Прости меня...

Напряжение в моей голове нарастает прямо пропорционально скорости мыслей, мечущихся в голове. А всему виной... Платье. Это чёртово, чёртово платье... Корень всего сущего зла в этой ситуации. Из-за него Эрвин отодрал меня, как шкодливую девицу на балу, из-за него и дурацких туфель в придачу добавил по возвращению, чуть не сломав кровать и мне шею, дёргая мою голову назад, из-за платья, туфлей и проклятой косынки он объявил мне бойкот. Кто бы мог подумать, что Эрвин Смит, командующий Разведкой, устроит почти детский скандал из-за одежды? Какая ему в сущности разница, что я явилась на бал в мужском костюме? Это так его задело..? Или причина кроется в другом? До меня с трудом начало доходить. Всё это купил Смит. Платье, туфли, даже пресловутый шейный платок. Всё купил он. И, похоже, он искренне надеялся, что я всё это надену. А я... Я встала в позицию гордой женщины, самодостаточной и независимой. "Я не надену то, что он мне купил. Я не буду щеголять в его подачках, я же не шлюха, чтоб меня задаривать таким" Значит, я совершенно не верно трактовала его посыл. Безусловно, Эрвин вряд ли покупкой платья хотел сказать, что мы любовники, публично. Скорее, он просто наконец хотел увидеть меня в чём-то другом. Хотел увидеть более женственной. А я как всегда налажала. Тупо и бессовестно. Вот теперь и благополучно расплачиваюсь полным игнорированием меня и холодным пустым взглядом. Я же не ожидала, что это столь сильно ударит по его самолюбию. Но надо что-то с этим делать же... В итоге, единственный здравый вариант решения этой проблемы, пришедшей мне в голову, - это надеть всё купленное мне, прийти так к Смиту в кабинет и извиниться. Для этого я дожидаюсь того момента, когда все совещания кончатся и когда все расползутся по своим кабинетам. Принимаю душ, мою голову, тщательно привожу себя в порядок. Растираясь, встаю напротив ростового зеркала. Внимательно оглядываю себя, снимаю полотенце и ещё раз придирчиво рассматриваю. Задумчиво ковыряю прыщик, мелкий, но такой противный, не вовремя вскочивший ближе к ложбинке груди. Тискаю соски, следя за реакцией. Всё же это не то... Вот когда их трогает Эрвин... Я отбрасываю ненужные мысли. Рано ещё. Мне ещё и не светит, небось, ничего... Подхожу к платью и честно задумываюсь. У меня же совершенно нет подходящего белья... Что делать? Не надевать же порядком застиранные, мятые и не очень-то сексуальные трусы под такое? Раз белья у меня подходящего нет... То... Придётся идти без него. То есть, надевать платье на голое тело... Я краснею. Раньше никогда не носила что-то на совершенно голое тело. Ну, футболка-майка на грудь без поддерживающей повязки ещё ладно. Но идти куда-то без трусиков... Это дикость. Возбуждающая дикость. Покраснев ещё гуще, я всё же надеваю платье. Расправляю складки и вздрагиваю. Совершенно непривычное чувство. Новое и будоражещее... Быстро и судорожно обуваюсь и повязываю платок на шею. Я выгляжу странно - не привыкла я носить платья. Мне кажется, что я смотрюсь в них странно. В любом случае, отступать уже поздно. Поэтому я решительно выхожу из комнаты и иду по коридору. Чёрт... Вот же... Чёрт... Каблуки... Какие они громкие... Стараюсь преодолевать все расстояния как можно быстрее, чтобы не шуметь, но... Я слышу голоса. Относительно знакомые. О нет! Если меня увидят в таком виде, то мне не избежать кучи слухов. Быстро прячусь за угол. Коленки трясутся мелко и гадко, зуб не попадает на зуб. Надо бежать, просто бежать. Но куда? Лестница. Вот мой единственный путь к спасению. Я практически сваливаюсь на ступеньки и просто сползаю на целый пролёт, вздыхаю с облегчением. Меня не заметили, да и платье вроде не испачкала. Будем считать, что миссия выполнена. Но выполнена лишь частично. До кабинета Эрвина нужно пройти ещё как минимум два коридора. Поэтому просто - бегом. К счастью, никого больше я не встречаю на своём пути. Вздыхаю с облегчением, зацепившись за ручку двери кабинета. Я добралась, теперь надо ещё извиниться. Коленки вновь подкашиваются. А если просто возьмёт и выставит? Это же будет так унизительно... Ладно, я хотя бы попробую. Тихонько стучусь в дверь. Никто не отвечает. К горлу подступает комок, а слёзы начинают жечь глаза. Ладно, я уже пришла. Я так просто не уйду. Толкаю дверь, уже открывая рот, чтобы позвать командующего, но на месте никого не оказывается: кабинет совершенно пуст. - Куда ты ушёл, гадёныш? - зло шиплю я, захлопывая за собой дверь. Нарезаю несколько кругов по комнате, я плюхаюсь в кресло Эрвина. Мужчины всё нет и нет. Неужели он ушёл с кем-то выпить? А если он ушёл на очередной бал... И там с какой-нибудь... Резкая зависть и ревность отравляют изнутри. Мне не хочется делить эту блондинистую шельму с кем-то ещё. Ни за что. Никогда. Нет. Просто нет... Я со вздохом опускаю голову на стол, подложив под неё руки. Если он ушёл куда-то далеко, то вряд ли вернётся. Что же мне тогда делать? Я маюсь. Ничего в голову не приходит, а Эрвина всё нет. Ну что ж. Даже если он не придёт, я хотя бы порепетирую... Встаю с кресла, расправляю платье и вновь принимаюсь шастать по кабинету, усиленно доказывая пустому столу, что он был не прав. "Нет, не так. Если я буду его убеждать, что он неправильно поступил, купив мне платье, он точно взбесится. Но и меня он должен понять! Что делать?" Что делать, что делать. Пускать вход женское оружие, вот что. Сажусь на краешек стола прямо напротив кресла. Ставлю одну ногу на подлокотник, при этом плавно приподнимая подол и... чуть не грохаюсь к чертям на пол, подвернув ногу. - Бля! - ругаюсь непроизвольно, едва спасая лоб от столкновения с креслом. Злюсь, пинаю ящик стола. Рычу от боли. Идиотизм. Какая из меня к чёрту соблазнительница? Смит скорее помрёт от смеха, чем от ломовой конской эрекции... Порычав и ещё покружив у стола, вновь плюхаюсь на его край. Откидываюсь спиной, немного подумав, разворачиваюсь и укладываюсь на столешнице. Да, так определённо удобно. Закинув одну ногу на другую, я таращусь в потолок. В конце концов, Эрвине мне не обещал верность до гроба, поэтому я не имею права считать его встречи с другими женщинами "походами налево". Я же обещала себе, что не буду реветь, если командору вдруг надоест меня трахать по углам казармы. Обещала, но... - Эрвин... - обиженно шепчу я, утирая стёкшую по щеке слезу. - Я... Я же... Тереблю платье, согнув обе ноги в коленях и упираясь каблуками в столешницу. Отворачиваюсь к окну и вслух извиняюсь перед пустым креслом: - Ну да... Да, я дура, Эрвин, дура. Гордая дура. В платье не пошла, потому что не хотела косых взглядов и шепотков в спину "Шлюха!..". Но ты тоже должен понять меня! С чего бы... с чего бы мне принимать столь дорогие подарки? Это же дико, неправильно! Я... Я то задираю, то опускаю подол, ёрзая коленями. Пальцы нервно трясутся. Слёзы капают по щекам. - Ну в самом деле... я... Я не хотела тебя злить... Я же не думала, что ты так обидишься из-за какого-то платья! Всю неделю... Ты всю неделю на меня, как на пустое место, смотришь... Я шумно шмыгаю носом и закусываю губу. - Просто прости меня и всё, ладно? И заканчиваю совсем по-детски: - Я так больше не буду... честное слово... И тут же замолкаю, услышав скрип двери и хруст косяка... Я замираю, стискивая платье в кулаках. Кто-то вошёл в кабинет. Кто-то... Нет... Что делать..? Что? Как тут голос вошедшего разрушает тишину: - Как интересно... Продолжишь? По всему телу пробегает жаркая дрожь. Я резко сажусь, уставившись на входной проём. - Эрвин? Что..? Какого ты..? Смит выразительно изгибает бровь, продолжая стоять в дверях. Руки он сложил на груди, держа под мышкой бумаги. Голубой камень тускло сверкал в закатном солнце, отливая густо-красным. - Ты... Ты давно тут стоишь? - хрипло спрашиваю я, нервно сжимая платок и стягивая его с шеи. Как неловко-то... - Достаточно. Я сглатываю, пряча взгляд. Собираюсь уже свесить ноги со стола, слезть и уйти, но... - Лежать. Господи, как собачке домашней. Но что-то в интонации подсказывает, что лучше не спорить. Щелчок замка, и Смит проходит в кабинет, странными, шалыми глазами осматривая меня. Швыряет бумаги на подоконник, отчего я подпрыгиваю, а сам опускается в кресло. - А теперь повтори, - велел Эрвин, подперев голову рукой и прижав пальцы к губам. После минутной задержки с моей стороны он хмурится: - Ну. Я жду. - А... А что мне надо повторять? - тихо переспрашиваю, робея. - Всё, что делала до этого. Я вновь сглатываю и снова стискиваю подол платья. - Я... Ну... Я... Я извиняюсь за то... Эрвин нетерпеливо цыкает и сам лезет рукой к юбке. Непроизвольно замираю, краснея. А когда мужчина сам начинает задирать тонкую ткань вверх по колену, я дёргаюсь... - О, значит мне и правда не показалось... - сипло бормочет Эрвин, закидывая ткань платья мне на грудь. - Бесстыжая ты девка. По корпусу без белья шляешься... Воздух застревает где-то в лёгких. Мамочки... - Э-эрвин... - испуганно мямлю я, пытаясь отдёрнуть юбку. Но Эрвин мне не позволяет, закидывая мои руки за голову. - Слишком много шебуршишься. Слишком. Он стягивает с шеи боло, и, хотя я не вижу, но чувствую, как на руки ложится кожаный шнурок... О нет... - Эрвин! - Цыц. Ты сама сюда пришла извиняться, так что... И правда, я сама сюда пришла... Поздно идти на попятную. Мужчина встаёт напротив меня перед столом, и я рефлекторно сдвигаю бёдра, сжимая как можно плотнее колени. От пронзающего взгляда потемневших глаз что-то сводит у меня внутри живота. Он смотрит на меня так только когда хочет... Смит дёргает подбородком, расстёгивая запонки рубашки и закатывая рукава. - Ну. Ты сама раздвинешь ноги или мне это сделать? - хрипло интересуется командующий, сузив глаза. Обычно он не такой требовательный. Неужели и сейчас Эрвин отдерёт меня как шлюшку, чтобы вновь потом прогнать?.. - Ну! - грубовато рявкает мужчина, шлёпнув меня по колену. Я вздыхаю и... развожу ноги, позволяя Эрвину взглянуть. Он криво улыбается, внимательно рассматривая. - Хорошенькая... А какая бесстыжая... Большая ладонь ложиться на мой лобок, полностью накрывая промежность. Я вздрагиваю и охаю, жмурясь. А когда Эрвин проталкивает в меня сразу два пальца... я давлюсь воздухом, выгибаясь дугой. - И ещё охеренно мокрая. Ты так возбудилась от того, что пошастала по коридорам без белья? Или от того, что повалялась тут на столе? За что он так груб со мной? За что?! - Мудак! - взвизгиваю я и со всей дури каблуком бью обидчика в плечо. - Я тебе что, панельная шлюха, так со мной разговаривать?! Играй в дерзкого папочку со своими расфуфыренными курицами, а меня оставь тогда в покое! По щекам вновь бегут слёзы - на этот раз злости. Лицо Эрвина заметно перекашивается от моих слов. - Шлюха? Расфуфыренные курицы? Папочка? Да ты совсем уже?.. Его это, кажется, взбесило. Не хило так взбесило. Словно не заметив боли в плече, Смит дёргает меня за коленку, переворачивая на бок. Одной рукой он придавливает меня к столешнице, а второй судорожно пытается расстегнуть брюки... - Не смей! - рычу я, пытаясь ужом извиваться и уворачиваться от него. Но куда там... Я глухо вскрикиваю, когда он нагло толкается в меня, крепко стискивая мою ногу у себя на плече. - Какая. Же. Ты. К. Чёрту. Дура. Дура! Эрвин выдыхает это на каждом толчке, всё сильнее и сильнее стискивая моё бедро. Я лишь жалобно скулю, вздрагивая всем телом. Мне не должно быть так хорошо. Не должно, но... Я таю, плавлюсь от мощного напора немаленького члена на стенки влагалища. Мужчина с трудом отстраняется, кончая в ладонь. Я судорожно всхлипываю. Меня всю дёргает, мне не хватает его внутри. До какой же зависимости он меня довёл... Сначала я честно думаю, что вот сейчас он отойдёт от стола и велит мне привести себя в порядок и свалить куда подальше. Но нет. Эрвин жадно зарывается чистой рукой в мои волосы, вклиниваясь между моих ног, утыкаясь носом в шею. Смит жадно водит кончиком вдоль венки, вдыхая и словно пытаясь почувствовать, как быстро бьётся кровь в моих жилах. - Дура бестолковая. Ещё хуже, чем в первую вылазку на титанов... Я мычу и шмыгаю носом. Мужчина разворачивает меня лицом к себе и жадно целует. Так целует он только перед экспедициями. Как в последний раз, боясь потерять... - Ты хоть можешь себе представить, что я чувствовал всю неделю? Да, я злился на тебя, дурёху, за твой детский каприз... Ты же бесилась на меня. А какая ты, когда бесишься... Просто... Невыносимо. Я уж думал, не дотяну до конце недели - так хотелось тебя уже... - Кретин... - сквозь слёзы выдывливаю я. - Зачем ты так? Зачем..? - Мы больше всего злимся на тех, кто нам дорог, так что... Эрвин отстраняется, освобождая мои руки от боло. Он же сам снимает с меня туфли. Избавляется от рубашки и сажает на стол. Потянув за бёдра, вновь оказывается между ног. Я закрываю глаза. Тело болезненно ломит от недозревшей разрядки. Я передёргиваю плечами и кусаю губы. - Эрвин... - слабо, отвратительно плаксиво ною я, ёрзаю и пытаясь притянуть мужчину к себе. - Да-да... Сейчас... Ну же... Потерпи... - бормочет тот, задирая вновь подол и шаря пальцами по внутренней поверхности бёдер. Я сама лезу рукой к нему в штаны, стискивая полустоящий член и неловко отдрачивая. Хочется, до одури хочется... Я чётко помню, как гладкая головка проникает в меня, как член лишь на половину проскальзывает внутрь и как сначала всё во мне сжимается, а потом расслабляется... Дальше я лишь смутно могу восстановить несколько последующих моментов. Но, кажется, и Эрвина на этот раз надолго не хватает: по ящичку стола стекает белое. А потом... Хруст двери, скрип кровати, треск одежды... Стоны, всхлипы, рык... Мятые простыни, разодранная его спина, и в красноватых синяках мои бёдра... Что-то пошло не так? Да нет. Всё пошло так... Я с трудом разлепляю глаза. За окном темно, лишь на тумбочке тускло мерцает свечка. Эрвин, развалившись на своей половине кровати, читает бумаги. На носу красуются очки. Волосы растрёпаны, а на плече виднеется тёмный синяк от каблука. - Проснулась? - спрашивает мужчина, перекладывая листы. Мигаю пару раз, и этого вполне хватает. - Останешься? Глупый вопрос. - А куда я сейчас пойду? У меня от тебя всё болит. И вообще... Я наклоняюсь, свешиваясь с постели и нащупывая платье. - Эм... Идти мне не в чем. - Эрвин Смит, ты чёртов косолапый медведь... - бормочу я, демонстрируя разорванную спину платья. Командующий аж очки снимает. - Погорячился... - Да уж... - Я могу отнести тебя в комнату, если ты не можешь идти... - Ага, голой по коридорам? - Ну в простыню завернёшься. - Иди ты в жопу, засранец. Я спать хочу. - Ну спи. Я завтра тогда принесу тебе одежду. Я бубню себе под нос что-то невнятное, а Эрвин целует меня в ухо и шепчет: - Я извинения принимаю и надеюсь, ты примешь мои. Я утыкаюсь лицом в подушку, пытаясь скрыть улыбку. - И не зови себя больше шлюхой. И забудь про куриц. Ты есть одна в моей постели и всё. Замираю, но шелохнуться не могу. Резко вскидываю голову и таращусь на Эрвина. Мужчина сжимает мои щёки и целует в губы. - Ты... Ты же серьёзно? - Да. Спи. Я послушно засыпаю со светлым чувством в груди. Словно ещё одни крылья вырастают...