Теперь ты только мой

      Стон разорвал завесу тишины в комнате. Рваные выдохи сливались в единую поэзию звуков. Дин неистово целовал своего Ангела, такого близкого и такого развратного. Каждый поцелуй оставлял красный след на коже Кастиеля, но того это мало волновало. Повалив охотника на кровать, Ангел разорвал на клочки одежду Дина, открывая доступ к телу, которое так страстно желал уже много лет. Джинсы и бельё Дина последовали за рубашкой, так же оставаясь рваной кучкой около постели, после чего Кас начал раздеваться сам, оседлав бёдра Дина. Возбуждённый до предела Винчестер простонал, когда обнажённый Кастиель, наклонившись, провел языком по всей длине члена охотника, вобрал в свой рот головку и начал делать легкие посасывающие движения. Дин метался по всей кровати, так как Кас делал минет воистину по божески. - Остановись, прошу, - Дин до крови прикусил губу и протянул руки к лицу Ангела, смахивая растрепанные волосы со лба и притягивая к себе. Губы Кастиеля пропитались вкусом Дина, но охотника это совсем не волновало. Он целовал своего Ангела как в последний раз, собирая по каплям вкус Кастиеля.       На секунду оторвавшись от припухших губ и проведя по ним языком, Кастиель поднял ладонь, извлекая из воздуха баночку с чем-то прозрачным и упаковку Contex. - Дин, - голос Каса был хриплым от возбуждения, и этот звук окончательно снёс крышу охотнику. - Я доверяю тебе, мой Ангел, - Дин легко чмокнул Каса и раздвинул колени в приглашающем жесте.       Кастиеля не нужно было долго упрашивать. Открыв баночку и смазав пальцы, Кас начал растягивать охотника, выгибающегося под уверенными движениями пальцев внутри. Касу потребовалось несколько минут, чтобы растянуть охотника, после чего пальцы были уже не нужны. Расхристанный Дин в изнеможении шептал "Давай уже", и Ангел перестал себя сдерживать. С легким рыком разорвав упаковку презервативов и расчётливым движением ладони раскатав один по своему стоящему колом члену, Кастиель навис над Дином, целуя его грудь, плечи, шею, и начал медленное проникновение. Дин подался ему навстречу, насаживаясь на член Кастиеля. Взгляд обоих мужчин пересёкся, и в нем читалось возбуждение, страсть, желание и любовь. На секунду замерев, Ангел опустил лицо к шее Дина, оставляя засос, и начал поступательные движения в тело охотника, постепенно ускоряясь. Воздух в комнате пропитался потом, страстью и громкими стонами охотника, тогда как Кас только рвано беззвучно выдыхал. В очередной раз войдя полностью в тело Дина, Ангел почувствовал, как охотника накрыло удовольствие. Стоны стали громче, переходя в крики, каждое движение Каса приближало Дина к пику. Ногти охотника оставляли царапины на спине Каса. - Каас, - Дин не узнал свой голос, такой хриплый, такой возбужденный. - Я больше не могу, ах!       Разрядка наступила неожиданно, капли семени выплескивались из члена Дина, тут же растираясь по телам мужчин. Сжавшееся колечко ануса заставило кончить ангела, с тихим рыком погружаясь, так глубоко, насколько это было возможно в Дина. Силы оставили Каса, и он обессиленно рухнул на охотника, обнимая его и целуя. - Теперь ты только мой, Дин Винчестер. Запомни это!

***

- Дин, Дин, ДИН! Проснись! - голос Сэма прорвался сквозь таявший образ обнаженного Кастиеля, заставляя Дина открыть глаза и недовольно уставиться на младшего брата. - Чего тебе, Сэмми? - недовольно буркнул старший Винчестер. Сон, такой реальный, оставил след в виде стояка, и Дину нужно было срочно с этим разобраться. - Ты во сне кричал, очень громко, - Сэм виновато уставился на брата и прикусил губу. - Я решил, что будет лучше разбудить тебя. - А, ладно, - Дин махнул рукой в сторону брата и медленно встал с кровати, направляясь в санузел.       Закрыв дверь и посмотрев на себя в зеркало, Дин устало вздохнул и начал свой, ставший таким привычным ритуал, подрочи на приснившегося ангела. Спустя некоторое время, доведя себя до разрядки и встав под холодные струи душа, смывая остатки сна, Дин размышлял. Ангел уже несколько недель не появлялся в его поле зрения, а сны становились всё ярче, жарче и реалистичнее. Это пугало и возбуждало одновременно, однако Дин отдавал себе отчёт, что он никогда не решится на такое. И он действительно так и думал, вплоть до того момента, как к нему в душе присоединился Кастиель, прижался к его обнаженному телу своим и прошептал на ушко: - Теперь ты только мой, Дин Винчестер.