Философская обитель

      Сегодня. И тогда, выходя из штаба, я не мог представить себе, что через каких-то пару часов, среди обломков святого собора, встречу заклятого врага. Не подозревал, что в праздничный день, когда торжествуют силы добра и сияют улыбки на лицах, в нашей сказке появится Зло. Оно не будет многословно и снисходительно к нашему счастливому концу, и предстанет передо мной в лживой маске, измазав чужое лицо пылью и фальшивыми слезами. Да, ее лицо, руки, тело и ноги, даже голос.. ему удалось скопировать все! Девушка с длинными растрептанными косами из каштановых волос, испуганная, охваченная страхам до немоты, неподвижно сидящая на сером камне, обрушившейся стены, с мольбой и верой смотрела на меня, когда я спотыкаясь бежал по развалинам и перепрыгивал через торчащее из глыб железные прутья, спеша к ее силуэту. А когда оказался совсем рядом, Валери спрыгнула с камня и пустилась на встречу. И я поймал ее дрожащие руки, вытер слезы, слабо улыбнулся, пытаясь успокоить и ободрить, но времени не было, и я не мог дать ей минуты, чтобы прийти в себя.       - Что произошло? Как ты здесь оказалась, и где Альфонс? Ты видела тех, кто обрушил здание? Ты цела? Никто не пострадал?       - Да-да, в соборе никого не было. Только те, кто угрожал мне... Они разрушили церковь, сказав, что так ты прибежишь суда и сыграешь им на руку. Эдвард, кто была эта женщина и юноша? Они звали себя гомункулами, теми у кого ты в долгу.. Это правда?! Почему они хотели убить меня?       - Что?! – в груди на мгновение остановилось сердце, еще один человек мог пострадать от того, что связал свою жизнь со мной и братом, но у меня теперь осталось еще меньше времени, и я быстро взял себя в руки, усмирив свой страх,- Не верь ни единому слову этих тварей, кроме того, что они гомункулы, все - ложь. Я не знаю зачем им убивать тебя, Вал... Они не могут знать кто ты! Видимо...       - Эдвард, а что если..?!       - Сказал же, они ничего не могли о тебе знать! Ты в безопасности, никто тебя и пальцем не тронет! – я сжал левое запястье подруги, которое она положила на мое плече, когда сама же вжалась носом в мою грудь, и отодвинул Вал от себя, чтобы в глаза сказать, что ей нужно делать дальше.       - Я так испугалась! Думала, что сойду с ума! Так было страшно! Они говорили ужасные вещи о тебе!       - Вал...- что-то было с ней не то, она продолжала плакать и кричать, с ее лица не сходило выражение истинной паники, я задумался.       Пока мокрые карие глаза вопросительно смотрели на меня, а я бессмысленно заглядывал в их глубину, в голове складывалась общая картина произошедшего. Валери оказалась в соборе, одна, непонятно почему туда заявились гомункулы. Допустить то, что это случайность?.. Пускай. Что они могли ей сказать? Да что угодно, нет смысла думать об этом, но зная Валери, зная, как она жила раньше, что делала в прошлом, и представляя себе ее среди самого ужасающего варианта того, что произошло перед обрушением, никак не сходилось с тем, что я вижу сейчас перед собой заплаканную и испуганную девушку.       - Вал... – повторил я,- где твой браслет?       - Какой?... Аа, ну.. Я сняла его.       - Когда?       - Еще с утра...       Закрыв глаза, я крепко обнял девушку, так что в моих руках она немного простонала от боли, а через еще несколько таких мгновений я тихо произнес ей на ухо:             - С утра он был на ней, Энви... Сила и желание ударить этого ублюдка пробудилась во мне как никогда прежде. Я купился на его жалкий трюк, я поверил в слезы, а теперь хочу довести его до бешеной агонии, в которой он и кричать от боли не сможет. Мое лицо искажала ярость, зубы крепко сомкнулись, а губы сильно сжались, я чувствовал как через мгновение уже лишаю себя тепла тела подруги и со всей силы бью ее по лицу. Вырывая из себя гневный, разрывающий грудь крик:       - Какая же ты мразь!       Энви отлетел от меня на пару метров. Катясь и переворачиваясь через голову, он упал на осколки витража, а чуть позже встал, продолжая поддерживать облик Валери. Когда он котился кубарем и поднимал за собой пыль, я наблюдал, как каштановые косы распускались, и волосы бились о грязную землю. Становилось тошно, но я не задумываясь перебарывал это чувство. Бегущие ручейки крови по ногам и стекающие вишневые капли с губ на мгновение пошатнули мою уверенность, но одновременно с этим зажгли с еще большей силой мой гнев и чувство справедливости. Я подбежал и ударил еще раз, но стальной кулак был остановлен. На поддельном лице гомункула расплылась довольная ухмылка. Энви насмехался, хихикал и погружался все больше в свое безумие. Удар с ноги с левой стороны, и Энви сшиб меня в право, в сторону где разорвалось множество металических прутьев. И ожидая, что я попаду на один из них, рефлекторно я подставил под удар автомеханическую руку. Но меня не оставила удача, и я упал на правый бок между двумя острыми штыками. Когда я открыл глаза, рядом со мной уже стоял Энви, в своем обличали. Он произнес:       - Не думал, что какая-то фасолина, поймет все так быстро...       Следующее мое движение сорвало с Энви довольную рожу: преобразовав свою броню в лезвие, я насквозь проткнул его живот. И с резким движением руки я отпрыгнул к камням.       - Откуда тебе известно о Валери, ублюдок!?       Откашлявшись с кровью, грубо вытерев губы тыльной стороной ладони, с усталым и пустым взглядом гомункул дал мне ответ:       - Я знаю о ней больше, чем ты, Эдвард Элирик. И когда мы встретимся в следующий раз, ты уже будешь знать, что девчонка и твой драгоценный братец уже у меня в руках.