она сердится. Это очевидно. Неужели Роуз поняла, как сильно он хочет этого и пытается показать ему, что он не должен? Продемонстрировать, что это приведет только к опасным последствиям? Он уже боролся с подобными мыслями в течение многих долгих ночей. Тем не менее, он по-прежнему хочет этого. Но не так. - Роуз, - он отрывается от нее достаточно, чтобы вздохнуть. - Попробуй немного постонать сейчас, - издевалась она, шепча ему на ухо. - Разве не так мы играли? Ее рот ныряет обратно, но на этот раз Доктор поднимается и встречает ее на полпути. Он ловко переворачивается и меняется с ней местами. - Роуз... – неуверенно произносит он снова. Она смотрит в сторону, и тихо бормочет: - Лучше. Ты учишься. Я хорошо обучила тебя основам человеческого поведения… Два его пальца прижимаются к губам Роуз. - Шшш. - Заставь меня, - усмехается она, но нет и следа юмора в этом звуке. Он видит, как слезы начинают собираться в глазах Роуз. Это то, что она думает? То, что он вынуждает ее сделать это? То, что он давит на нее? Это было последнее, чего хотел Доктор. Кажется, он облажался и в этом тоже. Доктор качает головой и едва слышно произносит: - Я не собираюсь принуждать тебя делать что-либо, - он помолчал. – Я никогда не хотел. - Никогда не хотел, - слышит он ее шепот в ответ. Доктор собирается встать и закончить все это, создать некоторое расстояние между ними и дать ей понять, что никогда не попытается пойти на что-то подобное снова, если Роуз этого хочет. Но прежде, чем он смог двинуться, ее губы обрушиваются на его губы снова, почти оставляя синяки от такого напора. Рассилон! Эта женщина собирается свести его с ума? Разве она не понимает, что он просто сломается, если ему придется сдерживать себя чуть дольше? Доктор не может сопротивляться, и на мгновение он сдается. Его пальцы находят лицо Роуз, нежно поглаживая кожу; он наклоняет голову, углубляя угол. Ее руки хватаются за него, сжимая его одежду, тянув пуговицы на его рубашке и... Задыхаясь, Доктор отрывается от губ Роуз, как только ее горячая рука встречается с его обнаженной грудью. Но она опускается вниз, возвращаясь к его губам, стягивая рубашку его с плеч и мучительный галстук с его шеи. Почему она...? Что...? Доктор не может думать, и на мгновение даже отказывается пытаться. Он знает лишь то, что должен быть ближе, должен чувствовать ее. Доктор встряхивает руками, освобождаясь от своей помятой рубашки, падая назад на кровать, тяжело дыша на грани возможностей его обходной дыхательной системы. Его взгляд достаточно прояснился, чтобы заметить, как Роуз тянет за край своего джемпера и швыряет его в сторону. Прежде, чем он потеряет последние остатки рассудка, он должен получить какую-то ясность во всем этом. Роза все еще сердится. Верно? Злится на мысль о том, что Доктор заставил ее подыгрывать в чем-то, чего она не хочет? Роуз пытается доказать свою точку зрения, показывая, как далеко, по ее мнению, он попытается заставить ее пойти? Она должна знать, что он не желал, чтобы она играла в эту игру. - Р-Роуз, - шепчет Доктор. - Мы... не должны продолжать притворяться. Роуз отстраняется, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. - Хорошо. Тогда мы не будем, – и с этими словами она опускается вниз, чтобы снова накрыть губы Доктора своими, но его пальцы останавливают ее. - Ты сердишься, - пытается найти причину он. - Злилась, - поправляет Роуз. Доктор, как правило, мог обрабатывать впечатляющий объем информации и понимать ее смысл со скоростью света. Но прямо сейчас, что один ответ вызвал у него головокружение. Если Роуз не сердится, то ... что? Потому что он не смеет позволить себе надеяться на какую-либо другую возможность после всего этого. - Люди и их непредсказуемые эмоции, - пробормотал он, отворачиваясь в сторону. - Это не перемены настроения. Это... Кажется, Роуз не может найти слова для того, что хочет сказать. И на мгновение ему все равно. Потому что ее рот накрывает его губы снова, каждый изгиб ее тела прижимается к нему. Как только Доктор осознает, что Роуз полностью обнажила верхнюю половину своего тела, его разум начинает хоть немного проясняться. Его голодный взгляд блуждает по ее элегантной шее, гладким плечам, ее упругой груди ... Время остановилось. Здесь, над ее сердцем, одно крошечное и значимое слово. Их слово. Run. - О, Роуз ... - Да, - выдыхает она. Это ответ, который, наконец, расставляет все на свои места. Остальное накрыл вихрь эйфории. Он знает, что Роуз должна, должна чувствовать то же, что и он. Ее поцелуи, ее прикосновения, ее тело, все ее существо, все, что она дает ему - что дает ему - передает те же самые чувства, что поглощают его. Роуз чувствует это тоже. Она должна. Конечно же, это так. Какими же глупыми трусами они были все это время. Но почему они сдерживались уже не важно. Они, наконец, выпустили то единственное, что имеет значение. Они выпустили. Полностью. Безвозвратно. Наконец, они едины, и впервые в жизни Доктора остальная вселенная отходит на второй план. Он даже не может подобрать слов. Может, ему уже не стоит и пытаться. Они двигаются, как будто выражая одни и те же слова, будто читая сокровенные мысли друг друга. Доктор проиграл. Полностью, абсолютно и безвозвратно проиграл этой женщине над ним. Она завладела его словами, телом и душой. Удовольствие Роуз вспыхнуло, словно пожар, и ее пламя воспламенило его самого. Он достиг своего пика. Она принадлежит ему. Он принадлежит ей. Но лишь до того момента, как Доктор открывает свои глаза и затуманенным взглядом видит то, что снова поселяет сомнения в его разум. Роуз выглядит... шокированной. Нет другого способа описать это. Будто она даже не могла поверить, что это произошло. Роуз пытается что-то сказать, но, кажется, не способна говорить в данный момент. Она смотрит в сторону. Она...? Была ли она...? - Я... Я сделал тебе больно? – первое, что Доктор в состоянии сказать, понимая, что его пальцы все еще вжимаются в кожу ее бедер, но этот вопрос говорит о гораздо большем. Роуз смотрит на него, затем опускает взгляд вниз к своей голой коже. Он хочет ласкать ее красную, упругую плоть. Доктор инстинктивно двигает рукой, чтобы сделать это, но потом останавливается, не уверенный в том, что должен. Он не уверен ни в чем. - Нет, все... в порядке, - пробормотала она, глядя вниз на следы, оставшиеся на ее бедрах. - Я... я не почувствовала. Она не почувствовала. Да, но он это чувствует. Доктор чувствует, как все ее тело дрожит, когда Роуз покидает его, перевернувшись на спину и оставив расстояние между ними. Недоумевая о том, что делать, что сказать, он ошеломленно накрывает их обоих одеялом. Роуз повернулась, чтобы посмотреть на него, но тут же отвела лицо прочь. Ум Доктора – бушующий циклон паники и сомнений. Что только что произошло здесь? Ну, он прекрасно осознает, что произошло. Но почему? Если Роуз сожалеет об этом, что кажется наиболее вероятным, то почему во имя Рассилона она сделала это? Человеческий инстинкт просто взял свое? Вопросы оставили его разум в тот момент, как два маленьких слова отдались гулом в его сердцах. -М-мне жаль, - шепчет Роуз срывающимся голосом. Если это то, что она действительно чувствует, то есть только одно, что Доктор может сказать ей в ответ. - Мне тоже.-: -: -: -
Доктор был оторван от своих болезненных воспоминаний и возвращен обратно к настоящему, как только его взгляд нашел Роуз, ускользающую от толпы благодарных людей. Она не возвращалась в ТАРДИС, их общую обитель. Она двигалась в направлении их пустующего бывшего домика. Она бежала. Бежала от всего этого. Бежала от него. Скудные остатки его рассудка, наконец, прорвались. Достаточно! Он не мог больше сдерживать эмоции, подавляя их изнутри. Он не мог просто делать вид, что этого не произошло или уйти от этого. Не мог. Потому что... Потому что он... Он любил ее. Он любил ее. И если Доктор знал хоть что-то об эмоциях вообще, он точно знал правду о том, что он чувствовал к Роуз в тот момент крайней близости, несмотря на то, что последовало за этим. Если был хоть какой-то шанс на то, что Роуз чувствовала то же самое, то он должен был бороться за это. Чувствуя разжигающийся всплеск огня, распространяющийся в его жилах, Доктор двинулся в ее направлении. Так или иначе, это должно было быть решено. Руководствуясь чистыми, приземленными эмоциями, Доктор достиг дома и распахнул дверь. Его дикие глаза искали женщину, которая довела его до грани безумия. Роуз не было видно поблизости, но след из ее одежды, разбросанной по всему сосновому полу, и звук бегущей воды из ванной рассказали ему о ее местонахождении. На этот раз он полностью понимал, что осознанно застанет ее врасплох в ванной, но его не заботили приличия. Если Роуз не хотела быть голой перед ним, то ей следовало подумать об том несколько часов назад. Слишком поздно для ложной скромности сейчас. Он искал голую правду. Она встретится с ним лицом к лицу. Он пойдет на это. Они должны с этим столкнуться. Доктор сбросил свои кеды с ног, прежде чем идти в сторону ванной. Он сбросил с себя пиджак, не задумываясь, и подошел к двери. Доктор сорвал несколько пуговиц на его рубашке и ворвался внутрь. На то, чтобы раздеться полностью, ушло бы слишком много времени, и он пошел прямо к ванной, не заботясь о том, что в таком случае остальная часть его одежды неизбежно промокнет. Ничего не подозревающая Роуз стояла на другой стороне, их разделяла лишь тонкая белая шторка. Грудь вздымалась, а сердца стучали. Он схватил край занавески и отбросил его в сторону.