Маленький Принц.

Во тьме среди звезд, в неоновом свете Тонет и тает земля. Маленький Принц на далекой планете Все ждет своего Короля. – Хен... – Дэ снова валялся в коленках Енгука, крупно вздрагивая при очередном всхлипе. – Хен, меня никто не любит... – Дэ, ну ты же прекрасно знаешь, что это не так, – Гук поглаживает волосы рыдающего мальчика, давя в себе порыв заобнимать малыша до смерти. Вдруг не поймет, а терять такое милое ушастое чудо не хочется. Енгуку в жизни как-то не доводилось видеть неко-мальчиков, и наверное, упусти он Дэхена – совершит главную ошибку всей жизни. Он итак много раз его упускал. Когда позволил сблизиться с Химчаном – вот это было грубейшей ошибкой в особенности. Бесчувственный извращенец-ольджан лишь поначалу был милым и хорошим, заставлял Дэ смеяться таким красивым, заливистым смехом, за который Енгуку хотелось рвать и метать, а позже смех сменился слезами и долгими душещипательными историями, от которых монстр внутри Бана рвал все оковы, бесился, а под черепной коробкой билось лишь одно: "Убрать Химчана из жизни Дэ". И как Енгук не вертелся, он не мог помочь младшему, ибо тот все сам да сам. Дэхен все чаще становился все грустнее, и в один день... – Он меня ударил. – стыдливо произнес Дэ, опуская глаза в пол. – Кричал, что хотел меня убить. А потом и вовсе заявил, что будет с другим встречаться. И выгнал. – Не плачь, маленький... Он еще пожалеет... Енгук не помнил, как оказался у порога дома Химчана, каким макаром вообще адрес узнал. Помнил лишь, как под кулаком хрустнула переносица, как из тонких губ вырвалось хриплое ругательство, помнил свои слова: "Оставь Дэхена в покое. Он не твой и никогда твоим не был. Пускай слюни на воспоминания. Узнаю, что приближался к нему – убью, и мне за это ничего не будет." – Хен... Никому не нравятся мои ушки. Может, из-за них меня никто не любит? – Дэ стер слезы с глаз и поджал пухлые губы, глядя на смеющегося Енгука. – Дэхенни, ну что ты мелешь? У тебя очень милые ушки, просто ты не всех замечаешь, кому они нравятся. Мне, например. Ты слишком зажат в себе. Поверь, ты очень красивый, тем более, ты Принц. Разве принцы бывают уродами? Дэхен недоверчиво косится. – Тебе нравятся мои ушки? И только сейчас Енгук вспоминает, что на родной планете Дэ испокон веков признание типа "мне нравятся твои ушки" считалось равным признанию в любви. Впервые Бан краснеет до кончиков собственных, человеческих ушей. – Да, ты все правильно понял. Мне нравятся твои ушки. Я люблю тебя, Чон Дэхен. Енгук жмурится, ожидая какой-либо реакции от неко. Он ждет всего – воплей типа "ты порушил нашу дружбу", укусов, оцарапанья, ухода Дэ в неизвестном направлении, под конец концов. Однако теплых обьятий со спины Гук никак не ожидает. Маленькое тело доверчиво жмется к крепкой, напряженной спине, ладошки гладят по груди, и Бан чувствует тепло, исходящее изнутри и поглощающее целиком все тело. – Ты... Я нашел тебя, мой Король... – Дэхен жмется плотнее и улыбается, ощущая на своих кистях теплые ладони Енгука. Сердце колотится как сумасшедшее, грозясь вырваться из грудной клетки, разломав к чертям ребра. – Я люблю тебя, Гукки... И кажется, всегда любил... Енгук жмурится от накатившего на него тепла. Подрагивающие кошачьи ушки щекочут изгиб между шеей и плечом, и Гук плавится от этих ощущений. – Я тебя тоже люблю, мой кошачий принц...