11 октября

В этот самый обычный день гости конвенции ничего не знали, ничего не боялись, ничего не подозревали. Они просто хотели задать любимым актёрам несколько вопросов о съёмках любимого же фильма и сфотографироваться с ними, всё ещё ошарашенными очередным «А когда Кирк со Споком наконец потрахаются?» Но в этот раз их обломали. Всё начиналось довольно невинно: Карл Урбан и Саймон Пегг с шаловливыми улыбками на лицах поприветствовали толпу, пообещавший прийти туда же Антон Ельчин где-то задерживался, и зрители уже настроились, что эти два плута сейчас точно учудят что-то истинно в духе тандема Урбан-Пегг. Но нет, Карл отвечал на вопросы, параллельно напропалую флиртуя с представителями обоих полов, их задающих, Саймон шутил вовсю, но ничего такого, чего от них можно было бы ждать, судя по выражению лиц, не планировалось. Как оказалось, чтобы случился взрыв, нужен был всего лишь катализатор. — Вопрос к Карлу, — спросила отчаянно картавящая, судя по акценту, явно русская треккерша, и Урбан игриво подмигнул ей, отчего несчастная, и до того смущавшаяся до ужаса, вовсе пошла красными пятнами, — фанаты, я знаю, не раз задавали вам этот вопрос, и, я надеюсь, я не задену ничего личного сейчас… — А то как же, — загоготал Саймон, и зал подхватил его хохот, — вы тут порой такое задаёте, что проще снять штаны и показать вам задницу уже наконец, чем ответить! Девушка, едва не теряя сознание, вцепилась в микрофон, но всё же договорила: — Скажите, ваш развод с женой был вызван сменой вашей ориентации? Откровенно веселящийся зал не сразу понял, что произошло. Урбан поднялся со своего места, не переставая улыбаться, подошёл к девушке, задавшей вопрос, и обнял её под воодушевлённый рёв фанатов, позируя для нескольких снимков, затем поднял микрофон, слегка откашлялся, чтобы привлечь к себе внимание, и сказал: — Да, я гей. Дружный хохот стал ещё громче, но потом зрители почувствовали, что что-то изменилось. Уже не было насмешки во взгляде Урбана, да и Пегг не выглядел ехидным — скорее уж охреневшим. — Да-да, вы не ослышались, я гей, — спокойно повторил Карл свою реплику. В зале воцарилась гробовая тишина. Все ожидали подвоха, все, затаив дыхание, старались не пропустить момент, когда божественный мужчина с самыми порочными в мире глазами, только что выдавший самое страшное для многих фанаток признание, сейчас рассмеётся и скажет, что он пошутил, что он самый натуральный натурал в этом зале, даже супернатурал, ну или хоть бисексуал (ну пожалуйста!), но Карл только обаятельно улыбался и не спешил опровергать своё заявление. Тут раздался шорох занавесок на сцене, и из-за них вышел Антон Ельчин. Увидев всеобщее замешательство — зрители с праведным ужасом смотрели на Карла и Саймона, переводя взгляд с одного на другого, и молчали, как аквариумные рыбки — Антон подошёл к Карлу, тронул его за плечо и спросил: — Я что-то пропустил? В зале кто-то нервно хихикнул. Карл подмигнул зрителям, резко поймал не сопротивляющегося от неожиданности Антона в объятия и очень красиво поцеловал его, глубоко засовывая свой не в меру талантливый язык. Зал ахнул. Несколько особенно слабонервных поклонниц потеряли сознание, остальные не могли отвести взгляда от целующихся на сцене актёров. Кто-то, воспользовавшись моментом, лихорадочно фотографировал. Пегг, по-видимому, не понимал, куда попал, ибо выражение его лица не очень-то отличалось от фанатских. Наконец со влажным звуком (и под несколько восхищённых стонов, куда уж без этого) Карл оторвался от Антона, поднял микрофон ко рту и сказал, мило улыбаясь и глядя в глаза своему невольному партнёру: — Нет, милый, ты ничего не пропустил. Вот, наёбываем публику потихоньку. Зал выпал в осадок. Фраза Карла доходила до них, вконец шокированных, очень долго, как до жирафов, но когда дошла, то вызвала бешеную бурю аплодисментов. Фансервиса круче никто бы выдать уже не мог, даже если бы попытался. Антон ехидно улыбнулся залу одновременно с Урбаном, что подтверждало мысль, что всё было задумано заранее. И то, что Пегг хлопал громче всех, доказывало, что Саймон был не при делах. А самый большой в мире любитель розыгрышей просто ответил: — Сегодня 11 октября, друзья мои, международный день каминг-аута. Должен же был я хоть раз в жизни почувствовать себя Закари Куинто?