Мужчины не плачут.

«Твоя пустая жизнь позорно прожита: О том,что мертвецы рыдают,ты не знала! Тебя источит червь, как угрызений жало..» —Ш.Боддер. Слишком тихо вокруг. Слишком влажно вокруг. Последние дни льет как из ведра, а проклятое солнце не желает показываться ни на секунду.Конец августа, теплый, но я ненавижу такую погоду, когда многие готовятся к зиме так рано, когда небо становится белым, как перчатки новоиспеченного офицера. Мне настолько плохо, давление скачет туда сюда из за перемен в сезонах, что я пытаюсь унять головную боль ромом, в надежде на то, что усну. Но от проклятого пойла становится еще хуже. Я получил все, о чем только мечтал: деньги и славу.И потерял все, что имел. Каждый день я поднимаюсь на вахту, в надежде на то, что запах родного моря взбодрит, поднимет, но нет, он дает в голову так же, как и спиртное. -Капитан, с вами все хорошо?-каждый раз спрашивает меня Адэ всю последнюю неделю. Нет, со мной не все хорошо, хочется ответить, со мной не все хорошо.Я потерял слишком много людей за последнее время, и уходя, они отрывали кусок моего сердца вместе с собой. Нет, Адэ, мне настолько паршиво, что я просто запиваю горе утраты дешевым пойлом! Нет, Адэ, я хочу утопиться в пучине,потому что я не смогу жить с такой ношей, черт возьми! -Все в порядке, спасибо.-как обычно хриплю я, отворачиваясь, хмурясь от головной боли.Не хочу, что бы он видел меня таким уязвимым.Он– единственный, кто все еще со мной, и даже когда он артачится, злится, потому что я гоняюсь за призрачными мечтами, имея богатство, но он все еще со мной. Здесь слишком тихо. Но тишину прерывает робкие капельки, тихо падающие на листву деревьев, на крышу дома. Я устал от моря и от вечного колышущегося пола под ногами, из за которого мутит еще больше, поэтому снял комнату в каком то доме, подальше от других. Опять эта погода, та самая чертова погода, когда до утра далеко, а ночь уже наступила и маленький мерзкий дождь моросит. Стояла такая же погода, когда ты умерла, Мэри. Кровать кажется мне слишком жесткой, но я всё равно не буду поворачиваться, уж слишком она скрипит.Я правда думаю о тебе. Я все думаю о том, что бы было, если бы ты все такие оказалась жива. Сколько слов я бы сказал тебе еще? А сколько всего смог бы для тебя сделать? Почему так рано, Мэри?Почему ты так рано ушла? Ты же должна была пережить меня, мы даже спорили. «Я сильнее тебя, Кэнуэй!»-ухмылялась ты, еле еле поднимая целый ящик рома.А потом приходил я, забирал у тебя ящик, руки от которого у тебя тряслись, давая понять, что это не так. Ты злилась и ругала меня. Ты радовалась и хвалила меня. Ты грустила и порой приходила ко мне, ничком падая на пол в моей каюте, разрешая взять тебя и перетащить на кровать.А потом тяжело вздыхала.«Делай со мной что хочешь, только не называй Джеймсом Киддом.» Ты уставала от этого, как же ты уставала от этой маски дерзкого мальчишки, образ которого придумала сама. Мысли пожирают разум, и я снова закрываю глаза;жмурюсь;не смотрю.Потому что кажется, я готов заплакать.Как же больно. Я сплю с открытым окном и настежь распахнутым балконом, поэтому в комнате становится прохладнее. Я лишь достаю подушку, на которой лежу и накрываю ею лицо. Твой голос так и слышится в голове. -Не здоровится, да? Я сошел с ума.Твой голос, он звучит слишком рядом, слишком близко.Как всегда, с какой то усмешкой и с добрым желанием подколоть; нотами, знакомыми только мне. «Тебе пора принимать лекарства,старик.»-твердит внутренний голос, и я окончательно подтверждаю свое опасение. Сумашедший.Тебя нет, тебя нет.Мотаю головой, в надежде избавится от болезненных галлюцинаций, но это всё равно мало помогает.А может я просто слишком много выпил?Или выпил слишком мало? А может я просто умер от голода? -Убери подушку с лица, Эдвард, ты же задохнешься. Сильно - сильно жмурюсь,то ли от головной боли,то ли из за того,что ты мне кажешься.Все кажется таким реальным,будто я открою глаза и увижу тебя.Не того задиристого мальчишку Джеймса Кидда,не ту слабую,умирающую девушку с неестественно белым лицом,которую я нес на руках,а ту девушку,которая сидела возле меня на мельнице,черты лица которой становились прекраснее в свете заката. «Когда как.» -Ты мертва,ты мертва,мертва.-повторяю я.Боль и страх изнутри ломают ребра,ну а я просто сильнее прижимаюсь лицом к подушке,пряча его насовсем.Я закрываюсь от тебя.Задохнусь говоришь?Я согласен. -Да,Кэнуэй,мертва.Как же ты слышишь меня тогда? -Ты в моем воображении,понимаешь?-хриплю я,чувствуя,как по спине пробегает заряд мурашек—это все слишком реалистично.Но я всё же решаю не открывать глаза. -Ты сказала,что будешь со мной,тогда,когда мы были в Кингстоне.Но ушла раньше.Зачем ты соврала? -Я не соврала,я с тобой сейчас. -Нет!-взрываюсь я,отбрасывая подушку куда то в стену.-Тебя нет!Ты погибла из за меня! Я резко поднимаюсь,принимая сидячее положение,в глазах темнеет.Часто моргаю,а потом вижу.Комок боли и страданий подступает к горлу,ну а я просто замераю,покрываюсь толстым слоем сумасшествия. Ты сидишь здесь. Передо мной. В своем пошитом золотом камзоле. Так близко. Хочется кинуться к тебе,взять с собой;забрать;вернуть.Кажется,мир становится не естественным—сказкой;плодом воображения,чем угодно. -Ты..-заикаюсь я,продвигаясь ближе к твоему призрачному образу,оседая на краю постели.Но ты как всегда заканчиваешь за меня. -Я не соврала. В носу начинает неприятно покалывать,а слой тонкого,но до глубины горького моря накатывается на глаза. -Ты плачешь?-обеспокоенно спрашиваешь ты,протягивая руку на меня,ко мне.Я опускаю голову,жмурясь;хмурясь;уходя.Спускаю ноги вниз,нормально садясь,обхватываю вопящую голову свинцовыми руками.Плевать на все,я просто потерялся.Ты ушла,а я остался. Дождь как то стих,и опять наступила противная и слишком идентичная тишина.Я замерз,но двигаться не хотелось - ты можешь уйти. Тяжело вздыхаю. До чего ты меня довела? Я плачу,словно сопливая баба,Мэри,из за тебя! -Как ты могла уйти?!-кричу я,что есть мочи.На кого только?На призрак?На плод своего воображения?Сон?Галлюцинация? -Я..-запинаешься ты,хочешь что то сказать,но своим криком я лишь уничтожаю твой тихий шепот. -Нет!-стискиваю голову руками еще сильнее.-Ты просто бросила меня!Я говорил тебе,я молил тебя:«Пошли!»!Нет!Ты могла!-крики рвут глотку,сдирая горло полностью. Это чувство,когда моральная боль переходит в физическую,когда она не излечима;ты терпишь,кричишь,бьешь,но от этой боли лекарства нет.Она как опухоль в душе,как чувство,когда потерял родного.Не-из-ле-чи-ма. Руками закрываю лицо,пытаясь кулаками выдавить чертовы глаза,что бы только не видеть,что бы уйти.В созданной мною темноте начинают мелькать разнообразные рисунки-узоры,разного цвета,похожие на людей,которые разлетаются на маленькие части;или вообще уменьшающиеся до ничтожных размеров;вспыхивающие и те,которые разбиваются на маленькие осколки,как фарфоровая тарелка.Такое бывает,когда сильно—сильно трешь руками глаза. Так больно не было,когда в упор в плечо засадили пулю. Слезы медленно падают вниз,что злит невыносимее.Слабый дурак!Крыса,поддонок!Старик,слабак! Всхлипываю,сильно наклоняясь вперед,сжимаясь.Может я перенапрягусь и отключусь? Или нет. Я пущу себе пулю в лоб,и окажусь рядом с тобой.Но ни рядом,ни в комнате оружия нет,я спрятал сам от себя.Боялся,что спячу,а впрочем,так и случилось. «Мужчины не плачут.»Но кажется,фраза эта совсем не закончена.Но наши слезы отличаются от ваших,Мэри.Они как..как яд,как кислота.Я никогда в жизни не плакал,только когда потерял отца.Тэтч,Вейн,Робертс,Хорниголд,даже Кэролайн,я молча проглатывал эти потери.И ты.Мы даже не были близки,только пару раз,почти,мы были пьяны.И тогда ты полезла раздевать меня,шутя,смеясь над моей ориентацией. "Ты что,из этих?" А потом,я тащил тебя домой,потому что ты заснула.Ты всё равно была мила и приветливая со мной,где бы я не находился и что бы не делал. Кап-Кап.Маленькие слезинки капают с кончика носа на пол,разбиваясь и разлетаясь в разные стороны. -Эдвард,прошу тебя.Я не стою твоих слез.Пожалуйста.-ты кладешь руку на мое плече,сжимая ее.Но я не чувствую твоего прикосновения. Я ничего не чувствую. Когда я терял родных мне людей,они уходили,отрывая кусок моего сердца м кидая песок в мою могилу.И когда ушла ты,от моего больного органа осталась жалкая часть-ничтожный кусок,который я берегу,как только могу.Умру наверно?погибну,если потеряю.Это пока все,что я имею внутри. Насколько возможно,судорожно вдыхаю,загоняя воздух в легкие,пытаясь выравнять дыхания.Не могу.Не выравнивается. -Скажи,ты прийдешь еще?-шепчу я,хватаясь за покрывало.Как же я,черт возьми слаб и ничтожен. -Конечно.-ты садишься на корточки передо мной,прижимаясь к моим ногам.Как бы я хотел тебя почувствовать.-Я буду приходить каждый день.Каждую ночь,Эдвард.-шепчешь ты,по доброму улыбаясь.Мягко,нежно,необычно.-Когда ты будешь спать,я буду приходить и я смотреть на тебя.Я всегда буду с тобой,слышишь?Я люблю тебя. -Я люблю тебя.-я поднимаю голову,щурясь,смотря на твой светлый силует. Мне невыносимо. Тянусь к тебе,хочу притронуться, в последний раз,но ты словно растворяешься.Растворяешься в воздухе,становясь еще бледнее. Но потом снова появляешься.Призрак. Встаешь,выпрямляешься,подходишь ближе ко мне.Я выпрямляюсь,смотря на тебя.Ты такая ненастоящая,но такая реальная. Целуешь меня в взмокший лоб,улетучиваясь.Я пытаюсь схватить тебя,забрать,поймать,но ты в миг превращаешься в воздух,оставляя на месте где была пустой-пустой след,пропитанный горем.В воздухе повисают слова,сказанные,но не произнесенные тобою. -Я всегда с тобой,Кенэуй. Я откидываюсь назад,закрывая глаза. Завтра и не вспомню. -Я мертв,как ты,но умереть мне не дозволено.