Когда размер имеет значение

Кое-что напрягает Дина уже некоторое время. Он видит, как Кастиэль переходит двор общежития с девчонками по обе стороны от него; они смеются, а Дин не может понять. Кастиэль очень красив, у него тёмные волосы и пристальные синие глаза, он популярен среди и девушек, и парней — но он ни с кем не встречается. Дин знает его уже десять лет, и за всё это время у него ни разу не было ни девушки, ни парня, ни случайного перепихона. Это… странно. Кастиэль потрясающий — он забавный, с необычным чувством юмора, умный, приятный собеседник… Дин просто не понимает. Наконец Дин решает его спросить. Они давно дружны и довольно открыты друг другу; Дин знает, что не оскорбит Кастиэля, так что как-то раз по пути к общежитию он задаёт этот вопрос. Кастиэль, остановившись, откашливается. — Я потом тебе скажу, — он неловко ведёт плечами. — О таком на улице неохота распространяться. — Чувак, если ты гей, асексуал или типа того, это ничего. Ты можешь мне сказать. — Моя ориентация здесь ни при чём. Я тебе потом скажу. Они возвращаются в комнату Дина, и он готовит пасту с соусом. Едят они в относительной тишине; потом открывают пару пива, и после очередной пары Кастиэль вытягивает свои длинные стройные ноги и вздыхает. — Ты хотел знать… — Это ничего. Это личное, я понимаю. Ты не обязан мне говорить, Кас. Я просто… беспокоюсь о тебе, приятель. Ты многое теряешь. Серьёзно. Кастиэль улыбается — чуть кривовато из-за выпитого. — Дело в моём… члене. Дин давится пивом. — Что? — В моём члене. Он слишком… слишком большой. Я пару раз пытался заняться сексом, но каждый раз он просто… отпугивает всех. — Да ты шутишь, — Дин решает, что Кастиэль над ним глумится, но на его лице лишь искренность. — Ты не шутишь. Теперь Дин не может перестать таращиться на пах Каса. Раньше он никогда не замечал этой внушительной выпуклости; когда это она успела появиться? — Не шучу. Сначала всё хорошо, потом, как доходит до дела, мы раздеваемся, и стоит кому-то увидеть мой размер, как всё — паника, и настрой уходит. Как с девушками, так и с парнями… всё одно и то же. Они боятся… что я сделаю им больно. Дину хочется рассмеяться от такой нелепости, но почти обречённое выражение лица Кастиэля стирает с его лица улыбку. — Серьёзно? — Серьёзно, — вздыхает Кастиэль. — Думаю… я научился с этим жить. Я сам справляюсь со своими потребностями, так что… это не важно. Вот только это важно, и Дин прекрасно это понимает. Они переходят к более обыденным темам, а потом Кастиэль прощается и уходит к себе. В ту ночь Дин не может думать ни о чём другом. Он лежит без сна, представляя и представляя Кастиэля, обнажённого, с гордо стоящим внушительным членом. Дин ворочается, ёрзает и не может уснуть, не может выгнать из головы образ члена Кастиэля, пусть даже он никогда его не видел. Он представляет, как берёт его в руку, как длины его пальцев не хватает, чтобы обхватить его, как он оглаживает его, а Кастиэль запрокидывает голову и стонет. Потом Дин берёт его в рот, растягивая губы; челюсть ноет от неудобства, и Кастиэль толкается вперёд, даря Дину боль и одновременно невероятное возбуждение, разрывая его своим огромным членом снова и снова. Дин просыпается, содрогаясь и кончая на простыню, тяжело дыша и постанывая. Мокрые сны не снились ему уже годы — и годы он не кончал без прикосновений. Утром Дин смотрит в зеркало: глаза красные, вид затраханный. И он принимает решение. Он должен увидеть его — и коснуться. Он хочет, чтобы Кас испытал блаженство оргазма, подаренное не его собственной рукой, и если это будет благодаря Дину — тем лучше. Два дня спустя они сидят на диване Каса и смотрят какой-то старый фильм. Дин не обращает внимания на экран, наблюдая лишь за тем, как Кастиэль поправляется, усаживаясь, и задумывается над тем, как ему, должно быть, неудобно, как тесно ему в таких узких джинсах, которые он постоянно носит. Он не может перестать таращиться на выпуклость, пока не слышит, как Кастиэль окликает его по имени. Он поднимает взгляд. Пойман с поличным. — Я хочу его увидеть, — вырывается у него неожиданно для самого себя. — Что? — Твой член. Я хочу… пожалуйста? — Дин… — Просто покажи его мне. Хочу увидеть, какой он большой. Хочу увидеть, от чего сбежали все эти идиоты. Пожалуйста, Кас? Кас смотрит на него с подозрением, но расстёгивает джинсы и стягивает их вниз. Снова поправившись, он стягивает и белые трусы. Дин ловит ртом воздух. Кас говорил правду. Он чертовски огромный. Даже в незаинтересованном состоянии он дюймов шесть, значит, в возбуждённом будет… девять? Десять? — Ух ты. — Теперь ты видишь, в чём проблема, — говорит Кастиэль. Дин вскидывает взгляд; Кас покраснел и кажется донельзя смущённым. — Чувак, — говорит Дин, — я бы ещё и приплатил, чтобы его объездить. Серьёзно. Эти твои бывшие… не знали, что теряют. И, господи, он хочет коснуться его. Хочет обласкать его весь, возбудить Кастиэля, заставить его кончить. Его накрывает неизведанными доселе чувствами; конечно, он думал об этом, о себе и Касе, потому что, ну, Кас потрясающий — но никогда он не испытывал такой жажды и неприкрытой похоти. Кастиэль ёрзает, и, чёрт, его член начинает вставать. Дин поднимает глаза, и их взгляды встречаются — они определённо на одной волне. — Я покажу тебе, как это приятно, — Дин соскальзывает с дивана и опускается на колени. Его рот уже полон слюны от отчаянного желания заполучить этот великолепный член. Дин наклоняется, на пробу мазнув языком, и слышит шумный выдох Кастиэля. — Даа, — он подразнивает головку кончиком языка и медленно втягивает её в рот, лаская мягкую кожу и чувствуя, как член увеличивается у него во рту. Кастиэль стонет, и Дин сменяет угол, принимая головку в рот и медленно выпуская её. Член Кастиэля горячий и тяжёлый, он всё увеличивается, и, чёрт, он огромен. Дин чувствует, как он чуть не раздвигает ему губы, и обнаруживает, что не может обхватить его плотным кольцом, как привык. Слюна стекает с губ, капая на руки, обхватывающие член Кастиэля там, куда не может дотянуться язык. Наконец приноровившись, Дин начинает сосать. — О, — стонет Кастиэль, вскидывая бёдра. Дин чувствует, как встаёт его собственный член. Его заводит то, что именно он делает Касу его первый минет, именно он может отсосать его огромный член. — Нравится? Нравится, когда твой член сосут? — он действует усерднее. — О, Дин… это… это… — Да… так хорошо, Кас. Ты словно разрываешь мои губы, — Дин снова сосёт, начиная двигаться. Он подразнивает языком нижний край головки, отчего Кас хнычет, и снова всасывает её полностью. Член Кастиэля уже истекает смазкой, солёной, терпкой и чертовски великолепной. — Ты такой вкусный, Кас. Поверить не могу, что никто не захотел тебя попробовать. Я бы весь день тебе отсасывал. Высосал бы тебя всего. — Чёрт… Дин… Дин улыбается. Обычно Кастиэль не чертыхается; видимо, он совсем забылся. — Ты так заводишь меня, Кас. У меня так стоит. Интересно, каково было бы почувствовать тебя внутри, ощутить, как ты разрываешь меня. Я никуда не смог бы деться от тебя… я позволил бы тебе меня трахнуть, засунуть в меня свой член и отыметь меня так, что я не смогу ходить. Боже, он понятия не имеет, откуда это всё взялось, но, кажется, Кастиэля это заводит. Челюсть начинает болеть, но Дину плевать. Второй рукой он расстёгивает свои джинсы, вынимая возбуждённый член и обхватывая его ладонью, яростно принимаясь ею двигать. Он сосёт усерднее, правой рукой лаская член Кастиэля и одновременно пытаясь заглотить его поглубже. Слюна уже повсюду, стекает по паху Кастиэля, по руке Дина, по волоскам у основания члена. — О… Дин… О… я сейчас… — Кончишь, Кас? Обкончаешь мне горло? Я хочу этого, хочу попробовать твою сперму. Ну же, трахни меня в рот. — Дин, — стонет Кастиэль и начинает двигаться. — Да, да, вот так. Боже, Кас, какой ты, — стонет Дин, быстрее двигая ладонью. — Ч… чёрт… Дин! — вскрикивает Кастиэль и кончает в рот Дину, в самое горло. Дин проглатывает всё, что может, но со всем не справляется. Несколько капель стекают по его лицу, по члену Каса, по пальцам. Его рука вся в тёплой влаге, и от этого ощущения Дин кончает, втрахиваясь в собственный кулак, и стонет, не выпуская член Каса изо рта. Он не перестаёт сосать, пытаясь поймать каждую вытекающую капельку, а потом, отстранившись, наконец получает возможность дышать. Челюсть его убивает, но ему всё равно. Он никогда, никогда в жизни не кончал так ярко от одного минета кому-то. Кастиэль тяжело дышит, и Дин приподнимается на дрожащих руках и забирается на диван. Вдруг на его губах оказываются чужие губы, и Кас целует его со всей душой, ловя каждую капельку собственной спермы. Дин поворачивается и оказывается лежащим на диване под Кастиэлем. Они разрывают поцелуй, и, подняв взгляд, Дин видит запыхавшегося Кастиэля с посторгазменной усталостью в глазах. Он смотрит на Дина с чем-то сродни изумлению. — Нормально? — спрашивает Дин — ух ты, ну у него и голосок. — Невероятно, — бормочет Кастиэль. — Будет лучше, — улыбается Дин. — Дай мне пару часов, и я покажу. Они снова целуются — долго и неторопливо. — Жду с нетерпением, — отвечает Кастиэль.