Если рука не дрожит – держи, Если есть, что сказать – скажи. Вспомни солнце, над морем восход, И мир ещё ждёт твой ход. (Каэр Морхен – «Зверь»)
Человеческое тело, бывшее некогда его тюрьмой, позже – спасением, а ныне – проклятием, распадалось, и этот процесс уже невозможно было повернуть вспять. Эдди знал это лучше всех, чувствуя, как медленно, одна за другой умирают клетки его носителя. Кинджу не мог даже вообразить, что поглощение личности Зато-Ичи окажется настолько фатальным, иначе нашёл бы другой способ утвердить неоспоримое лидерство своего сознания. Теперь же ему оставалось только исправлять собственные ошибки, и делать это в кратчайшие сроки – времени оставалось мало, и его запасы таяли с каждой секундой. Нужно было другое тело. И найти сильного и здорового человека не стало для кинджу проблемой. Затруднение внезапно возникло в другом – при попытке переселиться в нового носителя Эдди натолкнулся на барьер отторжения, возникший на клеточном уровне, а проломив его, получил в своё распоряжение исковерканный труп, совершенно бесполезный ввиду своего неживого состояния. Собрав печальную статистику из десятка жертв разного возраста, пола и расовой принадлежности, кинджу сделал неутешительный вывод: человеческое тело более не могло быть для него возможным пристанищем. Причины этого, будь то отсутствие при опытах квалифицированного контроля учёных, специального оборудования или же какие-то изменения в нём самом ввиду долгого контакта с одной, ныне мёртвой личностью, волновали Эдди не настолько сильно, как удручающие следствия. Встреча с доктором Фаустом, этим свихнувшимся светилом науки, на которую кинджу всё же рискнул отважиться, учитывая общую критичность ситуации, радостных известий не принесла. Единственным советом, который смог дать ему медик, было не перенапрягаться, ограничивая применение собственной силы. Увы, Эдди это категорически не подходило – новый глава Гильдии Убийц, Веном, спал и видел, как бы в рамках мести за своего мастера отправить его на тот свет. Что этот преданный пёсик Зато-Ичи при всём своём желании всерьёз сможет его укусить, кинджу верилось слабо, однако ассасин был не единственным жаждущим его крови – как минимум, оставалась ещё не то любовница, не то возлюбленная бывшего хозяина нынешнего тела Миллия Рэйдж. И полиция тоже не дремала. Так что ни о какой «нормальной» жизни речь в любом случае идти не могла. С помощью пары свёрл и десятка теневых змей убедив доктора, что стационар ему не нужен, Эдди вновь отправился на поиски другого пристанища для себя. Параллельно кинджу раздумывал, кто же может таковым стать. Тело Фауста на поверку тоже оказалось для него бесполезно Назвать Эдди совершенно глупым существом даже притом, что он был полностью искусственно созданной формой жизни, предназначенной вовсе не для составления тактических комбинаций и, следовательно, наделённой соответствующим интеллектом, было нельзя. После некоторых раздумий кинджу пришёл к логичному выводу: если люди теперь не могут ему пригодиться, стоит попытаться найти того, кто человеком не является. Подобный критерий сужал круг поиска с двух-трёх миллионов потенциальных носителей до нескольких вполне конкретных кандидатур. Поочерёдно перебрав их все и не придя к какому-то определённому выводу – в каждом варианте были свои минусы, и плюсы, кинджу отправился на поиски, решив удовольствоваться тем, кто попадётся первым.***
Тестамент всегда знал, когда в его лес вторгались посторонние. За неимением в жизни других глобальных дел, гиар тратил уйму времени на патрулирование границ ревностно охраняемой им Обители, обходя немаленький периметр два, а то и три раза на дню. Остальное делало шестое чувство, позволяющее безошибочно определять близость людей и – несколько менее чётко – прочих существ. Этот гость, появившийся где-то на юго-востоке, человеком определённо не был. Для более точной идентификации визитёра стоило подобраться ближе, посему Тестамент развернулся и направился через лес. Путь много времени не занял. – Стой, где стоишь, – между ветками уже отчётливо просматривалась тёмная довольно высокая фигура. – Любой, кто вторгся в этот лес, должен ответить за свой поступок. Выбравшись на поляну, брюнет столкнулся с тем, кого помнил как Зато-Ичи. Облегающий чёрный костюм, длинные светлые волосы и алая повязка на глазах – все основные приметы совпадали. Однако чувство инстинктивного узнавания, пока ещё смутное и размытое, пыталось оспорить сделанный разумом вывод. – Уходи, если не хочешь умереть. Эдди негромко рассмеялся. Нервы от близости того, кто был заложен в его сущность как основной враг, обожгло резонансом, и кинджу знал, что гиар сейчас должен испытывать то же самое. Ненависть. Полумёртвую, глухую, беспочвенную и бессмысленную. – Ты…! Ощущения наконец обрели ясность, и коса легла в руки Тестамента быстрее, чем он успел подумать о необходимости создания оружия. Губы бывшего главы Гильдии искривила усмешка. Гиар чем дальше, тем больше казался ему пригодным для переселения, и его сила кинджу ничуть не пугала. Поиски были окончены. Эдди даже мог позволить себе потратить на разговоры целую минуту. Или две. – ВОССОЕДИНЕНИЕ ПРИЗРАКОВ КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ, ХЕХ… – Кинджу… – Тестамент уже успел вернуть себе самоконтроль. Усилие воли заставило поутихуть эмоции, продиктованные генами. Хотя и без них подобный визит не был поводом для радости. – Что тебе надо? – Я С УДОВОЛЬСТВИЕМ БЫ НЕМНОГО ПОПРЕДАВАЛСЯ ВОСПОМИНАНИЯМ, – раскатисто изрёк Эдди, окинув собеседника пристальным взглядом с головы до ног. – НО У МЕНЯ НЕТ НА ЭТО ВРЕМЕНИ. Я ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ ЗАБРАТЬ ТВОЁ ТЕЛО! – Ты тоже… – брюнет не казался шокированным подобным заявлением, в металлическом голосе даже мелькнули нотки сочувствия, – …одна из несчастных жертв. Как друг я постараюсь не причинять тебе лишней боли. – НЕТ ВРЕМЕНИ… – повторил кинджу. – НАЧНЁМ! В следующее мгновение сумеречную тишину леса уничтожили слепящая белая вспышка и оглушительный грохот, порождённые столкновением взметнувшейся тени и свистнувшего в воздухе клинка. Новая пара взаимных атак бесславно разбилась о блоки – в скорости реакции гиар и его противник не уступали друг другу. – КАК И ОЖИДАЛОСЬ, – Эдди скользнул назад, восстанавливая нарушенную Тестаментом дистанцию. – Сопротивляйся, – гиар сопроводил движение противника оценивающим взглядом, – и станет только больнее. Exe-beast! Вынырнувшая из-под земли фиолетовая тварь с костяными наростами на морде раззявила пасть, и огромные зубы сходу сомкнулись на чудом успевшей сгуститься тени, вырвав из неё кусок. – НГХ… – Эдди пошатнулся. – Phantome soul! С ладони Тестамента сорвался мерцающий полупрозрачный череп. Алое свечение печати, вспыхнуло вокруг кинджу секундой спустя. Тот недовольно сощурился и взмахнул руками. Теневой бур, высотой гиару по пояс, высунулся из земли прямо под его ногами, и лишь нечеловеческая реакция брюнета спасла его от того, чтобы лишиться нужных конечностей. – Grave digger! Рывок устремившегося к нему Тестамента Эдди отследил, и тень уплотнилась, формируя перед своим хозяином щит, однако град чёрных перьев, прилетевших с противоположной стороны, оказался для кинджу неприятной неожиданностью. – УАХХХХХХ… Под мощью удара кровавого клинка щит отвлёкшегося Эдди промялся внутрь, однако всё же смог уберечь и без того потрёпанное тело бывшего ассасина от травм. Клубок змей, в которые молниеносно преобразовалась тень, заставил гиара отступить, прикрывшись косой, однако его замешательство не продлилось дольше мгновения. – Я покончу с этим! – Тестамент вскинул правую руку, перехватив оружие левой. – Nightmare circular! Новая печать, вспыхнувшая в воздухе, была громадной и резала глаза пронзительно-фиолетовым сиянием. Из её центра исторглась и устремилась к Эдди кровавая фигура с огромным черепом и когтистыми лапами. Однако в тот момент, когда призванный кошмар должен был настичь свою жертву, тень облекла всё тело Зато-Ичи, а за его спиной распахнулись крылья, вознёсшие кинджу вверх, далеко за пределы досягаемости алых когтей. – Проклятье… Тестамент оттолкнулся от земли, пытаясь достать сбежавшего противника, однако в воздухе у Эдди было несомненное преимущество, и он с лёгкостью увернулся от косы. Вьющаяся вокруг ворона попыталась протаранить кинджу, однако он ударом крыла отшвырнул надоедливую птицу в сторону, и та, смяв ближайшие кусты, больше из них не показалась. – Зио! Уже успевший приземлиться после манёвра гиар дёрнулся было к поверженной помощнице, но здравый смысл напомнил ему, что подставлять врагу спину – это не самая лучшая тактика. Взгляд сощурившихся рубиновых глаз, устремлённых на Эдди, стал испепеляющим. – Ты заставил меня стать серьёзным, – сквозь зубы процедил брюнет, до хруста в пальцах стискивая древко. – ЧУТОЧКУ БОЛЬШЕ СТАРАНИЯ, – усмехнулся кинджу. Алый раздражающий свет вокруг него наконец померк. Даже не подумав спуститься, Эдди, распахнув крылья, скрестил руки над головой, и всколыхнувшаяся тень превратила человекоподобную фигуру в гигантский меч, со скоростью пущенной из лука стрелы устремившийся к Тестаменту. Гиар подставил косу, и клинок с адским скрежетом ударился о клинок, но кинджу не собирался долго фехтовать. Тень, покрывавшая его тело, на мгновение рассеялась, пятном скользнув под ноги бывшего ассасина, твёрдо вставшего на землю, и вновь ожила, гигантской сферой накрыв обоих противников. Тьма, поглотившая мир, вывела из строя зрение, но не остальные чувства. Лезвие косы в руке Тестамента описало дугу и …увязло в стенке шара, не сумев пробить эту преграду. Эдди, уже собравшийся было привычно ускользнуть из ловушки наверх и ударить, проливая кровь, отметил неудачу противника и остался на месте. Кинджу посетила идея, как можно использовать преимущество такого положения. Потянувшиеся из стенок шара щупальца, оплели древко и клинок оружия гиара, следом добравшись и до него самого. – Что за…?! Удлинившиеся до кинжальных лезвий ногти брюнета оборвали особенно наглые и неповоротливые щупальца, однако с намертво увязшей в тени косой Тестаменту пришлось расстаться. А шар тем временем сдулся, словно бы прилипнув к гиару и спеленав его плотным коконом от ног до самых плеч. – ДО ТОГО, КАК ЭТО ТЕЛО РАЗРУШИТСЯ… – кинджу стоял напротив и глядел прямо в глаза брюнета. – Я ЗАБЕРУ ТВОЁ. Тестамент выдержал взгляд, и уголок его губ едва заметно приподнялся в подобии усмешки. – Моё тело ты всё равно не сможешь контролировать, – сообщил гиар, и это прозвучало почти равнодушно. – Несмотря на то, что победил сейчас. – ЧТО-О? – новость разом перечёркивала все приложенные старания и делала драгоценное время и силы потраченными впустую, а потому была не просто неприятной, а катастрофической. – КАК ТЫ МОЖЕШЬ БЫТЬ ТАК УВЕРЕН В ЭТОМ? Тестамент промолчал, оставив этот вполне оправданный вопрос без ответа, и Эдди, смерив его испытующим взглядом, насмешливо фыркнул. В таком ключе сказанное пленником больше всего напоминало блеф. Хотя хладнокровие гиара и заставляло шевелиться мысль, что тот знает что-то, что сам кинджу из внимания упустил. – Я не хочу больше нарушать спокойствие этого леса, – внезапно проговорил брюнет. – Пожалуйста, покинь его. Эдди жёстко усмехнулся. – НЕ РАНЬШЕ, ЧЕМ Я ПОЛУЧУ ТО, ЗА ЧЕМ ПРИШЁЛ, – отрезал он. Тень шевельнулась, облипая гиара плотнее, тончайшей плёнкой прижалась к нему, микроскопическими частицами стремясь внедриться внутрь, и бессильно размазалась по поверхности кожи. Клетки такого вожделенного нового тела отторгали кинджу ещё активнее человеческих, не только не откликаясь на попытки установить контакт, но и выталкивая тень прочь. Лицо Тестамента оставалось всё таким же непроницаемо-спокойным, только едва заметная морщинка, залёгшая между бровями, да наполовину остекленевший взгляд выдавали степень напряжения и сосредоточенности брюнета. Но Эдди было не до отслеживания подобных мелочей. Тень вновь и вновь пыталась преодолеть вставшую на её пути преграду, то едва ощутимыми завитками старясь просочиться сквозь неё, то иглами разрывая невидимую под коконом кожу, но всё было безуспешно. Даже царапины, из которых секунду или две сочилась кровь, не становились воротами в желанное тело, словно сама плоть гиара отстранялась при попытке стать к ней чуточку ближе. – НЕВОЗМОЖНО… – теперь кинджу действительно был растерян. Тестамент позволил себе усмехнуться в ответ.***
Сказать, что Венома очень многие просили занять пост главы Гильдии, было нельзя – парень, хоть и являлся личным учеником Зато-Ичи, особой популярностью в массах не пользовался, и многие предпочли бы выдвинуть собственную кандидатуру, а не поддерживать его. Однако после того как ассасин с длинной чёлкой и белыми волосами единолично убедил Слеера не распускать организацию, большинство кардинально сменило своё мнение, а недовольные, даже если они и остались, притихли по углам. Больше безрассудства и сил выйти на бой против древнего вампира не хватило ни у кого. Утвердившись в кресле лидера, Веном навёл в Гильдии порядок, укрепил пошатнувшуюся дисциплину и беззастенчиво принялся использовать в своих целях все доступные ресурсы. Цель у юноши была одна – найти и уничтожить. Охота на Эдди приняла грандиозные масштабы. Очередной отчёт, лёгший ему на стол этим утром, внушал надежду, что планы парня наконец получат реальное воплощение. Кинджу – или кого–то очень на него похожего (хотя в наличии у подобной твари двойников Веном сомневался) – видели направляющимся к одному пользующемуся дурной славой лесу. Что там забыл Эдди, ассасины достоверно не знали, непроверенные догадки в донесения руководству не включались, так что размышлять сей счёт Веному предстояло самому. – Значит, Обитель Дьявола… Глава Гильдии по давней привычке присел на край столешницы и задумчиво побарабанил пальцами по полированному дереву. Об этом месте он был не просто наслышан, а в своё время лично успел побывать в том лесу. По одному делу. И история, которая тогда вышла, получилась редкостно некрасивой. От гиара, взявшегося заступаться за нужного Веному ребёнка, тогда ещё не глава, а секретарь Гильдии порядочно получил, а уж собственная ошибка в задании траектории шара, едва не стоившая той девочке, Жозефине, жизни вовсе была настоящим позором. И внезапное появление на поляне ещё одной гиар оправданием некомпетентности, с точки зрения парня, считаться не могло. То, что многострадальный лес опять должен был стать ареной действия – при условии, конечно, что Эдди не успеет вновь смотать удочки до того, как он его достанет – ассасина не особенно радовало. В таких условиях новая встреча с Тестаментом казалась почти неизбежной, и Венома это беспокоило. Втягивать в собственные разбирательства посторонних он в принципе не стремился, а с этим гиаром вовсе предпочёл бы не иметь дел без крайней необходимости. Последняя встреча в Нирване, когда глава Гильдии перед боем со Слеером оттачивал свою технику, выискивая себе различных противников, со всей очевидностью показала, что это взаимно. Ассасин получил ту практику, которой жаждал, но расстались они с Тестаментом на совершенно недружеской ноте. Так что новая встреча имела все шансы вылиться ещё в одно противостояние. Опираясь на такие выводы, Веном, возможно, и предпочёл бы вовсе отложить рандеву с Эдди на другое, более удачное время, однако ассасина останавливали две вещи. Во-первых, он и без того слишком долго гонялся за этой вёрткой тварью, пятнающей имя его наставника, и в другое время кинджу можно было попросту не найти. А во-вторых, Веном ещё мог предположить, что Эдди понадобилось от гиара Тестамента, но как тот отнесётся к его предложению, ассасин мог лишь гадать. Вероятность подобного альянса глава Гильдии на основе имевшихся у него сведений считал, конечно, не слишком высокой, однако полностью исключать эту возможность было бы слишком оптимистично. И пускать дело на самотёк могло оказаться чревато. Мельком просмотрев ещё несколько бумаг, на которых стояла алая пометка «срочно», написав пару распоряжений и отложив все остальные гильдейские дела до лучших времён, Веном захватил свой любимый кий и, взяв в ангаре глайдер, отбыл в Обитель Дьявола, надеясь, что успеет застать кинджу там.***
– Достаточно, – холодный голос Тестамента по-прежнему звучал до неестественности ровно. Сдерживать себя, подавляя неразумные выплески эмоций и сопротивляясь тому, что диктовали инстинкты, было давно отработанным умением. – Ты уже понял, не так ли? Эдди что-то неопределённо буркнул в ответ. Растрачивать силы на бесплодные попытки сменить носителя здесь и немедля он действительно прекратил, однако выпускать брюнета из хватки тени не торопился. Кинджу понимал, что удержать Тестамента сейчас будет проще, чем пытаться поймать вновь в случае необходимости. Сама необходимость, однако, постепенно становилась спорной. С одной стороны собственная неудача наглядно сообщала о допущенной ошибке. С другой… Вычёркивание гиаров из списка доступных тел оставляло только два возможных варианта: либо вламываться в замок к Слееру в надежде, что древний вампир уступит ему силой и окажется подходящим вместилищем, либо уповать на чудо. Первое было сомнительно, второе – отвратительно. Кинджу скрипнул зубами. – Я НЕ ПРИМУ ЭТО! – прогрохотал он. Отвечал ли Эдди на собственные мысли, медленно, но верно красящиеся оттенком безысходности, или его слова всё же адресовались гиару и означали решение кинджу не сдаваться, определить было сложно. Тестамент воспринял на свой счёт и едва заметно вздохнул. Он редко использовал магию так, но ситуация не оставляла выбора. Слова были не более чем словами, а вот ощутив настойчивость Эдди на практике, гиар потерял если не уверенность в гарантиях своей неприкосновенности, то охоту к продолжению близкого контакта – точно. Брюнет чуть прикрыл глаза, вновь предельно сосредотачиваясь на контроле собственного тела, а заодно пытаясь упорядочить и мысли. Самым разумным было бы просто задействовать навык телепортации и убраться подобру-поздорову, пока ещё оставалась возможность сделать это. Исчезнуть, стряхнув прилепившегося кинджу вместе с частью плоти, и больше не позволять ему себя найти. Продуманный, тактически верный ход. Ещё один уровень отчуждения от того, что должно называться жизнью. Тень опять поскреблась внутрь, и Тестамент выставил на её дороге щит. Отказ от этого знакомства на жертву не тянул даже с большой натяжкой. Мысль ленивым червяком проползла по погрузившемуся в полутранс рассудку и, судя по ощущениям, упёрлась в черепную коробку, тщетно пытаясь найти себе выход на свободу. Брюнет поморщился. Висок неприятно ломило, словно что-то и впрямь пыталось просверлить его изнутри. «Надо убираться отсюда…» – решил гиар. Кровавые лезвия, ударившие по тени, заставили Эдди взвыть от внезапной боли. Кокон ослаб, на пару секунд превратившись из плотной материи в густую вязкую жижу, на фоне которой особенно контрастно выделялись кое-где показавшиеся из неё острия. Тестамент скользнул назад, увеличивая дистанцию и выдёргивая руки из тающих оков. Движения давались гиару с трудом, словно заторможенные толщей воды, но ему было достаточно возможности сделать единственный необходимый жест. Ладони брюнета легли на его же плечи: правая – на левое, и наоборот. Телепортация. Активный режим. «А куда?..» – мелькнула в голове другая, запоздало-актуальная мысль. Полупрозрачный череп, вспыхнувший было над головой Тестамента, поблек. «Куда я могу пой…?» Ощущение свежих ран обожгло, прерывая мысль и не давая вернуться к ней. Момент замешательства обошёлся дорого – вновь ожившая тень намертво прилипла к коже уже знакомой плёнкой и пронзала плоть длинными шипами, не задевая жизненно важных органов, но надёжно пришпиливая брюнета к месту. Инстинкты, жаждущие продолжения боя, сбежали из-под власти промешкавшего рассудка. Тело гиара оплавилось, теряя чёткость очертаний и багрово-алым потоком массы стекая на землю, просачиваясь сквозь неё и устремляясь прочь. Оторопевший от неожиданности Эдди сжал кокон плотнее, безуспешно пытаясь удержать в нём ускользающего пленника, а затем, осознав, что происходит, раскатисто усмехнулся. Тень молниеносно скользнула следом, догоняя отлично чувствовавшиеся клетки гиара и продолжая цепляться к ним. Отработанная техника воссоздала фигуру Тестамента в паре шагов от кинджу, и брюнет пошатнулся, сгибаясь пополам и пытаясь совладать с выкручивающей внутренности тошнотой. Тень, словно стадо склизких скребущихся личинок, шевелилась в его плоти, и гиар с ужасающей отчётливостью ощущал каждое её парализующее движение. Как она ползёт раздвигая частицы, как вклинивается между ними, обтекая мембраны, как пробирается глубже и обволакивает всё, до чего получалось дотянуться. -Не… Он едва ли замечал, что шепчет это вслух. Едва ли контролировал судорожные движения собственных пальцев, пытающихся соскрести с кожи пятна черноты, но лишь раздирающих плоть ногтями. А в открывающиеся раны с новым усердием вливались жгучие нити обретающей плотность тени, и попытки выдрать её оттуда плохо слушающимися руками были тщетны все до одной. – …невоз…мож…но… Тень растворялась в воздухе, вместе с ним проскальзывая сквозь дыхательные пути, стелилась по коже, тончайшими нитями глубже и глубже проникала в ткани и сосуды, сливаясь с кровью и вплетаясь в плоть. Тело трясло, рассудок заклинивало, а реальность шла трещинами, из которых протягивала свои жадные щупальца чернота. – СКОЛЬКО СИЛЫ… – голова Эдди покачивалась рядом с лицом Тестамента, и длинный язык кинджу едва не касался его щеки. В красных глазах, горящих в чёрных извивах тени, читалось откровенное наслаждение происходящим. Полноценному слиянию гиар-клетки пока противодействовали, но тень шаг за шагом прогрызала себе дорогу, обустраиваясь среди того, что не хотело – пока не хотело – принимать её в себя. А тщательнейший повторный анализ ауры, который между делом провёл Эдди, подтверждал первоначально определённую пригодность такого носителя. И означало это, что дело лишь в инстинктивном сопротивлении гиара, которое можно и нужно было сломать. – У ТЕБЯ ПРЕКРАСНОЕ ТЕЛО. Тестамент стиснул зубы так, что они заскрипели, пытаясь хоть как-то взять себя в руки. Сосредотачиваться на реальности получалось с трудом. В голове стоял низкочастотный резонансный гул, мешающий думать. Воздух, пропитанный обжигающим вкусом тени, резал глотку и вызывал тошноту. Брюнет задержал дыхание, но вовсе обходиться без кислорода было не под силу даже ему. Резкий судорожный вдох не принёс облегчения – гиар захлебнулся тенью, воспользовавшейся столь удачным моментом, и кислотно-пронизывающая волна, хлынула от горла к лёгким. Дыхание сбилось на хрип и превратилось в удушливый кашель, приступ которого никак не хотел прекращаться. Кинджу приостановился, давая гиару время прийти в себя – своими руками по недосмотру привести будущего носителя в негодность было бы крайне обидно. Тень замерла, однако не сдавая позиций. Её поток перестал тянуться внутрь и оседал на губах Тестамента чёрной маслянистой плёнкой. Брюнет потянулся стереть её, но рука не желала повиноваться, словно налитая свинцом. Гиар с силой дёрнул неповоротливую конечность, сгибая локоть. Резкое движение отозвалось пронзительной болью, словно в сустав кто-то воткнул раскалённую спицу. Вновь расслабить руку, так и не окончив жест, стало облегчением. – Ксш…шшс… – слово размазалось в шипение и свист – забитое тенью горло отказывалось функционировать нормально. Глоток относительно чистого воздуха, который наконец удалось урвать, помог сознанию немного проясниться. Усилием воли подавив желание пусть даже ценой самоуничтожения ликвидировать врага, Тестамент заставил себя думать здраво. Ситуация переходила все грани допустимого. Контакт необходимо было прервать. Новый экзебист вынырнул из-под земли, вцепляясь зубами в бедро бывшего ассасина. Не ожидавший атаки кинджу, дёрнулся от боли. Руки гиара скользнули вверх, крестом ложась на его же плечи. Брюнет повторно активировал телепортацию. Куда перемещаться, уже было неважно. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда… Тень взметнулась подобием копья, пронзая несчастного саммона едва ли не насквозь и раздирая на клочки. Вторичный выплеск магии не прошёл незамеченным для Эдди, и тень шевельнулась, напрямую касаясь нервов гиара. Что бы ни задумывал Тестамент, кинджу не намеревался дать ему закончить начатое. Вспышка боли оказалась адской настолько, что гиар задохнулся ею, не в силах выдавить из горла даже стон. Мир побелел, теряя очертания и смазываясь в единое пятно. Что он удерживается на ногах исключительно стараниями чего-то извне, брюнет осознал только пятью секундами спустя. Вспомнить, где он, и что вообще происходит, удалось ещё позднее, когда воздух, устремившийся в лёгкие, отозвался ноющей болью в рёбрах, а тело вновь скрутило тошнотворным ощущением заполоняющей внутренности тени. – Гхххаааа… Координация дала единомоментный сбой. Колени рывком соприкоснулись с чем-то твёрдым, отозвавшись тупым всплеском малозначительного дискомфорта. Ладонь нащупала неровную горизонтальную поверхность. Перед глазами Тестамента плавали разводы, превращающие лесные сумерки в непроглядную ночь. «Мне не… хватает… силы…» – придать техническому резюме грустную окраску мог только серьёзно бракованный механизм. Попыткам Эдди наладить контакты гиар всё ещё сопротивлялся, сосредоточив на этом все оставшиеся резервы. Но он отдавал себе отчёт, что не продержится долго. – В ТВОИХ ВОЗМОЖНОСТЯХ НЕЧЕГО КРИТИКОВАТЬ. Грохочущий голос доносился откуда-то сверху, обволакивал, подобно очередному слою тени, и молотом бил по вискам. – ВОСХИТИТЕЛЬНО, – Эдди довольно облизнулся. От жадного пожирающего взгляда, красным всплеском пробившегося сквозь темноту, Тестаменту стало не по себе. Он попытался подняться, кое-как превозмогая свинцовую тяжесть конечностей, но надавившие на плечи чужие руки заставили гиара остаться на земле. В таком положении удобно было призвать парочку хитоми, но только начатый процесс вновь оборвался лишающим всяческого контроля всплеском боли. – Оуогх… Брюнет стиснул зубы и судорожно вцепился пальцами в землю, не ощущая, как из-под ногтей сочится кровь. Золотые вспышки перед глазами постепенно меркли, унося с собой и остатки темноты. Реальность перечёркивало лишь кристально ясное осознание, что кинджу не позволит ему воспользоваться магией, а значит шансов на освобождение почти не остаётся. – Я ХОЧУ ЭТО ТЕЛО, – доверительный шёпот Эдди был таким же грохочущим, как остальные слова. Тень шевельнулась, поднимаясь из чёрного пятна из-под ног и заползая выше. Это неспешное скольжение могло бы сойти за ласку, если бы гиару в голову пришла безумная идея рассматривать происходящее с такой стороны. А на контрасте с только что отзвучавшей болью прикосновение казалось нежным. И это своей иррациональностью пугало сильнее, чем возможные новые пытки. Тестамент дёрнулся, пытаясь выдраться из этой хватки. Тело почти не слушалось, движение вышло угловатым и грубым и практически не доставило Эдди неудобств. Кинджу лишь рассмеялся, и руки бывшего ассасина вцепились в плечи гиара, с силой прижимая того к земле. Тот вновь рванулся, стремясь освободиться, но измученное тело уже не могло оказать должного сопротивления. – ВОТ ТЫ И СТАЛ ДОБРОВОЛЬЦЕМ, – тень жадно обволакивала брошенного в её объятия будущего носителя. Гиар скрипнул зубами и вновь приказал себе успокоиться. Выходило плохо. Нити, по сравнению с которыми паутина была грубым канатом, прихотливым узором разбегались по коже, просачивались сквозь неё, и дыхание срывалось, нервным, неровным хрипом выбираясь из груди. Тонкие прикосновения одновременно ласкали и жгли, добираясь, кажется до самого его существа, и брюнет каждой клеткой ощущал вязкую суть инородной жизни, бесцеремонно вторгающуюся в то, что он всегда считал только своим. Чувство собственного бессилия оставалось на губах горькой солью запекающейся крови. Молчать, пытаясь удержать за стиснутыми зубами остатки достоинства – это было всё, что ещё оставалось доступным. Молчать, переживая новую фазу искажения, заставив себя не замечать, как мелко дрожат в резонансе ненормальной, невозможной близости клетки. Как деформируется упорядоченная структура, в которую силой проникают чужеродные элементы. Как тяжело и холодно навалившееся сверху тело Зато. Как от его волос и кожи сладковато пахнет тленом. Как всё глубже и глубже медленно просачивается тень… Кинджу бесконечной змеёй стекал с плеч бывшего ассасина и обвивался вокруг нового носителя. Тело гиара с каждой секундой становилось всё более податливым и горячим, и Эдди упивался энергией, сокрытой в нём, хмелея глоток за глотком. Тень переполняла. Тестамент захлёбывался ею, словно весь воздух вокруг загустел до состояния вязкой черноты. Инстинкты окончательно взяли волю над рассудком и выламывали тело судорогами, силясь высвободить его и растрачивая уцелевшую магию. Хаотичные всплески энергии расцвечивали кожу кроваво-красными пылающими рунами и бесприцельно били вокруг. Полупревратившиеся в лезвия пальцы полосовали всё, что попадало под них. Кинджу не останавливался. Остатков сил в потрёпанном теле Зато было достаточно, чтобы удерживать гиара на земле, а остальное не имело значения. Ещё совсем немного… и новое тело, восхитительное, сильное, перейдёт в его полное владение. Эдди всё ближе подбирался к заветной цели, и осознание, что его мучения почти закончились, приводило кинджу в экстаз. Последним из этого хаоса, что отпечаталось в мозгу Тестамента, стал горящий вожделением взгляд пронзительно-ярких красных глаз напротив, и их резкое приближение. А затем была слепящая вспышка, режущая боль, словно от перечеркнувшего лицо клинка, и мир окончательно затопила чернота.***
Путь до Обители Дьявола не занял много времени – воздушные пути сообщения были тем и хороши, что на них не бывало практически никаких помех. Собственно, по этой причине Веном и предпочитал пользоваться именно ими. Внизу поля сменились зеленью крон, а навигатор пискнул, сообщая, что глайдер находится над отмеченным квадратом. Глава Гильдии потянул штурвал, заставляя машину немного снизиться, однако не торопясь заходить на посадку. Обитель Дьявола была немаленькой территорией, и классическим способом искать там одно-единственное существо было подобно поискам иголке в стоге сена. Не говоря уже о том, что в стогу этом водились дикие звери, которые тоже могли незадачливого путника найти. Встречаться с кем бы то ни было посторонним без крайней нужды Веном всё так же не хотел, а посему предпочёл воспользоваться помощью тонкой техники. С сухим щелчком подался вверх небольшой рычажок, и одна из панелей глайдера весело замерцала огоньками светодиодов. На электронной карте после ввода текущих координат и требуемого радиуса локализовался участок поиска, и засветившаяся поверх сетки тонкая линия начала описывать круги, подобно стрелке безумно спешащих часов. Теперь оставалось лишь ждать. Прибор был настроен на энергию нелюдей, и если кинджу всё ещё был здесь, его местонахождение, так же как и местонахождение Тестамента (если тот, конечно, не сменил ещё место жительства) вскоре должно было выявиться. Если же нет… В случае удачи прибор мог зафиксировать оставленный след и по нему определить направление, в котором переместилась цель поисков. Но пока ещё такая удача ни разу не улыбнулась ассасину – отчёты с сообщениями безнадёжно опаздывали, и когда Веному удавалось добраться до места, прибор похоронно молчал. И месть откладывалась. Снова и снова. Иногда парню даже начинало казаться, что тот шанс, который он в своё время получил, поймав Эдди на раздробленных равнинах Ада, был единственным из назначенных судьбой, а он по своей слабости упустил его, не сумев воспользоваться предоставленной возможностью. В такие моменты нынешний глава Гильдии вновь чувствовал себя тем беспомощным мальчишкой, которого пригрел под своим крылом умный и сильный Зато-Ичи, и Веному ещё острее, чем всегда, начинало не хватать любимого наставника. И парень с длинной чёлкой стискивал кулаки и в миллионный раз клялся себе, что не оставит этого так. Пронзительный писк отвлёк ассасина от нерадостных мыслей. На экране попеременно синим и красным цветом мерцала точка, находящаяся примерно в дюйме от центра карты. – Попался… – голос Венома на мгновение исказился, превращаясь в несвойственное парню шипение, исполненное тёмного торжества, и им же просияло скрытое волосами лицо. Парень вновь потянул штурвал, заставляя глайдер двинуться в заданном прибором направлении и высматривая внизу пригодную для посадки поляну. Таковая вскоре обнаружилась, и Веном повёл машину вниз. – Мастер Зато, сегодня я наконец-то отомщу за Вас!***
До того неподвижно лежавшая под деревом на краю поляны крупная ворона зашевелилась. Едва Зио оправилась от удара кинджу, как по ней рикошетом шарахнуло состояние самого Тестамента, и суккуб, тогда вновь отправившись в нокаут, окончательно пришла в себя только теперь, не имея больше приказов к исполнению и не понимая до конца, что творится вокруг. С её хозяином было что-то не так. Даже не что-то. С ним не так было всё. Демоница его даже почти не чувствовала. Зато отлично чувствовала то существо из тени, которое теперь почему-то сидело внутри гиара и считало себя главным. И от этого Зио было страшно. Поднявшись на лапки, ворона с целую минуту рассматривала Тестамента круглыми красными глазами, а затем расправила крылья и чёрной молнией исчезла в ветвях. Из-за заключённого контракта она не могла без разрешения улететь далеко, внимания на неё никто не обращал, так что Зио оставалось только ждать. Водворившись в новом теле, Эдди, памятуя о том, что случилось после смерти Зато-Ичи, не стал покушаться на личностную составляющую Тестамента. Что с ним делать в будущем, оставалось под вопросом, но пока кинджу лишь закреплялся в новом носителе. Ясно было одно: с выбором он не прогадал, и обретённое стоило всех перенесённых мучений. Структура, в которой Эдди только начинал как следует разбираться, приводила его в бешеный восторг. Почти аналог тени, коей являлся он сам. Абсолютная идеальная пластичность, возможность сотворить практически что угодно – любую форму, любое состояние, любой материал… Энергия, которой так не хватало в теле носителя-человека. От перспектив, которые не замедлили нарисоваться, у кинджу захватывало дух. Тестамент не мешал ему наслаждаться. Вымотанный минувшим гиар приходил в себя медленно, а всё, начиная с восприятия и заканчивая чувством собственного тела, казалось ему переломанным по кускам. И себя брюнет ощущал таким же разбитым, если это понятие вообще уместно применять в разговоре о самосознании как таковом. Хотелось вновь отключиться и отдохнуть, но понимая, что время сейчас для него не союзник, а враг, Тестамент не мог позволить себе такой роскоши. Неслышно вздохнув, гиар усилием воли заставил себя забыть об отдыхе и принялся методично собирать воедино разрозненные детали мозаики мира. Проверку работоспособности нового тела Эдди начал с того, что спихнул с себя истерзанный труп Зато-Ичи. Старый носитель сослужил свою службу и теперь только мешал. Церемониться с ним и тратить время на похороны и прочие подобные нелепости кинджу, конечно же, не собирался. Убедившись, что всё, на первый взгляд, работает нормально, Эдди предпринял попытку встать. На скошенных каблуках кинджу изрядно пошатывало, да и в остальном одежда гиара серьёзно отличалась от той, к которой Эдди привык. Нелепая длинная юбка путалась между ногами, а назначение кусков кожи на плечах разум кинджу и вовсе отказывался понимать. Первый шаг дался Эдди с трудом – подвернув левую ногу, он чуть не упал и вынужден был притормозить, восстанавливая равновесие. Вторая попытка наладить ходьбу была немногим лучше первой. Но базовые рефлексы, которые в новом теле кинджу и не думал подавлять, быстро взяли своё, и дело пошло значительно легче. До дерева на краю поляны Эдди добрался, ступая уже абсолютно уверенно. Тестамент меж тем окончательно вернулся в рабочий режим и даже успел проанализировать ситуацию. На поверку всё оказалось не так плохо, как казалось на первый взгляд. Разум функционировал стабильно и без помех. Тело тоже казалось возможным вернуть в нормальное состояние, хотя здесь кинджу и успел оставить множество следов своего вмешательства. В частности, до сих пор не пришло в норму зрение. Что виноват в этом Эдди, было для гиара очевидно: эта система была одной из важных, и, чтобы она не восстановилось в кратчайшие сроки, что-то должно было создавать регенерации очень серьёзные помехи. Следуя тактической логике, Тестаменту стоило и дальше прикидываться ветошью, разрабатывая план ликвидации Эдди и собирая силы. Чем он, собственно, и занялся, незаметно, по одной нащупывая потерянные нити контроля. Конечно, так можно было упустить «точку невозврата», после которой вернуть себе абсолютное главенство станет невозможно в принципе, но приходилось рисковать. Напрашиваться на очередной бой сейчас, не имея представления, как вообще сражаться в таких условиях, было верхом глупости, а внезапность могла послужить небольшим, но козырем, который не стоило просто так сбрасывать с рук.***
Посадить глайдер и пройти по лесу оставшийся путь, придерживаясь направления, указанного приборами, для Венома было несложно. И даже то, что пару раз пришлось обойти кучи бурелома, значительно отклоняясь от курса, не сбило его с дороги. Теперь, когда вожделенная цель была так близка, он просто не мог позволить никаким обстоятельствам помешать себе. Ради этого ассасин даже пренебрёг частью своих обязанностей главы, оставив абсолютно все средства связи в глайдере. В Гильдии мог приключиться хоть конец света – ни одно из возможных сообщений не казалось парню столь же важным, как будущая встреча. На маскировку, памятуя, к кому он идёт, Веном не стал расходовать ни силы, ни внимание, приберегая их для будущей схватки.***
Человек?! Здесь, в Обители?! Факт был настолько ненормальным, что Тестамент почти начал грешить на неисправность ещё одной собственной глобальной системы. Но знакомое чувство продолжало назойливым комаром гудеть над ухом, а «прислушавшись» к ауре, гиар даже узнал посетителя. И выругался про себя – появление этого человека ничего хорошего не принесло ещё ни разу. Эдди, до того пытавшийся разобраться с непонятными и непривычными ощущениями, которые вдруг подкинуло ему новое тело, на приближение ассасина не обращал внимания, и перед гиаром встала дилемма: либо сообщить ему о госте, либо рискнуть и попытаться воспользоваться ситуацией, чтобы перехватить контроль. В первом случае приходилось заключать альянс с окончательно лишившимся стыда, совести и страха кинджу. Во втором – надеяться на адекватность почти такого же наглого человека, который тоже не чурался беззастенчиво использовать окружающих в личных целях. Тестамент невесело усмехнулся, пытаясь понять, от которого варианта его коробит сильнее… Продравшись сквозь кусты, Веном вышел на очередную поляну. И обомлел, так стиснув рукоять кейса в пальцах, что их костяшки побелели, а ребристый пластик даже сквозь перчатку впился в ладонь. Поляна была разворочена едва ли не полностью, и перемешанные друг с другом куски вывороченной земли и дёрна испещряли алые пятна и брызги. Но не это, хотя он и не переносил вида крови, шокировало парня. Почти в центре этого хаоса поломанной куклой лежал его наставник, и это зрелище окончательно и бесповоротно убивало остатки нелепой наивной надежды на то, что Зато-Ичи каким-то чудом ещё может быть жив. – Мастер Зато… – Веном не сознавал, что едва слышно шепчет это вслух. Видеть подобное, даже зная, что личность его наставника уже давно исчезла, растворившись в кинджу, всё равно было нестерпимо больно. – СКОЛЬКО ЛЕТ, СКОЛЬКО ЗИМ, – непосредственное появление на поляне ассасина, в отличие от его ауры, не привлечь внимания Эдди не могло. – ТЫ, КАК Я ПОСМОТРЮ, НЕ ОСОБО СПЕШИЛ НА РАНДЕВУ. Ассасин резко вскинул голову. Знакомый голос, резанувший по ушам, мгновенно выдернул из эмоциональной воронки, заставив вспомнить, где и в чьей компании он ныне находится. Не было даже необходимости всматриваться в скрытое тенью и встрёпанными волосами. – Захлопни пасть, – процедил Веном сквозь стиснутые зубы. – О, ВИЖУ, ПРИМЕРНЫЙ ПЁСИК ЕЩЁ НЕ СНЯЛ СВОЙ ОШЕЙНИК, – Эдди усмехнулся. Даже сквозь чёлку было видно, как голубые глаза Венома сверкнули яростью: – Ты… – парень задохнулся на полуслове. – Ползучая мразь… Руки ассасина отточенными короткими движениями вытащили из чехла кий и отбросили в сторону коробку. – Ты больше не будешь осквернять его память! – КОНЕЧНО, – охотно согласился кинджу. – МНЕ БОЛЬШЕ НЕ НУЖНО ЭТО СТАРОЕ, ИЗЖИВШЕЕ СЕБЯ ТЕЛО. – Я. Велел. Тебе. Заткнуться, – половинки кия в руках Венома соединились, и резьба жалобно скрипнула на последнем обороте. То, что из всех возможных вариантов разбираться приходилось с наихудшим, ассасина не волновало. Он был готов довести дело до конца. – ЖАЛКИЙ МАЛЬЧИШКА! Эдди, ничуть не напуганный угрозами, смеялся, и его смех перерастал в отдающий безумием хохот. – Я СОКРУШИЛ СМЕРТЬ! Я ОБОШЁЛ СВОЮ СУДЬБУ! МНЕ НЕТ РЕЗОНА СЕЙЧАС ТРАТИТЬ НА ТЕБЯ ВРЕМЯ. ОСТАВАЙСЯ ЗДЕСЬ. Я ПРОСТО УЛЕЧУ! В подтверждение его слов за спиной кинджу начали формироваться огромные чёрные крылья. Тестамента, до того незаметно наблюдавшего сцену со стороны, передёрнуло. «Прекрати…» Вновь ощущать, как тень шевелится внутри, было просто невыносимо. Эдди, не ждавший подобного обращения, вздрогнул, но тут же взял себя в руки. «ТЫ НЕ БУДЕШЬ УКАЗЫВАТЬ МНЕ, ЧТО ДЕЛАТЬ,» – заявил он, и модификация облика, до того на мгновение прерванная, продолжилась. «Прекрати!» Липкая ползучая чернота всё ещё возилась внутри, и гиара трясло, как в лихорадке. Его руки снова непроизвольными движениями тянулись соскрести, отодрать и отбросить повсеместно вылезающую на поверхность тень. – Прекрати!!!! – мысленный голос сменился реальным, но обратить на это внимание мог разве что Веном, с немым изумлением наблюдавший со стороны. Гиар-клетки бунтовали, пытаясь любым способом положить происходящему конец. А кинджу тщетно пытался усмирить тело, вновь так внезапно начавшее выходить из-под контроля. – ПРЕКРАТИИИИИИ!!!! Шквал отпущенной на волю энергии взметнул комья земли, сбил ассасина с ног, отшвырнув назад, а не успевшего закрыться Эдди контузил почти прямым ударом. Сам Тестамент, тяжело дыша, едва удерживался на ногах. Побелевшую, как известняк, кожу гиара испещряли алые руны, а пальцы его правой руки судорожно вцеплялись в дерево. На тёмной коре отчётливо выделялись свежие царапины. Разрушительное действие собственной магии Тестамент на себе прежде не испытывал, пожалуй что, никогда. И первое знакомство претендовало на право стать последним хотя бы ради сохранения собственного здравия. – Ты… Слова после всего давались с небольшим трудом. Волосы раздражающе лезли в рот. Тестамент смахнул их с лица, приводя причёску в привычный порядок, и, ориентируясь на ауру, повернулся к собеседнику: – Ассасин… Вопроса, с кем он будет солидарен, для гиара больше не стояло. Человек, сколь бы гадостным он ни был, до кинджу серьёзно не дотягивал по всем параметрам. – Слушай сюда… Веном поднял голову, наконец удостоив противника пристальным взглядом и остолбенел на месте до хруста в пальцах стискивая кий. Это продолжалось долго – те несколько секунд, которые ассасин неотрывно смотрел в лицо объединившегося с запретным зверем гиара, показались ему бесконечными. Зияющие пульсирующей чернотой лишённые белка глаза, в которых алыми углями сверкали радужки, гипнотизировали. И расчерченная идущими от них во все стороны извилистыми чёрными потёками бледная кожа со следами чужой, уже высохшей крови усугубляла ощущение встречи лицом к лицу с сошедшим на землю кошмаром. – Проклятье… – Тестамент досадливо стиснул свободный кулак. Некоторые люди обладали редким талантом портить буквально всё. То, что парень его не слушает, было очевидно – сбитое, прерывистое дыхание, которое обострившийся слух различал так же, как и хруст суставов, говорило о каком-то потрясении. Причина гиара на данный момент не интересовала – новых источников опасности он поблизости не ощущал – а вот сколько времени понадобится человеку, чтобы вернуть себе хотя бы подобие адекватности, его более чем занимало. Правда, этого он не знал, а сейчас высчитывать было недосуг. Эдди начал шевелиться, и рисковать, переключая внимание с него, Тестамент не хотел. – Не лезь, – посоветовал он, надеясь, что ассасин всё-таки сумеет воспринять его слова. – Мы потом поговорим. На кинджу Тестамент напал внезапно и тихо, можно сказать, со спины, без какого бы то ни было предупреждения и – тем более – официального приглашения подраться. Нечестно. Вероломно. Вдвойне непорядочно, если учесть, что Эдди изначально уже получил серьёзный удар. Но сейчас гиара не волновала оценка собственных действий с точки зрения людской морали. Его волновала эффективность, а такая стратегия позволяла выжать максимум из тех ресурсов, которыми он располагал. Удар чужой воли застал кинджу врасплох, ещё несколько мгновений оглушив его и забыв заставить о том, что они на поляне не одни, но не уничтожив и даже не усмирив. Брошенный вызов Эдди принял. В этом поединке щитом и мечом являлись только воля к победе, жажда выжить и нежелание сдаться. И кинджу ударил в ответ, концентрируя силу воли на том, чтобы подавить личность противника, смять её исписанным клочком ненужной бумаги, оборвать всё лишнее по краям и зашвырнуть остаток в самый пыльный тёмный и дальний угол, сохранив сердцевину только ради того, чтобы уберечь столь прекрасное тело от той же досадной кончины, что постигла его прежнее вместилище. Теперь уже гиару пришлось спешно заботиться о защите, создавая на пути жестокой силы непроницаемый барьер, ограждающий его собственные волю и сознание. Сохраняя себя. Веном, уже взявший себя в руки, напряжённо вглядывался в застывшую под деревом фигуру, всё так же стискивая в пальцах кий, но не решаясь атаковать. Тестамента он слышал и… Присутствие гиара не ослабляло желания парня размазать кинджу по всему лесу. Но убивать и калечить непричастных ассасин не хотел никогда. – Сделай паузу, – обычно эти слова предназначались оппоненту, но в этот раз Веном едва слышно говорил их самому себе, усилием воли стараясь расслабить костенеющие руки. – Сейчас его ход...***
Возвращение в реальный мир не ознаменовалось клинком, внезапно оказавшимся у горла, и гиар вздохнул с облегчением. Драться сейчас было делом абсолютно пропащим – после поединка с кинджу Тестамент чувствовал себя выжатым, как лимон. Хотя оно того стоило. Гиар стёр с губ сгусток чёрной массы, напоминающей одновременно гудрон и слизь, и стряхнул её на траву. Первый раунд, самый ожесточённый и тяжёлый он выиграл, и дальше дело обстояло, что называется, за техникой. – Полагаю, теперь мы сможем поговорить, – донёсся со стороны голос ассасина, и Тестамент кивнул. – Да. У меня нет намерения драться с тобой на этот раз. Веном сопроводил его жест изучающим взглядом и наклонил голову. Дюжина шаров, которую он заблаговременно создал, продолжала висеть в воздухе, но ассасин надеялся, что ими так и не придётся воспользоваться. – Ты мне тоже не нужен, – согласился он. Взгляд на лицо гиара он больше так и не поднял, ограничиваясь наблюдением за его телом и отмечая напряжённость позы, хотя Тестамент даже не держал в руках оружия. Впрочем, он сдерживал кое-что ещё более опасное. – Я пришёл за кинджу, – проговорил Веном. – Отдай мне эту тварь. Гиар усмехнулся, вновь провёл ладонью, в этот раз тыльной стороной, по своим губам. Мерзкое ощущение грязи не уходило, и рот хотелось прополоскать. – Боюсь, что это не выйдет так просто, – Тестамент «прислушался». Всплеск не заставил себя ждать, на мгновение ярко подсветив ауру магической энергией, однако ассасин пока не двигался с места. – Хотя не могу сказать, что я безмерно рад текущему положению вещей, – закончил гиар. – И что оно вообще меня устраивает. – Ты будешь столь любезен, что отойдёшь в сторонку? – в голосе Венома тонкими нотками послышался сарказм. Губы Тестамента искривились в ответной неровной усмешке, однако голос гиара остался ровным: – Скажи мне, человек... – Веном, – поправил ассасин. – Моё имя. Тестамент усмехнулся. – Скажи мне, Веном, – проговорил он, – что для тебя важнее: факт свершившейся мести или возможность осуществить её собственными руками? Неожиданный вопрос поставил главу Гильдии в тупик, и парень серьёзно задумался. С одной стороны теперь, когда он воочию увидел бездыханное и неподвижное тело мастера Зато, ассасину больше, чем всегда, хотелось своими руками разорвать глотку паразиту, который довёл его учителя до такого состояния. С другой стороны… Веном так устал от злости, ненависти и непрекращающейся гонки, что просто хотел закончить всё побыстрее. Отдать последний долг наставнику, убедиться, что его имя больше не будет покрываться незаслуженной грязью и… Так далеко ассасин не загадывал. Наверное, жить дальше. Существовать, выполняя свои обязанности, поддерживая порядок в Гильдии и, на всякий случай, присматривая за Слеером. Веном только сейчас осознал, как пусто на самом деле у него внутри. После того, как мастер Зато его оставил, всё, что не имело отношения непосредственно к нему, совершенно перестало хоть как–то интересовать ассасина. Он ничего не хотел, кроме мести и памяти, ни к чему, кроме них, не стремился, и ни одна сторонняя эмоция не могла продержаться в его душе дольше нескольких секунд. И это парень тоже понял только сейчас. Тестамент терпеливо ждал. – Одинаково, – мёртвым голосом наконец проговорил Веном, опуская кий. Шары испарились один за другим – в них окончательно отпала необходимость. – Но у меня нет причины убивать тебя, так что можешь считать, что я выбрал первый вариант. – Тогда забирай Зато-Ичи и уходи. Принятому ассасином решению Тестамент был искренне рад, и возможно в другое время он даже выразил бы приличествующие случаю соболезнования. Но в данный момент единственным, чего хотел гиар – остаться в одиночестве и перед продолжением изъятия из себя кинджу выкроить на отдых хотя бы несколько минут. Процесс оказался куда более трудоёмким, чем Тестамент мог себе представить. Веном, однако, не торопился покидать поляну. – Нет, – кратко, но весомо проговорил он. – Я хочу увидеть всё до конца и убедиться, что эта тварь подохла. – ТЫ СДОХНЕШЬ ПЕР… Эдди попытался было вновь заявить свои права, пользуясь тем, что гиар уже не мог так жёстко контролировать ситуацию, но силы и самого кинджу тоже не были бесконечными, так что после очередной краткой, но яростной стычки ему пришлось убраться, даже не окончив фразы. С губ Тестамент стекала новая порция смолы – в процессе усмирения «квартиранта» он не преминул отщипнуть от него ещё один кусок. Веном устремил взгляд на лужицу полужидкой грязи, очередным неопрятным пятном шлёпнувшуюся на травяную зелень. – Это – то, что от него останется? – поинтересовался ассасин, всё так же избегая смотреть гиару в лицо. – Да, – коротко кивнул тот. – Тебя устроит такая месть? В голубых глазах, надёжно спрятанных под длинной чёлкой, зажглось мрачное удовлетворение, а губы ассасина сложились в жёсткую и тёмную, но вместе с тем торжествующую усмешку. – Более чем, – отозвался он. – Сколько времени займёт его полное уничтожение? – Я не знаю, – Тестамент тяжело опустился на траву. Он чувствовал, как кинджу шевелится где-то внутри, и гиару волей-неволей приходилось экономить силы, чтобы их хватило на отражение очередной атаки. На то, чтобы, как обычно, выдерживать лицо ресурсов недоставало. – День, неделю, месяц, может быть. Веном окинул его внимательным взглядом. – К сожалению, я не могу себе этого позволить, – проговорил ассасин. Пропадать из вида подчинённых даже на день, не говоря уже о нескольких, учитывая общее состояние дел в Гильдии, совершенно не годилось, и парень предпочёл другой способ решения ситуации. – Что ж, в сложившихся обстоятельствах я вынужден пригласить тебя в Гильдию, Тестамент. По тону Венома было понятно, что это приглашение в случае отказа с лёгкостью превратится в настоятельную рекомендацию, которую будет очень трудно проигнорировать. – И в каком же качестве? – усмехнулся гиар, вполне уловивший подоплёку фразы. – Решай сам, – отозвался глава Гильдии. Давать заведомые гарантии чего бы то ни было в ситуации, подобной этой, ассасину не хотелось – слишком уж непредсказуемо всё могло повернуться в случае любой ошибки. Но и умышленно доставлять Тестаменту неприятности у парня не было основания. – Твою свободу перемещения и деятельности до полного уничтожения кинджу мне придётся ограничить, – проговорил он, – но в остальном твои условия жизни не будут отличаться от моих. А когда всё закончится, ты волен будешь отправляться, куда захочешь. Поверь… – после некоторого молчания добавил Веном. – Так будет спокойнее… нам обоим. Тестамент на несколько минут погрузился в раздумья. В словах ассасина действительно был резон. И тот факт, что ему какое-то время придётся сосуществовать с людьми, был меньшим злом, чем необходимость драться с мастерами боя в таком состоянии. Да и получить ещё одну пару глаз, которые будут внимательно следить за тем, чтобы Эдди не вышел из–под контроля или хотя бы за тем, чтобы он не наворотил чего-то, что потом придётся расхлёбывать, лишним не казалось. – Хорошо, – Тестамент кивнул. – Я приму твоё приглашение. Но сначала мне надо уладить один небольшой нюанс. Зио, – позвал он. – Иди ко мне. Крупная ворона, до того прятавшаяся в листве ближайшего дерева, с громким карканьем опустилась на плечо Тестамента, стиснув его когтями. Почему злое существо, чуть не убившее её саму и дравшееся с её хозяином, ещё сидит в нём, хотя хозяин, кажется, справился с ним, демоница всё так же не понимала. И ей по-прежнему было страшно. И за гиара тоже. Тестамент, прекрасно чувствовавший этот страх, усмехнулся уголком губ. Спутница у него была, видимо, такая же бракованная, как и он сам. И гиар, привыкнув к её обществу, предпочёл бы не расставаться с ней. Однако практика показала, в схватке с Эдди суккуб не могла серьёзно ему помочь, а стало быть, сейчас выступала в роли отвлекающего фактора скорее для него самого, нежели для кинджу. Так что не было резона тащить Зио с собой, привлекая лишнее внимание, напрашиваясь на конфликт в Гильдии и пугая демоницу. – Ты должна улететь, – негромко проговорил гиар. – Поняла? Подальше от меня. Ворона переступила с лапки на лапку и тревожно каркнула, кося на Тестамента рубиновым глазом. Ей сейчас было страшно даже просто на него смотреть, но это же не значило, что она не хочет больше быть своему хозяину полезной! Гиар вновь улыбнулся и, привычно подняв руку, ласково провёл пальцами по чёрным перьям: – Позаботься о себе, девочка моя. Пока меня не будет, можешь делать, что захочешь. Я найду тебя позже, как только смогу. Ворона понятливо каркнула и потёрлась клювом о его щёку. Хозяин на неё не злился и не отсылал насовсем, и это было хорошо. Просто новое поручение. Дождаться, пока он вернётся. Напоследок ласково клюнув Тестамента в ухо, Зио расправила крылья и взлетела на дерево, спрятавшись в ветвях. Гиар, проследив её перемещение, качнул головой и едва слышно коротко рассмеялся. Затягивать собственный отъезд больше не было ни повода, ни смысла. Тестамент медленно поднялся на ноги. – Я готов, – сообщил он. Веном, до того неподвижно и молча ожидавший окончания сцены, кивнул. Развинтить кий, подобрать отброшенный ранее кейс и убрать оружие внутрь было делом одной минуты. Затем ассасин склонился к телу своего наставника и поднял его на руки. Сейчас Веном был как никогда рад тому, что длинная чёлка скрывает его лицо. – Идём, – коротко бросил он, разворачиваясь к тем кустам, из которых вышел. – Мой глайдер стоит неподалёку. Голос контролировать ещё получалось, но в глазах Венома стояли слёзы.***
– Проклятье… Чувство равновесия спасало Тестамента от того, чтобы падать на каждом шагу, запнувшись об очередной корень или неровность почвы, но оно не было способно предупредить гиара о том, что траектория его движения упирается в дерево. Блестящая идея справиться своими силами полностью провалилась при воплощении на практике. – Я стал беспомощнее маленькой девочки… – пробормотал себе под нос брюнет, отлепляясь от огромного каштана и пытаясь определить, где теперь находится его провожатый. Веном отыскался в нескольких шагах впереди. Парень всё ещё был погружён в свои переживания настолько, что почти не обращал внимания на окружающее. С некоторым трудом поравнявшись с ним и пересчитав по дороге ещё несколько деревьев, не излучавших столь отчётливо читаемой ауры, как человек, Тестамент опустил руку на плечо ассасина, умудрившись не промахнуться мимо него с первого раза: – Ты позволишь? Веном вздрогнул от неожиданности и рефлекторно отскочил, сбросив чужую ладонь. Выхватить кий ассасину помешало лишь тело Зато-Ичи, мёртвым грузом оттягивающее руки. – Что ты делаешь?! Ассасин старался говорить спокойно, но в его голосе всё равно проскальзывали нотки возмущения столь бесцеремонным вторжением в своё личное пространство, повторением жеста, который был позволен только мастеру Зато, досады на себя за непростительную халатность и страха. Последнее было данью взгляду, вновь скользнувшему по нынешнему лицу Тестамента. – Прошу прощения, – гиар напомнил себе о нюансах ситуации и примиряюще поднял руки. Он в полной мере уловил гамму оттенков интонации собеседника, однако о причинах, породивших их, мог разве что догадываться, пытаясь примерить собственный опыт к другому человеку. – Я хотел лишь упростить собственное передвижение. – Упростить… передвижение? – непонимающе переспросил глава Гильдии, вновь разглядывая заклёпки на ошейнике гиара вместо его лица. – Да, – Тестамент кивнул. – Твоя аура мне знакома и достаточно отчётлива, чтобы я не потерял общее направление, но мне надоело встречать по пути деревья. – Деревья?.. – разум Венома, посчитавший, что проблемы решены, до возвращения в Гильдию упорно не хотел включаться в рабочий режим. Гиар скрестил руки на груди и вновь наклонил голову, пытаясь понять, издевается над ним ассасин или его поведение – это следствие нервно-психического расстройства. – Я ослеп, – суть проблемы Тестамент, призвав на помощь всю свою терпимость, всё же решил озвучить явно. – Когда в меня вселился Эдди. И пока у меня почему-то не получается восстановить органы зрения. – О… От такой новости Веном временно лишился дара речи – несмотря на то, что подобное можно было предположить, ассасин был слишком смятён духом, чтобы полноценно пользоваться логикой. Да и задумываться о возможных проблемах Тестамента, доселе ничем их не выдававшего, не приходило ему в голову до этой минуты. – Сочувствую, – наконец выдавил из себя Веном. Гиар криво усмехнулся. – Не стоит, – проговорил он. Ассасин окинул его долгим взглядом, вновь не осмелившись поднять глаза выше подбородка брюнета и его неровно изогнутых губ, и подошёл ближе, сокращая дистанцию до одного шага. – Глайдер совсем близко, – сообщил Веном. – Мы дойдём за пару минут. Обопрись на меня. Тестамент откликнулся на предложение, и глава Гильдии вздрогнул, когда его плеча, неловко ткнувшись в него таким чужим и одновременно таким знакомым жестом, коснулась сильная рука.***
– Пришли, – Веном остановился, и Тестамент тут же убрал ладонь, вновь скрестив руки на груди. – Постой здесь, я сейчас вернусь. Гиар кивнул, и ассасин, умудрившись не выпустить из рук тело наставника и даже не уронить кейс с кием, нашарил в кармане пульт и нажал кнопку. Кабина глайдера с тихим шорохом распахнулась, и Веном оказался там одним прыжком. Бережно опустив Зато-Ичи на заднее сидение, глава Гильдии забросил свой кейс на кресло пилота и принялся возиться с ремнями, пристёгивая тело наставника, чтобы тот не свалился по дороге. – Мастер Зато, подождите ещё немного, – негромко проговорил ассасин, покончив с этим. – Пожалуйста. То, что он обращался к трупу, Венома совершенно не смущало. Теперь надо было как-то переместить в кабину и Тестамента, малознакомого с конструкцией подобной техники. Для нынешнего Главы Гильдии это проще всего было бы сделать тем же способом, однако он не был уверен, что гиар позволит ему таскать себя на руках. – Тестамент... – проговорил ассасин, спрыгнув обратно на землю. – Да? Гиар повернулся на голос, и Веном, в очередной раз встретившись с ним взглядом, вздрогнул. С этим надо было что-то делать. – Моя просьба, вероятно, покажется странной, – проговорил он, – но… не мог бы ты прикрыть чем-нибудь лицо? Пусть ассасин не ставил этого своей целью, но удивить, а точнее – ошарашить Тестамента, ему удалось. Брюнет на несколько секунд оторопело замер, не шевелясь и почти не дыша. – Ч-что? – переспросил он. – Ты не мог бы прикрыть лицо? – спокойно повторил Веном. – Или хотя бы его верхнюю часть. Губы гиара искривились в подобии усмешки: – Думаешь, я тебе солгал? – В смысле?.. – ассасин в свою очередь уставился на собеседника. Его слова казались странными, но через несколько секунд глава Гильдии понял логику Тестамента и поспешил опровергнуть сделанный гиаром вывод. – Нет… – Веном качнул головой. – Я не думаю, что ты со мной нечестен. Просто твои глаза… они… – ассасин запнулся, подыскивая более корректную формулировку. – Хм?.. Гиар недоумённо приподнял бровь и поднёс ладонь к своему лицу. Кроме привычной текстуры кожи пальцы кое-где ощущали нечто странное, больше всего похожее на тонким слоем застывшую смолу. – Кинджу… – сквозь зубы процедил Тестамент, сплёвывая на землю очередную порцию Эдди. Что тот окажет влияние на его внешность, брюнет не задумывался – для самого Тестамента подобная метаморфоза едва ли была не только критична, но даже важна. Однако припомнив нотки страха, которые он слышал сегодня в голосе Венома, и наконец связав их с правильной причиной, гиар решил удовлетворить просьбу ассасина. Хотя бы из соображений взаимной вежливости. С пальцев гиара потекла кровь, формируя чёрную ткань. – Вот, – он протянул Веному длинную широкую ленту. Тот механически забрал ткань из рук брюнета, продолжая глядеть на его пальцы. Это стоило расценивать как знак …доверия? – Закрывай, что считаешь нужным, – короткое сухое пояснение развеяло все человеческие иллюзии, словно дым. Ассасин кивнул и медленно разжал когда-то успевшую стиснуться в кулак руку. Лента несколько раз обернулась вокруг головы Тестамента, надёжно скрыв собой и чёрные потёки на его щеках, и жуткие невидящие глаза. Веном закрепил её, завязав сзади плоским узлом, и осторожно вытащил из-под ткани длинную чёлку гиара. – Не беспокоит? – осведомился ассасин. Тестамент качнул головой, одновременно отвечая на вопрос и проверяя, как держится повязка. – Так лучше? – в свою очередь поинтересовался он. Веном взглянул на брюнета и впервые за сегодняшний день не вздрогнул, увидев его лицо. – Да, – проговорил ассасин. – Спасибо. Тестамент лишь пожал плечами. С его точки зрения это была мелочь, практически не стоящая внимания. – Надо лететь, – напомнил Веном, мимоходом бросивший взгляд на вытащенные откуда-то и так же быстро убранные часы. – Я и так очень сильно задержался. Тебе нужна помощь, чтобы забраться в глайдер, или ты справишься сам? Мысль о том, что ему вновь необходима помощь человека, заставила гиара внутренне скривиться, однако с точки зрения рациональности это был единственно приемлемый вариант. – Если хочешь, чтобы мы уложились в пару минут, – отозвался Тестамент, здраво оценивавший свои нынешние возможности, – помогай.