Две секунды, или Спасибо, Малфой!

Это было на последнем курсе, когда Снейп совсем озверел и снимал баллы за любую мелочь, буквально за каждый чих – особенно если он случился в сторону котла. Гермиона, конечно, расстраивалась больше нас с Роном вместе взятых. А мы бы и не дергались, если бы не необходимость иметь приличные оценки для поступления в Школу авроров. В итоге мы решили идти немного вперед по школьному курсу – Гермиона не преминула заметить, что она так делает уже седьмой год, причем читает сразу весь учебник, а Рон демонстративно застонал. Конечно, всегда был шанс, что пронесет: вот на СОВах мы ведь получили «выше ожидаемого», хотя у Снейпа удостаивались не больше чем «удовлетворительно» и отработки в качестве утешительного приза. В общем, проблема была только в том, что Снейп никогда последовательно по учебнику не давал заданий – разве что несколько тем и на вид абсолютно случайно. Гермионе было все равно, раз уж она прочитала учебник насквозь, а такие прыжки по темам и она, и Рон расценивали исключительно как следствие зловредности профессора, который словно только и думал, чем бы еще достать студентов, какую бы им подлянку устроить. А я – понятно, из чистого упрямства – решил, что в этом должен быть какой-то смысл. Ну, отчасти мне просто стало любопытно, как это два разных зелья оказываются рядом друг с другом, если и готовятся они из разных ингредиентов, и назначение у них обычно разное. И вот не зря говорят, что правильно поставленная задача – это половина успеха, потому что когда я решительно настоял на том, что профессор вовсе не выбирает зелья на каждый урок методом тыка, Гермиона помучилась и нашла закономерность. Посмотрела она на меня после этого таким взглядом, что я сам себе поклялся никогда больше не настаивать ни на чем подобном, чтобы она случайно не сочла меня сильно умным и не требовала ежедневных учебных подвигов с целью доказательства моего недюжинного интеллекта. Нет уж, спасибо, меня все устраивает. Ну вот разве что оценку за зелья мне надо повыше, чтобы набрать проходной балл. Если за год я получу «выше ожидаемого» у Снейпа, то можно смело рассчитывать на «превосходно» за ТРИТОН и поступление – без всяких там скидок на «героизм, проявленный» и прочие вопреки и благодаря. В конце концов понимаешь, что если дожил до семнадцати, то есть смысл поберечь свою жизнь и выучить все, что положено для этого знать, тем более что профессия обязывает. В общем, я поставил себе цель: как минимум обойтись без отработок и «троллей» до конца года, как максимум – получить «выше ожидаемого» за год. И на тот урок я шел подготовленным и преисполненным решимости. Да не то слово! Я назубок знал список ингредиентов и способы их подготовки, и даже потренировался правильно помешивать. Поэтому перед очередным уроком я нисколько не беспокоился. Да и, узнав тему, не суетился: стою тихо, режу шустро, толку, помешиваю, и вдруг – громкое шипение, визги, грохот. Первая мысль – Невилл опять учудил, только потом вспомнил, что нет его здесь, а кроме него никто ведь и не взорвал котел ни разу. На автомате делаю «щит» над котлом при первых посторонних звуках и тут же думаю, что зря, раз Невилла нет. Сбоку мелькает черная мантия, снова взрыв, дружный вопль и – тишина. Мертвая. – Сто баллов со Слизерина! Ого! Поворачиваю голову и вижу… Плоский живот, белый такой, а на его фоне темное гнездо, из которого выглядывает длинный бледный член. На развороте он чуть взлетает, как будто приподнимает голову, косит лиловым глазом, словно интересуясь – кто это тут? А мой взгляд скользит – я замер, – стройное бедро с выступающей косточкой, выпуклость чуть дрогнувшей ягодицы, изгиб спины от чуть приподнятой в движении попки, чуть притенённая ямочка и тень между ягодицами – столь интригующая, что вот уже неделя за неделей я не могу забыть ее, не могу думать ни о чем другом. Кто-то говорит «Снейп…» и я тут же вспоминаю тени и полутени, мелькнувшие мимо. Две секунды, перевернувшие мой мир: я – интересуюсь – Снейпом?!! Меня тянет к мужчине?!! Девчонки визжали, мальчишки шушукались, Гермиона в прострации смотрела перед собой. Малфой попеременно бледнел и краснел, клялся убить того, кто испортил его зелье, да так круто. Я с опозданием почувствовал спиной холод и понял, что все, на кого попали брызги зелья, в одном положении – полной обнажёнки. Через несколько минут одежда вернулась, разговоры были пресечены, котлы очищены, студенты выставлены за дверь. Мы ходили на занятия, Рон без конца злорадствовал из-за снятых со Слизерина баллов – впервые в истории, а я… Перед глазами раз за разом снова вставала картинка: темная расщелина, бледные тени в неглубоких ямочках на пояснице, мгновенно укрытые под черным, как ночь, пологом мантии, тьма, сгустившаяся над средоточием желаний. Думать о Снейпе как объекте желания! Вот Джинни, ее улыбка, легкий травяной аромат, смешанный с запахом полироли для метел, уют Норы… Черное крыло волос, тонкие губы, длинные пальцы, парящие над котлом, вечные сумерки подземелья, изгиб поясницы, который просматривается под широкой мантией при резких, стремительных поворотах и наклоне над котлом Гермионы… О нет! Мысли – это еще полбеды. Я радуюсь, если на уроке нет среди ингредиентов никакой пакости, способной разъесть мантию, и нет на руках перчаток из драконьей кожи. Еще один такой наклон в поле моего зрения – и снова придется поспешить, чтобы на перемене оторваться от друзей и уединиться. Да что там, еще один разворот, от которого взлетает глухая черная мантия, и перед внутренним взглядом встает не плотная темная ткань, а бледная кожа, легкие тени… О-ох! Я долго надеялся, что это мимолетное влияние взорванного зелья, но шло время, а наваждение становилось, кажется, только сильнее. Вскоре и Гермиона с Роном заметили, что со мной что-то не так. Мне еще повезло, что они своими чувствами и личной жизнью были заняты больше, чем моей. Понятно, что при таком раскладе у меня на зельях все из рук валилось. Помогало лишь то, что в тот самый период упрямства я довел навык нарезки до автоматизма. Да я котлы так не научился чистить за почти семь лет, как готовить ингредиенты для зелий! Не могу сказать, что стал фанатом или гением зельеварения, но даже с извечной проблемой в виде болтающего и толкающего под руку Рона я справлялся и зелья по окончании урока сдавал вполне приличные. Снейп отнесся к этому с подозрением, отсадил меня от остальных и сначала особо присматривался, а потом стал все реже подкрадываться из-за спины и совать нос в котел. И это великое благо, потому что моя реакция была вполне заметной. Настолько заметной, что и мои друзья обратили внимание на происходящее, и тут же отреагировали в своем ключе: бурные высказывания, обвинения и угрозы, диагностика и требования пойти к мадам Помфри за антидотом. И вишенкой на торте – требование Гермионы откровенно поговорить со Снейпом. С этим я согласился, оговорив право самому выбрать время для беседы. Мне очень повезло, что остальные были слишком заняты своими проблемами, и на этот раз я был лишен сомнительной чести стать объектом всешкольного обсуждения и осуждения. А он? Он заметил, как замечал всегда и все.

~*~*~*~

Сбоку в полумраке прорисовалась светлая рамка открывшейся двери. – Ты что сидишь в темноте? – Вспоминаю. Вспоминаю, как первый раз увидел тебя. Пауза. – Как показывает опыт, твоя память не настолько хороша, чтобы удержать такие детали, как мой не то чтоб примечательный образ, который наверняка затерялся среди впечатлений твоего первого дня в школе. – На бледном лице настороженность. – Отнюдь. Я его отлично помню, потому что он был очень, очень примечательным. И не спорь. Иди сюда. Я вспоминаю совсем другой эпизод – когда я на самом деле увидел тебя. Протягиваю навстречу руки, подманивая ближе, еще ближе. Цепляюсь за брючину и подтаскиваю его к себе. Руки сами собой ложатся на Те Самые Ямочки, нащупывают через слои плотной ткани, поглаживают. Задираю голову, смотрю на лицо, которое стремительно приобретает бесстрастное и непроницаемое выражение. Ну нет, вот так не пойдет. Наклоняю голову. – Никогда бы не подумал, что буду благодарен Малфою. – При чем ту… Умпф! Как я люблю, когда ты так реагируешь. Мммм... Холмик под моими губами вырастает, твердеет, трепещет, опаляет жаром даже через ткань. – Как же удачно он тогда взорвал котел. Спасибо, Малфой!