Ну что старикашка, пора мир спасать!

Я шёл с опущенной головой. Наверное, у меня дежавю. Я не знал, что мне делать. Моя команда мне не верит, моего лучшего друга арестовали по ложному обвинению, а единственный свидетель, который может мне помочь отказался выступить в роли свидетеля. Моя жизнь – сущий кошмар. Сейчас ноги занесли меня на улицу, где был дом Исаака. Я глянул в сторону его окон. Там горел свет! Но... Как такое может быть? Я бегом поднялся по лестнице, и постучал в нужную дверь. Со стороны люди могли подумать, что я сумасшедший. Конечно, ведь весь мой вид так и кричал "Я сбежал из психушки!". Спустя несколько минут за дверью послышались шаги, а затем и голос: - Что вам нужно? Если это нас счёт соболезнований, то уходите, нам они не нужны? Этот голос... Я прекрасно знаю, кому он принадлежит. Она очень часто гуляла со мной и Исааком, пока не забеременела. Но, даже когда на свет появилась крошка Лиззи, Котори не переставала поддерживать меня в трудные минуты моей жизни. Часто, именно её советы держали меня на плаву. И за это я ей очень благодарен. Но если она здесь, то это в очередной раз подтверждает то, что Исаак не виновен. Фюрер бы не отпустил такого важного свидетеля так быстро. Это прекрасной возможность узнать, что произошло на самом деле. - Котори! Ты меня слышишь? Впусти меня немедленно! - дверь отводилась, впуская меня в квартиру. Передо мной стояла Котори. Исаак, наверное, сейчас бы обрадовался. Она в ценности и сохранности. И это радовало. - Сато... Ты тоже пришёл меня утешить? На радостях я не заметил несколько деталей. Первое, что значит фраза: "Если это нас счёт соболезнований..."? Каких соболезнований? На счёт того, что Исаак в тюрьме? Но тогда, как объяснить её наряд? Такое впечатление, что она кого-то хоронит. Вся в чёрном. Глаза красные, что свидетельство вело о том, что она много плакала. - Утешить? Объясни мне сначала что случилось! - Значит, ты ещё ничего не знаешь... Мне сегодня сообщили. В обед, я ходила в штаб. Это было просто невыносимо! Все эти косые взгляды, шепот вокруг меня... Я думала, что не выдержку. Фюрер сам принял меня, и все рассказал. - Что он тебе рассказал? - не понял я. - Разве не ты ему все рассказала? - Котори посмотрела на меня взглядом полным непонимания. - Нет. Он мне рассказал о том, что случилось с Исааком. А том, что он умер в больнице! – после этих слов, бедная женщина заплакала. А я, стоя рядом с ней, не мог сказать ни единого слова. Фюрер задумал грязную игру. У меня в голове созрел план. Я улыбнулся, а потом начал смеяться. Котори же, видя мою реакцию недоумевала. Хотя я ее понимаю. Еще бы. Теперь я точно похож на сумасшедшего. - Лиззи дома? - Да-а, - заикаясь, сказала женщина. - Хорошо, звони сейчас же Шарлотте. Пусть она приедет и посидит с ней. - Но я не… - Объясню по дороге. Позвони ей, и собирайся. - Собираться куда? - В штаб. Сегодня все дороги ведут туда! За несколько минут пришла Шарлотта, которая проходила неподалеку, и зашла к нам. Мы оставили Лиззи на нее, а сами быстро отправились в штаб. Рассказывая всю правду о произошедшем, но, все же умалчивая о своих подозрениях, я наблюдал, как по щекам Котори текли слезы. Слезы радости. Она хотела вернуться домой, и рассказать все Лиззи, которая все отказывалась принимать печальную участь отца. Но я ее отговорил. Мы ее потом обрадуем – объяснил я ей. Мы бежали со всех ног. Влетая в штаб в очередной раз за день, под недоумевающие взгляды вахтеров, я отправился прямо к телефону. - Вызвать ко мне старшего лейтенанта Рьоко Асакуру, младшего лейтенанта Анну Габье, майора Фурмана, и подполковника Едварда Таккера. НЕМЕДЛЕННО!!! - я пошел в свой кабинет, захватив с собой Котори, которая ничего не понимала, но верила, что я сделаю все необходимое. Скоро все остальные подошли в кабинет. - Сато! Если это опять о твоих выдумках… - Не беспокойтесь. Все знают, как обошлись с подполковником Хьюзом сегодня утром? Так вот, это – его жена. У этой истории об аресте есть две версии. Одна та, что рассказал мне фюрер. Вторая же, которую тот же Ньюсмен рассказал многоуважаемой Котори Хьюз. По первой версии, Исаака Хьюза арестовали по подозрениям в государственном перевороте. По второй, Исаак скончался в больнице. У кого есть сомнения о том, что фюрер нам нагло врет? По-моему, он уже слишком заврался. Что вы на это скажите? – я многозначительно взглянул на лицо Асакуры, на что та улыбнулась: - Предлагаю сказать ему это в лицо! - Полностью вас поддерживаю, старший лейтенант. С улыбкой на лице, и уверенностью в сердце, я пошел на очередную встречу с нашим фюрером. Я очень сомневаюсь, что он прикажет арестовать всех нас. Даже если ему удастся улизнуть от прямого ответа, Исаака ему придется отпустить. Незаметно ко мне подошла Анна. У нас с ней были дружеские отношения, но мы не слишком тесно общались, и виделись редко. Но я ей доверял, как и Исааку, Рьоко, и себе. - Сато… поздравляю. Ты был прав. - Извинения приняты – с победоносной улыбкой сказал я. Но заметив выражение лица подруги, мой пыл немного поостыл. – Что-то я не вижу нужного настроя. - Я признаю, что ты прав. Но признают ли другие? Я не говорю о нашей команде, я говорю о других солдатах. Ньюсман – фюрер. А мы обычные гвардейцы. Как думаешь, кому поверят больше? Кто выиграет в этой войне? - Я не знаю, кто победит, – ответил я, сохраняя внешнее спокойствие, - но одно я знаю точно. Бездействовать я не собираюсь. Если сомневаешься – отступай. Но в итоге – вот увидишь – мы победим! - Я очень на это надеюсь! – ответила она, и подарила мне замечательную улыбку.