Личный артефакт Гарри Поттера

Новые туфли неимоверно жали, и Гарри весь вечер мечтал о том, как бы их снять. К тому же мозоль на правой пятке, кажется, начала кровоточить, и к концу празднования ходить, не хромая, оказалось практически невозможно. Как только важные гости и сама именинница, Гермиона Джин Уизли, покинули мероприятие, Гарри поцеловал Джинни в щеку и, не прощаясь с остальными гостями, ретировался. От всех этих разговоров о прошлом, неискренности, наигранного сочувствия, от постоянного заискивания и нелепых комплиментов уже к середине вечера стало совсем тошно. Словно переел приторно-сладких эклеров не первой свежести с прогорклым маслом и засахаренной глазурью. Хотелось немедленно избавиться от этого привкуса, и когда Гарри выходил на улицу, у него было ощущение, словно освободился, глотнул чистой родниковой воды. В этот раз он аппарировал в ближайший сквер, привалился спиной к кирпичной кладке стены и разулся, с блаженным стоном шевеля задеревенелыми пальцами. Да, снять неудобную обувь — огромное счастье. Гарри вздрогнул, поставив голую ступню на холодные камни мостовой, и уже начал было сомневаться в правильности своего решения — разуться на улице — однако, едва взглянув на туфли, передернул плечами. — Орудие пыток, ей-Мерлин! — он сам себе улыбнулся и побрел по улице. То ли стало теплее, то ли выпитый на праздновании виски давал о себе знать, но через некоторое время уже казалось, что ногам вовсе не холодно. Проходя мимо какого-то обросшего волосами бездомного, просившего милостыню, Гарри просто оставил ненавистную обувь рядом с ним, чем вызвал бурный восторг: мужчина вскочил и принялся благодарить, даже предложил поделиться с Гарри остатками добытого неизвестно где джина. Гарри помотал головой, пожелал счастливчику с кустистой бородой всего хорошего и побрел дальше. Аппарировать домой не хотелось. Обновленный особняк на Гриммо теперь ощущался совсем чужим и холодным. Нет, Гермиона и Джинни приложили все усилия, чтобы у Гарри было уютно и красиво, вот только жить одному, возвращаться в пустой дом было как-то... печально. Наложив на себя отводящие чары, чтобы редкие прохожие не смотрели на него как на ненормального, Гарри побрел, куда глаза глядят. В конце концов, можно зайти в какой-нибудь бар и выпить с первым встречным, поговорить без обиняков о жизни и распрощаться, даже не спросив, как зовут. Гарри тихо рассмеялся и помотал головой — м-да, сегодня эта идея была не самой лучшей. Босого мужчину трудно не заметить, только на полицию нарваться осталось. В городе уже пахло осенью, пожелтевшая листва в неярком свете фонарей словно отдавала неоном. Гарри вдохнул полной грудью, наслаждаясь запахом свежести. Он любил это время года. Любил гулять, укутавшись в любимое серое твидовое пальто, уткнувшись носом в шарф и спрятав руки в карманы. Гарри считал, что осенний Лондон — самый красивый город в мире. Он не знал наверняка, так как ему не с чем было сравнить, но, кажется, с детства по уши влюбился в эти улочки, будки, автобусы, в желтые, кожаные на ощупь листья клёнов и красно-фиолетовые — черного винограда, в зеленое кружево плюща, обвивающего колонны в старом парке и пушистые лапы мха... Раньше, гуляя после школы, Гарри мечтал поскорее вырасти и уехать от Дурслей в свой собственный дом. Теперь же думал, как было бы здорово бродить по этим тропам вместе с любимым человеком. Они бы держались за руки и тихо над чем-то посмеивались, придвигаясь близко-близко, настолько, чтобы чувствовать дыхание на лице. Гарри бы грел их замерзшие руки дыханием и обязательно покупал кофе в бумажных стаканчиках. Он часто об этом думал — о том, чтобы рядом с ним был кто-то. Кто-то, кто принял бы его всего — с ночными кошмарами и желанием держаться подальше от толпы и славы, с любовью поваляться в постели по утрам и отвращением к папарацци. Оказалось, что всё это слишком. Слишком для того, кто рядом. Джинни порой ночевала у него, но сейчас она встречалась с Дином, а тот и в школе-то не особенно ладил с Гарри, теперь же и вовсе стал относиться к нему настороженно. Или Гермиона — она терпеть не могла оставаться дома одна, когда Рон был на сборах или в командировке. В эти дни Гермиона ночевала у Гарри, и у нее даже была своя комната. Они болтали до полуночи, а иногда и до утра, делились успехами и неудачами, планами на будущее. Гермиона иногда жаловалась на Рона, а Джинни — на постоянно орущего тренера. Утром они, сонные и совершенно разбитые после двух-трёх часов сна, пили сладкий кофе и ворчали, что больше никогда в жизни не будут засиживаться допоздна. В такие моменты Гарри очень нравился его дом — живой, тёплый и очень уютный. Даже когда в нём не было ремонта и шикарной обстановки. Пока Гарри не оставался один, ему было хорошо. Хотя Гарри пытался кое с кем встречаться. Несколько раз. Не очень удачно, но и врагами не разошлись — ни с Падмой Патил, ни с Ромильдой, ни с другими... Гарри снова глубоко вдохнул. В воздухе, помимо запаха листьев, влажной земли и свежести ощущался аромат кофе. Хм... Так почему хотя бы не попробовать зайти в кофейню, пусть даже и босым? В конце концов, волшебник он или?.. Отводящие чары никто не отменял. Гарри кивнул сам себе и пошёл на запах. Но каково же было его разочарование, когда вместо кофейни или кафе он обнаружил старенький, почти незаметный антикварный магазинчик, который к тому же оказался уже закрыт. Гарри шумно выдохнул — он так устал за сегодняшний день, что просто сел на ступеньки магазинчика, рассматривая тёмные глаза потухших витрин напротив, витиеватый низкий забор, огораживающий прилегающую к магазинчику небольшую территорию с двумя бетонными чашами-клумбами, в которых задорно торчали желто-терракотовые бархотки и какие-то розовые цветы, названия которых Гарри не помнил. По обеим сторонам от дорожки, ведущей к магазину, стояли тяжелые железные стулья с деревянными сиденьями. И как он их раньше не заметил? Но сейчас пересаживаться куда-либо со ступеней уже не хотелось. Гарри раньше никогда не обращал внимания на этот магазинчик, что было не удивительно: судя по вывескам, напротив располагались магазины, торгующие художественными принадлежностями и всякой ерундой для рукоделия. Что Гарри было делать в этой части Диагон-аллеи? Гарри привалился спиной к двери, ощущая, что ноги уже неприятно мёрзнут, и поднял лицо вверх, вглядываясь в пыльно-серое небо, затянутое тучами. Он уже собирался вставать, когда услышал, как замок в двери, на которую он опирался, щелкнул, и она открылась так быстро, что Гарри не успел среагировать и попросту лёг на пороге. — Что вам?.. Поттер? Гарри широко улыбнулся и помахал рукой Малфою, стоявшему над ним с совершенно ошарашенным лицом. — Что-то случилось? — Малфой скользнул взглядом по фигуре Гарри. — Тебя ограбили? Вызвать колдомедика? — Что? С чего ты?... А, обувь, — Гарри сначала сел обратно на ступени, а потом поднялся, отряхивая мантию. Малфой продолжал смотреть на него вопросительно и чуть недоверчиво. Хорёк! Вот как есть хорёк! Гарри улыбнулся своим мыслям. — Извини, что я... в общем... ладно, — он махнул рукой и развернулся, чтобы уйти. — Так ты чего тут сидел-то? И почему без туфель? Поттер, ты что, пьян? — Малфой сошел с крыльца и встал рядом. — Нет. То есть был, но сейчас трезвый. Я тут... Если честно, пришел на запах кофе, думал, тут кофейню новую открыли или ещё что, — Гарри с любопытством рассматривал Малфоя. — Ну, если ты поможешь мне убрать стулья внутрь, я, так и быть, по старой вражде угощу тебя кофе, — криво усмехнулся тот, подхватывая стул. Гарри отчего-то очень обрадовался такому предложению — ещё какое-то время не нужно идти домой. Он взял стул и потащил его в магазин. — Поттер, у тебя кровь на ноге, — голос у Малфоя звучал настороженно. — Это я туфлями. Извини, где у тебя тут уборная? Я сейчас промою ногу, — Гарри поставил стул в стороне от коврика, на котором топтался. — Пойдём, — мотнул головой Малфой и, перевернув, водрузил свой стул поверх того, что поставил перед этим Гарри. — У меня ноги грязные, — Гарри почесал затылок. — Поттер, ты волшебник или как? — хмыкнул Малфой, не поворачиваясь. Гарри наложил на ноги очищающее заклинание и пошел за ним. Малфой выдал ему полотенце, тапочки и баночку с вязкой, пряно пахнущей травами субстанцией. — Намажешь после того, как хорошенько вытрешься. И да, домой можешь переместиться, используя мой камин, чтобы не бродить босым. Простудишься же, — Малфой покачал головой и вышел, а Гарри принялся за процедуры.