Одинаковые судьбы (Часть 2)

*** Рэхан провёл в объятьях боли и забвения три дня, хотя это был не такой уж большой срок, самому мальчику он показался вечностью, и, когда он очнулся, у него было ощущение нереальности происходящего. Мэтален, убедившись, что с подростком все действительно в порядке, отбыл домой, ему нужно было заниматься делами рода, и к тому же он был не последним человеком в министерстве, а это тоже налагало обязательства. Какое-то время вокруг Юбе суетился Клаус, но и он затем тоже ушел. В звенящей тишине комнаты Юбе приподнялся и сел, облокотившись на подушки. Все тело болело, каждую мышцу и кость то и дело простреливало болью. Мальчик потянулся к тумбочке, на которой стояла шкатулка, чуть поморщился, видимо движения были для него особо болезненны. Юбе открыл шкатулку и осторожно достал оттуда палочку, по её словно перламутровой поверхности змеился метал рукоятки. Рэхан провел по палочке пальцами, словно в мимолетной ласке, он осмотрел металлическую рукоятку, инкрустированную лунными камнями, затем его взгляд скользнул дальше к кончику палочки, за взглядом неотрывно следовали пальцы, изучая гладкую поверхность без единого изъяна. Палочка в его руках потеплела, напомнив подростку дневник, вроде Оливандер говорил, что у палочек есть подобие души? - Я дам тебе имя, ты Ангрекум.* Юбе увидел, как на идеальной поверхности рукояти с обратной стороны проступил какой-то символ. Юный маг тут же перевернул палочку и вгляделся в символ, это оказалось вовсе не символ из письменности давно исчезнувших народов, а просто миниатюрное изображение цветка. Рехан огладил каждый завиток рукояти и, наконец, сжал её, направляя палочку на кресло у камина. - Левиоса… Кресло вместо того что бы чуть приподняться над полом, взмыло резко в верх и пробило потолок. На пол комнаты посыпалась штукатурка, обломки потолка, а воздух наполнился каменой пылью. Юбе не рискуя вновь использовать палочку, зажал рот и нос ладонью, чтобы не надышатся этой гадости. Он ничего не слышал, видимо из-за недавнего грохота он временно оглох. Он едва видел, как отворилась дверь на другом конце комнаты, а через минуту вся пыль вынеслась из комнаты сильным потоком ветра. Рэхан заметил чуть встревоженное лицо Грин-де-Вальда, но выражение на его лице сменилось так быстро, что уверено заявить о том, что видел беспокойство на лице старика, Рэхан не мог. Геллерт оглядел комнату, и затем уставился на проломленный потолок, приподняв старческую бровь, он перевел внимательный взгляд на внука. Юбе немного растерялся, понимая, что то, что произошло до ужаса комично. - Я решил опробовать новую палочку, – попытался объяснить подросток, не вдаваясь в подробности, в ушах ещё стоял шум, но он уже слышал окружающий его мир. - И что это было, бомбарда? – бывший Темный Лорд вошел в комнату и отметил, что его любимое кресло куда-то делось. - Левиоса… - это действительно звучит нелепо, Юбе хотелось как-то отгородиться от этого сошедшего с ума мира, он вдруг почувствовал такую усталость. - Заклинание левитации, что ты сделал, что оно дало такой результат, Рэхан? – в голосе Геллерта не было ни издёвки или иронии, ни повелительных родительских ноток которые присущи любому взрослому, когда он ругает своё чадо, лишь интерес, и это немного польстило, Юбе. - Ничего, я просто решил чуть приподнять над полом кресло, а оно улетело куда-то пробив потолок, – пробормотал подросток и сполз по подушкам в кровать, отложив палочку на тумбу, словно это было что-то чрезвычайно опасное. Неприятные, болезненные мысли посетили его, вдруг он сделал что-то не так, когда определял ингредиенты, или он повредил перо слишком сильно, или ещё что-нибудь, почему теперь его новая палочка лишь кусок кости совершено не подходящий ему. Грин-де-Вальд посмотрел на прореху в потолке и перевел взгляд на тумбу, где лежала палочка, после чего подошел к ней. Маг протянул к Ангрекуму руку, но по рукояти палочки тут же промелькнули маленькие молнии, словно предупреждая, о том, что любой кроме хозяина будет наказан, если решит прикоснуться к ней. Гелерт задумался, подобное говорило, что палочка была довольно могущественная и к тому же признала Рэхана, а значит, дело было вовсе не в ней. Грин-де-Вальд поглядел на внука, сейчас его лицо было одного цвета с подушкой, он явно ещё не до конца восстановился. - Раньше такое случалось? – спросил Геллерт и ведомый каким-то странным чувством сел на кровать и убрал волосы с лица Юбе, отметив, что лоб ребенка покрыт испариной. - Не совсем, в приюте, во время пожара моя магия… её как будто не было, но потом в клане вампиров я проверял, все было нормально, заклятья выходили также как и в школе. - Но ты колдовал чужой палочкой, не так ли? – начиная понимать подоплеку происходящего, решил уточнить старик. - Разумеется, моя сгорела при пожаре в приюте, – голос был странно слаб, Юбе казалось, что на него давит плита в несколько тон, и воздух что он вдыхал, казалось, раздирал горло. - Ты сильно пострадал тогда? – Грин-де-Вальд заметил, что мальчику плохо, того лихорадило, черты лица чуть заострились, бывший Темный Лорд не раз видел такое, и теперь догадывался куда удалился Клаус. Значит, в мальчике была вампирская кровь, и сейчас она требовала чужой силы, жизни, души. - Да, я был на грани смерти, но… - Рэхан замолчал, неуверенный, стоит ли сообщать Грин-де-Вальду о пути своего спасения. Он был не уверен во многом, путь, что до этого казался, кристально ясным вдруг показался таким тернистым и трудным, казалось, даже встать с кровати было бы подвигом, с ним точно что-то не так. - Но вампирская кровь вытащила тебя, верно? – заметил бывший Темный Лорд, он смотрел на бледное, словно мертвое лицо, и пересохшие губы. Напоминающие ветхий пергамент, как быстро наполненное жизнью и красотой тело, вдруг будто высохло, и стало подобно мумии. - Да, наверное… - голос стал скрипучим, и жуткая жажда скрутила тело, что с ним происходит? В теле поднялся жар, столь сильный, что казалось, сейчас он вспыхнет будто спичка. Глаза зацепились за прохладную жидкость в стакане на тумбе, но дотянутся до неё, казалось, нереальным. – Воды… Его губ коснулся прохладный край стакана и он приоткрыл рот, жадно глотая жидкость, но она казалось, исчезала ещё не достигнув горла, будто он просто глотал холодный воздух, паника охватила Рэхана. И он попытался сесть, но его сил хватило лишь на то что бы чуть приподняться и рухнуть обратно. Геллерт обернулся к двери, услышав быстрые шаги по лестнице, хотя Клаус мог перемещаться по теням, в доме он всегда ходил как человек, видимо так показывая своё уважение к Геллерту и Рэхану. Дверь открылась, и в комнату вошел вампир, он нахмурился, увидев состояние Юбе. Не теряя время на разговоры, вампир скользнул к кровати и извлек из отворота пальто флягу. Он приставил её к потрескавшимся губам, и живительная влага потекла в рот мальчика. Но её явно было мало, она была словно стакан, вылитый на целое поле в период засухи. Юбе открыл глаза, по белой, словно снег щеке соскользнула капля крови из фляги. - Кха-кха, – мальчик закашлял, и вампир убрал флягу, которую Юбе проводил жадным взглядом. Клаус понимающе смотрел на полувампира. Выпрямившись, он чуть отошел от кровати. - Я сейчас принесу еще, - заметил вампир, и убрал опустошенный сосуд. – Подождите господин. Кивнув Рэхану, Клаус выскользнул за дверь, его шагов вниз слышно не было, но спустя какое то время раздались тяжелые, неуклюжие шаги вверх по лестнице и, открыв дверь, Клаус завел внутрь какого-то мужчину магла. - Лорд Грин-де-Вальд, я думаю, вам следует подождать внизу, – заметил Клаус, в его голосе обманчиво уважительном сквозила сталь, первостепенным для него была забота и защита приёмного сына князя. Геллерт не стал возражать, сейчас это касалось лишь вампирской стороны. Когда старик покинул комнату, Клаус заставил магла встать на колени около кровати, на шее того были видны отметены от клыков. Рэхан едва смог перевернутся на живот, и приблизится к мужчине. Клаус тут же поддержал его и Юбе словно марионетка впился в шею магла, там где она уже была прокушена раньше. Спустя полчаса Рэхан в белой рубашке и чёрных брюках спустился вниз. Не осталось даже следа недавнего «недомогания». Подросток спокойно сел за маленький обеденный стол напротив Лорда Грин-де-Вальда и налил себе чаю. - Полагаю тебе уже лучше? – спросил Геллерт, изучая спокойное лицо внука. - Да, - проговорил Рэхан пригубив чай, Геллерт отметил, что как бы мальчик не пытался показать себя несгибаемым, взрослым, уверенным, но рука его едва заметно дрожала. - И часто тебе нужна будет кровь? – с некоторой долей интереса спросил Грин-де-Вальд. - Нет, только в случае если моё тело будет так или иначе повреждено, – проговорил Юбе, и старик заметил складку между бровей на лице мальчика, он явно был взволнован этим открытием. – Я полукровка, наверняка знать, что достанется от вампиров невозможно, с каждым по-разному. - Полагаю, эта черта не так плоха, как тебе кажется. Несколько часов назад ты едва мог приподниматься на кровати, а сейчас спокойно ходишь, этот неожиданный дар таит в себе возможность быстрого восстановления. Вполне возможно ты сможешь регенерировать даже части тела, как Ирудо. Правда, тебе понадобиться для этого, по видимому, много свежей крови. - Наверное, – отрывисто ответил мальчик, похоже, его это не особо радовало, Геллерт догадывался, что там наверху произошло что-то, что сильно напугало Рэхана и едва ли это было отнятие жизни у какого-то магла, так что тему вампиров Юбе обсуждать явно не хотел. - Впрочем, вернемся к теме о палочке, – предложил Геллерт, и уловил как некоторое напряжение покинуло внука. – В клане ты проверял свою способность колдовать с помощью чужой палочки, и все было в порядке, та же сила заклинаний, та же легкость их выполнения? - Разумеется, разве может быть иначе? – проговорил Рэхан, отпивая из чашки. - Не может, а должно, – заметил старик, наблюдая за внуком, все же он ещё такой ребенок и в тоже время он совсем не походит на ребенка, это какой-то новый вид, кто воспитал его таким, или он сам? Гелерт чувствовал странное замешательство, когда сравнивал себя и Юбе, они были совершенно не похожи и в тоже время почти идентичны, вот только… Геллерт был таким лет в 25, а не в 11, что будет из себя представлять Рэхан, когда станет юношей, чего добьётся, чем будет ведом? Будет ли кто-то равный ему или этот ребенок, превратившись окончательно во взрослого, окажется заложником самого себя, поглотит ли его одиночество, сойдет ли он с ума? Грин-де-Вальд помнил, что сходил с ума от невозможности быть с равным себе, но это прошлое, это ушедшее, и сейчас он ненавидел того человека, есть ли что-нибудь подобное у Рэхана, или он ещё более несчастен чем все одиночки мира. Может ли его приёмный внук снять все свои маски перед кем-то, быть самим собой или нет, и не найдется такого человека. Впрочем, покажет время, а сейчас ему стоит лишь заботиться о наследнике, его душевные муки это далекое будущее, одна из его вариаций. – Когда ты пользуешься чужой палочкой, то заклятья выходят в несколько раз слабей, а то и совсем не выходят. - Но у меня все получалось как в школе, выходит, что сила моих заклятий увеличилась в эти несколько раз? – Геллерт увидел на лице внука нечем не скрытую жадную заинтересованность. – Но как такое могло произойти? - Когда маг оказывается на грани, ступив за которую ты никогда больше не откроешь своих глаз, то иногда вернувшись, они получают какой-то дар, или наоборот лишаются чего то, это как повернется колесо фортуны. Хотя мне кажется, что это зависит от самого мага, правда я не так уж хорошо в этом разбираюсь, это удел некромантов, – Гелерт заметил, как нахмурился Рэхан, для него не разбираться в чем-то было преступно, и старик вдруг осознал, что несколько упал в глазах внука. – На всё не хватит жизни… - Я не собираюсь умирать, – вдруг твердо заметил Юбе и встал из-за стола. – Я пойду в сад, мне надо подумать… Геллерт проводил взглядом внука, который только что упрекнул его в нежелании лезть в дебри некромантов, Грин-де-Вальд фыркнул, такой ребенок! Все в мире не выучишь, тем более зачем, если можно заручится поддержкой некроманта и использовать его вместо того чтобы тратить время в пустую, но… но Рэхан хотел быть совершенным, возможно этот мальчик еще не осознал это, но уже сейчас он ревностно следил за тем что бы одежда была чистой и выглаженной, чтобы он был причесан, чтобы лицо его не проявляло эмоций больше, чем это требуется. В будущем Грин был уверен, что это дитя будет стремиться стать богом, и при мысли об этом к темному предвкушению примешивался липкий страх. *** Гелерт сидел за столиком на веранде и пил чай с лимонным пирогом. Бывший узник наслаждался свободой, вдыхал ее свежий воздух, грелся в ее солнечных объятьях, смотрел на мирно шелестящие деревья… идиллия… пожалуй так он бы не отказался просидеть до самой смерти… кого он обманывает? Ему было тошно от этого спокойствия, хватит, он его сполна хлебнул в Нуменграде, хотелось битв, действия! Хоть чего-нибудь… Грин-де-Вальд заметил принесённую Клаусом газету… это будет забавно, пожалуй, поиграть немного в дыханье бездны, в её призрачные проявления. Да и полезно… - Не понимаю, дедушка, в твою молодость лимоны были каким-то изощрённым наркотиком или что? Ты, Дамблдор, оба поедаете сладости только с лимонным вкусом… - на стул напротив сел взявшийся из ниоткуда Юбе. Иногда Геллерту казалось, что его внук тоже может ходить по теням, ну или еще каким-то неведомым способом возникать из пустоты. - Нет, просто когда-то мы были с Альбусом друзьями и жили недолго в магловском мире, он всегда был ужасным сладкоежкой, но денег нам хватало только на лимонные дольки, так что это, – Геллерт показал рукой на пирог, – дань прошлому, ностальгия… - Вы жили вместе? – несколько шокировано спросил Рэхан. – Кроме того, что я с трудом могу представить тебя и Дамблдора молодыми, это звучало несколько… - Мы были любовниками, – фыркнул Геллерт, лицо внука пересекла гримаса крайнего отвращения… - Однополая любовь не так ужасна, Рэхан… - Нет… я не поэтому… просто у меня бурное воображение… очень бурное… мерзость то какая, – наконец заметил Юбе и посмотрел на деда столь обвиняющим взглядом, что Геллерту стало даже стыдно немного. –Мог бы найти кого-нибудь получше… - То есть из всей этой ситуации тебя не устраивает лишь кандидатура Дамблдора?- улыбнулся старик. - Да, именно, – Юбе взял чашку Геллерта и покрутил в руке. - В свое время Дамблдор был очень красив, – заметил бывший Темный Лорд. - Но он же светлый, – как последний аргумент привел Рэхан, его возмущение было таким искренним, что Геллерт даже был готов поверить в это, но он заметил легкое напряжение в теле Юбе. - Собираешь компромат на меня и Дамблдора? – заметил с интересом старик и увидел, как маска на лице внука слетела на секунду. – Тебе еще надо тренироваться в мастерстве лицедейства, Юбе, но ты почти обвёл меня вокруг пальца, как дела с палочкой? Недовольное лицо внука было довольно забавным, но признавать своего поражения Рэхан не любил, поэтому переключился на тему с палочкой. - Ничего не выходит. Как бы я не старался заклятья получаются слишком сильными, хотел зажечь Люмос, получил ожог, пробовал что-то поднять в воздух, оно улетает в непонятном направлении, пытаюсь что-то трансфигурировать, не успеваю договорить заклятье, а уже трансфигурирую не только это что-то, но и все в метре вокруг… - голос Рэхана наполнился усталостью. – Уже неделя тренировок и ничего, если так продолжиться я не смогу вернутся в Хогвартс. - Возможно, проблема несколько глубже, чем я предполагал, в клане у тебя все получалось, но, потом, ты же ещё и когда был здесь, пережил несколько дней ада, это могло сильно повлиять на течение твоей магии, – Грин-де-Вальд забрал чашку из маленьких, гладких рук внука, и залюбовался золотистой волной его волос. Рэхан внимательно смотрел на него, ожидая пояснений. - Кроме магического резерва, ядра, вместилища, называй, как хочешь, в теле мага с младенчества устанавливаются линии, протоки, направления по которым течет магия. Загвоздка мне кажется именно в них, похоже, у тебя эти самые каналы просто… исчезли. Твоё колдовство получается неравномерным, неточным, слишком бурным, как у маленьких ребятишек стихийные выбросы. - Они восстановятся? – голос Юбе чуть дрожал и был сильно напряжен. - Разумеется, уже сейчас они восстанавливаются, иначе бы твои заклятья приводили бы к совсем уж плачевным последствиям. - И сколько это займет? Месяц? - От пяти до десяти лет, – Геллерт отпил из чашки, наблюдая за шокированным и обезображенным яростью и отчаяньем лицом Юбе. - У меня нет столько времени!!! – возмущение, и страх наполняли голос Рэхана, страх за то, что он не сможет колдовать нормально так долго, а затем мальчик откинулся на спинку стула и уставился в потолок. - Можно сократить этот срок в несколько раз Юбе, но нужны будут многочасовые тренировки, – заметил Геллерт. Пока он ещё особо ничему не учил Рэхана, из-за того что тому нужно было разобраться с палочкой, да и им обоим восстановиться, единственное, что хоть как то походило на учебу было ежевечерней игрой в шахматы и обсуждение всевозможных стратегий. - Что за тренировки? – тихо спросил Рэхан, отчаянье на его лице чуть сгладилось, и он скорее стал безразличен, чем опечален, левая рука чуть нервно подрагивала, и, заметив это, Геллерт сжал её. Внук тут же дернулся и уставился на бывшего Темного Лорда. - Тебе надо лучше сдерживать себя, Юбе. И ещё подлечить нервы, у тебя часто трясутся руки, – заметил Геллерт, смотря Рэхану в лицо. Юный маг чуть кивнул. – Мы можем начать занятия завтра, когда маг учится колдовать без палочки, то у него появляются новые потоки. Это временный выход, пока не восстановиться те, что у тебя уже есть, но колдовать ты сможешь, просто без палочки и сила заклятий будет ниже, а сосредотачиваться, придётся больше. - Это даже хорошо… смогу «использовать» другую палочку, моя слишком приметна, да и в школе будет странно, если мои заклятья станут намного более мощными, – Юбе слабо улыбнулся. - Это довольно трудно, и я не думаю, что ты успеешь ей овладеть к первому сентября, Юбе. - Я усердный… *** Мэтален иногда заглядывал в убежище Грин-де-Вальдов, сообщал новости, получал указания, следил за здоровьем лорда и его наследника. А с недавнего времени присутствовал на тренировках на всякий случай. Сейчас лорд Айц стоял, облокотившись на перила второго этажа, и смотрел вниз, на то, что происходило в маленьком бальном зале. Уворачиваясь от заклинаний, что посылал в него лорд Грин-де-Вальд, Рэхан пытался создать щит. Это был уже конец тренировки. Семичасовой тренировки. Мэтален не представлял себе кем надо быть, чтобы в одиннадцать лет выдерживать подобное. Аристократ помнил, что когда был в возрасте Юбе, он едва мог усидеть на месте больше пятнадцати минут, Юбе же высиживал по два часа каждый день, медитируя. Мэтален помнил, что когда у него что-то не выходило больше четырех часов, он начинал капризничать, расстраиваться и впадать в уныние, Рэхан каждый день на протяжении трёх часов сидел и сосредоточено старался выполнить какое-то заклинание без палочки. Лорд помнил, что в одиннадцать лет он бы умер от страха, если бы в него кидались темными заклятьями, пусть даже на тренировке, внук Грин-де-Вальда скакал как антилопа, и старался отразить и, иногда, даже ради этого оставался стоять, пока заклятье не попадало в него. И всё это Рэхан Юбе Грин-де-Вальд делал по своей воле, этот ребенок был ненормальным, непонятным и вселяющим странное восхищение и разочарование в себе. Иногда Мэталену казалось, что Юбе обычный ребенок, иногда ему казалось, что он понимает этого мальчика, но потом Рэхан делал что-то напрочь неподдающееся пониманию, что-то вроде этого… На площадке внизу засиял щит… Мэтален прикрыл глаза, в стрессовой ситуации, не имея времени сосредоточиться, Рэхан Юбе Грин-де-Вальд смог использовать беспалочковую магию… Иногда лорд Айц задумывался о том, что возможно Юбе вовсе и не человек, может он дитя чего-нибудь, что так же не поддаётся пониманию, и это что-то заключило с Темным Лордом контракт, а за освобождение он должен заботиться о… об этом странном мальчике. Иногда Мэталену казалось, что он слишком стар… Иногда он просто не понимал этот сумасшедший мир… Краем глаза лорд заметил Клауса появившегося с подносом, на котором стоял чайничек и чашка… Вот и очередная загадка, почему мальчишке-волшебнику подчиняется древний вампир, не просто подчиняется, а ведет себя как преданный слуга, в это с трудом верилось, учитывая гордость вампиров. Иногда хотелось просто подойти и спросить, но лорд Айц понимал, что ему не ответят, максимум рассмеются в лицо. *** Был уже поздний вечер, и чувствовалась прохлада приближающейся ночи, они сидели на веранде, Геллерт читал какую-то маленькую книжечку, Юбе рассматривал что-то в звездном небе. Тишина была приятной, она обволакивала их обоих, но ей не суждено было продлится долго, как только Клаус принесёт новую порцию чая их импровизированная перемена закончится и они примутся обсуждать историю, политические режимы, заклятья, Юбе забудет о том, что у него урок и они погрузятся в горячие баталии на тему лучшего варианта развитий событий… а потом чай опять закончиться и Юбе предложит подождать, пока Клаус принесет ещё. Геллерт поражался тому, как много чая может пить Рэхан, хотя возможно все англичане такие. Но старику казалось, что это особенность именно этого «англичанина». Почти неслышные шаги, Клаус ведет себя как прислуга высшего света, тихо и незаметно, хотя Грин-де-Вальд прекрасно знает, что Клаус никогда не был слугой. Две чашки наполнены чаем, и Клаус удаляется, ну вот и настало время возобновления дискуссий. - То есть, есть некая система, как заставить общество подчиниться тебе? Как сделать, так чтобы они боготворили тебя и считали чуть ли не богом? – вернулся к прерванной теме Рэхан, как только в его руках оказалась чашка с обжигающим напитком. - Есть несколько главных правил установления автократии. Первое - это то что все должны обращается к тебе уважительно, заранее надо сделать так, чтобы ты был чуть выше других, пусть они будут несогласны, но если что-то часто повторять сам в это поверишь, во-вторых надо добиться сплочённости, где ты - указатель, рулевой, а они вся остальная машина, пусть властвует взаимопомощь, пусть властвует единство, одинаковая одежда, одинаковые условия, у каждого должно быть своё место, нет лишних, ненужных людей, каждому по заслугам, пусть стремятся порадовать лидера, получить его похвалу, ты должен быть словно строгий родитель, который может за полезность погладить по голове, а за оплошность жестоко наказать. - И в конечном итоге я получу общество, которое будет считать меня богом? – с лёгким налетом интереса спросил мальчик. - Маленький ребенок считает родителей богами, то же и здесь, люди какими бы они не были по одиночке слабы, вместе они дополняют друг друга. И так же как они добровольно не пойдут сначала на потерю своей индивидуальности, затем они так же, или с даже больше будут противиться тому, чтобы их разъединили. Ведь так хорошо когда ты выполняешь только то, что у тебя хорошо получается, а все твои проблемы, все эти сложные вопросы выбора решает кто-то другой, и все это им дал ты, ты центр! И когда они погрузятся в эту идиллию с головой, ради её защиты они перегрызут горло даже собственным детям, что там говорить о каких-то несогласных. К тому же слабых большинство, и они сдадутся первыми, а в конце неподвластными останутся лишь единицы, с единиц начнется, единицами закончится. А уж подавить их ты сможешь, а дальше тотальный контроль, пропаганда, и уже не появятся эти свободомыслящие существа. - Звучит жутковато, – заметил спокойно Юбе, в его глазах полыхало потустороннее пламя, и сейчас он как никогда напоминал демона из преисподней. - Но совершено правдиво, не так уж сложно как кажется, главное навязать свои правила, а дальше следуя за ними, люди уже примут от тебя все что угодно, конечно ещё должен быть общий враг, должна быть общая цель, тебе надо будет создать девиз, эмблему, цель… людям нужна высшая цель… - Ради общего блага? – усмехнулся мальчик. - За чистоту крови, за высшую расу, за свет, за мир… их тысячи этих высших недостижимых целей, взятых лидерами лишь, чтобы зажечь в последователях огонь. Ведь если задуматься, что есть чистота крови, предки даже самых чистокровных семей были когда-то грязнокровками, червями рыскающими в земле, да и потом кто будет выращивать на плантациях ингредиенты для зелий, а рис, а пшеницу? Кто будет пасти коров и убирать в конюшне, столько домовых эльфов не существует, кто это будет делать, может сами чистокровные? – Геллерт фыркнул. – И то же самое с высшей расой, с чего она высшая? Нос самый красивый? Так это вы так считаете, а вот, например, у африканцев другие нормы красоты. Вы потомки Атлантиды? А Африка вообще колыбель человечества если верить магловским учёным, и в том же духе, всем хочется быть избранными, причастными к чему-то большему… к миру или свету, к тьме или оккультному божеству… в этом непостоянном, сумасшедшем мире, каждому нужна палка, на которую они могут опереться и так будет ещё очень долго, может даже до конца веков. И будут такие как ты, как я, как Волан-де-Морт, как Гитлер, как Сталин, ох их будет множество поверь мне, кто-то лучше, кто-то хуже. И какими бы благими целями они не прикрывались, какую бы добродетель они не проповедовали, но будут кровавые походы на неверных, будут убийства и будет тишина. В те краткие мгновения когда, либо им все подчинилось на миг, либо после гибели очередного лидера, когда мир ненадолго придёт в себя, – к концу речи голос Геллерта стих и веранда вновь погрузилась в тишину, но на этот раз она была какой-то неспокойной, жутковатой… Юбе о чем-то думал, смотря на небо, в тишине было слышно, как в фонаре над столом трескает пропитанный керосином фитиль, и вокруг фонаря вьются мотыльки. Рэхан поёжился и перевел взгляд на старика перед ним. Сейчас в этой тишине не верилось, что существует остальной мир, что когда-то этот худой, почти стертый временем мужчина властвовал над тем миром… а сейчас… почти ничего не имел. Юбе категорически не хотел стать когда-нибудь похожим на этого старика, он не хотел умирать. Нужно было найти выход, сделать как-то так, что бы никогда не узнать вкуса собственной немощности… Рэхан помнил ощущение беспомощности и совершено не хотел вновь его ощутить. - Дедушка, что ты знаешь о бессмертии? – задал он вдруг вопрос, терзавший его уже почти год, с тех пор как посетил впервые на кладбище, хотя нет, он закрадывался и раньше, но до этого не имел решения. *** Это был третий праздник устроенный министерством в этом месяце, огромная территория была скрыта маглооталкивающими чарами и наполнена волшебниками почти под завязку, никто не хотел остаться в стороне и прозябать дома, как можно! Если здесь салюты, окрашивающие черное бархатное небо, лавочки со сладостями и приколами из Зонко, разные аттракционы, а на огороженных площадках показывают чары из высшей магии. Как можно пропустить этот праздник, если здесь сливочное пиво и огневиски текут рекой? Или как можно не прийти и не посмотреть на всяких чудных животных, тут даже единороги были! Все вокруг крутилось, там и тут сияли праздничные огни, над головами летали феечки и стайки мелких птичек. И только старые авроры смотрели на все это хмуро, вздрагивали от очередных вспышек салютов, весь этот беспорядок напоминал им сражения с пожирателями, и от тяжелых мыслей лица у них были угрюмые и кислые. В середине всего этого беспорядка была возведена сцена, на которую поднялся минуту назад министр. По левую руку от него стояли несколько аристократов, по правую несколько человек из Министерства, а где-то в уголке, как-то сиротливо примостился Дамблдор. Министр направил на своё горло палочку и произнёс: «Сонорус». Тут же его голос стал очень громким. - Волшебники и волшебницы, леди и господа, сегодня мы празднуем рождение ребенка, который спас нас всех с вами от того-кого-нельзя – называть! Рождение Гарри Поттера!!! И хотя сейчас, к сожалению, он по некоторым причинам, на которых настаивает директор Хогвартса Альбус Дамблдор, не может присутствовать среди нас, мы все равно должны поздравить его с днем рождения. И вдруг он не так далеко и сможет увидеть наше поздравление? – проговорив свою коротенькую речь, Фадж вскинул палочку и запустил в небо салют, за ним последовали и все остальные волшебники. А Дамблдор же почувствовал на себе недовольные взгляды многих волшебников. Как легко, оказывается, потерять любовь толпы, впрочем, Альбус и так это знал. Дамблдор с некоторой напряжённостью посмотрел в сторону Фаджа, который что-то тихо говорил Люциусу Малфою. Новый министр вместо того что бы поверить в возвращение Волан-де-Морта объявил своим врагом его, Дамблдора. Конечно, негласно, но он не терял возможности указать всем на ошибки «светлейшего». На то, что Хогвартс в последнее время съехал в рейтинге школ, что Альбус Дамблдор скрывал от всех где мальчик-который-выжил, что Дамблдор старик, что Дамблдор не смог победить когда-то Темного Лорда… и многое-многое другое. Холодная война, и самое страшное в ней было то, что Альбус и сам начинал верить министру, настолько у него все складно звучало. Возможно, он действительно уже стар и ему пора на покой… нет… он ещё не со всем разобрался, а где-то в Англии рыскает Риддл, Альбус окинул толпу внимательным взглядом, конечно глупо думать, что Том решится появиться здесь, да и тем более в своём настоящем облике. Старый маг тяжело вздохнул, он был бы совсем не против получить пару капель эликсира молодости для себя. Люциус отошел с Фаджем к краю сцены и спустился по лестнице вниз, отойдя в тень, где они были незаметны, они вернулись к разговору. - Довольно милый праздник, Корнелиус, но мне кажется одним огневиски людей не переубедить…- заметил чуть нахмурено лорд Малфой. - А я и не переубеждаю… пусть веселятся, пока в головах гуляет ветер там очень легко поселить нужные тебе мысли, а в праздничной суете события серого невзрачного мира не так заметны, – Фадж поглядел на бокал с шампанским в руке. - События? – удивлено спросил Люциус. - Разумеется, неужели лорд Малфой, вы думали, что я занимаюсь одними праздниками? Я реабилитировал несколько заклятий и зелий, а еще медленно начинаю пропаганду «пушистости» темной магии в средствах массовой информации. Несколько доверенных лиц готовят новые правила для образовательных учреждений, а еще я немного разобрался с экономической ситуацией в стране. Я думаю не только о праздниках, мой милый скользкий друг… - договорив, Фадж пригубил бокал с шампанским, и даже не вздрогнул, когда лорд Малфой выронил свой, и шампанское вылилось на их туфли. – Я хотел поговорить с вашими друзьями, которые так милостиво проспонсировали мои начинания… я думаю в субботу… как вам предложение? - Замечательно… министр, – надо отдать Люциусу должное, его голос не дрожал… почти. - Ну, зачем же так официально, мой милый друг, кажется, еще пару минут назад вы называли меня по имени. - Да, разумеется, Корнелиус, – проговорил аристократ, окончательно взяв себя в руки. - Прекрасный праздник, вам не кажется? – спросил Фадж, выходя из тени. - У вас прекрасно, получается, устраивать праздники… - проговорил лорд Малфой. - О нет, вы мне льстите… *** Аластер склонился над бумагами. Посещение заповедника сначала породило много вопросов, но сейчас он вырисовывал удивительную по своей четкости картину. О чем вам может сказать пропавшее яйцо одного из самых злобных драконов? Ни о чем? А если в этот момент, аккурат перед похищением яйца находились близнецы Уизли, которые попали в заповедник в результате совершено несуразной цепи событий, и были известны своими умениями быть незаметными и проскальзывать в любую щель, когда надо, которые мелькали то там то тут. Но зачем двум известным шутникам дракон? Для кого двое гриффиндорцев могли рисковать своим здоровьем и свободой. И для чего этому кому-то подобная зверушку? Солвед не сомневался, что именно этот кто-то и похитил камень. Камень, о котором знало слишком мало человек, самых доверенных, самых лучших... и только один из них до безумия любил страшных жутких зверей. Подачка, Аластер даже не сомневался, что Хагрид проговорился не специально, его любовь к выпивке, и к опасным тварям была равноценна. И вот тут вставал вопрос, а куда делся дракон потом, ведь о нем так никто и не узнал... ясно было, что мистеру Х было совсем невыгодно, что бы о его манипуляциях кто-то узнал. И он явно помог простаку лесничему, но куда деть огромного дракона чтобы это не вызвало подозрений. И Солвед написал во все приюты для драконов окружающие Хогвартс, в другое место свою крошку Хагрид бы не отдал. И конечно совершено случайно оказалось, что у соседнего с Хогвартсом заповедника вдруг появился новый питомец. Новый питомец, подаренный Люциусом Малфоем... тем самым, чьим сыном был Драко Малфой, крестник Северуса Снейпа, тем самым которому был открыт доступ в лабораторию, тому самому который мог сварить зелья даже за пятый курс. Такие разные, на первый взгляд ничем не связанные люди. Если забыть о светловолосой ведьме с затуманенным взором, маленькой, с виду немного невменяемой когтевранке, и можно было бы принять её за помощницу лорда, благо умом девочка была не обделена, но в ней не было той самой гениальности позволяющей плести подобные интриги, сети событий. Зато был кое-кто, кто мог, кое-кто кому когтевранка предано намазывала бутерброды маслом, за кем носила ранец. Неприметный, милый, послушный мальчик, тот на кого можно было бы подумать в самом конце. Тот кто уж точно не вызвал бы подозрения. Гарри Поттер. Юный герой, о котором на самом деле ничего неизвестно. Который был талантлив, умен и спокоен. Который вел дружбу с профессором зельеварения, который умело очаровывал людей, и который явно не привык подчиняться. Гроссмейстер. Как только стрелки на листке устремились к его имени, Солвед понял, кто и как вернул ему пробирку приманку. Маленькая незаметная пуффендуйка, что постоянно таскалась за Поттером, и глядела на него глазами побитой собаки. Как все просто и легко, как все складно, и изумительно искусно. Аластер оторвал от пергамента, на котором писал кусок. Он обмакнул перо в чернильницу и вывел это известное каждому имя. Гарри Поттер. Взяв этот клочок, он направился к окну. За его спиной скользнула тень и Аластер, заметив дрожание свечи у окна, обернулся. Его глаза расширились в ужасе, он попытался что-то вскрикнуть, но острые, словно лезвие ножа, клыки впились в его шею. Детектив ещё дернулся пару раз, нехотя смириться со своей судьбой, а затем безвольно повис на руках вампира, тот отпустил быстро холодеющее тело мага, и вытащил из его руки клочок пергамента. Ха, едва успел. Вампир подошел к столу, собрал раскиданные по нему бумаги и бросил их в камин, присев он поджег их. И зачаровано уставился на пламя, пожирающее длинные строчки с беспорядочным почерком. Выпрямившись, вампир бросил в огонь и этот клочок пергамента, и подошел к окну. Открыв его, вампир выпорхнул в ночь, оставляя за собой лишь мертвое тело, и уничтоженный компромат. Князь будет доволен. *** В окошко самолета были видны розовые облака и лазурное небо, безмятежное в своем спокойствии, так ярко контрастирующем с чувствами смотрящего на него мальчика. Подросток был единственным пассажиром железной птицы, даже преданный Клаус куда-то делся. Оставив его одного. Юбе потихоньку посасывал через трубочку кровь из пакетика томатного сока. Частный самолет - это определено намного удобнее, чем общественные рейсы. Никто не волновал его, ни перед кем не надо было держать маску. Его собственный самолет, кто бы мог подумать, что дед так расщедрится, и согласиться что данный вид транспорта по своей неприметности для магов намного лучше, чем портал. Стюардессы и пилоты, были выбраны Клаусом, и в их преданности и молчаливости не стоило сомневаться, особенно если учесть красный отблеск в их глазах. Рехан задумчиво посмотрел в потолок самолета. Он летел в Германию за палочкой, а в результате обрел учителя и будущих сторонников, он задержался там намного дольше, чем рассчитывал, а теперь возвращался из солнечной Германии обратно в родную и такую дождливую Англию. В страну, где он был слаб, в страну которая с радостным лицом сделает его агнцем света, боже, как он презирал Британию. И в тоже время любил, там он родился, там сделал первый вздох, там он краткий миг был любим, там он нашел Тома, там он впервые взмахнул палочкой. Эта двойственность путала его, впрочем, и позволяла мастерски играть, менять маски и применять на себя другие личности. Вся жизнь игра... сколь заезжена эта фраза, но наверно именно из-за своей правдивости. Юбе посмотрел на шахматную доску перед собой и дотронулся до белого короля, окружённого черными фигурами, чуть покачивая фигурку. Жесткая улыбка прочертила губы подростка. Но он не актер, он режиссёр, режиссёр трагедий. Юбе уронил фигуру, возможно белый гроссмейстер и не подозревает ещё, но его король мертв. Рехан с усмешкой смотрел на развалившуюся фигурку, пока его не отвлек мелодичный голос. - Молодой господин, самолет подлетает к аэропорту и скоро пойдет на снижение, позвольте посоветовать Вам, пристегнуться, - проговорила красивая стройная девушка. Юбе кивнул стюардессе, и застегнул ремень безопасности *** Его встречали отец-крови и сестры-крови. Они стояли рядом с шофёром, держащем табличку с выдуманным именем. Сестры впрочем, увидели его намного быстрее, чем он эту самую табличку. Мария и Элизабет повисли на нем с двух сторон. Это было довольно странно, так как он был ниже их, но сил ему на удивление хватило, чтобы не рухнуть под весом тел двух вампирш, то-ли дело было в том, что он был полу вампиром, то-ли в его постоянных тренировках. Князь стоял под черным зонтом, чуть поодаль, вокруг него была некоторая пустая зона. А древний кривил нос, видимо его раздражало мельтешением смертных. Рехан подошел к отцу-крови и кивнул ему, впрочем, смирения в этом кивке было столько же, сколько грации в танце горного тролля. Князь хмыкнул с некоторым удовлетворением, окинув взглядом стройную фигуру приёмного сына и развернулся, удивительно, но мальчик поравнялся с ним незаметно, сестры уже отпустили свою добычу, видимо его сын как-то смог с ними договориться, и отсрочить неминуемое. - Слышал, недавно в Германии повысился спрос на лимонные пироги и чай, - заметил Ирудо, лишь на миг, скосив взгляд на героя всея Британии. - О, - заметил Юбе, и Ирудо казалось, что тот сейчас начнет отнекиваться, - неужто и вы туда-же, папа. Ирудо даже чуть сбился с шага, и на миг потерял образ величественности. Это мягко-осудительное «папа» поразило его, и только потом до него дошел смысл сказанного. - Возможно, - ни подтвердил, ни опроверг Ирудо, наблюдая за мальчишкой, боковым зрением, тот был показательно безмятежен, и ничего не выдавало его чувств. - Наверное, дедушка был довольно красив, - заметил мимоходом Рехан, его манера так мягко называть сильных мира сего поражала князя, и почему-то порождала трепет. Так может говорить лишь разбалованный ребенок или знающий себе цену актер, и Юбе явно не был избалован, и уж тем более нельзя было назвать его ребенком. - Ты очень на него похож, - ответил без сарказма князь, вспоминая очаровательного целеустремлённого юношу, что когда-то стал ему даже ближе чем друг. Они вышли из аэропорта и тут же сели в длинный лимузин. Юбе откинул голову назад, и тут же Мария и Элизабет уселись по обе стороны от него.\ - Ну, рассказывай ... - Да, во всех подробностях - Здесь так скучно... Так вот что обещал им Рехан, рассказать о своих приключениях, князь хмыкнул и отвернулся к окну. Он совсем не был разочарован в сыне-крови, в том, что спас подобранного его дорогими дочерями с улицы мальчишку. Вырастить своего собственного Темного Лорда, наконец, выглянуть из-за тени, вернуть былое могущество, встряхнуть этот мир и что главное, разнообразить свою скучную запылённую веками жизнь. *** (к. бетты - в черном-черном городе, на черной-черной улице, в черном-черном доме) В темной комнате, с завешенными тяжелыми шторами окнами, и более сотни свечей, что все равно не могли полностью разогнать полумрак, было расставлено несколько кресел. В каждом, кроме одного, сидел обманчиво расслабленный мужчина. Все они ждали. Часы за дверью пробили одиннадцать. Аристократы подобрались, словно гончие, почувствовав добычу. В густой тишине они услышали звон шагов. Уверенных, будто дающих призрачный шанс переменить своё решение, и избежать встречи с их обладателем. Ручка двери повернулась, даже не скрипнув. Проводя какую-то черту, дверь отворилась, и внутрь комнаты вошел полноватый, лысеющий средних лет маг в министерской мантии и прикрывающем голову котелке. Как-то совсем не соответствовал его облик атмосфере происходящей тайной встречи. - Добрый вечер, господа, - произнес этот человек, он ничем не выделялся, он был обычным представителем белых воротничков. - Здравствуйте, министр, - на удивление благосклонно - подобострастно произнес негласный лидер их маленькой компании, Люциус Малфой. Остальные аристократы сидели с немного растерянными лицами. После рассказов старшего Малфоя они ожидали чего-то более... более, хм, величественного что ли? (к. бетты - по Круцио соскучились) (к. автора - да, кто их знает, может они мазохисты) Министр прошел к свободному креслу и сел в него, приняв какую-то странно-знакомую позу. Первый дернулся лорд Паркинсон, узнавая, его глаза округлились, и он невольно поддался вперед, с его губ сорвалось тихое «Милорд». (к. бетты - и закапала слюна)(к. автора - у тебя?) Тут же и другие осознали, где видели эту позу. Человек же в кресле, хищно улыбнулся, как мог только один маг в мире, и, сняв с запястья золотой браслет, положил на столик перед собой. Чужой образ шелухой опал с него, и вот уже в кресле гордо восседал, высокий, темноволосый мужчина, с алыми словно адское пламя глазами, эти глаза заставили поёжится даже Люциуса. Нотт сориентировался быстрее всех, он упал с кресла на колени перед магом. - Милорд, вы вернулись, какая радость... - проговорил аристократ, Волан-де-Морт лишь усмехнулся на это раболепное поведение. - Да счастье, да не вашими руками, впрочем, это уже не важно, - отмахнулся лорд, и поглядел на остальных занявших такую же позицию. - Важнее то, что никто кроме вас этого не знает, и мы можем немного поиграть в тени. Мужчины, склонившие головы перед ним, лишь предано кивнули, ещё бы ни одному из них не хотелось умереть. Лорд глядел на это с долей презрения. - Встаньте, - велел он им, и те, подчинившись, заняли свои прежние места.- Вначале я думал, что получится просто, протащить законы надобные мне, занимая пост министра, но столкнулся с множеством трудностей, которые совсем меня не устраивают. Но, увы, я не могу преодолеть эти препятствия, и тут я вспомнил о золотом правиле: отчаянные времена требуют отчаянных решений. Когда в мире любовь, добро и счастье, богатство и спокойствие, любые перемены будут восприниматься людьми негативно, не будут находить поддержки. Кому хочется терять теплое место? Но что случается, когда вдруг все трещит, рушится? Все ищут решение, поддерживают самые безумные идеи. А что может стать катастрофой для нашего мира? Что вы посчитаете настоящим ужасом? - Исчезновение магии, милорд, - проговорил, даже побледнев, Паркинсон, Люциус молчал, он знал заранее, о чем пойдет речь, слышал монолог лорда ещё у себя в кабинете в исполнении Фаджа. - Я предлагаю, устроить апокалипсис, магический упадок, экономический кризис, резко повысить уровень преступности. А вы знаете, как это сделать? Разумеется, вы никогда об этом не задумывались, но если на миг подумать, по крайней мере, если вы на это способны, - он кинул взгляд на Креба и Гойла, - то, что приходит на ум. - Экономический кризис, устроить, по моему мнению, легче всего, - спокойно начал Люциус. - Большую часть денег, что существует в нашем мире принадлежит чистокровным. Если в один миг изъять его, то Гринготс разорится, а газетная шумиха лишь повысит панику. Многим чистокровным принадлежит большинство предприятий магического мира, если договориться и вмиг поднять цены на 50 процентов, то это просто спровоцирует несколько восстаний. Англия падет. Но есть риск, что не все согласятся, а во-вторых, как же товары и вливания извне? - Тут-то мне и поможет недавно проведенная экономическая реформа. - Заметил Лорд. - Я «в защиту» отечественных производителей поднял очень высоко пошлины за провоз товара. Другим странам совсем не выгодно торговать с нами. А насчет поднятия процентных ставок, а на что вам мой образ? Наемники устранят парочку особо говорливых, и никто не возмутится, да и выросшие цены на сырье, на вещи первой необходимости заставят поднять цены остальных. Что насчет повышения преступности, из-за кризиса я распущу половину Аврората, ну зачем он стране, если все благополучно, цены же заставят преступников взвыть и резко повысить свою активность, отвлекаясь на них авроры «случайно» проглядят полный побег из Азкабана. Но в самом начале, все это спровоцирует падение магического фона. Я недавно выяснил, что в отделе тайн храниться амулет, который лишает силы магию. Но у них есть артефакт, который имеет намного больший радиус, если увеличить радиус ещё больше, сила артефакта уменьшится, но накроет он всю Англию, маглы нас не обнаружат, а вот маги начнут нервничать. Тем более что его можно «включать» постепенно. Это рискованно, но это позволит нам вернуть полную власть над миром, магический фон ослаб – дело в том, что вы нарушили равновесие, ушла магия крови, темная магия, некромантия. Вот вам и аукнулось. Экономический кризис? У магов такого никогда не было, все это влияние извне, влияние грязнокровок. Уровень преступности, а что если у них мораль низкая? Если чистокровные выведут Англию из кризиса, то их будут боготворить. А пока все тихо, пока все спокойно, нам ничего не достичь... - Но не кажется ли вам мой лорд, - осторожно заметил Нотт, - что вы открываете шкатулку Пандоры? - Ты столь не уверен во мне Нотт? - в тихом спокойном голосе Лорда таилась смертоносная угроза, и Нотт замотал головой, словно ребенок, позабыв о всей своей стати. - Следовательно, нет никаких проблем, так ведь? - Да... - прозвучал нестройный хор голосов. - Тогда пора разжечь огонь, под котлом с зельем власти господа. Стоит подогреть общество вестью, что замечена убыль магических животных. Чуть позже о том, что все чаще рождаются сквибы. Ну а затем о том, что резко повысился уровень посещений колдомедиков с магическим истощением. Через какое то время статья о подозрительном уменьшении сил заклятий. За это время мы успеем достать артефакт, не стоит кидаться в омут с головой, варить следует на медленном огне. И ещё нужно подготавливать почву для экономического кризиса в стране. - Ваши указания будут исполнены, господин. - Кивнул Люциус, и его кивок повторили остальные. *** Он не был здесь всего год, а казалось что несколько лет. Он помнил, как расступались люди, видя его бедную магловскую одежду, встрепанные волосы, болезненную худобу. Помнил презрение и жалость, какую ярость вызывало это у него. Помнил мешочек наполненный монетками, которых должно было едва хватить на покупки. Сейчас все было по-другому, дорогая, но скромная мантия, аккуратно уложенные волосы, лишь легкая бледность, а тяжелый мешочек с галеонами нес его личный телохранитель и слуга, Клаус. Взгляд Рехана привлекло незаметное ответвление от Косой аллеи. Он бросил взгляд на Клауса, который выбирал ему книги в школу. И чувствуя себя в некоторой мере ребенком, собирающимся сделать шалость, выскользнул на улицу, быстро затерялся в толпе и незаметно, чуть ли не по стене проскользнул в тот закоулок. Чуть дальше пройдя по арке, он очутился на грязной улочке, рядом какая-то старуха продавала человеческие ногти. Юбе сморщил нос, и пошел дальше, некоторый интерес овладел им. Он едва ли догадывался, что именно благодаря спокойствию, внешнему облику, и какому-то шлейфу опасности никто не покусился на ребенка. Тем более вскоре за мальчиком потянулось пара вампиров, почувствовавших кровь древнего и поддавшихся инстинкту, повелевающему защищать. Юный маг остановился перед лавкой артефактов, и, открыв дверь, вошел внутрь. Оба вампира остались снаружи, правда, следя через витрины, чтобы с мальчиком ничего не произошло. Но вскоре почувствовав более сильного вампира, эти бродяжки расступились, пропуская внутрь бледного шатена. Вампир прошел внутрь и встал позади чуть вздрогнувшего мальчика. И если Юбе ожидал некоторого выговора или недовольства, то его ожидания не оправдались, Клаус, как всегда был безразличен. Впрочем, внимание Юбе скоро переключилось на, наконец появившегося продавца. Тот замер, удивлено смотря на ребенка, нет, бывало, заходили дети со своими родителями, но и те не были так юны, что уж говорить о ребенке в сопровождении явно не родственника. - У вас есть что-нибудь особенное? - спокойно спросил мальчик. Продавец уже думал воспользоваться тем, что его посетил явно богатый ребенок, но поймал опасный взгляд от мужчины позади юного волшебника, и понял, что будет честен, потому что в глазах телохранителя он заметил красный отблеск, предвещающий ему за лживость дорогую расплату. - Позвольте вас пригласить пройти со мной в более уединённое место, подальше от взоров зевак, - предложил тут же торговец и получил кивок. Они прошли в комнату с золото - коричневыми обоями, и юный маг присел на удобный диванчик, его сопровождающий так и остался стоять. Продавец встал с другой стороны столика. - Что бы вы желали, молодой господин? - спросил мистер Беркс. - Есть ли что-то у вас скрывающее магию, и ещё палочки-пустышки? Обманки? И может быть что-то ещё, невероятное, редкое, древнее? - с интересом вопросил мальчик. - Думаю, начать стоит с палочек, у меня сейчас в запасе несколько экземпляров, не могли бы вы сказать, как должна выглядеть обманка, или же это не имеет значение? Поколебавшись, мальчик все-таки ответил. - Остролист, 11 дюймов. Кивнув, продавец исчез и вернулся через несколько минут. Он положил на стол коробочку. - Падуб парагвайский (http://ru.wikipedia.org/wiki/Падуб_парагвайский ), 11 дюймов, к сожалению чуть отличается от заказанной вами. Мальчик кивнул, подтверждая, что это подходит, и торговец удалился за артефактами, что ещё могли заинтересовать юного волшебника. Артефакт, скрывающий магию, выглядел как обычный кафф-полукольцо, сделан он был из магического серебра. Ну а третий артефакт заставил в трепете забиться сердце подростка. Торговец открыл перед ним коробочку с короной, она была блеклой, немного грубой на вид работы. - Это артефакт собранного действия, его ценность, скорее в том, что он побывал на головах всех великих властителей. Глаза мальчика зажглись демоническим огнем, и продавец даже сглотнул вдруг ставшую вязкой слюну. - В чем сила артефакта? - прошептал мальчик, явственно протягивая к коробке руки. - К сожалению точно никто не знает, данные утеряны, какие-то свитки свидетельствуют о том, что он увеличивал силу владельца, какие-то о том, что он давал ясность ума, не подпуская к разуму чувства, а иные и о том, что он заставлял остальных повиноваться носящему. - Сколько? - Двести тысяч галеонов, - не дрогнувшим голосом сообщил продавец. Клаус приподнял бровь, но торговец на это уступил лишь пятьдесят тысяч. Вампир уже думал, что его маленький господин придёт в себя от таких цен. Но тот уже вцепился в корону, незаметно вытащив её из коробки. - Сто пятьдесят за все и точка, - сообщил он владельцу и встал. - Клаус выдай ему чек. Бросил Юбе через плечо, прижимая к груди артефакт. Вампир все ещё неуверенный в правильности поступка, все же подчинился и, отдав владельцу чек, взял в руки остальные покупки. *** Лето неминуемо подошло к концу, подросток которого всю последнюю неделю что-то тревожило, но он никак не мог вспомнить что, переодевшись в обычную магловскую одежду, спешно шел к барьеру, разделяющему два мира. Рядом на шаг отставал Клаус, переодетый в магловского учителя и вёз чемодан. Юбе уже было подошел к барьеру, как прямо перед ним возникла светловолосая девочка с сережками в виде клубничек. - Привет, Предшественник Грома, - радостно поприветствовала она его, - гроза такая яркая (игра значений bright - значит яркий, но так же значит и светлый), но мне она всегда казалась раньше тусклой? Рехан замер, пытаясь понять, о чем толкует как всегда несколько сумасбродная Лавгуд, ветер растрепал его волосы, и он увидел их оттенок. Дрожь прошла по его спине, как он мог забыть о том, что его внешность в результате пожара и спасения после него претерпела значительные перемены. Он едва не появился в таком виде на платформе, и только вездесущая Крейзи спасла его от провала. Он хотел было уже поблагодарить Луну, но той уже не было. Натренированный ум, ту же выдал ответ, что делать с внешностью. - Планы поменялись, Клаус, едем в косую аллею, я не могу появиться в Хогвартсе в своём новом обличие, слишком подозрительно. Вампир как обычно безропотно подчинился, и они, развернувшись, направились обратно к скромненькой машинке, что выдали Клаусу для прикрытия. *** Ещё в поезде заметили отсутствие одного тихого, но довольно известного всем коктевранца... К тому времени как поезд прибыл в Хогсмид, поднялась уже нешуточная суматоха, даже паника, особенно у старост коктеврана. В самом замке же известие о том, что Гарри Поттер не сел в поезд, даже не появился на платформе, взбудоражило всех профессоров. Кто-то просто беспокойно начал бормотать или обращаться к коллегам, Флитвик, МакГонагалл и Дамблдор удалились с пира, отложив распределение, а Северус незаметно для сидящих за столами студентов, медленно ломал ногти об край учительского стола. Неужели Волан-де-Морт всё-таки нашел Гарри, неужели они проиграли, неужели Гарри погиб... бедный, солнечный, умный мальчик. В зале была гнетущая тишина, и хотя мало кто верил в то, что Волан-де-Морт вернулся, хотя директор упоминал об этом, сейчас же они были готовы поверить в это. И от того ещё неожиданней, предстала всем фигурка, худого, невысокого мальчика, в прямоугольных очках и шрамом на лбу, который неуверенно проскользнул внутрь зала, удивлённый гнетущей атмосфере. Первым его заметила Хуч, то ли дело было в её соколином зрении, то ли в том, что она единственная не поддалась панике из оставшихся. - МИСТЕР ПОТТЕР! - произнесла она громко и грозно, вставая с места. Зал замер, замерло, кажется даже время, и юный волшебник поднял голову, виновато воззрившись на всех.