А всё из-за сломанной ноги!

Что мо­жет быть ху­же сло­ман­ной но­ги в пос­ледний ме­сяц ка­никул? Ни­чего? Я то­же так ду­маю. И уго­раз­ди­ло же ме­ня. Вот вы мне ска­жите, ну как мож­но бы­ло зап­нуть­ся на ров­ном мес­те, упасть, да ещё и под ма­шину по­пасть? При­чём, не­из­вес­тно от­ку­да взяв­шу­юся ма­шину. Я, во­об­ще, ве­зун­чик на та­кие де­ла, то под ма­шину по­паду, то с лес­тни­цы на­вер­нусь. Мне да­же как-то лифт па­лец на ле­вой ру­ке за­жал, хо­тя, это, по идее, вообще не­воз­можно. В ито­ге: па­лец сло­ман в двух мес­тах, до­выпен­дри­вал­ся! За­то, по­том я по­нял, что я край­не «удач­лив» и с под­ру­гой спо­рить ни в ко­ем слу­чае нель­зя. Кста­ти, прос­то под­ру­гой, рань­ше, я как-то пы­тал­ся за ней уха­живать, да толь­ко пос­ле оче­ред­но­го от­ка­за в де­сятом клас­се, я ре­шил сдать­ся. Те­перь мы луч­шие друзья че­му я, кста­ти, очень рад. — Господи, ты та­кой иди­от! Как мож­но бы­ло сло­мать но­гу в ка­нику­лы? — я пы­тал­ся под­нять­ся с по­ла, на ко­тором толь­ко что рас­сте­лил­ся. — Ка­кой же ты удач­ли­вый! А что? За­од­но по­лы по­мо­ешь! — я с горем пополам под­нялся на ди­ван и тя­жело за­дышал, но­га все ещё бо­лит, а пос­ле па­дения толь­ко ху­же. — Ну и где твои кос­ты­ли?! — не прек­ра­щал ве­рещать я. — Олег, а ну прек­ра­ти раз­го­вари­вать с со­бой! Го­вори­ла я ма­ме, что­бы к пси­хи­ат­ру те­бя за­писа­ла, а она! Вот всег­да так! По­чему ты при ней не раз­го­вари­ва­ешь с со­бой?! — моя сес­три­ца грозно пылала глазищами. — Пра­виль­но де­лаю, — я хмык­нул, а в этот мо­мент заз­во­нил те­лефон, ка­жет­ся, звук до­носит­ся с кух­ни. — Све-е-т! При­неси по­жалуй­ста, — я сде­лал са­мый что ни на есть не­вин­ный вид, Све­та лишь гад­ко скри­вила гу­бы. Ну, не лю­бит она ме­ня. — Ещё че­го! Сам ко­выляй! — Вот всег­да ты так, а я всё-та­ки ста­рый и боль­ной че­ловек, а ты! Ко­за, — она рез­ко под­бе­жала ко мне и пну­ла по но­ге, не то что­бы силь­но, но но­га всё-та­ки сло­мана. — У-у-уй, ты что тво­ришь?! — Хуй, бля! А не нуж­но об­зы­вать­ся! — она выш­ла из квар­ти­ры и гром­ко хлоп­ну­ла дверью. Серь­ёз­но, ес­ли бы мог то и её, и её ма­машу, вы­кинул бы из на­шей жиз­ни да­леко-да­леко. Ма­ло то­го, что стер­вы ред­кос­тные, так ещё и день­ги тра­тят, как не знаю кто! Я еле доп­ры­гал до кух­ни, а мне пришлось прыгать, так как Све­та ус­пе­ла спря­тать мои кос­ты­ли, су­ка. Два про­пущен­ных от Ани. Что ж пе­рез­ва­нива­ем: — Оля, ты че­го труб­ку не бе­рёшь? — вот не бы­ла бы мо­ей луч­шей под­ру­гой, убил бы. — Анас­та­сия, впредь поп­ро­шу пе­рес­тать на­зывать ме­ня Олей. При рож­де­нии ме­ня наз­ва­ли Оле­гом, а не Оль­гой! — Да лад­но, не бе­сись, — она, от­кро­вен­но го­воря, ржа­ла в труб­ку. — Мо­жет, схо­дим в ки­но? Там как раз сей­час клас­сный фильм идёт! — Дай уга­даю, там идёт фильм «50 от­тенков се­рого», те­бе не с кем пой­ти, под­ру­ги страш­ные, а с пар­нем не так стрём­но? — В точ­ку! — Я не мо­гу, ты ведь зна­ешь, что у ме­ня но­га сло­мана. — Я зап­ла­чу за так­си, — тут же от­ве­тила под­ру­га. — Би­леты, поп­корн и кола то­же с те­бя, — я от­клю­чил­ся от звонка и опять по­шёл ис­кать кос­ты­ли. На­шёл я их в ком­на­те Све­ты под кро­ватью, вот ду­ра ту­пая, луч­ше спря­тать не мог­ла? Так, что же мы се­год­ня на­денем на се­бя? Мо­жет, вот эти сим­па­тич­ные каль­со­ны? От­ку­да они у ме­ня? Точ­но, мо­каси­ны, где же мои зе­лёные мо­каси­ны? А, мо­жет, на­верх на­деть Свет­кин то­пик? Ань­ка об­за­виду­ет­ся. Ког­да я при­мерял каль­со­ны, мо­каси­ны и то­пик, ко­торый был мне яв­но ве­лик, в дверь поз­во­нили. Я, опи­ра­ясь на кос­ты­ли, по­ковы­лял к две­ри, на по­роге сто­яла Аня, её гла­за ок­ругли­лись, а рот от­крыл­ся в не­мом шо­ке. — Ну, как я те­бе? — про­шеп­тал слег­ка хрип­лым го­лосом, пытаясь соблазнить подругу своим видом. Она хрюк­ну­ла. — У те­бя, кхм... не­обыч­ный вкус. Ты мне на­поми­на­ешь, эм, я не знаю как это опи­сать. Что это за стиль? — она обош­ла ме­ня, раз­гля­дывая со всех сто­рон. — Я люб­лю свой бом­жар­ский стиль, — я по­жал пле­чами и поп­лелся в ком­на­ту пе­ре­оде­вать­ся. — Я ра­да, что ты не в ТА­КОМ ви­де соб­рался в ки­но, это же ужас. Кста­ти, это то­пик Све­ты? Ты не бо­ишь­ся, что она те­бя ночью по­душ­кой за­душит? — Ни кап­ли. Всё я го­тов, — Аня оце­нива­юще ос­мотре­ла ме­ня и ос­та­лась до­воль­на. Ко­неч­но, ведь эта одеж­да си­дит на мне как на Бо­ге. Что-то я заз­нался. Вы­сокая са­мо­оцен­ка. Ага-ага. Тём­ные джин­со­вые брид­жи по ко­лено, от­лично со­чета­лись с го­лубо­ватой ру­баш­кой с за­катан­ны­ми ру­кава­ми. На но­ге се­рый лёг­кий шлё­панец. Каш­та­новые во­лосы рас­трё­паны и нем­но­го зак­ры­ва­ют уши. По­верх лёг­кий пид­жак, а на ру­ку брас­лет из бе­лого зо­лота, по­дарок ма­мы на пят­надца­тиле­тие. — Что, Оля, на­конец-то ре­шила по­казать свою го­лубую на­туру? — Аня ух­мыль­ну­лась, а я в мыс­лях изощ­рённо пы­тал её и уби­вал, по­тихонь­ку от­ре­зая ку­соч­ки ко­жи.. ммм.. сни­мая скальп.. вы­щипы­вая во­лосы на но­гах пин­це­том для бро­вей... — Аня... — я на­чал за­кипать. — Так­си уже при­еха­ло, пош­ли? — она пе­реве­ла те­му и по­дала мне кос­ты­ли. — Ко­за... — Я то­же те­бя люб­лю, чу­чел­ко моё не­наг­лядное. — Не бы­ла бы ты мо­ей луч­шей под­ру­гой... — Убил бы те­бя, да-да, ты уже го­ворил, — она мах­ну­ла на ме­ня ру­кой и заш­ла в лифт. — Ань, мо­жет, на дру­гой фильм пой­дём? — Да ус­по­кой­ся ты! Мы си­дели и смот­ре­ли фильм, скуч­но, глав­ная ге­ро­иня страш­ная, глав­ный ге­рой по­хож на пе­дика. От­личный на­бор. Я за обе ще­ки уп­ле­тал поп­корн, иног­да на­роч­но смач­но прич­мо­кивая, Аня зли­лась, но мол­ча­ла. И вот, где-то ми­нуте на двад­цать пя­той, моя жиз­ненная си­ла ис­то­ща­ет­ся, поп­корн, в об­щем, за­кон­чился. — А-а-ань, у ме­ня поп­корн за­кон­чился, схо­ди ку­пи, — ти­хо про­шеп­тал ей на ухо. — Оля... — Во-пер­вых ты обе­щала, во-вто­рых у ме­ня но­га сло­мана. — Уб­лю­док, — ти­хо про­шипе­ла она и вста­ла со сво­его мес­та. И как она не упа­ла по до­роге? Тем­но же, а я со сво­им зре­ни­ем, да­же ла­дош­ку еле ви­жу. Мда... Слы­шу скрип от­то­го, что Аня се­ла на своё си­денье, бе­ру у неё поп­корн и ти­хо бур­чу: «Спа­сибо». Но тут ру­ка Ани за­бира­ет поп­корн и ку­да-то его ста­вит. Э, ку­да? Её ру­ка ка­са­ет­ся мо­его за­тыл­ка и, мяг­ко хватая за во­лосы, при­тяги­ва­ет к се­бе. Её го­рячее ды­хание об­жи­га­ет, а мяг­кие, но об­ветрен­ные гу­бы при­пада­ют к мо­им ос­то­рож­но, пы­та­ясь не спуг­нуть. Я вот что-то не по­нимаю, я за ней поч­ти три го­да бе­гал, а она ме­ня вся­чес­ки от­талки­вала, а те­перь са­ма це­ловать­ся ле­зет. Бешенная, какая-то. По­целуй тем вре­менем ста­новил­ся тре­бова­тель­ней и пы­тал­ся про­ник­нуть че­рез плот­но стис­ну­тые зу­бы. Шок пос­те­пен­но про­ходил, я дал во­лю дей­стви­ям Ани и впус­тил её язы­чок внутрь и ме­ня тут же, мгно­вен­но, зах­лес­тну­ли эмо­ции. Та­кого я ещё не чувс­тво­вал ни с од­ной де­вуш­кой. И не зря... От­ку­да-то со сто­роны пос­лы­шал­ся свист и ком­мента­рий под­ру­ги: — Зна­чит, всё-та­ки я бы­ла пра­ва про го­лубую на­туру. Ну, Оля, ну, да­ёшь. — Мнф-йа.. мф-н... фнфн-ля (Я не Оля). — Ах ты уб­лю­док! Же­ню у ме­ня увес­ти ре­шил?! — Све­та? Я от­крыл гла­за и уви­дел за­вора­жива­ющий взгляд до не­воз­можнос­ти чёр­ных глаз. По­чему го­рит свет? Сколь­ко мы це­лова­лись? Я це­ловал­ся с пар­нем? По­чему я це­ловал­ся с пар­нем? — Зна­ешь, Све­та, ду­маю, нам сто­ит рас­стать­ся, — хрип­лым го­лосом про­гово­рил он, не сво­дя с ме­ня взгля­да. — Пред­почтёшь мне эту шлюш­ку?! — за­вере­щала она, это я-то шлюш­ка? Смеш­но... — Ты под­ру­га, эм, Оли? Уве­ди от­сю­да эту пси­хован­ную, — про­шеп­тал он, вновь нак­ло­ня­ясь ко мне. Я по­пытал­ся от­тол­кнуть его, но он об­хва­тил мои ла­дони, креп­ко сжал и слег­ка по­цело­вал их. — Пы­та­ешь­ся от­тол­кнуть ме­ня, пос­ле то­го, что бы­ло? — он наг­ло улы­бал­ся, всё также дер­жа мои ла­дони в сво­их и не от­пускал их. — Я ду­мал это Аня! — Та де­вуш­ка? За­будь о ней, — он вновь скло­нил­ся к мо­им гу­бам, рез­ко впи­ва­ясь в них. Я по­терял­ся в ощу­щени­ях, от­талки­вать его уже не бы­ло сил, хо­телось при­жать к се­бе это­го, эм, Же­ню и не от­пускать. А ещё луч­ше, по­щупать... Хах, стран­но, а ведь я его да­же не знаю, а поз­во­ляю це­ловать се­бя. — Те­перь ты мой, — про­дол­жил он, отс­тра­ня­ясь от ме­ня. — Я не про­тив, — шеп­чу, и уже сам тя­нусь к его гу­бам.