***
Самый крупный бар Лебанона был почти пуст, но Дина это не особо волновало. Он сидел за маленьким столиком подальше от центра и меланхолично отхлебывал до скрежета зубов осточертевшее спиртное. Просто хотелось забыться и перестать, наконец, волноваться о судьбе крылатого идиота. Правда, чем больше времени проходило, тем отчетливее Винчестер понимал, что это невозможно. Восемь тяжелых лет пролетели быстро. У них не было времени остановиться и подумать. Бесконечная война, проблемы, смерти, невосполнимые потери. Черт побери, целая история нескончаемой баталии и хождения на волоске от гибели, история, которая должна была отступить в сторону и исчезнуть в бездне прошлого. А в итоге Дин опять сидел в баре, нажирался, как свинья, и страдал. Только теперь не от чувства вины, а от щемящего сердце трепета, нагоняющего безумный страх. Чем выше становился градус, тем отчетливее — образы в голове. Заботливые синие глаза, сомкнутые обветренные губы, гнетущая тишина, повисшая в воздухе и нарушаемая лишь отголосками рваного дыхания. Кас… Не оставалось сомнений, только жгучий стыд от бессилия. Дин понимал, что испытывает к крылатому другу, понимал уже давно. Кажется, даже до Чистилища. Наверное, впервые он осознал степень своих чувств к Касу, когда взглянул в потерянные глаза «Эммануэля», там, на крыльце его дома. Когда видел, как ангел, забывший свою суть, обнимает жену. Когда готов был орать от радости, что друг жив, но в то же время хотел прибить его за то, что не помнит, за то, что живет с другой. Гребанная гордость тогда не позволила признаться. Да и было поздно. Кас сошел с ума, исправляя свои ошибки. Жаль, что Дин не мог исправить свои с такой же легкостью. А потом Чистилище, надежда на будущее и снова потеря… До сих пор с содроганием сердца Дин вспоминал, как рука Кастиэля ускользала из его крепкой хватки, а время безжалостно замирало. Как он выбрался из Чистилища, зная, что родной ангел застрял там навеки. Это был личный Ад Дина, из которого никто и никогда больше не смог бы его вырвать. Кроме очередного воскрешения Каса, что вернуло ему внутренние ликование и надежду. Винчестеру-старшему даже казалось, что он уже не боится признаться в своих извращенных чувствах к ангелу, но все равно тянул время, не в силах преодолеть панику, которая ему напоминала: он мужчина, он сверхъестественное существо, а ты, черт побери, охотник. Охотникам опасно любить, опасно заводить семью. Чтобы выжить, охотники должны заморозить свое сердце. Время бежало, а мысли не желали возвращаться в разумное русло. Они вновь блуждали по коже Каса, лаская без прикосновений. Они растворялись в манящей синеве радужки любимого небожителя. Они порабощали здравый смысл. И вот, пришел день, когда глаза ангела стали отстраненными, чужими, холодными. Он, будто робот, наступал на своего человека, словно способный убить. Дин тогда испугался, что так и умрет, не успев сказать родному крылатому чудику о чувствах, давно терзающих его упрямое сердце. Удар. Еще удар. Целый град ударов. Заблестевший клинок. Предчувствие неминуемой смерти, которое растворяется в щемящей кутерьме надежды. Нет, Кастиэль не сможет. Но нужно сказать, нужно вырвать корень лжи. Нужно освободиться… Уста Дина нерешительно шепчут: «Ты нужен мне, Кас!» А в глотке застывает более ясная правда, более глубокая и лучше выражающая весь внутренний пожар… «Я люблю тебя, Кас!» Дин сидел, пил и старался прогнать мысли. Пытался найти в себе силы, чтобы, наконец, признаться. Признаться, пока не стало слишком поздно. А его разум все больше и больше уплывал в дебри дурмана, словно он не алкоголь принимал, а пускал наркотическую дозу в вену. Дин даже не особо осознавал, когда к нему подсела светловолосая молодая девушка с мутно-серыми глазами. Не слышал, о чем она ему там бормотала. Не понимал, как вдруг оказался с ней в задрипанном номере отеля, и не особо чувствовал, как она, оседлав его, втрахивала в жесткий матрас. Не разбирал, что она снова болтала, уходя на рассвете. Совсем не врубался, как он мог настолько потерять контроль, что перестал соображать. Но, проснувшись, помнил. Помнил все до мельчайших деталей, словно ему сверхъестественно промыли мозги, отчленив из уравнения не менее сверхъестественное помутнение рассудка. — Поганые монстры! — с ненавистью прошипел Дин, с отвращением вглядываясь в свое отражение в зеркале ванной комнаты всё того же отеля. Холодный душ не помогал. Брезгливо сбросив влажные простыни, охотник снова свалился на злополучный матрас и попытался забыться во сне. Он должен выспаться. А потом… потом он найдет эту тварь и убьет. Кем бы она ни была… Миновало неопределенное время. Дин проснулся и, еле сфокусировав взгляд на потолке, попытался сообразить, сколько часов провалялся здесь. Посмотрев на мобильник, Винчестер резко подскочил и, игнорируя легкое головокружение, постарался осознать только что увиденное. Прошло несколько дней. Но как он мог проспать так долго? Логика не находила рационального объяснения, кроме очередной мистической хрени. Он снова взял мобильник, там было двадцать пропущенных звонков от брата. Дин не сдержался в бранных словах и решил набрать номер Сэма, но его прервал требовательный стук в дверь. Раздраженный Винчестер неохотно открыл ее и обнаружил на пороге взволнованного Сэмми. — Заходи, мелкий, — нервно махнув рукой, скомандовал Дин и, теряя координацию, прислонился к стене, застонав от внезапно нахлынувшей головной боли. — Что с тобой, Дин? — Встревоженный Сэм быстро шагнул вглубь комнаты. — Похмелье, умник, — язвительно бросил Винчестер-старший. Сэм иронично закатил глаза и, казалось, даже забыл о предмете, который бережно держал в руках. Но предмет вдруг протяжно заголосил, привлекая внимание мужчин. Дин сфокусировал взгляд, и его, наконец, осенило, что это не просто предмет, а дорожная люлька. — Какого хрена ты притащил сюда ребенка? — в недоумении выпалил он. — Он лежал у твоей двери, в смысле, у входа в этот номер. Вот, прочти записку, — нахмурившись, ответил Сэм. Дин, уже предчувствуя череду египетских казней, в ужасе открыл письмо и в неверии ахнул, прочитав его до конца. Потом протер глаза, перечитал еще несколько раз и, так ничего и не вымолвив, с паникой уставился на брата. — И что нам делать? — с трудом выдавил из себя старший Винчестер. — Его надо убить? — Ты охренел, Дин? — с сочувствием посмотрел на него Сэм. — Амазонки, конечно, те еще твари, но только девочки. Рожденных мальчиков у них убивают, но если те выживают, они вырастают почти обычными людьми. — Ключевое слово: «почти»! — рявкнул охотник, сверкнув гневным взглядом. — Единственное, чем они отличаются — так это то, что всего за неделю вырастают до двадцати одного года, ну и, пожалуй, становятся чуть более выносливыми физически и эмоционально, чем их сверстники среди людей, не более. Дальше они стареют, как обычные смертные! — прочитал ему лекцию младший брат. — Как ты можешь быть уверен? — вспылил Дин. — Я много информации добыл после того случая с твоей дочерью… Тяжело вздохнув и нервно пригладив растопыренный ёжик своих волос, Винчестер-старший его прервал: — Ладно, Сэмми, погнали в бункер, а там разберемся!Часть 1
17 апреля 2015 г. в 14:07
С помощью книги Проклятых метка Каина была возвращена обратно в Адскую бездну, где впоследствии слилась со своими дьявольскими истоками. Дин вздохнул с облегчением, ведь опасная демонская гильотина больше не нависала над его родными. Казалось, можно уже начать жить с чистого листа, простить себе все роковые ошибки и попробовать уменьшить груз вины. Но в мире, где обитают миллионы злобных сверхъестественных существ, не так-то просто идти дальше, не оглядываясь на прошлое и забывая о возможных последствиях использования такой книги.
Однако Дин был полон намерений попытаться, когда братья Винчестеры вернулись в бункер. Они пока не знали, продолжат ли дальше охоту или сделают перерыв, рискнув наладить личную жизнь. У Сэмми, вроде, даже возникли какие-то планы по поводу отпуска на пляже, как они с братом когда-то мечтали, и он наполнился энтузиазмом. А Дин опять погрузился в молчаливо-хмурые размышления. Дело было в том, что Кас, который с помощью плененного Метатрона вернул-таки свою благодать, стал снова неугомонным ангелом, не слушающим советы Винчестеров. Казалось, что Небесное моджо, вновь полыхающее внутри него, немного повлияло и на характер воина божьего. Кас вел себя не просто безбашенно, рискуя налево и направо жизнью, но и стал склонен к озорству. И хотя это было забавно, Дин не переставал волноваться, что все эти обновления в итоге приведут к катастрофе. Дин до ужаса боялся потерять столь родное существо.
Винчестер-старший старался не терять голову, но когда после очередной крылатой вылазки Кастиэль возвратился весь в крови и виновато воззрился на него, чаша терпения охотника лопнула, и он, со всей свойственной ему заботливой властностью, решил выяснить отношения на повышенных тонах.
— Почему ты просто не можешь подумать о себе хоть раз, Кас? — хмурился Дин, расхаживая по комнате и периодически бросая осуждающие взгляды в сторону ангела.
— Силы вернулись ко мне, и не буду бездействовать я, — казалось, что эти слова уже заели, как пластинка в проигрывателе. Кастиэль раз за разом отстаивал свое право рисковать без оглядки на чувства Винчестера. Это было обидно, но охотник старался не показывать своей паники, пряча волнения за сердитым тоном, напоминающем о благоразумии.
— Никто не говорит, что ты должен сидеть на скамейке запасных, мужик, — пояснил Дин, вновь смерив крылатого друга укоризненным взором, — но тебе нужно прикрытие, не ходи на охоту один! — голос Винчестера-старшего был почти убедительно спокоен, но глаза выражали напряжение и страх.
Кастиэль видел эти эмоции, и его сильно бесило. Бесило, что родной человек не проявляет больше доверия к нему, что постоянно паникует, сковывая свободу действий, и это после того, как сам твердил о воле, выборе и необходимых жертвах ради мира. И где теперь была вся бравада Винчестера? Почему он боялся жертвовать ангелом во имя человечества? Кастиэль перестал понимать мотивы Дина.
— Почему бы тебе просто не сообщать мне или Сэмми о своих планах, чтобы мы пошли с тобой? Или ты решил уйти от нас? — этот вопрос почему-то особенно срезонировал с сущностью ангела. Он чувствовал, что злится на своего человека.
— Дин, — сердито протянул Кас, положив руку на плечо охотника, — не нужна мне помощь пока, но если понадобится, приду я к тебе!
Этот ответ немного успокоил Винчестера-старшего, только вот вид окровавленного, внушающего ужас плаща друга подливал масло в огонь. Кастиэль будто совсем не понимал причин его волнения, не видел панику и ее предпосылки, не жалел нервы своего человека. Дин судорожно вздохнул, небрежно отбросив руку ангела со своего плеча, а потом в его глазах сверкнул несдержанный гнев. Он подошел поближе, схватил Каса за волосы и прошипел ему прямо в губы:
— Еще раз выкинешь такой фокус, убью тебя! — Кастиэль от неожиданности приоткрыл рот. Зеленые глаза Дина никогда не источали столько безумия, ярости и непоколебимости, а ведь не было никакого повода так гневаться. Кас совсем растерялся.
— Дин, — прохрипел ангел, пытаясь успокоить человека, — что случилось, друг мой?
Но эффект был противоположным. После словосочетания «мой друг» Винчестер окончательно слетел с катушек. Он грубо оттолкнул Кастиэля к стене и закричал на него. Сложно было разобрать что-то конкретное в этом крике, кроме приказных ноток и очередных запретов. Кас потерял терпение.
— Какого черта? Не твой младший брат я, Дин, чтобы разговаривал ты со мной в таком тоне! — Эта фраза словно окатила охотника ледяной водой. Он замолчал. Ему казалось, что больше нет смысла. Голос разума покинул ангела, как и его самого. А привычные слова «брат» и «друг» сейчас причиняли жгучую боль. Похоже, чувства Дина остались непонятыми.
— Кас, — поникшим голосом продолжил диалог Винчестер, — неужели ты совсем меня не понимаешь?
— Понимаю, — резко ответил ангел, еще больше нахмурившись, — хочешь все контролировать ты, Дин, но это невозможно! — несмотря на снисходительные нотки, мелькнувшие в речи Кастиэля, он по-прежнему сверлил человека сердитым взглядом. — Не вижу смысла в таких разговорах наших. У меня много дел еще! — с этими словами Кастиэль исчез. Как всегда, не прощаясь.
Дин со злости стукнул дверью и помчался к ближайшему бару, чтобы напиться в надежде преодолеть эту боль. Он не знал, что все это время наблюдавшая за их внутрисемейными баталиями мадам Судьба сделала выбор больше не оставаться в стороне — она и ее сестра решили-таки отомстить Винчестерам. Правда, они и сами не подозревали, к чему приведут их жестокие шутки.