***
После тренировки, наблюдая за удрученным «ребенком» команды, он никак не мог остаться в стороне, безучастно наблюдая за его порой наигранными, но всё-таки страданиями. Он нарочно медленно переодевался, завуалировано наспех выпроводил сокомандников, чтобы они с Котаро остались в раздевалке наедине. Бокуто, слишком обиженный на этот мир, ничего вокруг не замечал, дул губы и периодически что-то бубнил. Невозможно было не улыбнуться этой картине, Акааши даже не думал сопротивляться и выпустил на свободу свою очаровательную улыбку. Но она была свободолюбивая, и слегка поиграв на его лице, она убежала прочь, не давая информации о том, когда ждать её обратно. Акааши прочистил горло, привлекая к себе внимание, Бокуто лишь недовольно развернулся и глянул исподлобья. Брюнет шагом преодолел расстояние между ними, подойдя почти вплотную, и спросил: - Потанцуем? – не дожидаясь ответа ошеломленного Бокуто, Акааши правой рукой подхватил того за поясницу, подтянул чуть ближе к себе и закружил в медленном танце. Кружась по раздевалке, Акааши безотрывно следил за Бокуто. Последний же сначала пытался уцепиться взглядом за что-то позади него, но потом, осознав, что это безуспешное дело, сфокусировался на глазах Кейджи. Акааши воочию узрел, как лицо Бокуто буквально засияло, и следа не осталось от его удрученного вида. Теперь он глупо улыбался и пытался приноровиться к танцу, чтобы больше не наступать на ноги Акааши. Им не нужна была музыка, она была у них внутри. Они вальсировали, ощущая небывалую легкость, то ли от танца, то ли друг от друга. Вокруг ничего не было. Только они. Только их духовная и телесная связь. Они главные герои этого спектакля. Никаких слов, всё и так понятно. Душевное равновесие Бокуто восстановлено.***
Изначально, это предполагалось, как терапия для Бокуто, но, со временем, он сам подходил к Акааши и застенчиво спрашивал: - Потанцуем? С каждым разом, расстояние между ними сокращалось, пока вовсе не исчезло, положение рук смещалось до более интимного. Они медленной поступью перемещались по раздевалке, плотно прижавшись, друг к другу. Настолько плотно, что их сердца отбивали друг другу в грудь. Это уже сложно было назвать танцем, они просто едва покачивались, как дрейфующая в океане лодка. Им обоим казалось, что они становились одним целым в такие моменты и делили одну душу пополам, потому что они понимали друг друга без слов и двигались в унисон. Нигде им не было так спокойно, как в объятьях друг друга. Они никак это не объясняли, никак не называли, просто чувствовали, что так правильно.