Напросилась

На дворе середина июля. Небо вокруг чистое и ясное, а на голубом небосклоне ярко светит солнце. Лазурные, кристально чистые волны моря, окружающего островок, бились о песчаные берега, размашисто исписанные беглыми зигзагами пены. Вокруг достаточно шумно, много счастливых людей, которые с радостью нежатся под яркими лучами солнца, или же плескаются в освежающих водах моря. Шумит морской прибой; мягко шелестят ветки пальм, растущих вокруг; воздух дышит свежестью и пахнет цветами, растущими в изобилии неподалёку; чайки летают над головой о чем-то крича. Все радуются лету, наслаждаются отдыхом и веселятся, и лишь одна пара о чем-то спорит. Под лёгкое движение свежего ветра девушка быстро собирает свои вещи в сумку. Она нервно закидывает в сумку крем от загара, следом полотенце. Хватает с лежака свою шляпку и, набросив её на голову, прячет глаза под солнцезащитными очками. Её парень, нервно вздыхая, прикрыл ладонью глаза, обречённо пытаясь успокоится. Пляжная туника нежно обволакивает тело девушки, медленно качаясь от совсем незаметного ветра. Из-под полупрозрачной ткани виднеется ещё мокрый купальник. Молодой мужчина уже в шортах, а на его голом торсе солнечные лучи играют на каждой мышце. В конец брюнетка забрасывает сумку на плече и срывается с места, Саске бежит следом. — Ну солнышко, ну сколько уже можно дуться? — как можно ласковей произносит он идя следом. — Сколько захочу, столько и буду, отвали! — недовольно бурчит девушка, делая свои шаги размашистей. Глаза Саске устремлены в пол, руки — спрятаны в карманы шорт, в то время как Хината стремительно движется вперёд, пока её лёгкие босоножки утопают в мягких песчаных глыбах. — Зай, ну прости меня — козла, но я и вправду на нее не пялился, тебе показалось. Че-естно. — Да что ты! Вообще не пялился, совсем, — язвит она. — Я же сказала, что тема закрыта. Мы уходим и это, не обсуждается. Я все видела, постыдился бы! — бегло добавляет Хината. — Ну зай, прошу, прости-и... — Ты что, не понял? Я как-то невнятно выражаюсь? Нет, нет, нет! Вали к этой грудастой ханже, — в конец обозлившись, резко останавливается она и, скрестив руки на груди, оборачивается к парню. — И вовсе она не грудастая, у тебя побольше будут, — как-то к слову замечает Саске. — Видишь, видишь! — по новой вспыхивает брюнетка. — А он мне ещё будет говорить, что ни на кого не пялился. Да у тебя слюни со рта так и текли, — бросает Хината и снова оборачивается, срываясь с места. — Слушай блядь! Мне это надоело! Ни на кого я не пялился. Если ты сейчас не положишь конец этой дурацкой истерике и не прекратишь обижаться на чёрт знает что, что ты, к слову, сама понапридумывала себе в своей голове, я тебя трахну. Жестоко так, — нервно выдыхает он схватив девушку за запястье, чтобы та остановилась. — С кляпом во рту, — грозно добавляет Учиха. — Что? — удивлённо выпаливает Хината, а брови её сами собой ползут верх. Она приподнимает очки с глаз и удивлённо моргая смеривает своего молодого человека взглядом. — Угу, привязанную к кровати, к тому же, — подтверждает свои слова Саске. — Не посмеешь, — уверенно заявляет брюнетка, скрещивая руки на груди, словно бросая вызов. — Ещё как посмею, — хищно ухмыляется парень в ответ. Хоть сказанное ранее было с пылу и он толком не обдумал то, что сказал, в целом, идея отличная. Так что в уме Саске уже прикидывал позы для столь увлекательных действий. Девушка удивлённо распахивает рот пытаясь что-то сказать, а следом хитрая усмешка касается её нежно-розовых уст и она, гордо вздёргивая подбородок, говорит: — Так чё ж ты раньше не говорил. Раз так, то я, обиделась на вечно... — Ну что ж, хорошо. И чтобы потом не жаловалась, что на заднице сидеть не можешь. Сама напросилась... — Ну знаешь, сейчас уже слишком поздно жаловаться, стоило несколько раз подумать, прежде чем предлагать мне встречаться. — Ах так, ну держись сука. Мы сегодня сломаем кровать. — Кровать он сломает, пха, ты даже табуретку в кухне не в силах сломать, не то что кровать, — продолжила дразнить юношу Хината. — Ну-ну, — он резко хватает брюнетку и с лёгкостью перекидывает её через плечо. — Эй, что ты творишь, придурок! Люди смотрят! — изумлённо вскрикивает Хината, крайне удивлённая столь резкими действиями. — Да кто нас тут знает, — с улыбкой чеширского кота, небрежно бросает Учиха. — Я тяжёлая поставь меня на землю! — грозным тоном приказывает девушка, колотя его по спине. — И вправду тяжеловата, — в ком то веке соглашается Саске, — но ты небоись, я крепкий мужик, да и отель недалеко, справлюсь.