Ублюдочный ебанавт!

И вот мы лежим в сцепке. А он продолжает материть меня. Да так, как еще никогда не материл. Думаю, он недоволен сложившейся ситуацией. Интересно, почему? - Да заткнись ты уже. От твоих трепыханий я только больше возбуждаюсь. В любом случае, на ближайшее время мы сцеплены, и с этим ты уже ничего сделать не можешь. - АХ ТЫ, СУКА, БЛЯДЬ, ТВАРЬ! ЧТО ЗНАЧИТ НЕ МОГУ?! А НУ, БЫСТРО ВСТАНЬ С МЕНЯ, А НЕ ТО... - А не то что? Изобьешь меня до полусмерти? В таком положении у тебя вряд ли это получится, нет места для замаха. А вот насчет суки, бляди и твари ты слегка ошибся адресатом, ведь это ты у нас оказался сучкой, а не я, - прорычал, оскалившись… *** Все началось полгода назад. Мы познакомились в университете, учились на одном потоке, и некоторые пары у нас были совместными. Гринжола Даниил мне сразу понравился, но отнюдь не в том смысле, в котором вы могли подумать. Да, он был красив. Но он был альфой, по крайней мере он себя так ставил. Высокий, но немного ниже меня, стройный, мускулатура хорошо проглядывалась через футболки, что он носил. Он был хорошо сложен, а потому дрался неплохо. Да уж, кулаками он махать горазд. Когда он дрался, он был особенно красив: влажные волосы светло-русого цвета разлетались при резких движениях, капли пота стекали по шее, а в глазах горел огонь, страшный и опасный, но такой притягательный, а на губах всегда красовалась улыбка. Если честно, он был похож на сумасшедшего. Ну кто станет смеяться во время драки? Тем более, чем больше противников у него было, тем шире была его улыбка. Наверно, я влюбился в него именно тогда, когда увидел его в драке, а точнее, когда сам получил по морде, когда попытался ему помочь. «Не лезь не в свое дело!» - было кинуто мне, только и всего. Поэтому я просто отошел в сторону и продолжил наблюдать схватку, облокотившись на близстоящее дерево. В тот раз ему знатно досталось, поэтому мне пришлось насильно притащить его к себе домой, чтобы обработать раны, так как я знал, что у него нет даже йода или пластыря, ведь он жил в общежитии и такие вещи, как наличие медикаментов, его не беспокоили. Он был из того разряда людей, которых считали эгоистами и бездельниками, но он был умен и расчетлив. Он не особо часто ходил на пары, но и не прогуливал те, что прогуливать действительно не стоит. Короче, он был похож на меня, поэтому мы довольно быстро сошлись. Вскоре к нам присоединился Алекс, красивый бета. Он был самым умным и ответственным, поэтому мы часто обращались к нему по учебе, так как он был еще и старостой группы Дэна. Вместе мы составляли троицу самых красивых парней потока, так как я тоже был изрядно недурен собой. Я с детства занимался дзюдо, поэтому развил нехилую мускулатуру, а вкупе с моим ростом, что составлял около ста девяноста сантиметров, я смотрелся грозно и мощно. Если черты лица Дэна можно было сравнить с кошачьими, то мои больше походили на аллигатора, хищный и опасный. Темно-карие глаза и чуть ли не черные волосы только сильнее подчеркивали это. Темно-зеленые глаза Дэна и его любовь к дракам также не наводили на мысли о котятах, а скорее о львах или тиграх. Наш колоритный дуэт разбавлял Алекс, он был меньше нас обоих и нежнее в чертах и повадках. Его добрая и честная натура скорее наводила на мысль о собаке, например, ретривер. Поэтому он часто выступал между нами как посредник в тех случаях, когда мы сильно ругались. Мы были крайне упрямы, поэтому, когда Дэн понял, что я его истинная пара, а я влюбился в него, несмотря на то, что считал его альфой, мы начали очень грубо подкалывать друг друга. Я вечно задирал его, называя котенком и спрашивая, не ошибся ли врач при определении его пола. Он же очень остро реагировал, мгновенно взрываясь и матеря меня, и тут же лез с кулаками. Я же был тем человеком, что вполне мог не только выстоять против него в одиночку, благодаря спортивному прошлому, но и одержать победу над ним. Один только Алекс мог остановить нас всего лишь словами. Как только мы слышали недовольство в его голосе, то быстро остывали, забывая вообще из-за чего был весь сыр-бор. Так мы и проучились первые полгода в университете, ничем не отличаясь от других. Впрочем, имели место быть странные исчезновения Дэна пару раз на целые недели. В эти дни он не отвечал на звонки и не появлялся в общаге. А потом появлялся и объяснял свое отсутствие тем, что ездил домой лечиться. Я особо не запаривался на эту тему, меня это не особо заботило, так как не казалось чем-то странным. Правда, однажды Алекс промолвился ненароком, что исчезновения Дэна происходят неспроста, и подозрительно заулыбался, насвистывая какую-то мелодию. Кстати, мы с Гринжолой любили повеселиться, поэтому частенько появлялись на многих вписках, в отличие от Алекса, но в этот раз был мой день рождения, поэтому он не имел права отказываться. Праздник проходил у меня на квартире, которую я снимал. Большой она не была, да и не в центре города, но мне нравилось. Главное, уютно, а остальное не важно. Народу, кстати, собралось немало. Наша троица была довольно-таки известна, поэтому многие изъявили желание поздравить меня лично. Вечеринка развернулась в нехилых таких масштабах. Дарили, в основном, алкоголь, который прям на месте и распивали. Мы с Дэном изрядно выпили, но всё-таки всегда знали меру. Алекс же вообще старался по возможности избегать алкоголь, но удавалось ему это не всегда. К несчастью, его легко было развести на слабо, поэтому трезвым его назвать было нельзя, но из всех присутствующих он, несомненно, был самым трезвым. В некоторый момент я вдруг заметил, что Дэн исчез из моего поля зрения. Я спросил у Алекса, который разлеживался на коленях у парня, не видел ли он его. На что мне ответили, что он в туалете, гаденько хихикая и приговаривая, что, похоже, конец вечеринки близок. Ал медленно встал и, потягиваясь, пошел собирать вещи. Странное поведение друга я оставил незамеченным, так как меня сейчас волновал совсем не он, а Дэн. Неужто он перебрал? Выйдя в коридор, я почувствовал такой сильный запах, что покачнулся и ухватился за комод, не в силах устоять. Запах шел из ванной. Ей-богу, если бы кто-нибудь увидел сейчас мои глаза, то отпрянул бы от ужаса, такой огонь там бушевал. Я дернул за ручку. Дверь само собой не поддалась. Раньше, чем я понял, что делаю, я рванул с такой силой, что вырвал замок с корнем и дверь с тяжелым скрипом открылась. Внутри стоял Дэн, который пытался охладиться под струей воды, поливая голову в раковине. - Что за?.. – договорить он не успел, так как мой кулак врезался ему в челюсть. - Ну ты и тварь, Гринжола! Ты совсем меня за недоумка держал, что ли?! - Какого хуя? Обезумел, при.. – и опять удар, но уже в поддых. У Дэна перехватило дыхание, а я стоял и смотрел, как он хватает воздух ртом, опускаясь на колени. Но Дэн был бы не Дэном, если бы не ответил. Мощный удар снизу в подбородок, и я по инерции отступил назад, выходя из ванной. Гринжола вышел за мной, смерив меня взглядом, полным презрения. Нас обступил народ, заметив, что начинается что-то интересное. - Ну все, ты нарвался, - я не видел ничего и никого вокруг, кроме моего друга, который врал мне прямо в глаза на протяжении полугода. - Это мои слова, уебок! – и понеслось. Драка была знатной: я разбил ему губу, а по всему телу расползались красные пятна от ударов, которые впоследствии превратятся в яркие синяки. Впрочем, я целым также не остался: рассечённая бровь, опухшая скула и другие повреждения красноречиво говорили об этом. Когда, обессилев, мы сидели на полу, то поняли, что в квартире слишком тихо и вокруг никого нет. Пока мы дрались, Алекс под шумок всех вывел, за что оба в душе благодарили его, потому что разогнать народ самостоятельно были уже не в силах. Мы сидели на полу и тяжело дышали, но не отрывали друг от друга взгляда. - Значит, ты омега, да? – сил на то, чтобы злиться не осталось. - Ты думаешь, я хотел, чтобы так вышло? Ты посмотри на меня! Какой из меня омега? Я даже слабо похожу на бету. Но я ведь и не говорил никогда, что я альфа. Ты не спрашивал, а я помалкивал, так было лучше. - Кому лучше? Мне или тебе? Ты хоть представляешь, что я чувствовал всё это время?.. - Слушай, я, конечно, понимаю, что ты недоволен, но если ты помнишь, то у меня началась течка, и мне сейчас не до разговоров. Если честно, всё, о чем я сейчас думаю, так это о том, как хочу, чтобы мне вставили по самые яйца. - Вот, значит, как? Ну что ж, я исполню твое желание, - со скрипом в зубах я встал, опираясь на стену, и побрел к Дэну. - Ты чего, сбрендил, что ли? Трахнуть меня решил? - Именно это я и решил сделать. Вставить, как ты и сказал, по самые яйца, - улыбаясь, я поднял эту тушу и закинул на плечо. Я хоть и устал после нашей драки, но именно у Дэна ноги тряслись от тяжести в мышцах. Я специально бил в мышцы и сухожилия, чтобы как можно скорее обездвижить. Мат лился из Дэна нескончаемым потоком, но вырваться он был не в состоянии, я оказался всё же сильней. Кинув его на кровать, я стянул с себя рубашку и залез к нему. Дэн начал отползать к изголовью кровати в другой стороне от меня. - Нет, нет, нет, нет. Пожалуйста, не надо этого делать, я не хочу! - Ты посмотри на кровать, от тебя остался след на покрывале, так обильно ты течешь, - он покраснел так сильно, что сравнение с помидором было бы еще мягким. Он как рыба открывал и закрывал рот, не зная, что ответить. Я воспользовался этой заминкой, чтобы достигнуть его и захватить его руки. Стянув с него футболку и прижав руки к стене у него за спиной, я устроился поудобней у него между ног. Но он опять начал ныть и материться, и я, не выдержав, заткнул ему рот платком, что лежал у меня на прикроватной тумбочке. Дальше дело пошло легче. После того, как я прошелся губами по его шее и ключицам, Дэн начал сам ластиться ко мне. Стянув с него штаны, я начал его растягивать, что было тяжело в данных условиях: он весь извивался, а мне самому становилось всё тяжелее и тяжелее сдерживаться, но я знал, что член моего размера он не сможет принять сразу, тем более, что он был девственником. Рукой я осторожно провел вокруг его ануса, смазывая пальцы, благо течка у Дэна была обильная, а после начал вводить пальцы по очереди. Первый палец он принял со стоном удовольствия, второй – поморщившись. После того, как я ввел третий и четвертый, он больше не стонал, лишь тяжело дышал, хлюпая носом. Растягивать пришлось довольно долго, но когда я, наконец, задел простату, и Дэн громко застонал, изогнувшись так сильно, как только было возможно, в его-то положении, я понял, что пора. Стащив парня за ноги на середину кровати, я вытащил платок изо рта, и прежде, чем он сказал хоть что-то, держа обеими руками его запястья, впервые поцеловал его. Сначала это был нежный поцелуй, но постепенно он перерастал в страстный, а потом и в довольно-таки грубый. Кровь из его губы, разбитой мною же, подстегивала и заводила меня. Покусывая ее, рукой я плавно переместился на его бедро, закидывая его ногу себе на плечо и резко вводя член. Если бы его рот не был занят мной, он бы, наверно, закричал. Слезы сразу же навернулись на глаза. Зеленый цвет его глаз под пеленой показался мне изумрудным. Завороженный этим зрелищем, я наклонился к его лбу и легко прикоснулся губами. Я старался не двигаться, дабы не причинить еще больше боли, и лишь мягко гладил его плечи, пытаясь успокоить. Сейчас, подо мной, он казался совсем хрупким и беззащитным. И мысль, что таким его видел только я, начала меня заводить. Схватив его одной рукой под спину, а второй под голову, я крепко его сжал. - Держись, котенок, - Дэн ухватился руками за мою шею, готовясь к продолжению. И я начал медленно двигаться. Ему было больно, поэтому я старался как можно скорее найти нужный угол. И когда нашел, глаза Дэна, что до сих пор были зажмурены, распахнулись, и из уголков скатились слезинки. Резкий вдох Дэна, словно он задыхается, и руки, что прошлись по моей спине ногтями, царапая кожу, сообщили мне, что я нашел то, что искал. А дальше наш секс больше походил на американские горки: я то грубо драл его, словно шлюху из подворотни, то был настолько нежен, словно он хрупкий цветок, что вот-вот рассыплется. Не раз я останавливался, когда мы находились на грани оргазма. Дэн извивался подо мной, как мог, всю спину исцарапал. Но оно того стоило. Оргазм, что настиг нас в конце концов, был ошеломляющим. Мой рык, наверно, разбудил всю округу, что уж говорить о том, как кричал Дэн. Больше было похоже на то, что его убивают, а не трахают. Именно в этот момент я впился в его шею, прокусывая ее до крови и крепко держа омегу в своих объятиях, не давая даже шелохнуться. - ТЫ, ТВОЮ МАТЬ, ЧТО НАДЕЛАЛ?! ТЫ НАХУЯ МНЕ МЕТКУ ПОСТАВИЛ, УБЛЮДОЧНЫЙ ЕБАНАВТ?!. – но когда Дэн понял, что я замыслил, то просто начал вопить как резаный. - ОТПУСТИ МЕНЯ, СУКИН СЫН! МРАЗЬ ПОГАНАЯ, ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?!. – но было уже поздно. Узел уже разбух… *** Дэн таки умудрился достать и съездил мне по роже. Впрочем, как и ожидалось. Хоть расстояние между нами было мало, но силы у него хоть отбавляй. - УБЛЮДОК... - Ну все, доигрался, - перекинув его ногу между нами, я уложил его на живот. Узел прокрутился внутри него, проезжаясь по простате. Всхлип вперемешку со стоном сдавал его с потрохами, он сам возбудился. И дабы он меньше сопротивлялся, соединив его руки за спиной, удерживал их правой рукой. Второй я уперся в кровать, чтобы не придавить окончательно моего омегу. Как бы он не был силен, с альфой ему не тягаться, это мы уже проверили опытным путем. - Стой! - но было уже поздно. Я двинулся внутри. Это было сделать крайне тяжело, ведь узел был большой и заполнял Дэна буквально полностью. Держа его под живот, я прямо-таки чувствовал собственный член внутри него. Дэн зашипел, остервенело царапая меня ногтями там, куда мог достать. - Потерпи, сейчас ты растянешься, и мне станет легче двигаться. - Уебок, куда больше? Ты свой член видел? Так у тебя еще и узел разбух! Мне и так было больно, а теперь такое ощущение, будто внутри меня взорвалась атомная бомба! Немедленно прекрати! - Ну чего ты разнылся? Кто тут полгода строил из себя злого и сильного альфу? Потерпишь, не сахарный. Дэн на некоторое время затих, пытаясь думать о чем-нибудь другом, чтобы отвлечься от боли. Но у него это получалось с трудом. Я знал, что ему очень больно, но прекращать не собирался. Пускай помучается за все те унижения, что я испытал. Агрегат у меня был знатный, поэтому я уверен, если бы не течка, у него и вовсе бы не стояло. Между его шипением и всхлипами постоянно проскакивал отборнейший мат. Он придумывал довольно интересные словосочетания, будь возможность, я бы это даже записал, но я был слегка занят немного другим делом. Спустя десять долгих минут двигаться стало проще, да и узел слегка спал. Я приподнял Дэна над кроватью и поставил на колени. Хоть он и был немалых размеров, но мне все же уступал в росте. Схватив его за отросшие за полгода волосы и продолжая удерживать руки, я начал вколачиваться в него жёстче, так, что слышались шлепки моих бедер о его ягодицы. Дэн из-за отсутствия доступа к своим же рукам был вынужден упереться лицом в подушку. Он продолжал крутить головой, то упираясь на подбородок, то на щеку, но в этих позах шея начинала затекать, поэтому он решил принять самую на данный момент приемлемую позицию: подтянув подбородок, он уперся макушкой в подушку. Наконец начали раздаваться стоны. Удовольствие перекрыло боль, его течка отлично помогала в этом. Поверьте, накачанное тело, извивающееся подо мной в экстазе, лучшее зрелище в моей жизни. Он прямо-таки не знал куда себя деть, его тело уже второй раз подряд предавало его. Метание в его глазах бесценно. Он давно уже понял, что мы истинная пара, но продолжал молчать и приглушать свой запах таблетками. Но сейчас он осознавал идиотизм своих действий, ему никуда от меня не деться… *** Так мы провели неделю. Мы только и делали, что занимались сексом, прерываясь на еду и сон. Мой котенок оказался еще тем любителем поспать. Впрочем, это не удивительно, когда столько трахаешься, ясное дело, что выматываешься. Так ко всему прочему, я был не самым мягким любовником. Мне нравилось доводить Дэна до исступления, когда он просил дать ему кончить. Иногда он просто вырубался после оргазма. Его мышцы настолько обессилели, что порой он не мог даже встать. Но он не жаловался, знаю же, что ему нравится. Ведь в конце он всегда утыкался мне в грудь, а я ему в макушку, и мы самозабвенно наслаждались запахом друг друга, не в силах насытиться. Мы насквозь пропахли друг другом, а моя спальня – запахом секса. И это просто потрясающе. - Доброе утро, котенок, - омега зашевелился, натягивая одеяло на себя и укрываясь с головой, мыча нечто нечленораздельное. – Ну котенок, мы неделю не были в универе, пора бы уже заглянуть туда, раз уж течка закончилась. Я кофе сделал для тебя, ну вылезай, - почувствовав запах своего любимого кофеина, Дэн вылез и взял у меня из рук чашку. Его челка частично закрывала один глаз, поэтому я аккуратно поправил ее, проведя ладонью по щеке моего котенка. Он с таким доверием смотрел мне в глаза, что скажи я ему, что я использовал его и он мне не нужен, он бы просто не поверил. Да у меня и язык не повернулся бы такое сказать, ведь он мой котенок. - Прекрати называть меня котенком. Где ты видел котенка 180-ти сантиметров ростом? - Неа, - короткий и лаконичный ответ. Дэн даже не придумал, что ответить на него и просто сдался. - Хрен с тобой. Но в универ я не пойду! - Это еще почему? – омега покраснел и тихо произнес: - У меня задница слишком болит, не смогу я на парах сидеть. Да и вообще, вскоре я перестану там появляться совсем, академ нужно будет взять... – Дэн уже погрузился в свои мысли, что-то бормоча. - Что значит академ? Нефиг на учебу забивать! Будешь ходить как миленький! - Ты совсем идиот, что ли? По-твоему, как я буду в универ ходить, когда я залетел от такого придурка, как ты?! - Залетел? – тупая улыбка расползлась на моем лице. - А что ты хотел? Ты целую неделю от моей задницы не отставал, я в твоей сперме купаться мог. Неудивительно, что я залетел, - на последних словах Дэн покраснел. Пару минут мы сидели в тишине, осознавая, что станем родителями, но ни один из нас не впал в панику. Я лишь крепко обнял свой кусочек счастья, мой котенок. - Тебе не страшно? - А должно? Все-таки не мне рожать, а тебе. - Ой, давай сейчас не будем об этом? В любом случае, мне нечего бояться, ведь со мной будешь ты, - в груди разлилось обжигающее тепло, что аж душно стало. Я уткнулся носом в макушку моего котенка, это у меня уже вошло в привычку. - Я люблю тебя, котенок, - Дэн, как обычно, покраснел. – Ты же переедешь ко мне, да? - Да куда я денусь, конечно, перееду. Ты потом еще ныть будешь, что я тебя достал. - Да пожалуйста. Мы еще посмотрим, кто первый завоет, - мы зло переглянулись, но тут же прыснули со смеху, так это глупо звучало. - Я люблю тебя, Дим. Ах да, кажется, я так и не представился. Меня зовут Дима Потехин, и я самый счастливый человек на свете.