***
Гавайи встретили прусса свежим легким бризом, ясным чистым небом и очень ярким солнцем. Прекрасные острова, сочетание цветом которых было шикарно: желтый, зеленый, голубой, бежевый – все создавало необычайный колорит, которым можно наслаждаться вечно. Но у Гилберта не было времени. Он проходил, уже который раз по набережной, ожидая своего проводника. – Хе-хей! – наконец окликнул его вдалеке весёлый голос Америки. Парень только в одних плавках и со спасательным кругом в виде желтого утёнка, радостно махал рукой и бежал по песку, не отпуская руки Китая, которая еле поспевала за парнем. – Девушку отпусти, придурок, она все ноги сбила, за тобой бежавши. – Бальдшмит отобрал Вань у Ала и, посадив на шезлонг, облил ноги водой из моря. Китаянка поморщилась. – Ничего, зато заживет быстрей. Гилберт Байльшмидт, Великое Королевство Пруссия. – В аквапарк мы уже ходили. Куда еще пойдем? – похоже, Америка совершенно игнорировал слова Гилберта. Он целиком и полностью сфокусировался на Китае. – Просто оставь меня одну, ару, – нахмурилась девушка и достала из маленькой сумочки блокнот. – Ты отработал только полторы тысячи юаней. Так что я закажу на твой счет много дорогих напитков и еды, ну и ещё схожу на пару аттракционов. – Ага! Я про... – Нет. Если ты пойдешь со мной, то от своего долга вообще не избавишься, – хитро улыбнулась Вань. – Ты привез меня сюда не только, чтобы расплатиться за всё, что ты съел в моем ресторане, но и еще для того, чтобы я отдохнула от тяжелой работы, не так ли, ару? Америка кивнул. – Я его у вас, фройлен, заберу на пару дней. – обнадежил девушку прусс. – Мы съездим, полюбуемся на местную фауну. – Забирай его! Я только счастлива, не видеть эту машину для медленного уничтожения психики, ару! Оставив маленькую леди с банковской карточкой Америки, Бальдшмит и Джонс сели на туристический автобус и поехали прямо в джунгли. (Да начнется же охота на кисло-сладкую начинку для торта!) Пока автобус мирно ехал мимо диковинных растений, экскурсовод рассказывал что-то о местных легендах, Альфред умирал со скуки и дабы не избежать летального исхода решил поспрашивать альбиноса: – Слушай, а с чего это ты вдруг подружился с Польшей? Как я слышал от Англии, вы всегда плохо ладили друг с другом и часто воевали... – Друг мой психоуничтожающий,– приобнял Ала за плечи Гил. – Мы с Феликсом очень даже дружили. До тех пор пока не влез между нами этот грёбаный Лит. – Литва? А что в нем такого? – не понял русоволосый. – Вроде хороший парень. Подрабатывал у меня, пока его Россия не забрал. Он очень добрый раз смог подружиться с моим неразговорчивым Тони. – Ал, он скотина, гад и двуличная сволочь. Уж кому, как не мне знать, его с этой стороны. – Это слишком странно, – задумчиво протянул русоволосый. – Может каждые видят других по-разному? Кто–то видит в стране не больше, чем ее общие качества как, например, ВВП на душу населения, экономическая стабильность и индустриализация, а кто-то видит только качества характера: мудрость и знание, любовь к путешествиям, мастерство изобретать всё, что угодно и многое другое... Так может, ты просто опираешься на одни качества, не замечая других?.. О! Приехали! Пошли быстрее! Герой поможет тебе не только найти маракуйю, но и с готовкой! Китай меня чуть-чуть научила готовить. – О, боже, только не это... – простонал Гилберт. - Ты же готовишь так же, как Артур. – Не сравнивай меня со старшим братом, – попросил Америка. – Да и Герой тебе только поможет. – Знаешь, а ты не такой уж и противный, когда не строишь из себя "героя", может тебе стоит чуточку быть серьёзней? – Гил вдруг потрепал американца по голове. – Ха-ха! Глупости! – отмахнулся Джонс. – Стану серьёзней – перестану быть Америкой. А это мне не надо. Местные джунгли оказались, вопреки воображению Альфреда, тихими и умиротворительными. Вот только одно беспокоило двух исследователей: где-то в этих джунглях есть действующий вулкан. Поэтому фрукты надо найти как можно быстрее. – Итак, нам нужно всего пару килограмм маракуйи. У тебя она жёлтая, так что ищи жёлтые фрукты и зови меня, только не тяни их в рот! – Почему? Они не вкусные? Тогда зачем их собирать, если он не съедобны? – Видишь ли, мой юный натуралист, кактусы ты уже попробовал, а что тут ядовитое, а что нет я, например, не знаю, а ты? – Гугл знает все! – Америка продемонстрировал старшему немцу новенький айфон. – Ага, но жалко, что не выдаёт противоядие. Поэтому, если не хочешь сделать приятное Ваньке, не жри что попало, – придержал рванувшего в перед американца Пруссия. – Да, конечно! – кивнул Альфред. – А теперь, на поиски маракуйи! – Какой же ты, в сущности, ещё ребенок, – вздохнул Байльшмидт. – Эй, "Герой" не торопись! Поспешай медленно, нам нужно всего пару деревьев с лианами. Эти слова были сказаны уже в пустоту, ведь проводника уже нигде не было видно. Лишь где-то в раздавался шорох листьев, треск веток и затем громкий возглас: – Нашел! Пруссия направился в сторону, откуда только что слышал голос Америки. Парень слишком быстро отыскал целый рассадник лиан, на которых были видны жёлтые плоды. – Их тут куча! Внезапно земля затряслась, и двое парней упали на землю. – Похоже, извержение скоро начнется, – в голосе американца была слышна плохо скрываемая паника. – Надо как можно быстрее собрать фрукты и бежать отсюда! – Отставить, панику! – железная воля Пруссии успокоить могла любого. – Быстро собираем фрукты и валим отсюда. Ещё не хватала подпалить седалища! Из–за огромного количества адреналина в крови, две страны в два мгновенья добирались до фруктов, срывали их и собирали в большой пакет. Набрав достаточное количество, парни понеслись к трассе с такой огромной скоростью, что любой многократный чемпион по бегу по сравнению с ними выглядел хорошо откормленной ленивой черепашкой.***
Добравшись до пляжа, страны стали искать Вань. Америка невольно взглянул в сторону, где собралось большое количество народа. Было не трудно догадаться, что за этот небольшой срок, Китай успела построить на пляже еще один Чайнатаун. Это уже не удивляет и вовсе не кажется странным. Однако... Почему весь народ на улице? Обычно ее рестораны просторны и обслуживать Вань успевает всех. Значит... Ее там нет? –Я требую, чтоб мой браслет был доставлен немедленно! От знакомого голоса Гилберта перекосило. Джонс с Бальдшмидтом переглянулись. Звук шел из кухни маленького ресторана. Обойдя здание вокруг, страны нашли небольшое открытое окошко, из которого было прекрасно видно все, что происходит на кухне. А именно, Литва, который непонятно откуда появился на Гавайских островах, стоял напротив немного встревоженной Вань. – Я же говорила, что к вечеру он будет доставлен, ару. А сейчас у меня перерыв на обед заканчивается. Пора клиентов обслуживать. Пожалуйста, уйди, ару. – Это кто же у нас тут разорался? – Гилберт перелез через окно на кухню. – Уж не тот ли трус, что кадетам на учебу проехать мешал, спутав их с террористами? Толис обернулся. – А что тут забыл уже давно не существующий тевтонец? – Я-то хоть и не существую, да на женщин голос не повышаю! А что делаю так не твое никчемное дело! – Конечно же, не повышаешь, – язвительно начал литовец. – Ты сразу всех прижимаешь к стене и расстреливаешь! Или того хуже... – Чего хуже-то? – прошептала Вань. – Хех, – оскалился прусс. – Не ты ли, захлебываясь слезами и ползая перед Западом на коленях, просил не убивать тебя и стать нашим союзником, лишь бы тебя не трогал Россия? Америка, быстро сообразив, что эта словесная война в помещении, полным острых ножей разных конструкций, ни к чему хорошему не приведет, схватил онемевшую Китай за руку и увел в холл. – Да мне твой коммуняка поперек горла с тридцать девятого года! – выкрикнул Литва. – Он не мой, это раз, и если быть точным ты и все прочие в тридцать девятом референдумы о вступление в СССР проводил, а потом перед нами стелились, лишь бы вас не трогали! Трусы! – Мне напомнить, сколько раз ты бежал с позором, поджав хвост, когда проигрывал мне и Польше? Значит, это не считается трусостью? – А ты не думал, что проигрываю я не какому там княжеству, а своему другу, с которым поссорил меня именно ты, сволочь. – Дружба? Какая к черту дружба?! – скривился Лоринайтис. – Ты просто пользовался наивностью Польши и вытирал об него ноги. Хотя потом Феликс сам начал вытирать ноги об тебя. – Прааавда? – не задумываясь, Пруссия заехал Литве в челюсть. – Как же я долго этого ждал! Толис не остался в долгу. Вытерев кровь тыльной стороной руки, шатен был сам готов нанести удар. Вот только... Дверь распахнулась. Окруженный белым светом, в дверном проеме стоял Америка. Вид у него был самым странным. Америка был зол. Никак иначе нельзя описать то, что всегда безрассудный, нетерпеливый парень теперь хмуро смотрит на застывших от неожиданности стран – двух злейших врагов. – Это разве то, что должны люди делать на кухне? – спросил Альфред совершенно не своим тоном. Теперь это был тон лишенный радости и... молодости. Это был тон взрослого человека. – Неужели таким умным, прожившим немало столетий странам, не понятно то, что своим поведением вы разрушите заведение, которое построила девушка. Она старалась, вкладывала в это все силы, а вы, из-за каких-то исторических неполадок разрушите здание! Серьезно? Оно вам надо? Историю не изменить. Даже когда мы делаем неправильный выбор, отменить его уже нельзя, а жалеть глупо. Приходится смириться с истинной. Настало молчание, прерываемое лишь гулом людей на пляже, да шумом волн. Джонс потянулся, зевнул и вновь заговорил своим привычным веселым тоном: – Мораль в чем. Не разносите кухню! Китай же старалась! –Ага , – долбанув сковородкой по голове Литву сказал Гилберт и достал телефон. – Алё, Наташенька? Солнышко моё у меня для тебя подарочек. Я его правда попинаю немножко, хотя нет, он сейчас без сознания. Он обозвал твоего братика моим «паршивым коммунякой». Что, прислать тебе его поскорее? Уже, уже моя радость. Положив телефон, Пруссия потащил литовца за волосы на улицу. – Ты думал, страшнее меня нет? Или что я отомстить не смогу? – прус пнул Литву, – Да воссоединиться княжество Литовское. – пнул ещё раз и Литва исчез. – С-спасибо, – прошептала Китай, сидящая за одним из столиков и дрожащими руками держала чашку зеленого чая. Америка сидел рядом и успокаивающе гладил девушку по волосам, приговаривая, что больше ей ничего не грозит, так как ее защитит Герой... ну и Великий в придачу. – Ой, не за что, безумно рад был помочь, а пусти на кухню, мне пирог нужно приготовить. – щенячьими глазами посмотрел Гилберт на Вань. – Пирог? Зачем? – спросила девушка. – Ну, хочу порадовать своего друга .– проговорил Гилберт. – И потом он просил что-то экзотичное, вот я и запасаюсь. – Хорошо, ару, – кивнула Китай. – Но под моим наблюдением. Прости, но после того, как Америка превратил печеньки с предсказаниями успеха в чипсы с предсказаниями "ты умрешь через семь дней", а потом устроил потоп посреди пустыни и пожар посреди океана, я мало кому доверяю пользоваться моей кухней. Гилберт согнулся пополам от смеха. – Всё-таки неумение готовить это у вас семейное, Альфред. Хорошо, прекрасная фройлен, я буду рад вашей помощи. – и, глянув на Джонса, снова засмеялся. – Герой просто хотел помочь, – голос американца был настолько обиженным, что казалось вот-вот и он заплачет. Но он не мог. Он же Герой! Решив, что путь на кухню ему закрыт, Джонс взял в руки метлу и пошел выгонять застоявшихся у дверей ресторана зевак. – И куда Герой намылился? – поинтересовался Пруссия. – В Хогвардс? Америка хотел что-то возразить, но тут, напевая песенку, в ресторан зашел... Венгрия. Шатен подошел к Джонсу, выхватил из его рук метлу и начал подметать пол. – Что ты тут забыл? – спросил раздраженно американец. – Вот троллит вас Гилберт, троллит, а сам же готовить ничегошеньки, кроме картошки да вюрста не умеет. Поэтому я пришел помочь ему. – улыбнулся венгр. – И под "помочь" я имею в виду то, что прус будет мне беспрекословно подчиняться, выполняя всё, что я ему скажу. – Слышь, а не наглость ли это с твоей стороны, герр Даниэль? – возмущенный Гилберт посмотрел на венгра. – Я, вон, лучше под руководство Китая пойду. – А если нам с Китаем объединиться? Думаю, так твоя еда получится не только съедобной, но и вкусной, – улыбнулся Хедевари. – Джонс, ты со мной! – потянул Америку в сторону кухни Байльшмидт. – Итак, – Венгрия положил на стол книгу рецептов. – Замечательный простенький торт с необычной начинкой. Это очень легко. Готовы? Тогда, за работу! Гилберт и Альфред принялись творить под чутким руководством Китая и Венгрии, но и Герой, и Великий не были самими собой, если б не возвели готовку в трагикомедию. Для начала, они перепачкались в муке сами и своих кураторов, потом Джонс вбил яйца вместе со скорлупой, потом Бальдшмит разлил воду. Под конец злые и мокрые Вань и Даниэль, готовы были просто поубивать своих подопечных. Но Джонс, схватившейся рукой за противень и получивший ожог, вызвал жалость. – Чтобы пирог не остыл, положите его в этот контейнер, – Китай протянула Гилберту небольшую сумочку. – Это что-то своего рода термоса, ару. – Спасибо, – поблагодарил ее Пруссия. – Спасибо всем, что помогли мне. Теперь мне пора. Пруссия с Венгрией вышли из китайского ресторана и направились в сторону аэропорта.***
– Давай свою руку, Герой, я посмотрю, чем можно помочь, – девушка взяла руку Альфреда в свою. По сравнению с маленькими ладошками Вань, руки Альфреда казались большим. – Что ж ты так не осторожно? – Я просто задумался, – ответил Америка. – О чем? – О том, что я иногда могу быть не таким, какой я на самом деле. Вот я только не знаю, это хорошо или плохо? Вань, взяв баночку с мазью и бинт, подошла к Альфреду: – Мне неудобно, ару. Сядь вот сюда и давай руку. – дождавшись, когда Америка уселся, она стала бинтовать руку. – То, что мы меняемся это нормально. Ведь ничто в мире не стоит на месте, ару. И это правильно, ведь если б стояло, ничего, что произошло сегодня, могло бы и не быть. Но жизнь, как и история, не терпит сослагательного наклонения. – девушка подула на обмазанный участок и стала бинтовать. – Спасибо, что заступился, это было неожиданно и приятно. Вань подняла глаза от руки и встретилась с взглядом Альфреда. – Правда? – Альфред приблизил лицо к китаянке. –Д-да, – прошептала, покраснев Вань. – Это хорошо? – едва коснулся губами губ девушки Джонс. – Наверное, – смутилась Китай. – Хей, пошли скорее, там, что-то случилось! – Америка, помня выговор Пруссии, подхватил миниатюрную девушку на руки и понесся к выходу. – Спасибо, – прошептала ему на ухо Вань.***
В аэропорту Варшавы приземлился самолет, оттуда вышли двое мужчин и понеслись к багажному отделению. Им очень не хотелось, что б их труд, вытянувший аж на три кило, пострадал. – Интересно, а Феликс с нами поделится или этот сладкоежка слопает всё сам? – поинтересовался Даниэль, получая тортик обратно.***
Солнце заходило за горизонт, окрашивая почти темно-синее небо в красивые, но уже тусклые цвета: оранжевый, желтый и, потускневший до розового цвета, красный. Но даже любимый розовый цвет не мог вернуть ему улыбку. Феликс потерял слишком ценное для него. Поверить нельзя, ведь еще вчера самая любимая лошадка, о которой он заботился больше всех, как обычно топтала ковер в доме Польши, грызла мебель и разбивала своей милой неуклюжестью старинные вазы. И Лукашевич никогда ее не ругал. Маленький пони приносил счастье и радость поляку. А теперь... Польша сидел на вершине холма рядом с горсткой свежевскопанной земли, в которую был вкопан небольшой каменный крест. Феликс поджал колени к груди и смотрел безразличным и пустым взглядом на закат. – Всегда больно терять дорогих. – на плечо опустилась аристократичная рука Гилберта. – Не отчаивайся. – Знаю, – ответил блондин. – Слушай, Гил, ты типа когда-нибудь задумывался, что простой пустяк может тотально изменить свою твою жизнь?.. Если бы я вовремя позвонил ветеринару, то этого бы не случилось! – Если бы, да кабы, то во рту б росли грибы.– поднял Польшу с земли Пруссия. – Встряхнись! Пошли, иначе весь твой торт сожрут! Великий не был бы Великим, если б не решал множество дел одномоментно. Пока он лазил с Джонсом за фруктами и пек с Даниэлем торт, Иван нашел жеребенка один в один похожего на пони Феликса. – И потом, там кое-кто нуждается в твоей заботе. Маленький светлый жеребенок на дрожащих копытцах робко подошел в Польше. Последний погладил малыша по голове и впервые за весь день улыбнулся, а глаза снова заискрились жизнью. – Тебя я буду тотально охранять, – заявил Феликс маленькому зверьку. – Хочешь попробовать тортик? Пруссия тотально старался, когда готовил его! Пруссия и Венгрия рассмеялись. – Не думаю, что стоит его кормить тортом. – проговорил Россия. – Вы тут дальше сами, а мне еще к Наташе нужно, она очень просила. Иван ушел. – Ну что, дружище, – Гилберт подошёл к поляку. – С пополнением тебя. – Спасибо, – обняв ошарашенного Пруссию, проговорил Феликс.