Эх, раз, еще раз!

Лен вытянулся на диване, блаженно прикрыв глаза. Длинный вымахал — просто жуть, даже кошка уже рядом с ним не поместится на этом чертовом диване. Вот эдакий кретин Кагамине, а! И вот нет бы подвинуть свою царственную тушу чуть влево, нет бы вжаться в спинку чуть сильнее и дать место бедному несчастному животному, однако нет — пьяный Лен на такое неспособен и не будет способен никогда. Тем не менее Куро стоило порадоваться, что это белобрысое чудо в состоянии несостояния сразу же ложится спать и не несет всякой бурды про работу и дом. Ну и прочие радости жизни. Или гадости? — Кагамине, подвинься, я спать хочу. — Мм? — Подвинься, говорю, кретин неблагодарный. — Мм? — Я тебя, пьянчужку такого, тащила на своем горбу до самого дивана, так что двигайся теперь! — Мм? — Да сам ты "мм", двигайся уже! — Мм? — Кагамине! Кошка начинала беситься, а вот непобедимый и бесстрашный фрукт оставался спокойным и даже тихонько посапывал в подушку, что стало еще одним пунктом ярости ушастой. Взбешенная женщина — само по себе страшно, а вот если она еще и при этом кошка — так и вообще, беги-спасайся, бункер копай, в общем, что хочешь делай, так или иначе, она тебя достанет даже в аду. Так что, в принципе, можешь ничего не делать. Лен ничего и не делал, обняв руками любимую желтую подушку-банан. "Опять спит с голым пузом," — обреченно подумала кошка, одергивая задравшуюся футболку. Спать хотелось все сильнее. Она попробовала попинать тело, правда, безрезультатно, пробовала орать ему на ухо, выливать на наглую довольную рожу стакан воды и даже разочек по нему прошлась. Однако почему-то реакции никакой не встречала вообще. Может, парень просто сдох? — Ка-га-ми-не, прием!!! — завыла она в бессилии и с силой толкнула блондина с дивана. Раздался оглушительный грохот, от которого Куронеко в ужасе зажмурилась, а потом приоткрыла левый глаз, готовясь увидеть все что угодно. Только не сопящего с такой же блаженной улыбкой парня. Ну вот все, только не это. — Отлично. Кошка разложила наконец треклятый диван и набросила на него легкую простыню, затем снова взглянула на лежащее на полу тело. Или тушу. Или неважно. Снова поднимать его и затаскивать на диван не хотелось совсем, уж очень он, зараза, тяжелый. Поэтому она решила, что это будет ему своеобразным наказанием — пусть у него спина за себя болит, а не у нее. Ей завтра, между прочим, на работу. Таким образом себя успокоив, кошка свернулась клубочком, напоследок бросив слегка обеспокоенный взгляд на тушу Лена на полу. Туша лежала и не рыпалась. Будильник с грохотом свалился ей прямо на голову, от чего пришлось срочно сесть и потереть шишку. Вот же черт, отличное начало дня. Куро разлепила никак не хотевшие разлипаться глаза и ошалело огляделась. Туша Лена так и осталась валяться на полу и сопеть, только теперь уже без футболки. Ну совсем парня не беспокоит, заболеет он на сквозняке или нет. А если немного покопаться в теории, певцам вроде этой туши простужаться не стоит. Хотя, надо признать, охрипший низкий голос блондина звучит гораздо сексуальнее. Надо снять вибрацию с будильника... Газ на плите загораться не хотел, сковородка упиралась, сколько могла, в стенки шкафа, а яйцо не желало вылезать из родной скорлупы, но беспощадная кошка его с силой вытряхнула на явно обиженную сковородку. Масло зашипело, запахло яичницей. Стены были не в силах закрыть стук ножа в пространстве кухни, поэтому Куро удовлетворенно слушала, как этот звук отражается эхом от стен зала и коридора. Потрясающий звук, нельзя с этим спорить. Чайник умиротворяюще забулькал, напоминая о том, что можно достать кружки. Зачем-то кивнув ему, ушастая достала из жестяной банки пакетики чая и размашисто наплюхала несколько ложек сахара, а потом снова подошла к плите, дабы сделать газ потише и уберечь яичницу от инквизиции. Из коридора послышались тихие шаги и хлопнула дверь ванной, послышался шум воды. Кошка разложила завтрак по тарелкам и открыла холодильник. Ленов алкоголь высовывался с аж двух полок, и она аж поморщилась от этого зрелища. Какого черта вообще в ее холодильнике делает его алкоголь? Она аккуратно раскладывала сыр по кусочкам хлеба, когда талию обвили его руки. Медленно и аккуратно. Прижали к себе, и кошка позволила себе немного откинуться назад. Ну почему бы и нет? На шею и плечи тут же упало несколько капель с мокрых волос, расползаясь по растянутой домашней футболке. Время еще есть, можно немного постоять так. — Много работы сегодня? — он поднял голову от сосредоточенного зашнуровывания кед. Дорогие, наверное — невольно подумалось. — Да, допоздна. Дверь хлопнула. Она осела на пол, понимая, что снова наступила на те же грабли. Привычно уже, конечно. Встала и повернула ключ в замке, зная, что он не вернется ни сегодня, ни завтра, ни несколько дней спустя, а потом она найдет его в каком-нибудь баре пьяным и снова потащит к себе домой, потому что не может оставить. И по дороге будет выслушивать всякую ерундистику о бесценности и бессмысленности жизни. И так по кругу. Потому что слишком сложно бросить. Чуть ли не бегом собралась, на ходу натягивая поношенные ботинки и застегивая куртку. Ей сегодня, между прочим, на работу.