Рыцарь Следствия и Суда

Лос-Анджелес, США. Здание Генпрокуратуры штата Калифорния. Офис прокурора Эджворта. 5 мая, 14:37 по местному времени.       В офисе были, как это и бывало зачастую, двое – прокурор в малиновом костюме и детектив в потускневшем, за давностью лет, серо-зелёного цвета пальто. Работник следствия всё извинялся, потирая шею, перед государственным юристом стороны обвинения. Правда, неизвестно, из-за чего, но, возможно, какая-то причина была, только на этот раз Майлз, хоть и сложил руки у себя на груди, не выражал лицом и глазами немой укор, как это было у него в обычаях раньше: - Все хорошо, детектив, такое можно было ожидать. - Всё равно прошу прощения, сэр, ибо оно у меня как-то н-неловко вышло… - Дик Гамшу хотел было что-то ещё сказать Эджворту, но тот его, будто ни с того ни с сего, легко похлопал по голове. Он, обычно строгий с Ричардом, холодный и расчётливый, и тут – похлопал по голове… Будто отец, подбадривавший сына, что повесил нос, огорчившись…       Дик вопросительно посмотрел на прокурора в то же мгновение: - Эм… Мистер Эджворт, сэр?..       Майлза точно опустили с «седьмого неба» обратно на «грешную Землю»: - Как я и говорил ранее, все в порядке. Ничего страшного нет. Хм... Вырвалось... - Что конкретно вырвалось? Ведь, вроде, всё хорошо, не так ли? – работник уголовного розыска был как никогда озадачен неловкостью его с прокурором положения. - Нет, я про… - последовал одиночный кашель, вызванный неловкостью самоощущения Майлза перед детективом - За похлопывания по вашей голове. Мои извинения, если ввел Вас в заблуждение своим действием. - Ну, не, я бы не сказал, что всё так уж плохо… Меня очень так давно по голове не похлопывали, - детектив мечтательно засмотрелся в сторону, едва не витая в облаках, - в знак одобрения. Поэтому оно для меня было малость неожиданно… - О, вот как... Хм… - смущённо улыбнулся Эджворт.       Стеснённо усмехнувшись себе над собой, Рик, неуклюже улыбаясь одним краем губ, потёр затылок: - Да… И-именно так, сэр… - непонятно с чего вдруг перестав витать в облаках, Гамшу, чисто символически прокашлявшись для своей концентрации на работе, обратился к шефу - Кстати, сэр, можете мне, пожалуйста, напомнить, что мы здесь расследуем, будьте так добры? Мне кажется, я чуть-чуть отвлекся…       Эджворт к этому времени успел себе налить чай и выпить его, когда детектив тоже «соизволил спуститься с небес на землю»: - Ох, эм... Пока нечего расследовать. Можете отдыхать… - он продолжал смотреть на свою руку, которой он трогал голову Гамшу, в мыслях уже укоряя и распекая себя – «Неужели я сделал это? Во дурак…» — А, так, значит, расследовать нечего… Хм, вот оно как, сэр… Что ж, хорошо. Хотя и чуток непривычно. — озадаченно потёр теперь и подбородок детектив, ученик Тайлера Бэдда, правда, далее пришлось потереть и глаза, предварительно прикрыв веки и думая — «Чёрт, привыкать к контактным линзам — труднее, чем я думал… Наверное, завтра лучше надену очки. И надо бы ещё не забыть эту сорочку завтра отдать в стирку… И пальто через месяц-два в плановую химчистку…» - Угу, в последнее время все спокойно. Может, это даже и к лучшему. Я сам давно ничего расследовал, но эта тишина меня немного напрягает... Прокурор тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула: - Детектив, я, пожалуй, не стану вас долго держать у меня в офисе. Наверно, у вас тоже есть свои заботы. Вы свободны, но если хотите остаться здесь - пожалуйста… – и тут же вспомнил о своих потенциальных заботах – «Бедная Песс, наверное, скучает по мне. Её хозяин сидит тут, работает, а она скулит... Хотя, она давно должна уже привыкнуть к этому...» — Хорошо, мистер Эджворт, сэр, я приму это к сведению… — уверенно улыбнулся Ричард, протирая от пыли в это же время куском суконной ткани уже несколько лет, как реставрированную, главную профессиональную награду Майлза (идущую после его непосредственных заслуг перед правосудием), Королевский Прокурорский Щит — Планы у меня есть, конечно, но там нет ничего срочного. От того, что оно чуть подождёт, не обломится. - Ох, вот как? Хорошо, что вы так все продумали. Когда прокурор опять увидел эту награду, он поморщился: ему было противно вспоминать тот случай в суде, когда он узнал всю правду о SL-9 и подделанных уликах. Вместо этого он взял со стола скоросшиватель и принялся перечитывать одно из проведённых им дел.       Случайно обратив внимание на паяный шов, по которому когда-то отколотый металлический кусок был приварен обратно к щитовидному призовому кубку, детектив и сам нахмурился, вспомнив это же самое судебное разбирательство, "Дело Джо Дарка", или «Дело "СЛ-9"», и всю ту неприятную правду, всплывшую во время признательных показаний бывшей генпрокурора, Ланы Скай. Но, как говорил всякий раз Дику, в своё время, Тайлер Бэдд, когда первый был учеником второго, "Правда не бывает приятной, Дик, только леденцы, но такова наша работа — находить и отстаивать правду, какой неприятной и неудобной она ни была бы…" — Интересно, насколько же сильно могли овладеть человеком отчаяние и жажда мести, чтобы сфабриковать для суда доказательство вины подсудимого?.. — будто себе самому, задал вопрос детектив, невольно вспоминая незавидную участь своих бывших коллег, а именно — детективов Нила Маршалла и Брюса Гутмана. - Угу, и почему я раньше не заметил всю эту махинацию? Пожалуй, я был недостаточно аккуратным. Мысль о том, что он сажал в тюрьму людей, которые могли быть не виновными, опять, за долгое время, всплыла у прокурора в голове и заставляла его голову болеть. Он с громким звуком закрыл папку с файлами, положил на стол и приложил свою ладонь ко лбу.       Громкий хлопок закрытой папки привлёк внимание Дика, тут же обратившего его на потирающего свой лоб прокурора, что не могло детектива не обеспокоить: — Сэр, у Вас болит голова? Может, мне Вам парацетамола растворить? Тут вроде где-то было... - Хм... пожалуй, да, если вам не сложно… - к сожалению, Эджворт сам не помнил, где находится аптечка, но он надеялся, что детектив вспомнит, где она. — Не пройдёт и двух минут, сэр... — скромно и благоговейно улыбнулся лейтенант полиции, работник угрозыска, подойдя к тумбочке, что была напротив крайней слева многостеллажной этажерки с папками материалов судебных дел. Найдя там на второй полочке сверху аптечку (после того, как попробовал поискать на самой верхней, но там не нашёл), достал и открыл ящик с медикаментами, найдя там парацетамол в растворимых таблетках. На очереди было приготовление тёплой воды, дабы лекарство быстрее растворилось и усвоилось. Несколько подогрев, точнее - до тридцати двух градусов по Цельсию, в электрическом чайнике питьевую воду, детектив налил чуть больше двух третей чашки, в них растворив, согласно инструкции, полторы таблетки болеутоляющего/жаропонижающего. Насчёт "не пройдёт и двух минут" детектив Гамшу оказался совсем чуточку неправ, но это особой роли не играло — лекарство было готово к непосредственному приёму прокурором Эджвортом. — Готово, сэр.       Прокурор тихо и ворчливо хрипел от надоедливой ноющей боли. Он пытался её забыть, думать о чём-либо другом, но ничто не помогало, пока Гамшу наконец-таки не пришел с чашкой воды с лекарством, растворённым в ней. - С-спасибо, - Эджворт протянул дрожащую руку к стакану и выпил лекарство. - Мне нужно немного отдохнуть, - прокурор еле встал, снял свой малиновый пиджак, медленными шагами подошел к красному дивану, снял свои черные блестящие дорогие туфли, и лег, думая, что ему бы не помешала какая-нибудь подушка ввиду того, что диван, похоже, худо выполнял своё предназначение – комфорт.       Решив пособить ещё одной проблеме, с которой столкнулся Майлз, Дик задумал воспользоваться своим старым-добрым методом достижения комфорта — использование своего, в несколько раз сложенного, плаща-пальто в качестве подушки. Это безотказно работало, при необходимости, в аэропортах (во время ожидания), и в этом же самом офисе, в здании прокуратуры, когда приходилось в ожидании начальника сидеть на его диване. Из этого Гамшу и познал, какая жёсткая у него обивка на валиках.       А теперь старый-добрый, излюбленный детективом, способ мог помочь и самому прокурору: — Разрешите подложить?.. — тихо, понимая и уважая тягость состояния мистера Эджворта, спросил Ричард, держа "импровизированную подушку" на своих руках, встав на колено перед лежавшим на диване Майлзом, будучи сам в чёрных брюках, того же цвета пиджаке и в светло-зелёной сорочке с тёмно-серым галстуком. Ботинки на нём были обыкновенные чёрные, носки тоже, но это уже чистейшей воды мелочи, по сравнению с тем, сколь самоотверженно предан был детектив Гамшу прокурору Эджворту. - Д-детектив, но...! - прокурор удивился поступку мужчины, вставшего перед ним на коленях, и едва не покраснел. Он не хотел использовать его личные вещи для своих целей, но раз сам Дик не был против, то Майлз разрешил ему подложить его "подушку". Он привстал и подложил её под голову. У прокурора было странное ощущение в голове, и не понятно еще от чего: либо от боли, либо от плаща, но он сейчас точно почувствовал себя куда лучше, чем раньше. - Спасибо вам еще раз, - облегченно вздохнув, сказал Эджворт, - Это было довольно мило с вашей стороны. Я оплачу вам химчистку.       Детектив сам чуть не покраснел в смущении от такой щедрой благодарности — оплатить дорогую процедуру, на проведение которой раз в полгода Дик откладывал часть своей зарплаты каждый месяц. — Что вы, сэр, не стоит благодарности... — но отказываться от такой помощи тоже было бы некстати — Вам тоже спасибо, шеф... Гамшу встал, пригладив на брюках колени по линии стрелок и поправив на место отчасти выпавший за пиджак галстук. Его простецки-непосредственная, как и он сам, улыбка говорила за него сама. - Я, пожалуй, вздремну, если вы не против, - зевнув, сказал прокурор, - Гамшу, если кто-то постучится, и я буду нужен, или случится что-то экстренное, то не стесняйтесь меня разбудить. Только ничего не ломайте, не шумите и не пачкайте, ради бога. В кои-то веки Вы доказали, что Вы очень полезны... С этими словами Эджворт закрыл глаза и попытался уснуть.       Кивнув в знак согласия головой, детектив осторожно подошёл к окну, наблюдая городское движение. Время шло медленно, занудно двигалось вперёд, если можно так выразиться, конечно. Но, с другой стороны, пока что никто и ничто не тревожили сон прокурора, уставшего от своего прошлого, и это радовало. А он, Ричард Гамшу, всё стоял у окна, на страже спокойного сна своего шефа, точно рыцарь на страже своего господина – последний «рыцарь следствия и суда» в мире, где Золотой Век таковых уже бесследно прошёл, и где в рыцарей уже никто не верит…