Флер - Кто-то
Хартфилия глубоко вздохнула и щелкнула пальцем по кнопке мыши, отправляя заявку в группу. Сердце на секундочку замерло, а затем снова забилось, учащенно, пылая надеждой, а губы сами собой расплылись в улыбке, прошептав: - Ну пожалуйста... Каждый день она проходила мимо старого почтового ящика, сжимая ладонь в кулак, надеясь на чудо. Каждый день она разочаровывалась, видя пустоту, которая убивала. Каждый день она повторяла в небо заветные слова: "Я хочу", и каждый день был до омерзения однообразным... Каждый день она медленно умирала, потухая на глазах, каждый день она жила, боясь, что одна та роковая секунда станет последней... Письмо пришло через две недели, живое, с душой. От совсем чужого человека, почерк которого был витиеват и сложен для чтения, но все равно разборчив. Синий конверт пах кофе, а лист бумаги перевязан тонкой лентой... Здравствуй, моя дорогая Люси... Ты очень искренний человек, с огромной душой и прекрасными интересами, мне понравилось читать твои легкие ненавязчивые мысли, понравилось твое простое и светлое имя. Оно ведь настоящее? Буду надеяться... Я живу в прекрасном городе, где почти никогда нет солнца, где почти всегда идут проливные дожди, а зимой много-много снега и очень холодно. Я слышала, что в Магнолиии тепло, расскажи мне, пожалуйста... Мне будет интересно абсолютно все, что связано с тобой, надеюсь, что ты тоже выслушаешь и поймешь... Прости, так мало написано, так много не сказано, но я искренне буду ждать твоего ответа...Твой Дождик... 08.12.2013
Хартфилия улыбнулась, роняя несколько соленых капель на белоснежную бумагу, а потом одумавшись, аккуратно вытирает, боясь смыть бледно-синию ручку с листка. В душе разливается ни с чем не сравнимое тепло, которого так не хватало, она будто держала в руках нечто драгоценное, нечто живое... Люсьена еще раз улыбнулась, откинула мешающуюся челку, которая лезла в глаза, заколола её заколкой, взяла свою любимую ручку-перо, которую ей когда-то давно подарила мать. Нахмурила лоб и отодвинула кружку с чаем, боясь, что во время написания случайно заденет её локтем. Пару раз глубоко вздохнула и выдохнула, прислушиваясь к собственным ощущениям и биениям сердца и смело начала своё письмо. Слова сами крутились в голове. Эмоции выплескивались на бумагу, а сердце билось о грудную клетку все сильнее и сильнее. Она аккуратно выводила каждую букву, обдумывая слова и предложения, а если что-то было не так, мгновенно зачеркивала и начинала сначала, боясь, что возникнет недопонимание. Сейчас её окутывал страх, вдруг обидит собеседника своим потоком мыслей, загрузит ненужными проблемами. Она улыбалась и думала о том, что, возможно, жила все это время не просто так, а именно ради этого мгновения, письма, которое так грело руки. Она сложила вдвое обычные альбомные белоснежные листки, подержала чуть-чуть в руках, прислонила к сухим губам и прошептала: - Спасибо... Затем положила листки в конверт и, немного поразмыслив, вскочила, убегая на кухню и открывая шкафчики в поисках любимого напитка, а затем, вынув тонкими пальцами пакетик, вернулась обратно, складывая в конверт, который купила на почте за девятнадцать рублей, и запечатала. Быстро одевшись, затем выскочив из теплого подъезда, под яркими лучами зимнего солнца Магнолии двинулась в сторону почты. И снова дни стали какими-то серыми, бессмысленными, ни солнце, ни родственники не радовали, а весь окружающий мир будто был против блондинки. Её последние мгновения... Она старалась радоваться каждой мелочи, боясь упустить что-то важное. Она несомненно хотела поделиться своими мыслями, переживаниями с этим собеседником, она хотела показать ему, что конкретно чувствует она, Люси хотела быть хоть кому-то нужной, она хотела хоть один раз почувствовать себя счастливой, хоть один раз, каково это - быть любимым... Конечно, столько всего она свалила на человека, которого никогда не видела и не знала, имя которого даже не могла предположить, он вряд ли кому-то что-то может рассказать. Этот человек в чем-то похож на неё, в этом все люди... Следующее письмо пришло через две недели с опозданием в один день. Оно было сапфирового цвета с замысловатым рисунком какого-то растения, которое Хартфилия не знала. Снова этот не совсем понятный почерк, но красивый, мелкими буквами. Она снова со счастливой улыбкой распечатала конверт, дрожащими пальцами вынула несколько белых листков и радовалась, что все-таки кому-то стала нужной... В самом низу лежала ароматическая черная палочка, которую блондинка незамедлительно зажгла, стараясь создать ту нужную атмосферу, которую хотел подарить ей собеседник. Она раскрыла листы, сначала просто бегло пробежала глазами, изучая и вспоминая почерк, вдохнула глубже прекрасный аромат роз и погрузилась в чужую душу... Здравствуй, моя дорогая Люси... Я была неимоверна удивленна, получив такой большой ответ, и даже растерялась. Я даже не думала, что сумею заинтересовать тебя, не думала, что ты так откроешься мне. Спасибо. Я очень благодарна. Твоё письмо, словно душа, и меня охватывают самые разные чувства. Ты пронесла свою душу сквозь огромное расстояние и время, хочу поделиться этим и с тобой. Твоя работа очень интересная, а я ещё студентка, младше тебя всего лишь на два года. А что касается твоих взглядов, то ты не права. Твоя жизнь очень важна! Даже если ты и умрешь, даже если этот мир этого не заметит и все будет как прежде для других, что-то изменится в твоем окружении. Тебя все равно кто-то будет помнить, ты будешь кому-та нужна, пожалуйста, не забывай это... Просто каждый в этом мире одинок, у каждого должен быть тот, кто окажет поддержку и внимание, тот, кто выслушает, и ему нужно доверять... Потому что он, несмотря ни на что, пройдет свой путь рядом с тобой, зная, что ты существовал и играл в его жизни роль. Ты не должна быть обязательно великой, чтобы тебя помнили... Достаточно друзей и близких... Что до меня, то я не знаю. Скорее всего просто живу, надеясь, что жизнь озарится прекрасным светом, что этот дождь наконец перестанет идти. Но нет, я люблю дождь, я часто сравниваю себя с ним, как будто вся состою из воды. Кап-кап... Джубия любит дождь. Меня так зовут... Твоё имя действительно мне понравилось, и я рада, что оно настоящее, Люси... Я рада, что ты ответила мне, я рада, что ты вообще существуешь. Я рада, что нашла ту заявку в группе, и рада, что решилась написать именно тебе. Ты просто потрясающий человек! Прости, может, это и поспешный вывод, но я не привыкла отказывать от своих слов. Как проходят твои дни, Люси? Чем ты обычно занимаешься? Ты любишь растения? А готовить? Я очень люблю. Из растений у меня много фиалок и кактусов, которые стоят, где только можно. Готовлю абсолютно все, и с гордостью могу называться будущим поваром! Надеюсь, что однажды ты что-нибудь попробуешь из того, что я приготовила... Но если и нет, мне будет достаточно такого вот простого общения с тобой. Знаешь, мне очень понравился твой чай, шлю тебе ароматическую палочку... Сейчас за моим окном идет легкий моросящий дождик, оставляя на холодном стекле капельки, которые затем стекают неровными дорожками вниз. Там сыро и холодно, совсем нет снега, но знаешь, даже это не помешает мне выйти на улицу, раскрыть свой любимый зонтик и пойти на почту, смотря на все, что меня окружает... Этот мир так прекрасен... Мне безумно нравится смотреть на людей, следить за их повадками, да, мы как звери, правда! Мне показалось, что ты рассмеешься... Люди, они тоже звери, а звери - тоже люди, в каком-то смысле... Мне нравится смотреть на всех по-своему. Ведь нужно наслаждаться каждым моментом, как ты и говоришь, мы живём один раз... Всего лишь один... А что видишь из окна ты? У меня маленький дворик, а прямо на самой середине растет большая сосна, перед моим домом двадцатиэтажный большой жилой комплекс, а если повернуть за угол, будет остановка двадцать первого маршрута до метро... Любишь кататься на автобусах? Ещё я люблю горячий шоколад и книги. Какие твои любимые? Мне было приятно получить твой ответ, ах, повторяюсь, прости, и спасибо за все...Твоя Джубия... 15.08.2013
Хотелось скулить, как щенок, от радости, прыгать до потолка, громко вереща, сделать что-то нереальное, рассказать всем, что с ней произошло, чтобы все разделили эту радость... Они переписывались два быстрых года, с перерывами в две жалкие недели с задержками. Может, это расстояние стоило преодолеть, но каждая боялась этой встречи, каждая незаметно привязывалась к собеседнице, уже не представляя своей жизни без письма. У них не было другой связи, телефонов и социальных сетей. Они знали друг друга по описаниям внешности, читали общие книги, слушали общую музыку, споря иной раз о какой-нибудь вещи. Катались на автобусах, и каждая записывала свои мысли, боясь, что что-то ускользнет, каждая боялась, что однажды письмо не придет... Потеряется на почте, обычный почтальон уронит его в лужу. Каждая надеялась на встречу... Они узнали друг друга, поняли в безупречности, поняли каково это - любить... Размышляли о людях, повадках, они жили друг другом... Но ведь так долго ждать этого письма. Теплого. С душой... И однажды... Локсар так и не дождалась письма, ответа. Он просто не пришел вторую неделю, третью, пятую... И ответы, теплые ответы, в которые она вкладывала всю свою душу, все свои чувства, так и не дошли до адресата. Эти чувства, они распирали, их некуда было деть, некому подарить, и это разрывало будто изнутри, мучая хозяйку тупой болью в груди. Тысячи листков были исписаны, слова любви и тепла будто блекли, растворяясь в небытие и печали, Джубия не почувствовала, когда это кончилось... Все те два года... Синевласка бы не назвала Люси алчным человеком, которому вдруг стало все равно, нет, она не такая. Она ведь видела её душу, трогала и погрузилась, почувствовав родство... Она наверное, просто... Хартфилия умерла этой зимой, восьмого декабря, когда пришло впервые то маленькое письмо застенчивости. Она умерла с улыбкой на губах, зная, что мысли, которые ускользают, никто никогда не узнает, она не узнает... Её последний стук сердца был отдан именно ей, Дождю... Она ведь не знала больше жизни без неё, без уже разборчивого и родного почерка, как можно теперь простить себя, зная, что этот человек остается совсем один, даже не понимая, что произошло. Смелости признаться так и не хватило... Люсьена так и не сумела написать то последнее письмо, боялась, что все будет напрасно. Она просто не успела сказать, как сильно её любит... Как сильно эта девушка заставляла биться её больное сердце...***
Она приехала весной, улыбаясь солнцу Магнолии. Бродила по незнакомым улицам, повторяя давно выученный адрес, смотрела на то, что видела день изо дня Хартфилия, вспоминая её строчки, а когда заходила в подъезд, нашла глазами заветный ящик, заглядывая внутрь, удивленно выдыхая, доставая множество своих писем... И с замирающим сердцем она поднялась на третий этаж, нажимая на звонок. Никто так и не открыл, а соседка, вылезшая из своей коморки, жалостливо прошептала: "Умерла она, зимой, такая хорошая девочка была... Жалко, ой, как жалко... Сердечко у неё было-то больное..." Ей открыли дверь, поясняя, что квартира на продаже, а вещи никто не забирает, ибо родственники давно забыли блондинку. Джубия ходила по комнатам и все не могла прийти в себя. Она жила именно тут, просыпалась в той кровати, писала письма на том столе, пила чай из этой кружки и смотрела в то окно... Те любимые книги, любимое платье на стуле, её письма в ящике, на столе было всего лишь несколько её фотографий... Кажется, что вот-вот - и дверь откроется, она устало вздохнет и войдет... Теплая. Живая... Она купила эту квартиру почти за бесценок, продав свою, и, поселившись тут, думала, что Люси все ещё здесь. В окно светило солнце. Пахло ромашками и корицей, на душе было тепло... - Все хорошо, Люси, все было не напрасно...