Карамельный макиато

Рабочие дни Иваидзуми были полны мерзкого растворимого кофе по утрам, немного нудноватой учёбы и любимых тренировок до боли в теле. Он никогда не жаловался, он любил свою жизнь такой, какой она была, со всеми её чудесами и порой не особо приятными сюрпризами. Он не собирался в ней ничего менять, его устраивало то, что у него уже было. Однако у вселенной, кажется, были совсем другие планы. И вот теперь, вместо того, чтобы в выходной день привычно валяться в кровати, он стоит в длиннющей очереди какой-то кофейни. Экран телефона в его руке светит смской "Захвати карамельный макиато" и уже привычным сердечком в конце текста. Иваидзуми вообще поражается, какого чёрта он исполняет пожелания этого наглого баристы, который, пусть и в выходной, и сам бы мог сделать себе кофе или на крайний случай зайти и попросту купить его. Вместо того, чтобы злиться и посылать надоеду куда подальше, он терпеливо ждёт своей очереди. Хотя нет - Оикаву он всё-таки посылает, быстро скользя пальцем по экрану смартфона. В ответ лишь приходит многострадальное сердечко, и брюнет убеждается, что посылать этого парня явно бесполезно. Он терпит очередь, заливающихся хохотом подруг впереди него, ворчливого мужика позади, который вечно наступает ему на пятки, и бестолкового нерасторопного баристу, который умудряется выронить из рук стакан с ристретто, пока несёт его к кассе. Иваидзуми почти терпелив и почти не зол, когда чуть ли не бегом вылетает из кофейни. Иваидзуми почти терпелив и почти не зол, когда на назначенном месте вместо улыбающегося благодарного Оикавы видит его, окружённого какими-то девчонками. Хаджиме, не здороваясь, подходит ближе, как дурак стоя с этими чёртовыми стаканами и мрачно пялясь на незваных "гостей". Тоору его замечает, приветствует, но его реплика, разумеется, остаётся без ответа. Потому что нечего болтать со всякими девчонками, когда Иваидзуми бегает ему за кофе. Оикава посмеивается уже нервно, явно пытаясь отмазаться от прилипчивых поклонниц, но те в упор не понимают никаких намёков. Он таращится печально краем глаза на стакан с кофе, но продолжает улыбаться девушкам, а губы его - сплошной сахар, сладкие настолько, что Иваидзуми недовольно кривится. Однако спустя долгую минуту девушки, смеясь, всё же оставляют их вдвоём, и Оикава наконец поворачивается к нему, улыбаясь облегченно, и губы его сразу же превращаются в карамель - горячую, нежную и тягучую, в противоположность скрипящим между зубами мерзким крошкам сахара. - Прости, Ива-чан, мне действительно очень жаль, что так вышло! Они прямо-таки вцепились в меня! - плаксиво сообщает Тоору, обхватывает его за плечи, льнёт к его губам быстро. И Хаджиме не знает на секунды, на чём ему акцентировать внимание - на мягких губах этого чертовски соблазнительного надоедливого баристы или же на стаканах с кофе, которые он чуть ли не роняет из рук. Они идут по улице друг рядом с другом и болтают. Вернее, болтает здесь Оикава, сам же брюнет лишь иногда вставляет несколько реплик. А ещё отпивает понемногу свой ристретто, который кажется ему гораздо более мерзким, чем утренний растворимый кофе. Тоору, кажется, замечает его недовольное выражение лица (чуть более недовольное, чем обычно) и впервые отпивает свой макиато. Обхватывает губами трубочку, делает глоток и почти сразу же кривится. - Фу! Я готовлю макиато намного лучше, - довольно-таки самодовольно заявляет он, но Иваидзуми, в общем-то, согласен, хотя карамельный макиато даже не любит. Для него Оикава априори готовит кофе лучше, чем все остальные. Бариста вырывает ристретто из его рук, отпивает немного, вновь корчится и отправляет оба стакана в стоящую неподалёку мусорку. - Это был мой единственный на сегодняшний день утренний кофе,- начинает возмущаться Иваидзуми, однако Оикава хватает его за руку, переплетая их пальцы, и улыбается хитро. Хитро и вместе с тем жутко соблазнительно, так, что хочется притиснуть его к ближайшей поверхности и зацеловать эту наглую, но вместе с тем восхитительную физиономию. - Давай зайдём ко мне, Ива-чан, я приготовлю тебе самый лучший в мире ристретто! Хаджиме лишь соглашается, глядя, каким восторгом наполняются глаза его парня. Он чуть сильнее сжимает его пальцы в своей ладони и совершенно ничего не имеет против хорошего ристретто. Как и против карамели, хотя сладкое никогда в жизни не любил. Они бредут по улице, не расцепляя рук, и Оикава улыбается широко и тепло. Теперь рабочие дни Иваидзуми полны великолепного кофе и не менее великолепного баристы, Мистера Я-готовлю-макиато-лучше, только-его-Оикавы.