Мир по ту сторону двери

      Началась эта история в небольшом одноэтажном здание, в маленьком городке посреди бескрайних пустошей. По сути это была скромная по своим размерам комнатка. Выходов было два: один — двустворчатые стеклянные двери, вторая же — неприметная коричневая дверь с металлической ручкой; и находились они в противоположных концах этой комнаты. Само помещение явно было украшено к Новому году, а это могло значить лишь одно – что праздник не за горами. На деревянных стенах, почти под потолком, висели гирлянды из сплетенных между собой ветвей омелы и красных шариков, что отражали свет бликующий на стене. У крайней стенке стоял коричневый потёртый диван, а рядом соседствовало такое же потёртое кресло. Напротив мебели имелась небольшая сценка, а точнее ступенька на возвышение.       Тихий звон колокольчика возвестил двух обитателей дома о нашем приходе. А кто же такие мы? Это моя Катя, Саша и собственно, как вы уже догадались, я. Но, а жильцы в этом доме только дама лет сорока — заведующая помещением, которое, как выяснилось, использовалось для различного рода банкетов и празднеств, и второй человек — мужчина, у него был маленький прилавок почти у стеклянных дверей, там он продавал сувениры.       Присутствующие тут же обратили на нас внимание, мы часто здесь бывали, мужчина чуть привстал и махнул рукой, а на его лице появилась улыбка. Давно мы уже планировали покинуть наш милый тихий городок и, наконец, узреть мир. Лавочник был нашим помощником, он многое знал и с радостью делился этими знаниями. Месяц тому назад, он рассказал, что на самом деле есть и другой мир кроме нашего городка, но его все бояться, так как это мир Тьмы и Сумерек. Сначала мы выкинули эту глупую, как нам показалось, легенду из голов, и только недавно, пару дней назад, Саша вновь заговорила об этом. Было решено сразу же на следующий день отправиться в «Рычащий медведь» и поговорить с владельцем. И вот этот долгожданный день наступил. Встретившись ранним утром, мы отправились в так называемую таверну. Мужчина будто никуда и не уходил, сидел за своим прилавком и смахивал пыль с фарфоровых статуэток.       Подойдя ближе к прилавку, мы завязали с ним разговор. И, наконец, выяснили главную деталь — единственный выход из города находился как раз в этом здании, даже более того, он находился прямо в трех шагах слева от нас. Это была незаметная дверь на ржавых петлях, почти сливающаяся, благодаря своему цвету, с окружающей обстановкой. Саше так не терпелось туда пойти, ведь вход в начало приключений был совсем рядом. После длительного разговора и уговоров Саши, мы решили рискнуть и отправиться в наше путешествие. Дверь громко и протяжно скрипнула. Долго же ее никто не открывал. Прямо за порогом нашему взору открылся дикий необузданный мир. Огромные леса до самого горизонта: деревья, казалось, царапали небо, настолько они были высоки. Под ногами стелилась черная земля, кое-где виднелись пучки свежей зеленой травки. В кронах деревьев зашумел ветер и позади нас послышался скрип, а затем грохот — путь к отступлению был отрезан. Глубоко вдохнув свежий холодный воздух, мы прогулочным шагом двинулись вперед, озираясь по сторонам. Вот мы вступили под покров деревьев и чем дальше мы шли, тем темнее казался обратный путь. Тяжелые толстые ветви деревьев сомкнулись за нашими спинами, а мы все продолжали идти.       Нас окружали могучие стволы древних деревьев, видимо им уже не одна тысяча лет. С сухих нижних веток дождем свисал мох и лишайник, иногда разросшийся настолько, что струился прямо у нас под ногами. Более молодые ветви, что находились ближе к макушке, все еще жадно тянулись к холодному солнцу. Под ногами хрустели пожухлые листья, оголяя темную почву. Вокруг на многие мили ни одного живого существа. Будто все вымерло. Когда-то, наверное, очень давно, здесь жили люди. На некоторых участках земли еще сохранились остатки древней цивилизации, и кое-где угадывался асфальт, уже настолько старый, что стоило к нему прикоснуться, то он тут же рассыпался, будто был сделан из серого песка. Впереди торчали железные ржавые палки служивший множество лет забором. Иногда появлялись фундаменты зданий, а если везло, то оставались и остатки стен, но все это уже давно пришло в негодность.       Так мы шли не один час, все дальше уходя от родных стен города, забредая все глубже и глубже в лес. Время будто замедлилось и совсем прекратило свой ход. Неподалеку из-за густых кустов можжевельника, послышался звонкий голос Саши. Она все время держалась впереди и представляла себя главу нашего отряда, и разыскивала интересные места.       — Давайте сюда! — Её голова мелькнула средь веток и вновь скрылась за кустами.       Звук ее голоса разрезал тишину и на миг нарушил умиротворяющий покой леса. Мы с Катей ускорили шаг и, продравшись сквозь колючие ветки, оказались на месте. Саша стояла напротив одинокого дома, пожалуй, единственного, что так хорошо сохранился. Крыша, выложенная из тёмно-зелёной черепице, провалилась вовнутрь на первый этаж; разросшиеся деревья длинными ветками пробили стекла в окнах и через крышу выросли наружу; длинные лозы дикого винограда обвили прямоугольные колонны, что некогда удерживали крышу. Саша уже было ринулась в дом, но низкая лесенка была столь хрупка, что стоило ей сделать шаг, как она с треском сломалась и рассыпалась в щепки. Саша испуганно и вскрикнула и отскочила. Более попыток войти в старинный дом никто не предпринимал.       Мы втроем решили сделать небольшой привал. Саша вскарабкалась на ветку одного из деревьев, растущего неподалеку — на огромный клён, и с его высоты принялась осматриваться и просто любоваться видом. Я и Катя уселись под деревом, что обвило дом. Сидели мы довольно близко, вслушиваясь в эту оглушающую, но в тоже время и безмятежную тишину. Неожиданно она положила мне голову на плечо. Я побоялась пошевелиться, каждая клеточка моего тела, казалось, напряглась. Мне чудилось, что одно мое неловкое движение, и я вновь буду в одиночестве. Но совсем неожиданным для меня стало то, что Катя медленно сползла ко мне на колени и теперь ее голова покоилась на моих ногах. Её глаза как-то странно поблескивали, это было словно наваждение. Я протянула руку и медленно провела по иссиня-черным коротким волосам, что рассыпались по краю длинной кофты. Вдруг я почувствовала, как с меня будто сняли ментальные оковы и теперь я могу не бояться. Словно в подтверждение моим мыслям Катя перевела задумчивый взгляд со светло-голубого неба на меня и улыбнулась. Какой же красивой она показалась мне тогда, мне грезилось, будто кроме нее в этом мире не существует ничего. Ни людей, ни этого леса, ни солнца, только взгляд тёмно-зелёных глаз, манящих и заставляющих забыть, как дышать.       Мне казалось, что прошла вечность, прежде чем зрительный контакт был разорван. Катя с мечтательной улыбкой вновь смотрела в небо, а я, как завороженная, наблюдала за ней и перебирала пряди мягких волос. Я бы могла сидеть так веками, но тут послышалось шуршание, треск веток и с горем пополам на земле вновь очутилась Саша, вся во мхе и чешуйках старой коры клёна. Отряхнувшись и взъерошив и без того стоящие торчком короткие каштановые волосы, она бодрым шагом направилась к нам. Я тихо одними губами сказала Кате: "Пойдем". И с грустью последний раз прошлась ладонью по ее волосам. Её улыбка несколько померкла, и она медленно поднялась, вслед за ней поднялась и я.       Я поклялась себе запомнить этот момент, так как мне думалось, что такого больше не случится никогда, и лишь его я могу лелеять в своем сердце.       Саша утешающе мне улыбнулась, она тоже знала о моей привязанности к Кате и не редко помогла всяческими советами. Затем подруга принялась рассказывать о том, что увидела с дерева: «Куда ни глянь, один лес. Только вдалеке на северо-востоке виднеется полоса синего моря. Даже через столь большое расстояние ощущается запах соленой воды и морских водорослей. Иногда доносится шум волн накатывающих на берег и разбивающихся о прибрежные скалы, выточенные ими и ветром. Город, откуда мы родом, даже не виден среди сплошной массы древ, довольно сложно будет вернуться назад». То, что мы вполне имели шанс остаться в этом лесу пугало нас, но у Саши был просто талант находить выходы из различных ситуаций и поэтому мы решили, всецело довериться её чутью. Она вновь убежала вперед, выискивая обратный путь, а мы с Катей привычным шагом двинулись за ней. Я страшилась посмотреть ей в глаза и увидеть в них презрение. Не знаю почему, ведь ей было просто не за что меня презирать. Пройдя так около полумили, моя спутница вдруг вздохнула и, взяв меня за руку, сплела наши пальцы. Я от этого столь неожиданного действия чуть сбавила шаг, теперь она меня обогнала, и чуть потянув за собой, развернулась. Так мы оказались лицом к лицу и я, наконец, встретилась с ней взглядом. Мои страхи вновь не оправдались, в её глазах плескалось что-то открытое и нежное. Выпустив мои пальцы, она прильнула ко мне всем телом и обняла. Я с некоторой задержкой обняла ее в ответ. У меня создалось впечатление, что я обнимаю и держу в своих руках что-то незримое, легкое и безумно хрупкое, чуть сильнее и разобьешь. Её дыхание обжигало кожу. Она прикрыла глаза, чуть отстранилась и, соединив наши пальцы вновь, повела меня вперед по пути, что проложила неутомимая Сашка. Она, кстати, заметив, что мы отстали, остановилась, и с усмешкой на лице прислонившись к дереву, стала ждать, глядя в том направлении, где по её мнению мы должны были быть.       Так мы с Катей шли за руку, я ощущала острую нужду в ее прикосновениях, я не хотела её отпускать никогда и ни за что. Через еще пару сотен ударов моего гулко колотящегося сердца, мы нагнали Сашу, и та, крикнув нам: «Сильно не отставайте!» — вновь умчалась вперед. Путь наш пролегал через узкий переход между двумя частями леса. С одной его стороны был установлен хорошо сохранившейся кусок сетчатого забора, а с другой небольшой уступ, срывавшийся вниз, казалось бы, бездонной пропастью. Хотя, если хорошо присмотреться, далеко внизу виднелись пустоши выжженной земли, так и не сумевшей восстановится за многие тысячелетия. Определенно поэтому узкому мостику, о том чтобы пройти вдвоем, ни шло и речи. Катя тоже об этом подумала, а потому соединила наши правые руки так, чтобы она оказалась ко мне спиной и шла впереди. Я с волнением положила свою левую руку ей на талию. Так мы ступили на край обрыва и медленно, словно танцуя, двинулись к противоположному концу. Где-то на середине пути Катя обернулась и сказала, чтобы я ослабила хватку, мне оставалось только подчиниться ей. Теперь моя рука, до этого покоившаяся на ее талии, висела в воздухе, и только кончики пальцев еще прикасались к ее вязаной черной кофте. Сойдя с мостика, она вновь обернулась, и, вернув всё в изначальную позицию, посмотрела мне в глаза. В них отражалось веселье, но чем дольше длился наш зрительный контакт, тем больше ее взгляд заволокла пелена и тем ближе она становилась. Её пальцы перебирали мои волосы, едва-едва касаясь холодными кончиками шеи, будто пропуская по мне заряд тока. Наконец, её лицо оказалось настолько близко, что когда она начала шептать я чувствовала прикосновение её губ к своей щеке, я не могла разобрать слов, мой разум затуманился. Закрыла глаза, я полностью доверилась своим чувствам. Вот её губы, словно целуя, легко прикоснулись к виску. А вот снова, но теперь уже чуть ниже, к щеке. Она покрывала мое лицо легкими, как слабый ветерок поцелуями, в перерывах шепча признания.       Вот она прикоснулась к моим губам своими, и, наконец, я отчетливо расслышала: "Идем же". Я открыла глаза, и в который раз, встретилась с ней взглядом. Теперь в них отчётливо можно прочитать тепло, заботу и влюбленность. Повинуясь какому-то порыву она развернулась и держась за руки мы побежали вперед, где недалеко впереди Саша ждала нас у того самого выхода в мир Сумерек, а теперь уже входа в наш маленький городок на краю мира. Завидев нас бегущих за руку, она посмотрела на меня и улыбнулась, словно бы говоря: "Как я за вас рада" или "Я знала, что у вас все получится". Мы добежали до двери. Снаружи она казалось еще более старой и потертой чем внутри. Саша распахнула её и вошла, следом я и Катя, так и не расцепив рук.       Дверь была вновь закрыта. Услышав шум, прибежал мужчина, что и поведал нам о мире по ту сторону двери. Он с удивлением смотрел на нас, явно не ожидая, что мы вернемся. Саша вкратце пересказала увиденное, конечно же, помалкивая о нас с Катей и изредка бросая на нас многозначительные взгляды. Хозяйка таверны «Рычащий медведь» в честь нашего благополучного возвращения решила устроить небольшое празднество. Пока всё готовилось, мы присели на диван, и Катя пристроилась ближе ко мне, и положила голову мне на плечо, совсем как тогда у заброшенного дома, только теперь она закрыла глаза и казалась умиротворенно спящей. Саша же примостилась в соседнем кресле, положив локти на подлокотники, и теперь добродушным взглядом смотрела на нас. С одной стороны лучшая подруга, с другой возлюбленная, в тот миг я поняла, что счастлива.