Отблеск стали - зов клинков

Сердце разрывалось от боли. Душа стремилась назад, в родную деревню, в непреодолимом желании, не смотря ни на что, спасти друзей. Но разум вынуждал тело двигаться вперед, понимая, что пути назад нет. И от этих противоречивых ощущений слёзы застилали глаза светловолосому шиноби, который смазанной тенью мелькал меж стволами деревьев. В голове была лишь одна мысль: « Я должен успеть». И, пожалуй, только это останавливало Наруто от того, чтобы упасть в обморок от усталости. Сколько он вот так бежал, без отдыха, без перерыва, двигаясь только на одном упрямстве? На этот вопрос не мог ответить даже сам Узумаки. Истощенное сознание требовало сна, и только когда Наруто оступился и едва не упал вниз, он решил сделать привал, впервые за двое суток. На небе сгущались тучи, и на землю пролились первые капли дождя. В воздухе запахло озоном. Надвигалась буря. И вскоре небеса осветила ослепительно-яркая молния, опасной коброй прячась в чернильно-серых облаках. Послышался гром, эхо его яростной досады раздавалось на многие мили вокруг. Слёзы небес, падая вниз, создавали причудливую мелодию, которая служила аккомпанементом ветру, что, завывая, раненым волком взывал к небесам. За буйством природы из своего укрытия в виде покинутой пещеры наблюдал голубоглазый юноша, который грелся у разведенного костра (сухих веток, и листьев, что до этого лежали в том месте, вполне хватило для этой цели). Неподалеку от него лежала сумка с провизией, которая до этого пряталась в одной из печатей на его теле. Немного подумав, шиноби достал бенто, которое приготовил сам. Так как это был его первый опыт в приготовлении пищи, то джинджурики с некоторой опаской приступил к трапезе. «А получилось неплохо», — хмыкнул парень. С такой мыслью он и сам не заметил, как съел свой ужин. Отложив в сторону грязную посуду, он задумчиво посмотрел на небо. Из-за плотной пелены дождя почти ничего нельзя было рассмотреть. Но это не мешало оценить погодные условия и свои шансы на то, чтобы сегодня же отправиться в путь. С тихим вздохом Наруто подхватил коробку из-под бенто и, высунув её наружу, просто промыл под проливным ливнем. POV Naruto Я смотрел на капли дождя и мог думать лишь о том, что происходит в Конохе. Данзо… Тень Хокаге, глава Корня и старейшина, который на протяжении многих лет верно служил Конохе. Мог ли кто-нибудь подумать, что он сам окажется предателем? Захочет уничтожить хрупкий мир? Глупый старикашка желает развязать новую войну, вот только… Как он собирается это сделать, если я сбежал? Джинджурики. Оружие деревни… Какая ирония, я всю свою жизнь защищал и продолжаю защищать то, что использует меня. Вот только… Я оберегаю не Коноху, я хочу спасти друзей, тех, что показали мне, что такое дружба, подарили надежду. И ради этого… Я пойду даже на сделку с Дьяволом! Хм… Кстати, о нём… В конце-концов, даже с Демоном можно договорится… И с этой не очень здравой мыслью я провалился в своё подсознание… Меня встретили не очень радушно… Впрочем, как обычно. Темные коридоры, стены с подтеками, вода на полу… Всегда интересовало, почему моё подсознание напоминает канализацию? Неужели у всех джинджурики подобный внутренний мир? Если так, то не удивительно, что биджу звереют! Тем временем увлекательное путешествие подошло к своему логическому завершению и я оказался в просторном зале с золотыми прутьями, чьи концы терялись в темноте. — Чего тебе, человеческое отродье?! — взревел лис, как только моя бренная тушка показалась ему на глаза. Вот так всегда! Вечно он оскорблениями бросается, причем « человеческое отродье» — одно из самых мягких. Хотя… Чего я ожидал? Что Кьюби кинется ко мне в порыве любви и благодушия? Ну, он кинулся, конечно, но с совершенно противоположными намерениями.  — Игнор-рир-рро-овать меня вздумал? Мальчишка! Ты не знаешь, с кем связался! — зарычал биджу, пока я витал в облаках.  — Действительно, не знаю, — задумался я. — А как тебя зовут? — с любопытством посмотрел на биджу. А то всё «Кьюби», да «Девятихвостый», меня вон тоже «демоном» называли, но ведь у меня есть имя, значит, и у биджу оно есть.  — Что ты сказал? — просипел биджу. Я аж испугался! Такой пришибленный вид хвостатого мне ещё видеть не приходилось.  — Говорю, звать тебя как? — повторил ему я. М-да… Докатились, Даттебайо! Банальная вежливость вводит в ступор даже биджу. Мимоходом посмотрев на своё мутное отражение в вводе, я сел на пол (всё равно намокнуть от воды в подсознании нельзя). — Вот ещё, ты недостоин знать моё имя, букашка, — фыркнул Кьюби и я имел честь наблюдать, как большая мохнатая туша повернулась ко мне задом, демонстративно махнув всеми девятью хвостами. -Ну, на нет и суда нет, — философски вздохнул я, задумчиво изучая потолок, вернее, его полное отсутствие… Сакура была права — крыша у меня таки поехала, непонятно только когда… Хм. Может, после очередного удара мисс Харуно? Как говориться, любовь зла — полюбишь и Сакуру, мда… Нас с Толстобровиком вообще жизнь не жалует. У меня Хвостатый, у него — чакра, вернее, её полное отсутствие, а тут ещё и фурия с нежно-розовым цветом волос. Однако я — на свободе, а они… Черт, черт, черт! Я резко встал и громко крикнул в пустоту: — Я ненавижу тебя, Данзо! — пальцы молниеносно сложили нужные печати, и мне навстречу понесся мой клон, с красно-черными глазами. Ну здравствуй, Ями. Мы столкнулись одновременно, в его глазах я увидел своё отражение, пылающее гневом и яростью. Пожалуй, сейчас мы понимали друг друга, как никто другой. Хех, такой себе каламбур, ибо у нас вообще не должно было быть разногласий, всё-таки он — моё второе я. Но оно такое — раздвоение личности. Удар, подсечка, удар, блок, выпад, удар… Мы оба будто забыли про техники, да и смысл от этого был нулевым. В любом случае наши силы всегда будут равны. Победить самого себя невозможно. Можно победить свою лень, победить нежелание что-либо делать, какие-то противоречия в себе. Но самого себя — никогда. Как только я это понял, я увернулся от прямого удара и подпустил его близко к себе, прошептав только одно слово: — Прости… — мы столкнулись взглядами в который раз, и теперь я видел в его глазах отражение простого парня — не воина, не героя, а уставшего молодого парнишку с глазами старика. Я жутко устал за несколько дней, я будто исчерпал все свои жизненные ресурсы, держался только на чистом упрямстве, и отчасти чакре Девятихвостого. Кстати о нём… Я скосил глаза в сторону — так и есть: за этим спектаклем, щуря красные глаза, наблюдал Хвостатый. Поймав мой взгляд, он неожиданно сказал: — Курама… Моё имя Курама, — и всё… Чем я заслужил такую честь, я не знаю. Однако имя Курамы я сохраню в тайне. Шокированный неожиданным известием, я чуть не забыл про Ями. Но он сам о себе напомнил. Стряхнув мои руки, которые всё ещё держали его за плечи, он спросил: — Так что тебе нужно? — Продолжи путь за меня, — я чётко понимал: для того чтобы разнять Учих, мне нужны моральные и физические силы. И если второго, благодаря небольшой передышке, мне должно хватить, то вот нервов явно не хватает. — А ты не боишься, что я завладею твоим телом? — резко швырнул он мне. — Боюсь… Но больше всего я боюсь того, что будет, если я не успею, — что же, мы поняли друг друга, и он исчез из моего подсознания. Надеюсь, я не ошибся… Конец POV Наруто. Дождь проливался на землю яростным потоком, будто стремясь затопить весь мир и с каждой минутой набирая силу. Сверкнула молния, на один краткий миг осветив землю своим холодным светом, выхватив из темноты пещеры чей-то неясный силуэт. Светлые ресницы дрогнули, открывая миру потусторонние черные глаза с красным зрачком. На губах существа появилась довольная ухмылка. Единым рывком парень поднялся и встал на ноги. Ями привыкал к свету, к миру, к тому, чего был лишен с самого начала своего существования. Несмотря на то, что он был лишь темной частью души своего оригинала, зла Наруто он не желал. Мимоходом бросив взгляд за пределы пещеры, Ями быстро упаковал вещи и побежал дальше, туда, где чувствовался неповторимый запах ненависти. Сейчас юноша не был человеком, это был сгусток боли, ярости и злобы, ведь по жилам джинджурики текла смешанная чакра Наруто и Кьюби, однако личность Ями уравновешивала эти две противоположные стихии, получая абсолютно новую силу, путая своих преследователей. Погоня была близко и только уловки нового хозяина тела, не позволили задержать джинджурики. — Мы ещё попляшем… — безумно улыбнулся тот, кто был истинным воплощением боли, ненависти и злобы. Но даже ему не под силу в одиночку справиться с тем, кто затеял эту игру. «И пусть весь мир узнает силу нашей ярости!» — эхом откликнулся Кьюби. Ему вторил дикий, зловещий смех, что пронесся над лесом, пугая птиц и мелких зверей. А в глубине своего подсознания, под надёжной защитой демона спал и набирал силу тот, кому предстоит решить судьбу целого мира…