НЬЮ-ЙОРК — МАЙАМИ. ПАУЗА

1 Криминалисты CSI Майами и Нью-Йорка не впервые работали вместе. С момента их первого совместного дела по поимке Дэвида Пенрода, убившего во Флориде семью Спелманов, а в Нью-Йорке – Гановеров, детектив Мак Тейлор либо его сотрудники были во Флориде не то, чтобы частыми гостями, но периодически наведывались по долгу службы. Лейтенант Горацио Кейн, вопреки своему обыкновению быть всегда в курсе всех событий, происходивших в его лаборатории, в дни визитов нью-йоркских коллег старался переложить обязанности гостеприимства на своего заместителя Келли Дюккейн. У него были на это свои веские причины. Вот и сегодня он лично выехал на место очередного преступления, хотя Делко и Вульф отлично справлялись там без его чуткого руководства. Когда он возвратился, оказалось, что нью-йоркские гости ещё не уехали – Тейлор и его заместитель красавица Бонасера мило беседовали с Келли, шутили и смеялись. Горацио остановился неподалёку, не спеша подходить к веселившимся коллегам, и, склонив голову к плечу, рассматривал детектива Тейлора сквозь неизменные тёмные очки. Ему был симпатичен этот крепко скроенный уверенный в себе мужчина – прекрасный офицер и чуткий человек, но… Это самое пресловутое "но…" держало лейтенанта Кейна от Мака Тейлора на солидном расстоянии так же надёжно, как полосатые ленточки, натянутые вокруг места преступления – любопытных зевак и журналистов. Мак, словно почувствовав на себе взгляд Горацио, неожиданно обернулся, и его обычно сдержанное лицо осветила радостная, чуть ассиметричная улыбка. Он приветственно поднял руку, Келли и Стелла тоже заметили лейтенанта и наперебой замахали ладошками, подзывая его к себе. Горацио фирменным жестом стянул очки, улыбнулся всем лицом, как умел улыбаться только он – губами, глазами, бровями – тоже поднял ладонь в приветствии, как и тогда – в момент прощания в Нью-Йорке. Смущённо пожал плечами, постучав пальцем по циферблату, мол – очень спешу, и не успел Тейлор на секунду повернуться к отвлёкшей его каким-то вопросом Стелле, как его уже и след простыл. Так же, как и тогда, в Нью-Йорке… Детектив Тейлор улыбнулся и опустил глаза, словно о чём-то внезапно догадавшись. 2 Эта незапланированная встреча неожиданно взволновала Горацио, и он решил оставить автомобиль на стоянке и немного пройтись пешком. Когда он подходил своей немного разболтанной походкой к дому – красивой многоэтажной высотке, стоявшей почти на самом берегу океана – заметил у подъезда знакомую коренастую фигуру. Детектив Тейлор стоял, крепко упёршись ногами в землю и засунув руки в карманы брюк, с лёгкой полуулыбкой наблюдая за приближением коллеги из Майями. Подмышкой у него торчала какая-то папка. Лейтенант Кейн не сбавил шага, но снял очки и, жмурясь от всё ещё яркого предвечернего солнца, совсем склонил голову к плечу и застенчиво улыбнулся, словно его подловили на какой-то весёлой, но не совсем пристойной шалости. Неторопливо приблизился к Маку, в упор глядя в его серые глаза, и даже не стал интересоваться, откуда тот узнал его адрес. Мужчины крепко пожали друг другу руки. - Стелла улетела в Нью-Йорк, а мне ещё нужно было заскочить в ваше отделение юстиции, – продемонстрировал Тейлор пухлую папку, – вот, раз уж я здесь задержался – решил зайти к тебе в гости. Помнится, ты как-то приглашал. Горацио улыбнулся ещё шире, но опять промолчал – ничего похожего на приглашение "заглянуть на огонёк" он Маку никогда не делал, а отделение юстиции и его дом находились почти в противоположных концах города. - Я когда-то пару недель жил во Флориде – чудесный штат! – мечтательно зажмурился Тейлор, глядя в бездонное лазурное небо – Так здорово оказаться здесь снова! Я чертовски устал от кабинетной работы, что радуюсь этому неожиданному перерыву, как мальчишка! Ты не прогуляешься со мной немного вдоль океана, если, конечно, никуда не спешишь – наверняка ты знаешь тут много интересных местечек! Горацио вновь ничего не ответил, но повернулся, приглашающе кивнув головой, надел тёмные очки и медленно пошёл вдоль берега. Мак так же молча шёл рядом с ним. Некоторое время мужчин сопровождали только шум разбивающихся о берег волн, резкие крики чаек и изредка доносившиеся звуки далёкого порта. Низкое предвечернее солнце стелило им под ноги на песок их длинные, ломкие тени. Они пришли на пустынный пляж к позеленевшей от времени бетонной дамбе. С этого места открывался прекрасный вид на живописную бухту и город. Лейтенант Кейн остановился и, наконец, прервал молчание: - Я люблю здесь бывать… Тут так хорошо думается… Тейлор согласно кивнул головой, понимающе глянув на Горацио, потом вдруг снял пиджак, вручил его вместе с папкой лейтенанту, разулся, сунул носки в ботинки, закатал брюки и вошёл по щиколотки в воду. Но жадная волна тут же захлестнула его до колен, намочив штанины, и Мак Тейлор, уже не церемонясь, зашёл в океан почти по пояс, крепко упёршись ногами в дно и мечтательно запрокинул голову, сцепив ладони замком под затылком. Так он стоял минут двадцать, в насквозь промокшей одежде, обдаваемый солёными брызгами и несильным вечерним бризом. Горацио с мягкой улыбкой наблюдал за ним с берега, украдкой вдыхая идущий от пиджака запах крепкого дорогого парфюма и здорового мужского тела. Наконец, Мак выбрался из воды, сияя совершенно счастливой мальчишеской улыбкой: - Я так люблю океан… - Но в Нью-Йорке тоже есть океан, – в ответ приязненно улыбнулся Горацио. - Ха! Побережья Нью-Йорка и Майями невозможно сравнивать! - Согласен, – кивнул лейтенант, – но ты весь промок… - Не беда! – рассмеялся Мак – Пока доберусь до аэропорта – всё замечательно высохнет! - Думаю, твою одежду лучше высушат в китайской прачечной в подвале моего дома, а я заодно угощу тебя не помню когда обещанным кофе или чем-нибудь покрепче, – хитро ухмыльнулся лейтенант Кейн. Подхватил с песка туфли Мака и, всё так же неспеша, отправился в обратный путь, подставляя лицо встречному ветру, ерошившему его густую рыжую шевелюру. Тейлор ничуть не возражал, шлёпая босиком по самой кромке воды и оставляя на мокром песке следы, которые тут же слизывали пенные волны. Впустив детектива Тейлора в квартиру, Горацио показал ему ванную комнату и пошёл за халатом и чистым полотенцем. Душ у лейтенанта Кейна, после гибели жены давно привыкшего к одиночеству, был без душевой кабины – вода просто стекала в сливные отверстия, а пол был устроен с лёгким уклоном. Когда Горацио вошёл, чтобы забрать промокшие вещи, оставленные Маком на тумбочке, тот уже стоял под душем, и, полуобернувшись, мельком глянул на вошедшего мужчину сквозь завесу водяных струй. Горацио перехватил его взгляд, низко склонил голову, забрал рубашку, штаны и бельё, оставил халат и полотенце, и быстро вышел. 3 Когда он возвратился, Тейлор голышом стоял на кухне и энергично вытирал полотенцем волосы. Халат висел рядом на спинке стула. Лейтенант Кейн остановился у дверного проёма и пару минут беззастенчиво рассматривал обнажённого мужчину, склонив к плечу рыжую голову. Мак опустил руку с зажатым в ней полотенцем и спокойно дал себя рассмотреть, слегка приподняв бровь и внимательно наблюдая за коллегой, потом медленно стянул со стула халат и накинул его на себя. Губы, глаза и брови Горацио дрогнули в улыбке, он прошёл мимо Мака на кухню и занялся приготовлением кофе. Тот молча возился с поясом халата. - Шрам у тебя на левой стороне груди, у самого сердца – в полиции, или ты служил? – спросил Кейн детектива Тейлора. - Морская пехота. Бейрутский батальон. Нападение на казармы в восемьдесят третьем, – глуховато ответил тот из ванной, развешивая мокрое полотенце на змеевике. Губы Горацио сжались, а в глазах промелькнула затаённая боль. Он поставил на поднос кофейные чашки, пару бокалов, бутылку бренди, лёд, нарезанный сыр и крекеры, и отправился со всем этим вглубь квартиры. Жил лейтенант Горацио Кейн на последнем этаже высотки и главным достоинством его немаленькой холостяцкой квартиры была терраса, занимавшая часть крыши. С неё открывался совершенно фантастический вид на вечерний город и океан, в котором медленно тонуло закатное солнце. На террасе стоял плетёный столик, куда Горацио поставил поднос со снедью, и единственное кресло. Второе пришлось принести из зала – криминалист из Майами не часто принимал гостей. Мак Тейлор поражённо застыл, молча впитывая взглядом грандиозную картину. Кейн понимающе усмехнулся и устроился в кресле, покачивая в ладони бокал с бренди. Пламенеющее солнце зажигало в золотистом напитке багрово-огненные тревожащие сполохи. Криминалисты сидели рядом и неспешно беседовали, потягивая кофе и бренди. Лейтенант пару раз уходил на кухню, чтобы сварить новую порцию напитка, а когда возвращался – несколько секунд стоял за спиной у нью-йоркского коллеги, рассматривая его слегка курчавый тёмный затылок, широкие округлые плечи, крепкую, но изящную ладонь, державшую бокал. Мужчины были очень похожи внутренне – оба неравнодушные к чужой боли, нетерпимые к несправедливости. Оба стали вдовцами, трагически потерявшими своих жён. У каждого в душе были незажившие раны, которые они ревниво оберегали от посторонних, но скрытая боль иногда прорывалась наружу во взгляде их внимательных глаз. Только Горацио Кейн, подставлявший свою оранжевую макушку щедрому флоридскому солнцу, сумел сохранить отзывчивость и непосредственность, а Мак Тейлор, родившийся в пыльном Чикаго и заматеревший в серых каменных джунглях Города Большого Яблока, тщательно скрывал все свои чувства под непроницаемой маской суровости. В общем, им было, о чём поговорить. Как только потухли последние лучи солнца, на город резко упали фиолетовые сумерки, подсвеченные золотым сиянием огней на горизонте. Побережье мерцало и переливалось, отражаясь в спокойных водах океана, на небе одна за другой стали появляться яркие звёзды. Было заметно, что Маку Тейлору не хочется уходить, и он находит всё новые и новые темы для разговора. Впрочем, Горацио тоже не спешил завершать неожиданно приятный вечер. В прихожей раздалась прерывистая трель звонка. - Это принесли из прачечной твою одежду, – сообщил лейтенант, поднимаясь из кресла и отправляясь открывать двери. Он возвратился через несколько минут, устроился на прежнем месте, приязненно глянул на Мака: - Я повесил брюки и рубашку в гостевой комнате рядом с кухней. Оденешься, когда пожелаешь, впрочем, можешь не торопиться и остаться у меня до утра – места в квартире много и ты меня ничуть не стеснишь. Если тебе будет интересно – покажу одну любопытную коллекцию – собирал ещё в юности. Мак улыбнулся своей чуть ассиметричной улыбкой, так оживлявшей его обычно суровое лицо, исподлобья глянул на Горацио, опустил зеленовато-серые глаза: - Спасибо за предложение, Горацио, но – пожалуй, в другой раз, если ты не против, – звякнул кубиками льда, опрокинул в рот остатки бренди, аккуратно поставил бокал на столик и бесшумно скрылся в квартире. Через пару минут послышалось шуршание целлофановых пакетов, в которые была упакована высушенная и выглаженная одежда Мака. Горацио болезненно сморщился, словно нехотя, тяжело поднялся из кресла и пошёл по коридору, слегка приволакивая ноги. Остановился в дверях гостевой комнаты, опершись ладонями о дверной проём, не скрывая своего присутствия. Мак стоял к нему спиной и одевался, не включая света. В сумерках белели его плавки, он уже вдел руки в рукава рубашки и накидывал её на плечи. Когда услышал шаги приближающегося хозяина квартиры, опустил руки, от чего рубашка повисла на его запястьях белым флагом, и молча стоял, не шевелясь и не поворачиваясь. Горацио секунду помедлил и шагнул в комнату. 4 Горацио Кейн тихо приблизился к неподвижно стоявшему Маку, мягко провёл тёплой ладонью по шее мужчины, его плечам, напряжённым рукам. Аккуратно выпутал запястья Тейлора из манжетов рубашки, бросил её на спинку кресла. Мак сцепил ладони за спиной, выгнув руки дугами лука и взбугрив мышцы, явно волнуясь. Горацио успокаивающе поглаживал его ладонями по затвердевшим трицепсам и предплечьям, приблизился вплотную, невесомо обнял за плечи, дыша в затылок стоявшему перед ним мужчине. Помассировал горячую кожу чуткими пальцами, стал терпеливо разворачивать Тейлора лицом к себе. Мак повернулся. Его от природы круглые глаза были чуть прищурены, он испытующе смотрел на Кейна, губы кривила застенчивая, слегка неуверенная усмешка, он не знал, куда девать руки. Склонив голову к плечу, Горацио ласково и немного грустно ему улыбался, заглядывая в глаза. Мак был сильно возбуждён, но избегал прикасаться своей эрекцией к телу лейтенанта. Кейн легко скользнул ладонью по ткани плавок, обтягивающих напряжённый член детектива, лишь слегка обозначив свой интерес, и снова положил руки Тейлору на плечи. Однако это практически мимолётное прикосновение прошило Мака, будто разрядом тока и что-то такое отпустило в нём: он крепко обхватил ладонями шею и голову лейтенанта, жадно прильнул к его губам, захватив неистовым поцелуем. Такой напор моментально возбудил Горацио, он так же активно ответил, хотя ситуация, признаться, была для него в новинку, но жадный мужской рот и крепкие руки кружили голову покруче бренди. Однако больше всего его восхитила и завёла неожиданная метаморфоза, произошедшая со сдержанным и замкнутым Маком Тейлором. Мак ненавязчиво теснил Горацио к стене. Когда Кейн упёрся спиной в твёрдую поверхность, проворные пальцы ньюйоркца стали быстро расстёгивать его рубашку и ремень брюк. Горацио мягко схватил возбуждённого коллегу за запястья, застенчиво улыбнулся, шепнул тому на ухо: - Ты побывал в душе, а я – нет. Целый день беготни по городу… Но это сообщение ещё больше взволновало Мака. Секунду поколебавшись, он смущённо признался, что его страшно возбуждает крепкий мужской запах. Лейтенант Кейн сдался, опёршись о стену и предоставив себя рукам и губам детектива. Тот быстро опустился на колени, провёл ладонями по подрагивающему животу Горацио, стянул брюки вместе с плавками и сразу же глубоко вобрал в рот немаленький член лейтенанта, доставая языком почти до яиц. Горацио резко выгнулся, упираясь о стену лишь затылком и предплечьями, подался навстречу умелым губам, тихо застонал, стараясь сдерживаться и не показывать слишком явно своего удовольствия. Мак шалел от терпкого аромата его разогретого возбуждением тела, раз за разом плавно погружал в глотку скользкий твёрдый член, заглатывая почти до основания, крепко массируя ладонями напряжённые ягодицы лейтенанта, слегка покрытые мягкими волосками, постанывал от удовольствия. Горацио кончил довольно быстро, Мак на вдохе принял всю его сперму, даже не поперхнувшись, натянул на опавший член ткань плавок, поднялся, дыша тяжело и удовлетворённо, привалился к голой груди Кейна, устроив голову у него на плече. Тейлор был всё ещё возбуждён, но, судя по всему, получил, наконец, то, чего больше всего хотел. Слегка обалдевший Горацио нежно и чуть растерянно поглаживал его по спине. - Мак? – тихонько позвал он. - Спасибо… – неожиданно откликнулся детектив Тейлор, всё ещё выравнивая дыхание. - За что? – удивился лейтенант, – Это тебе спасибо… – пробормотал он растроганно. А можно задать тебе один личный вопрос? Мак уже отдышался и теперь смотрел Кейну прямо в глаза немного насмешливым взглядом. - Были… Вернее – был. Один. – сказал он, кривовато усмехнувшись. Горацио удивлённо вскинул брови: - А откуда ты знал, о чём я хотел тебя спросить? Мак ухмыльнулся: - Да у тебя же всё на лице написано. Ты хотел спросить, были ли у меня до тебя мужчины. Вот я и ответил: были. Один. В Бейруте. Капрал Майк Селинджер. - А можно тогда второй вопрос? - Да. Он погиб. Ещё тогда, в январе восемьдесят четвёртого, незадолго до вывода наших войск, – зеленовато-серые глаза Мака потемнели до осеннего, стального оттенка. Горацио только хмыкнул, получив ответ на второй свой невысказанный вопрос: - Не думал, что меня так легко прочесть. - Сейчас – да. Ты в непривычной ситуации. Ведь я у тебя – первый, верно? – полуутвердительно спросил он. - Верно, – кивнул Горацио серьёзно, – Но мне всегда хотелось это попробовать, а когда мы встретились с тобой тогда в Нью-Йорке, на деле Пенрода, это желание стало слишком уж навязчивым… - И ты с тех пор стал меня избегать. - Тоже верно… – улыбнулся Горацио всем лицом, как умел улыбаться исключительно он, и осторожно притиснул к себе Мака, заботливо уместив его напряжённый член на своём животе, – ты согласен сейчас продолжить? - Да, – просто ответил тот. - Тогда я всё-таки схожу в душ – чувствую себя слегка некомфортно. А ты жди меня в спальне, я быстро. Он мягко прикоснулся губами к грустным глазам Мака, из которых ему захотелось выгнать всю затаённую боль, и отправился в ванную комнату. Став под обжигающие струи, которые чувствительно ударили по его всё ещё возбуждённому телу, Горацио привычным жестом взял с полки гель для душа, а после, вспомнив пристрастие Мака к мужскому запаху, с улыбкой поставил на место. Тщательно помылся без дополнительных средств, наскоро вытерся, обернул полотенце вокруг бёдер и поспешил в спальню. 5 Детектив Тейлор стоял у разобранной кровати, включённый ночник на тумбочке слегка разгонял густой полумрак. Мак снова был в халате с накрепко завязанным поясом. Горацио понял, что мужчина хочет, чтобы он его раздел сам. Приблизился к коллеге, так неожиданно ставшим его любовником, стал терпеливо ласкать его и поглаживать, медленно снимая халат и стягивая плавки. Мак сдёрнул с его бёдер мокрое полотенце. - Ты чудесно сложён, – одобрительно проговорил он, с удовольствием рассматривая поджарую мускулистую фигуру Кейна. Горацио польщено улыбнулся. Он не считал себя Апполоном, скорее – сутуловатым сухопарым астеником, но за формой старался следить, и ему была приятна оценка другого мужчины, тем более – такого по-военному скроенного крепыша, как Тейлор. Он увлёк Мака на кровать, стал мягко поглаживать по животу, яйцам и возбуждённому члену: - А на третий вопрос ты мне уже готов ответить? – с хитрой улыбкой спросил он. - Да! – рассмеялся Мак – Раньше я всегда был сверху, но сейчас готов к экспериментам. Горацио засмеялся вместе с ним, достал из тумбочки лубрикант, кондом, и совсем погасил ночник. Осторожно лаская и иногда возбуждённо покусывая тело Мака, он постепенно добрался до промежности, аккуратно засунул скользкий палец в тугую дырочку ануса. Несмотря на продекларированную готовность к экспериментам, Тейлор никак не мог расслабиться. Он сдержано сопел и порыкивал, видимо, даже деликатные проникновения пальцев Горацио доставляли ему некоторый дискомфорт. Горацио тихонько шепнул ему на ухо: - Мак, ты такой тугой и напряжённый… Я не смогу в тебя войти, если ты мне не поможешь… Может, тебе чего-нибудь дать такого, расслабляющего… Покурить, или…? У меня кое-что имеется, под настроение… Мак Тейлор почти болезненно дёрнулся и слегка оскалился, как от неприятных воспоминаний: - Нет, Кейн. Мы в Бейруте всегда занимались этим под какой-нибудь дурью, датые или обкуренные – там по-другому практически не получалось… Теперь не хочу. Горацио терпеливо вздохнул: - Тогда придётся по старинке, добрыми дедовскими методами… Он принялся за Мака всерьёз – жадно мял его кожу, целовал, покусывал и посасывал терпкие соски, долго и чувственно вылизывал шрам около сердца, выискивал на теле ньюйоркца чувствительные местечки, гладил, ласкал, нажимал, внимательно наблюдая за реакцией. Время от времени возвращался к дырочке ануса, растягивал и массировал её некоторое время, а потом снова поглаживал, ласкал и покусывал тело, и опять начинал всё сначала. Не обошёл вниманием член и яйца – судя по их каменной твёрдости, у нью-йоркского детектива давненько никого не было. Разгорячённый его действиями Мак уже разнежено метался по постели, безбоязненно подставляя тело под ласковые и настойчивые ладони и губы рыжего любовника. Горацио с терпеливой и нежной улыбкой смотрел на расслабленное лицо Мака, с которого волны удовольствия уже стёрли суровую складку, как сегодня – ласковые волны океана – его следы на мокром песке залива. Подобрав удачный момент, и глубоко целуя Тейлора в жадный рот, Горацио быстро и плавно вошёл в него на всю длину и замер, крепко схватив за плечи, чтобы Мак не дёрнулся и не причинил себе лишней боли. Мак действительно резко сжался, широко и немного испуганно распахнув от неожиданности глаза. - Мак, ты слишком сильно меня сжимаешь… – шепнул Кейн. - Ты что… уже… весь…? - Да, весь, по самые яйца, – с неповторимой улыбкой подтвердил лейтенант, – да выдыхай уже, самое страшное позади. Тейлор заметил, что всё это время действительно не дышал, резко перевёл дух. - Ну, давай, легче… легче… – убалтывал Мака Горацио, потихоньку двигая бёдрами. Напряжение постепенно покидало тело ньюйоркца, сменяясь тёплыми волнами удовольствия. Кейн стал двигаться сильнее и свободнее. Тейлор неуверенно согнул ноги в коленях, подтянул к животу и чуть развёл в стороны. Лейтенант устроился поудобнее. - Отлично! – похвалил он Мака ласково, поглаживая по бёдрам и коленям – Тебе так комфортнее? Как ты себя чувствуешь? - Как лягушка, распятая на лабораторном столе, – криво усмехнулся Мак. Горацио поморщился: - Не говори глупостей! – сказал он строго, – Ты великолепен! Мне очень нравится смотреть на тебя! - Как на шлюху? – снова скривился Мак. - Почему, как на шлюху? – искренне удивился Горацио, – Как на упрямого и застенчивого неумеху. Можно подумать, это я у тебя первый, а не ты у меня, – улыбнулся он мягко. - В таком положении – действительно – первый! – в ответ улыбнулся Мак, снова расслабляясь и слегка запрокидывая голову. Вскоре они уже двигались в слаженном ритме, хлёстко подаваясь навстречу друг другу. Сильно перевозбуждённый Мак долго не мог кончить, Горацио тоже был уже не в том возрасте, чтобы лихо кончать по паре раз за полтора-два часа, тем более в резине, и уже думал немного поменять позу, но заметил, что парень, наконец, поплыл. Мак задышал глубоко и прерывисто, со сводящими с ума всхлипами, вцепился пальцами в простынь, выгнулся. Лейтенант Кейн слегка помог ему ладонью. Тот резко вскрикнул и запрокинулся, Горацио тоже не сдержался, сильно двинулся три или четыре раза, звучно шлёпаясь о мокрые ягодицы Мака, захрипел на выдохе и без сил повалился на скользкую от спермы грудь любовника. Мак обхватил его тело руками, зарылся пальцами в рыжую шевелюру, обнял ногами бёдра Горацио. Тот чуть пришёл в себя, опёрся на локоть, мазнул пальцами по груди лежащего под ним мужчины, собирая капельки спермы и пота, задумчиво засунул себе в рот, заинтересованно пососал. Тейлор с удивлением наблюдал за его манипуляциями. - Хочу узнать тебя всего – и внутри, и снаружи, и на вкус тоже, – с улыбкой объяснил Горацио, облизывая пальцы. - Ну, и как впечатления? – вздёрнул брови Мак. - Я же сказал: ты – великолепен! Я от тебя в полном восторге. - Как от шлюхи? - Да что тебя на этой шлюхе зациклило? – откровенно рассмеялся Кейн, тормоша настороженно глядевшего на него Мака, – Брось! В следующий раз ты отымеешь меня в какой угодно позе, как тебе пожелается, и восстановишь своё пошатнувшееся мужское самолюбие! Тейлор, наконец, тоже расхохотался и облизал солоноватые губы Горацио, уже без стеснения раскинув ноги широко в стороны. - Ну, так-то лучше, – облегчённо выдохнул лейтенант и, осторожно выскользнув из него, обтёр их обоих салфетками. Он заботливо прикрыл Мака до пояса простынёй, а сам устроился напротив, медленно поглаживая его по бедру через тонкую ткань: - На самом деле ты не очень был готов к "экспериментам", как сам выразился. Просто чувствовал ответственность за ситуацию, в развитии которой, как полагал, виноват исключительно ты один. И, памятуя о том, что у меня нет опыта общения с мужчинами, предложил мне активную роль, чтобы не отпугнуть. Так? Тейлор смущённо дёрнул левым уголком рта, согласно кивнул, потом улыбнулся шире, отчего лицо его моментально стало милым и мальчишеским: - Но ты блестяще справился с поставленной задачей, Кейн, будто только этим всю жизнь и занимался – сейчас я себя чувствую абсолютно комфортно, как физически, так и морально. - Я ведь тоже хороший полицейский, Мак, – прошептал доверительно Горацио, мягко привлекая к себе расслабившегося, наконец, Тейлора, – и тоже могу прочитывать и просчитывать ситуацию. Разве мог я тебя оттолкнуть или обидеть? Да мне с тобой, как с девственницей в брачную ночь возиться пришлось, полтюбика лубриканта извёл… но, знаешь, оно того стоило… – тихонько рассмеялся лейтенант. Это заявление совершенно не смутило руководителя нью-йоркской лаборатории. - Ничего, мы купим новый, – проурчал он, с удовольствием принимая ласки Горацио. - Мы? – удивлённо отстранился лейтенант Кейн, – Ты хочешь продолжения? Чтобы мы встретились ещё раз? - А ты? - Мак Тейлор, ты что, необрезанный еврей? Теперь пришла очередь весело изумляться Маку: - С чего вдруг такие заявления? - Только евреи отвечают вопросом на вопрос, – хитро склонил голову к плечу Горацио. - Да, хочу. Чтобы мы встретились. И не один раз. Почему ты на меня так смотришь? – спросил Мак у лейтенанта, который лежал, подперев голову рукой и внимательно, почти без улыбки, глядел на него. - Я подумал, что возможно… когда-нибудь… мне захочется попросить тебя остаться насовсем… Мак обеспокоенно свёл брови над прищуренными глазами: - А тебе не кажется, что ещё очень рано обсуждать такие темы? - Ну, я же не ставлю тебя перед непосильным выбором вот прямо здесь и сейчас. Я сказал: возможно… когда-нибудь… – мягко улыбнулся Кейн. Тейлор улыбнулся в ответ уголком рта: - Тогда, возможно… когда-нибудь… мне захочется принять такое твоё предложение… А потом вдруг улыбка погасла, и смутное облачко грусти набежало на его лицо. - Ты до сих пор винишь себя в его гибели? – внезапно спросил Горацио. - Теперь ты читаешь меня, – вздохнул Мак. - Это было несложно, – пожал плечами Кейн, – и что же? - Нет, но я до сих пор считаю, что сделал не всё возможное для его спасения. - А что считают окружающие? – вкрадчиво поинтересовался лейтенант. - Что его группу не смог бы спасти и сам господь бог. - Тогда ты не виноват в любом случае, – уверенно заявил Горацио, ещё плотнее прижимая к себе нью-йоркского детектива и забираясь к нему под простыню. Тот только пожал плечами. - Кстати, ты сказал, что давно хотел этим заняться, но почему-то именно со мной. Почему – со мной? – пришла очередь Мака задавать каверзные вопросы. - Потому что мне показалось, – ласково прошептал ему на ухо лейтенант, – что в душе у тебя скрывается слишком много демонов. Мне захотелось вытащить их из глубины твоих глаз и сердца, как ядовитые занозы. Всех до единого. Половину из них уничтожить, а другую половину – приручить. Мак тепло усмехнулся, потёршись носом о плечо Горацио: - А, если серьёзно? - Это серьёзно. - Но у тебя в лаборатории полно привлекательных молодых парней, вполне подходящих для целей самопознания. Тот же обаяшка Спидл или красавчик Делко? Уверен – они бы тебе не отказали! Горацио насмешливо фыркнул: - Делко – большой ребёнок, а Спидл – безответственный разгильдяй, хотя и обаятельный, как ты верно заметил, и спец хороший. Но, чувствую, будут у меня ещё с ним проблемы из-за его разболтанности. А ты – зрелый, собранный, сдержанный и ответственный. Много повидал, и ещё больше понял. Не бросаешься попусту словами и готов отвечать за каждое из них. У нас с тобой много общего. Я давно мечтал встретить кого-то именно такого, как ты. А вот когда встретил – до смерти испугался и сбежал. - Попытался… - Что? - Попытался сбежать! – весело хмыкнул Мак, – Но от детектива Тейлора ещё никто далеко не убегал! А зачем было бежать? Всё могло получиться ещё тогда, в Нью-Йорке. Теперь расхохотался Горацио: - Но я же не мог предполагать, что ты благосклонно отреагируешь на мой интерес достаточно специфического свойства. А конфликт с руководителем нью-йоркского отделения на почве сексуальных домогательств был мне совершенно ни к чему. Вот я и счёл за лучшее вообще не прояснять с тобой этот вопрос. А как ты вообще догадался о причинах моего бегства? Мак пожал плечами: - Внезапно понял. И причину и следствие. Буквально сегодня. Когда ты испарился из лаборатории ровно один в один, как и несколько лет назад в Нью-Йорке, до меня дошло, что раньше нам никак не удавалось встретиться не по вине каких-то роковых случайностей, а по собственной твоей воле. И тут же пришло понимание, почему ты именно так поступаешь. Тогда я решил взять инициативу в свои руки. Я слишком поторопил события? - Нет, Мак, я очень тебе за это благодарен на самом деле. Если бы ты сегодня не пришёл, я бы ещё долго нарезал круги от Флориды до Нью-Йорка, скрываясь от тебя, а на самом деле – от себя. Но почему ты сегодня так резко засобирался домой, я ведь предложил тебе остаться? Мак Тейлор дёрнул бровью: - Подумал, что моя провокация не удалась, и ты в очередной раз решил держать свои чувства под контролем. А находиться вдвоём с тобой целую ночь в одной квартире, но в разных постелях было бы для меня слишком мучительно. Горацио тихонько рассмеялся: - На самом деле, когда я только увидел тебя стоящим около моего подъезда, то уже решил, что никуда просто так не отпущу, хотя бы не попытавшись прояснить ситуацию. Только слишком долго собирался с духом и робел, так что ещё неизвестно, кто сегодня на кого охотился… Мак тоже вполголоса расхохотался, утыкаясь лицом в ямку между плечом и шеей Горацио и с наслаждением глубоко вдыхая его запах: - Ты так чудесно пахнешь, Кейн, просто восхитительно. - Мне кажется, ты всё ещё ищешь запах кожи, оружейной смазки, походной жизни… Тейлор покачал аккуратной головой: - Уже нет, Горацио, уже нет… отпустило… 6 За разговорами приблизился быстрый рассвет – летние ночи во Флориде короткие, и солнце в этой части залива выползало из-за горизонта очень рано. Мак зажмурился: - Кейн, задёрни, пожалуйста, шторы, хочется немного поспать перед перелётом. Горацио потянулся, выполнил просьбу Тейлора, но не спешил укладываться спать, возвратившись к исследованию тела нью-йоркского криминалиста, заговорщически прошептал: - А другой вариант отдыха тебя никак не устраивает? От тебя действительно сложно оторваться, детектив Мак Тейлор! Мак возбуждённо втянул раздувшимися ноздрями воздух, его серо-зелёные глаза потемнели, став цвета растревоженного грозового океана, он мягко опрокинул Горацио на спину, навис сверху. В страдающей душе Мака Тейлора действительно гнездилась масса демонов, и в основном это были демоны страсти: теперь он перехватил инициативу, но его прикосновения были крепкими, требовательными, сдержано-напористыми. Он горячо мял и ломал тело лейтенанта Кейна мускулистыми руками, не давая тому ни секунды передышки, держал на весу, впивался в кожу жадным ртом и умелым языком, тягуче вылизывал стонущего светлокожего лейтенанта. То рывком дёргал его на себя, то вновь мягко укладывал, тяжело наваливаясь сверху, время от времени глубоко заглатывал член чуть ли не вместе с яйцами, массировал языком и мокрыми пальцами тугую дырочку Горацио. Тот стонал и изгибался в крепких объятиях Мака, и уже готов был впустить его в себя, приглашающе раздвинув ноги, но Мак заглянул в его дремучие, тёмно-серые глаза с медовым ободком вокруг зрачка, и слегка покачал головой: - Если я сейчас займусь тобой по полной программе, то меня, кроме шуток, вырубит потом на целый день, да и тебя тоже. Вряд ли это нам сейчас нужно. Он закончил дело блестящим отсосом, который в его исполнении был просто фантастическим, причём отсасывал Мак у Горацио с таким явным удовольствием, словно это было любимым занятием всей его жизни. Кейн снова с тягучим наслаждением кончил Тейлору в рот, а тот в несколько сильных движений ладони выплеснулся Горацио на грудь и живот, обессилено улёгся рядом. Флоридец глядел на Мака совершенно пьяным, поплывшим взглядом, потянулся к нему, расслабленно обнял ногами и руками, провёл ладонью по своей мокрой груди, повторив ритуал с облизыванием пальцев, от чего у Тейлора снова мурашки прошлись по загривку и он жадно накрыл своим ртом солоноватые губы коллеги, глубоко засунув горячий язык. Удовлетворённо облизнулся: - Ох, Горацио, прости, я сейчас вырублюсь совсем. - Отдыхай, солдат, – тихонько рассмеялся постепенно приходящий в себя от крутого секса рыжий лейтенант, осторожно обтирая их тела салфеткой, но детектив уже крепко спал, отрубившись быстро, по-походному, привыкнув использовать для сна любую возможность и не просыпаясь, пока не грозила никакая опасность. В объятиях лейтенанта Кейна он чувствовал себя в полной безопасности и теперь не просыпался даже от его ласковых прикосновений. Кейн не мог заснуть, слишком взбудораженный всем произошедшим, он мягко покачивал тёплое сильное тело детектива Тейлора, любовался его расслабленными чертами. Губы того дрогнули в улыбке и он сквозь сон что-то прошептал. Лейтенанту показалось по движению губ, что это было имя – Майк, но когда он приблизил голову к губам ньюйоркца, то растроганно разобрал собственную фамилию – Кейн. - Ты – мой долгожданный подарок… – шепнул он на ухо спящему и тоже собрался задремать, с удовлетворением рассудив, что может поспать немного дольше нью-йоркского коллеги, ведь он дома и ему не лететь через несколько часов в другой штат. 7 Сквозь сон Горацио слышал, как Мак плескался в душе, заваривал себе кофе и собирался. Он вошёл в спальню уже одетый, чисто выбритый и пахнущий любимым парфюмом Кейна. - Отличный выбор! – похвалил детектив Тейлор запах, нагибаясь к Горацио и ласково целуя его с чудесной, слегка ассиметричной улыбкой на сияющем счастливом лице. Лейтенант задержал его ладонью за затылок, ответил на поцелуй и строго проговорил: - Когда встретимся в следующий раз – начнём ровно с того момента, на котором закончили! Ты – хотел меня отыметь! Мак довольно ухмыльнулся, кивнул головой: - Обязательно! Горацио расслабил ладонь, отпуская голову Мака, и снова провалился в сон. Проснувшись и собираясь в лабораторию, Горацио задумчиво ходил по квартире. Ничего в ней не напоминало о визите вчерашнего гостя: всё было чисто убрано, чашки и бокалы вымыты и расставлены по местам, в ванной царил идеальный порядок. Даже целлофановые пакеты из прачечной были унесены вместе с мусором. Кейн выглянул на террасу и мягко улыбнулся всем лицом, как умел улыбаться исключительно он – возле столика по-прежнему стояло два кресла. Бреясь перед зеркалом, Горацио вспомнил, что вчера оставлял на видном месте в ванной комнате ректальные свечи и мазь, резонно предположив, что кому-нибудь из них они могут пригодиться, весело усмехнулся. От горячей воды и пара зеркало запотело, и на нём чётко проступила забавная смеющаяся рожица с кривоватой улыбкой, как у детектива Мака Тейлора. Горацио подмигнул ей и не стал вытирать, чтобы смайлик встречал его каждое утро, пока не исчезнет сам по себе естественным образом. А там, глядишь, заглянет Мак и нарисует новый.