Монолог с одиночеством

- Если вдуматься... Представим, что в комнате полумрак. Около стены неярко светит торшер. Я сижу у другой стены, поэтому свет освещает постольку-поскольку­. В руках сигарета. Рядом - открытая бутылка вина. Сижу, вытянув ноги и прижавшись спиной к стене. - ...так вот, если вдуматься, то все мои ссадины и раны - дело рук тех, кто мне не безразличен. И это как раз понятно и закономерно. Непонятно другое: как я до сих пор не поняла эту истину? Ведь все же очевидно. Затягиваюсь сигаретой и кашляю. Я не умею курить. - Можно было бы сказать сейчас, что во всем виноваты мужчины - ведь это ими я увлекаюсь. Но я обещала себе быть честной до конца. Улыбаюсь и качаю головой. - Никто не виноват, понимаешь? Никто. И я тоже не виновата. Просто происходит то, что происходит. И все. Это тяжело признавать. С другой стороны, это не отменяет того, что кто-то был не искренен. А кто-то - сознательно шел на обман. Ты помнишь... помнишь, наверное... человека, который сказал о Рыцарстве и Защите. Человека, который обещал не причинять боль. Защищать. Оберегать. Человека, который воспользовался и ушел. Помнишь, я знаю. Подумай сейчас. А что ты сейчас чувствуешь? Чуть сползаю по стене вниз. Болит спина. Хочется лечь на пол, но пока нельзя. Потом. - Ничего. В том-то и дело. Время стерло обиду, зашило кровоточащую рану. Что осталось в сухом итоге? Воспоминание и шрам. Причем, воспоминание потеряло эмоциональную окраску. Вся боль, как она есть - под зажившей коркой. И никто не поймет этого момента: я пережила это на эмоциональном уровне, но так и не смогла пережить на сознательном. Я не могу довериться человеку до конца, постоянно ожидая подлости. И подлость приходит, потому что... мы притягиваем в мир то, о чем думаем. Получается замкнутый круг, выбраться из которого я не могу, так как оказалась внутри него. Ожидаю воздействие со стороны, но ещё больше ожидаю, что однажды смогу доверить себя кому-то. Сползаю окончательно на пол, раскинув руки. Спине становится легче. В груди сосущая пустота. И какая-то легкость в желудке. - Но это все - внутри комнаты. Тут, где всегда полумрак и пачка сигарет. За ее пределами ожидания бесполезны. Кто-то должен прислуживать людям. Моя кандидатура ничуть не хуже других. Ты помнишь Македонского? Ты и есть Македонский, моя дорогая. Молчаливая тень, изо дня в день делающая свое дело: обслуживающая, помогающая, не стремящаяся к откровению. Звучит заманчиво... и отталкивающе. Как много людей достойны большего и лучшего. Как много людей достойны сиять ярким светом или блистать, кружась в танце на высоких балконах, в паре с прекрасными людьми. Нянчить детей. Внуков. В горле тяжелеет и першит. Чувствую, как горячий ком подбирается выше и выше по гортани. - Ты мечтала о счастье. Никакие учения, никакие пути воина не заменят ощущение счастья. Можно достичь просветления, но это просветление... принесет ли простое житейское счастье? Даст ли оно возможность просто наслаждаться человеком? Не думаю. Да и ты отказалась от мечты. Пусть она будет у кого-то другого, кто в силу разных причин лучше, чем ты. И не спорь со мной. Сворачиваюсь клубком, поджимая ноги к груди. Темные стены пусты и одиноки, но сейчас я как никогда рада, что горит лишь торшер. Отсутствие нормального света скрывает шрамы на стенах. Скрывает гнойные раны и порезы. Скрывает кровоточащий пол и потолок в решетке. Скрывает убожество и несовершенство этой комнаты - моего сердца.