Маленькая принцесса

- Снежка, поздоровайся со своей новой мамой, - улыбнулся король, отпуская руку своей дочери и слегка подталкивая её ко мне. Девочка упрямилась, не хотела говорить, лишь смотрела на меня своими черными глазами. Было в её внешности что-то пугающее, настораживающее. То ли слишком уж бледный, почти белый цвет лица, то ли алые губы, которые так выделялись на фоне этой всей бледности… Нет, она, конечно, была красивой, как может быть красива маленькая семилетняя девочка. Однако, глядя на неё, я чувствовала, как ужас заполняет каждую клетку моего тела, как хочется закричать от страха, убежать. Вот уже неделю я жила в замке с королём Ричардом и всё боялась этой малышки. Особенно страшно становилось, почему-то, по ночам. Я слышала разные странные шорохи за своей дверью, но, конечно же, не была уверена, что это Снежка. Возможно, по дому просто бродили слуги. Бессонница, или что там ещё… «Стоп. Стоп. Это всего лишь ребёнок», - подумала я. Пара глубоких вдохов и я почти поддалась этому самовнушению, освободившись из оков леденящего кровь ужаса. - Здравствуй, Белоснежка. Я произнесла это и заставила себя улыбнуться. Девочка попятилась. Она стала отступать к двери, вглядываясь в что-то за моей спиной. Я обернулась. За мной находилось зеркало. Неясное предчувствие поселилось в моей душе, очень нехорошее предчувствие. А маленькая принцесса, там временем, устремившись в двери, убежала из комнаты. Король только покачал головой, глядя ей в след. - Она боится зеркал, - только и сказал он. Я подошла к нему, ласково коснулась рукой его щеки. Он был сейчас такой печальный, что я невольно отпрянула. Мне была знакома причина этой грусти. Он скучал по своей первой жене, погибшей около года назад. Тогда ему было гораздо проще обходиться со своей дочерью, чем сейчас. И боль мне причиняло то, что мне, вероятно, никогда не вырвать его из лап прошлого. Я снова подошла к нему, глядя в полные какой-то неземной тоски глаза. - Она ребёнок, Ричард. Скоро она ко мне привыкнет, - проговорила я ласково. Король кивнул. Он тоже надеялся на это. Слабо улыбнувшись, он развернулся и вышел из комнаты. Его шаги ещё некоторое время эхом отдавались в чертогах каменного замка. Я вспомнила своё предчувствие, и обернулась к своему зеркалу, к слову сказать, волшебному. И именно в этот момент мне стало ясно, что меня так напугало: когда я обернулась, чтобы понять, чего боится малышка, то заметила отражение комнаты в самом зеркале. Но девочку моё зеркало не отражало… ********************* С того дня я стала ещё больше бояться маленькую принцессу. Она (теперь я это точно знала!) бродила ночами по замку, царапалась, как котёнок в двери. А утром мы с королём находили кого-то из слуг окоченевшим. И, что самое странное, на шеях у погибших мы находились следы от зубов. Маленьких, наверное, детских, клыков… Король тоже боялся своей дочери. Однажды я заметила на его запястье два таких же маленьких зарубцевавшихся шрама, как и на шеях жертв. Он резко отдёрнул руку тогда, но было поздно. - Это она, да? – тихо спросила я. Король посмотрел на меня, и только кивнул. Тогда я побежала к зеркалу. - Зерцалло! – крикнула я, едва зашла в свою комнату. Поверхность зеркала затуманилось, а после из этого тумана выплыло мужское лицо. – Скажи мне, ты видишь маленькую принцессу? - Доброе утро, моя королева, - произнёс Зерцалло, и поверхность снова затуманилась, а после прояснилась. –Я вижу всё. Я вижу всех живых на земле. Но её – нет. Я снова почувствовала холодные когти страха на своём сердце, почувствовала, как холод расползается по телу, как страх овладевает моим разумом и моими мыслями… - Я есть хочу, - вдруг раздалось за моей спиной. Я испуганно (чего уж кривить душой) обернулась. Белоснежка зашла в мою комнату и сказала это так, как сказал бы любой другой ребёнок. Но от этой фразы у меня кровь застыла в жилах. Девочка стояла в самом тёмном углу, в том, который не отражало моё зеркало. - Подойди сюда, малышка, - произнесла я, силясь побороть дрожь в голосе. – Возьми яблоко. Я взяла с блюда и протянула самое красивое, самое красное яблоко ей, но девочка не шла. - Я зеркала боюсь. Я подошла к ней, и всё, что я увидела, было сверкание её маленьких, совсем ещё детских, белоснежных клыков. А после этого моё сознание погрузилось во тьму. ******************** После этого происшествия я несколько месяцев болела, но, к счастью, осталась жива. Меня удивлял тот факт, что принцесса оставила меня в живых, не расправившись, как с прислугой. С тех пор я стала закрывать двери в свою комнату на три добротных замка, сделанных для меня местным кузнецом по заказу короля Ричарда. Эти несколько месяцев король сам ухаживал за мной, не доверяя заботу обо мне кому-либо из слуг. Прошлое понемногу ослабляло свою хватку. Он мне рассказал, как погибла его первая жена, мать Белоснежки. Девочка, будучи около трёх лет отроду, расправилась с ней, как и со слугами. И тогда мы приняли достаточно нелегкое решение: нужно покончить с этим. Девочка была кровопийцей, упырём, вампиром – название много, но факт остаётся фактом, как его не назови. Однажды ночью девчушка вышла прогуляться в близлежащий лес. Она, по словам короля, часто совершала такие прогулки в полном одиночестве. Мы послали за ней охотника, чтобы тот, проткнув её сердце осиновым колом, вырезал его. Он вернулся, в шестью зарубцевавшимися шрамами, но с сердцем маленькой принцессы. Я поняла, что это было её сердце, а не какой-нибудь птички, например. Только сердце Белоснежки могло пульсировать, даже будучи вырезанным. После мы сами пошли в лес и забрали бездыханное тело маленького монстра. Похоронили Белоснежку в хрустальном гробу. Ей на грудь король положил алые розы, но, едва коснувшись тела принцессы, они вмиг стали чёрными. Я видела слёзы короля. Впервые. Но точно знала – теперь его прошлое отступит, и мы сможем наконец-то жить счастливо.