Уроки мастерства

      - Знаешь, в чём главный секрет успеха в музыкальном бизнесе? – поинтересовался Алекс у Кенни. Дело происходило поздно ночью в большом двухэтажном доме Вессельского, куда Алекс пригласил Darkhaus и Eisbrecher, воспользовавшись небольшим перерывом в совместном туре. Почти все участники обоих групп к тому времени уже расползлись по своим комнатам, в гостиной остались лишь Алекс да, как ни странно, Кенни Ханлон. Хрупкий на вид шотландец оказался на удивление хорошим собутыльником. После выпитого виски у него лишь немного кружилась голова, и он эту проблему решил весьма просто – совершенно беспардонным образом устроив свою голову на коленях у Вессельского. Хотя, тот был не против.       - В чём же? – заинтересовался Ханлон.       - В открытости. Какую бы ты музыку ни писал, как бы хороши ни были твои голос и внешность, но без контакта с залом всё это ничто. Руперт молодец, тянет группу изо всех сил, да и все вы здорово стараетесь, но этого мало, особенно для фронтмена. А ты заметно нервничаешь и волнуешься. С этим надо что-то делать, если ты хочешь и дальше заниматься музыкой.       - И что ты предлагаешь? – Кенни заинтересованно взглянул на Алекса снизу вверх. Капитан прав, будучи абсолютным новичком, Ханлон совершенно не умел вести себя на сцене, каждый раз он сильно нервничал.       - Завтра у нас концерт в Гамбурге… - задумчиво протянул Алекс. А затем вдруг он оценивающим взглядом скользнул по телу Кенни, еле заметно улыбнулся и продолжил: - Надо тебя расслабить. Например, массажем.       - Что? – удивлённо выдохнул Ханлон. Он меньше всего ожидал такого предложения от пресловутого Капитана. – Нет, Алекс, не надо, я не очень люблю, когда меня трогают мужчины. Спасибо за предложение, но нет.       - А это было не предложение, это было утверждение, - Вессельский широко улыбнулся и попытался перевернуть Кенни на живот, но не тут-то было! Возмущённый такой наглостью, парень принялся упираться изо всех сил. Он извивался как уж, упрямо не давая себя перевернуть, и всё же Алекс победил. Заметив, что в пылу борьбы рубашка Ханлона задралась, Капитан недолго думая резко провёл рукой по обнажённому боку, и Кенни взвизгнул. Стараясь увернуться от щекотки, он попытался откатиться в сторону и сам перевернулся на живот, после чего Алекс выбрался из-под него и устроился на бёдрах, прижимая парня к дивану и мешая встать.       - Прекрати!       - Тихо… Ты же не хочешь всех перебудить? Успокойся, это всего лишь массаж спины, ничего неприличного.       Кенни вновь попытался вырваться – но быстро затих, смирившись, что это бесполезно. Ладно, массаж так массаж, хорошо… Шотландец безропотно позволил снять с себя рубашку, позволил сильным мужским рукам начать разминать его плечи, постепенно опускаясь всё ниже и ниже. Это оказалось весьма приятно, Алекс определённо умел делать массаж. Он прекрасно знал, где надо надавить, где погладить, а где невесомо коснуться, расслабляя мышцы. Кенни и сам не заметил, как полностью сдался, обмякнув в чужих руках и позволив им всё. Зато когда он ощутил губы Вессельского на своей пояснице – Ханлон встрепенулся.       - Алекс!..       - Тихо.       - Что ты делаешь?       - Разве не видно? Расслабляю тебя.       - Поцелуями? Прекрати, я не…       - Не гей, я в курсе. Забавно – то же самое я от Руперта слышал уже не раз. А рассказать, как я однажды застукал его с Ноэлем в гримёрке?       - Не хочу этого знать, - простонал Кенни. Собрав все силы, он снова попытался вырваться, и ему это почти даже удалось, но в последний момент Алекс перехватил парня и уложил обратно на кровать, только уже на этот раз на спину.       - Вот что с тобой, недотрогой, делать?       - Ээээ… Отпустить? – наивно предположил Ханлон.       - Это точно нет.       Изловчившись, Алекс поймал запястья Кенни и, прижав его руки к дивану, принялся целовать хрупкую фигуру в своих объятиях. Шотландец слабо извивался, пытался увернуться от поцелуев, но всё бесполезно. К тому же, алкоголь расслаблял, а губы Вессельского такие приятные… В какой-то момент Кенни просто замер, смирившись, и начал прислушиваться к своим ощущениям. Вопреки ожиданиям, это оказалось совсем не противно. Просто непривычно – ощущать прикосновения щетины к своей коже. Но Капитан определённо знал, что должно понравиться мужчине, все его прикосновения и поцелуи были не случайными. И всё же, когда Вессельский слегка ослабил бдительность – Ханлон снова попытался сбежать. И снова безрезультатно.       - Алекс, пусти, я не хочу, - застонал от отчаяния Кенни.       - Но тебе ведь нравится происходящее, я же вижу. Эх… Ладно, не хочешь признавать это – придётся пойти на крайние меры.       Ханлон не успел опомниться, как с его шеи сорвали пресловутый шарф, над которым, парень знал, не раз хихикали фанатки, называя его девчачьим. В голове мелькнула паническая догадка о том, что будет дальше, и Кенни не ошибся. Однако он даже дёрнуться не успел. Капитан завёл его руки за голову и быстро связал злополучным шарфиком.       - Алекс… - Кенни зажмурился, не желая видеть, как Вессельский вновь наклоняется к нему с поцелуями, и попытался отвернуться. Но Алекс обхватил его лицо ладонями и принялся целовать упрямо сжатые губы парня. Но затем Капитану показалось этого мало, и он запутал одну руку в волосах Ханлона, продолжая удерживать его голову, освободившаяся же ладонь скользнула вниз по телу парня. Почувствовав тёплую ладонь на своём животе, Кенни вздрогнул и невольно выгнулся навстречу.       - А говорил – не нравится, не хочу… Успокойся и доверься мне, - прошептал Алекс, разорвав поцелуй.       - Зачем тебе это?       - Ну, просто хочется… Ты красивый, Кен, ты это знаешь? Да и к тому же… Я действительно думаю, что тебе нужно больше уверенности в себе.       - И по-твоему, переспав с тобой, я стану увереннее? – фыркнул Кенни.       - Я считаю, сцена – это как секс, если ты конечно хороший музыкант. Выступая на сцене, необходимо вкладывать в песню свои чувства, эмоции, переживания – словом, обнажить душу перед зрителями, считай отдать себя им. В постели – та же интимность, только вместо души тело. Так что, как по мне, научившись одному, ты научишься и другому.       - Алекс, я женат и в постели себя вести умею, - вспыхнул Ханлон. – И вообще, я, между прочим, против – так что то, что ты делаешь, можно назвать изнасилованием.       - Если бы так уж сильно не хотел – сопротивлялся бы как дикий кот, а не лежал подо мной и вёл беседу. И вообще… хватит разговоров.       Кенни ожидал очередного поцелуя – но вместо этого Вессельский жадно впился в его шею, целуя, покусывая, и с губ Ханлона против его воли сорвался первый за ту ночь стон. Поняв, насколько у парня чувствительная шея, Алекс самодовольно улыбнулся и усилил напор. Его руки тем временем опустились на пряжку ремня Кенни и принялись медленно расстёгивать её, а затем и молнию. Ощутив, что его нагло лишают последней одежды, Ханлон возмущённо дёрнулся, распахнул глаза – и наткнулся на затуманенный от возбуждения взгляд Вессельского. Это было так… лестно. Алекс, у ног которого может быть любая и любой, хочет его, Кенни…       - Прекрати это, - парень зажмурился и тряхнул головой, отчаянно пытаясь зацепиться за остатки здравого смысла.       - Прекратить – что? Это? – хмыкнул Алекс. И принялся сползать ниже, покрывая поцелуями тело Кенни. Тот издал странный звук – смесь всхлипа и стона, - когда Вессельский легонько прикусил один из сосков, а затем, словно извиняясь, провёл по нему языком, лаская тем временем второй пальцами. Дыхание предательски сбивалось, выдавая, что Ханлону нравится происходящее, и Кенни с ужасом понял, что скоро сопротивление будет бессмысленно – если вообще возможно, расслабленное алкоголем тело, которому из-за тура уже давно не доставалось ласки, слишком остро реагировало на домогательства Капитана.       - Этого не должно быть, это неправильно, неп… о, господи! – Ханлон громко застонал, когда рука Алекса скользнула в его джинсы и коснулась возбуждённой плоти. Хватило всего пары движений, чтобы дыхание Кенни сбилось окончательно и бесповоротно, а последние крохи разума начисто исчезли, оставив вместо себя дикое желание. Парень уже не сопротивлялся, когда с него принялись снимать остатки одежды. Даже приподнял бёдра, помогая Алексу это сделать, чем вызвал довольный смешок Алекса.       - Молодец. Я же говорил, тебе надо расслабиться. Ну, раз ты согласен со мной, то заслужил свободу, - Вессельский развязал шарф на запястьях Кенни. А затем потянул его за руку, помогая сесть на диван, оперевшись об него спиной. – Больше не считаешь это насилием? Мне продолжать?       Ханлон с минуту помолчал, одержимый двумя противоречивыми чувствами. Стыд и гордость требовали молчать, а возбуждение и неудовлетворённое желание были готовы на всё, лишь бы получить разрядку.       - Продолжай, - выдавил наконец из себя Кенни, залившись краской от смущения. Но то, что сделал Алекс дальше, было совершенно неожиданным. Вессельский сполз с дивана, устроился как можно удобнее у ног Ханлона. А затем поцеловал парня в живот и провёл ладонями по бёдрам, заставляя его развести ноги пошире. Ещё секунда – и Кенни протяжно застонал, когда чужие губы коснулись его члена.       - Алекс!..       - Тебе это кажется неприличным, стыдным? Я здесь как раз для того, чтобы научить тебя интимности, помнишь?       - Хочешь сказать, что… - Кенни выгнулся и вцепился пальцами в спинку дивана, жмурясь – смотреть на то, как Алекс проводит языком по всей длине его плоти, развратно ухмыляясь, было невыносимым. - …что это мне поможет?       - Поверь мне, да. Если ты научишься полностью отдавать себя кому-то и не смущаться ничего – так же будет и с публикой.       - Откуда ты знаешь?       - Знаю, и всё. И вообще, хватит болтать.       Ханлон открыл было рот, чтобы сказать что-то ещё, но все слова превратились в один громкий стон, когда Алекс приступил к полноценному минету. И он в этом явно знал толк, так хорошо Кенни давно не было. Смущение быстро испарилось, в какой-то момент парень даже начал подаваться навстречу Вессельскому. В голове вдруг мелькнула паническая мысль, что если так продолжится и дальше, то он позорно кончит слишком быстро.       - Алекс, хватит, или я сейчас…       Этого следовало ожидать – Алекс не послушался. Наоборот, удвоил старания, помогая Кенни как можно скорее достигнуть оргазма. Который не заставил себя ждать. И пока Ханлон приводил мысли и дыхание в порядок, Вессельский выпрямился и сел рядом с парнем.       - Вот и нужно было сопротивляться, если в итоге оказалось так хорошо?       Заметив, что Кенни смотрит в его сторону, Алекс пошло облизал губы, и шотландец вновь залился краской, вспоминая, где были эти губы буквально минуту назад. Кенни готов был поклясться, что даже рассмотрел остатки собственной спермы на чужих губах.       - Чёрт… И как ты можешь так спокойно делать такие вещи?       - Потому что я не вижу в них ничего "такого".       - Это неправильно.       - Какая разница, если тебе понравилось? И, я так понимаю, зайти дальше ты пока не готов? – поинтересовался Алекс, и Кенни в ответ кивнул. – Не бойся, я не настаиваю. Однако, твои жаркие стоны завели меня, ты не поможешь мне справиться с напряжением? – и, увидев, как после этих слов Кенни испуганно распахнул глаза, поспешил добавить: - Успокойся, хватит и руки. Ну, что скажешь?       Ханлон вновь покраснел. Идея залезть рукой в чьи-то штаны и касаться чужого стояка смущала неимоверно. И он почти готов был отказаться, как вдруг в дело вступило любопытство. Кенни ещё никогда не доводилось никому дрочить, только самому себе, а вдруг в этом и правда нет ничего такого? К тому же, идея довести до оргазма пресловутого Капитана, услышать, как он стонет, увидеть его искажённое от наслаждения лицо… Это того явно стоило.       - Скажу, что стоит попробовать, - ответил наконец Ханлон и подался вперёд, целуя Алекса в губы.       Весь следующий день Кенни боялся даже посмотреть в сторону Вессельского. То, на что он еле согласился на пьяную голову, на трезвую ему казалось ошибкой. В конце концов, он ведь женатый человек!       Но, как ни странно, Алекс оказался прав.       - Кенни, я не знаю, что происходит, но это просто потрясающе, - не выдержал Руперт, когда после выступления они зашли в гримёрку. Кеплингер изрядно спешил, у него было слишком мало времени, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть перед выступлением с Eisbrecher. Но пару минут для разговора он всё же нашёл.       - Правда? По-моему, выступили как обычно, - пожал плечами Кенни.       - Мы-то да, а вот ты… Понятия не имею, о чём вы разговаривали с Алексом, когда остались наедине, но это явно сработало. Алекс умеет убеждать, уж я-то знаю.       "Ты даже не представляешь, насколько хорошо он это умеет"       Перед глазами вдруг со всей чёткостью стала картина прошлой ночи. Алекс, стоящий на коленях перед диваном, его взгляд… Ханлон зажмурился и тряхнул головой, но навязчивое воспоминание не исчезало. Более того – в низу живота появилось странное ощущение, Кенни как будто вновь оказался в той гостиной, соблазняемый Капитаном.       "Этого ещё не хватало"       - Парни, отлично выступили! – в гримёрку заглянул тот, кого Кенни меньше всего хотел видеть. – Руперт, минут пятнадцать у тебя есть, можешь не спешить. Кенни, я смотрю, ты всё же понял, что я вчера имел ввиду. Если что – мой номер в гостинице ты знаешь, заходи, продолжим наш… разговор.       - Спасибо за предложение, но нет. Вряд ли. – Ханлон отчаянно старался держать себя в руках и не краснеть – знал, что наблюдательный Руперт может это заметить.       - Уверен? Подумай. Мне кажется, ещё одна маленькая беседа нам не повредит, - Вессельский ехидно подмигнул и скрылся за дверью, провожаемый вопросительным взглядом Руперта, гадающего, что за секреты появились между вокалистами его групп.       Остаток вечера воспоминания мучили Кенни со страшной силой. А мощный голос Алекса, доносившийся даже до гримёрки, только добавлял масла в огонь. Разум боролся с желаниями, приличия – с любопытством. И в какой-то момент Ханлон вынужден был признаться самому себе – Алекс действительно чертовски хорош.       По гостиничному коридору Кенни шёл, всё ещё не понимая, куда идёт. Номер 302 – его. 303 – Алекса. Парень застыл между ними, не в силах решить, куда свернуть. К себе, продолжать мучиться от воспоминаний и странных желаний? Или всё же к Капитану, за новым уроком раскрепощённости и новой порцией разврата?       Наконец Кенни решился. Два шага, рука тянется к двери…       - Алекс? Ты был прав, я хочу. Хочу большего, чем вчера.       - Я знал, что ты придёшь, - широко улыбнулся Вессельский.       DAS ENDE.