Новая жизнь Джона

История Джона – которого тогда ещё так не звали, но это неважно – с самого начала казалась неправдоподобной. Кукол вроде него обычно не выбрасывают на улицу, слишком дорогое удовольствие. Хотя из любого правила есть исключения: в конце концов, зачем сломанная игрушка балованному ребёнку, которому купят новую по первому требованию? Правду говорят, сейчас дети совсем не ценят игрушки… Кроме того, история Джона была до невозможности банальной. Дорогую куклу не убрали на полку, и до неё добрался любопытный пудель. Правда, глупое животное не успело изгрызть Джона сильно, лишь основательно потрепало одежду, оставив несколько глубоких рубцов от зубов и вывихнув из суставов левую руку. Но и такой мелочи оказалось достаточно: его сочли бесполезным калекой. Так Джон и очутился на помойке, среди распотрошенных мешков с мусором и бездомных котов, скоро потерявших к нему всякий интерес. Оставалось только терпеливо ждать решения своей участи и ощущать, как постепенно из него уходит жизнь… Хотя прежняя хозяйка дала ему не так уж и много. История всех кукол была даже слегка забавной. Люди сперва их придумали, а после позабыли о настоящем смысле своего творения. Кукла не должна быть неживой. Однако древние обряды вселения жизни в куклу со временем стали просто детской игрой. Теперь мало кто помнил, как миниатюрные подобия человека по-настоящему оживали, благодаря чувствам и мыслям владельцев. И Джон, лёжа забытым в переулке, медленно умирал совсем не от того, что его сломали. Просто больше некому было о нём заботиться и думать. Джон понятия не имел, какое дело привело к мусорной куче этого человека. Услышав шелест пакетов и чьё-то бормотание, Джон на всякий случай приготовился к худшему. Какому-нибудь бездомному бедолаге кукла ни к чему, он и эту находку зашвырнёт, как бесполезные мешки… Уцелевшие шарниры Джона заныли фантомной болью в неприятном предчувствии. Как же он удивился, когда человек, разворошивший мусорную кучу, оказался вполне прилично одетым молодым мужчиной! В первый момент незнакомец недовольно скривился и, неразборчиво буркнув, собрался продолжить свои поиски. Потом застыл на месте, так и не дотянувшись до следующего мешка. Взгляд светлых глаз снова нашарил куклу. – Э, да здесь можно найти вещи поинтереснее бейсбольной биты, – торжествующе провозгласил незнакомец. Бейсбольной биты?.. Зачем ему такой странный предмет, и почему искать обязательно именно в мусорных бачках? – Как же ты здесь оказался? Прилив энергии был мгновенным и ошеломляющим. Человек мог бы произнести отвлечённое «Откуда здесь кукла?» – но он обратился к Джону. Одушевил его, возвращая почти утраченную жизнь! – Странно. Незнакомец осторожно обхватил куклу длинными пальцами поперёк тела, высвобождая из кучи хлама. Провёл подушечкой пальца по бессильно висевшей вывихнутой руке. На сей раз он не сказал ничего, но Джон ощутил исходившее от него сочувствие. «И незачем меня жалеть…» – успел сердито подумать он. Тёплая ладонь провела по его волосам, стряхивая остатки мусора, и Джон растаял. Новая жизнь, наполнившая его, не шла ни в какое сравнение с предыдущей. Джон никогда не испытывал такого внезапного и сильного желания принадлежать конкретному человеку. Многие куклы были склонны сами выбирать себе хозяина, но Джон-то считал себя способным ужиться, с кем угодно!.. Теперь он изменил своё мнение. Он знал: незнакомец им заинтересовался, и здесь не оставит. Но этого было мало. «Возьми меня к себе!» – взмолился Джон изо всех сил, хотя связь пока была недостаточно крепкой, и человек не мог действительно его услышать. И всё-таки следующие слова прозвучали почти ответом на просьбу: – Ладно, – человек усадил Джона на сгиб руки так уютно, словно только и носил в объятиях кукол. – Чёрт с ней, с битой, сами отыщут. Часом раньше, часом позже. Позднее, оглядываясь назад, Джон уже хорошо понимал: Шерлок отвлекался от расследований крайне редко. И небезосновательно гордился тем, что показался детективу настолько интересным, даже заставил на пару часов забыть о работе. В тот первый день новый хозяин Джона не поленился доехать до кукольной лавки, и всю дорогу нёс найдёныша на руках, не обращая внимания на удивлённые взгляды прохожих и таксиста. Владелец крохотного магазинчика, маленький быстрый толстячок, выкатился из-за стойки, стоило им переступить порог. И тотчас затараторил: – О, Шерлок! Новое приобретение? Для дела или для души? Джон про себя отметил, как удивительно шло его новому хозяину прозвучавшее имя. И поймал себя на невольной ревности, услышав слова «новое приобретение». Возможно, он зря надеялся на отсутствие у Шерлока других подобных «трофеев»? Шерлок усадил – именно усадил, а не положил, как вещь! – Джона на стойку и немного бесцеремонно ткнул в него пальцем: – Я его на улице нашёл, Майк. Не подскажешь, как починить? Толстячок всплеснул руками: – Ах ты, бедняжка! – он тоже одушевлял куклу и явно привык так делать больше Шерлока: такая уж у него была работа. Но Джону не нужен был добрый волшебник-мастер. Наверное, потому он обрадовался, когда в ответ на совет оставить куклу для ремонта Шерлок буркнул: – Сам справлюсь. Хозяин лавки привычно передёрнул плечами: мол, наше дело предложить – и тотчас засыпал нового хозяина Джона ценными советами. Помимо материалов для починки Майк предложил заодно подобрать для куклы новую одежду. Шерлок озадаченно посмотрел сначала на него, потом на Джона. Похоже, ему подобное и в голову не пришло. После недолгих пререканий было принято решение «на первое время» ограничиться чем-нибудь простым, и Джона, заботливо подвязав больную руку, одели в джинсы и забавный свитерок в полоску. Шерлок не казался особенно довольным последней деталью гардероба – однако ничего более подходящего на тот момент не нашлось. Джону обновки пришлись по душе. Из магазина они отправились в дом Шерлока – Джон и сам не заметил, как заранее начал называть его своим. По пути Шерлок снова заговорил, как бы невзначай, но вовсе не так неохотно, как с Майком. Джон успел заметить: его новому хозяину не очень нравилось общаться с другими людьми, а вот с неодушевлённой куклой он мог разговаривать, не стесняясь. По мнению Джона, всё говорило об одном: Шерлок был чудовищно одинок. Через пару минут Джон знал, какое у него было интересное и необычное хобби: раскрывать преступления. И это было не простое увлечение, а самая настоящая работа. Сейчас Шерлок как раз работал над делом об убийстве. Молодой мужчина в состоянии аффекта убил девушку, сам ничего из случившегося не помнил, но горячо уверял полицейских в своей непричастности к убийству. Все улики, которые удалось на него собрать, разумеется, утверждали обратное. – В сущности, дело очень простое, – рассказывал Шерлок. – Парня взяли по горячим следам. Конечно, он клянётся и божится, что в жизни мухи не обидел, потому инспектор Лестрейд настоятельно попросил меня всё досконально перепроверить – ему, дескать, надоело сажать за решётку невиновных. «А как думаешь ты?» – спросил бы Джон, если бы мог. Ему показалось, тон, которым Шерлок заговорил, упомянув о просьбе инспектора, стал почти скучающим, и такое равнодушие слегка кольнуло. «Впрочем, – рассудил Джон, – не мне судить о человеческих эмоциях» Не с прежними же своими владельцами ему было сравнивать Шерлока. – Такое простое дело, а концы с концами не сходятся, – задумчиво протянул его новый хозяин. – Будто не хватает только одной крохотной детали. Но я пока не могу взять в толк, какой именно. Тут ход его мысли прервала назойливая трель мобильного. Остановившись и поудобнее перехватив Джона, Шерлок выудил из кармана пальто телефон и поднёс его к уху. Разговор не затянулся: обменявшись с собеседником всего несколькими фразами, детектив снова убрал телефон. – Лестрейд звонил, – пояснил он озабоченным тоном, обращаясь к Джону. Женщина, проходившая мимо, покосилась удивлённо и ускорила шаг. Но Шерлоку, похоже, было плевать на неё. Он продолжал рассказывать: – Они нашли новую улику по тому же делу, представляешь? Некомпетентность современных преступников порой просто изумляет. Тут Шерлок внезапно остановился и, держа Джона на вытянутых руках, задумчиво на него посмотрел. – Нет, так не годится, – пробормотал он, – я не могу звать тебя «друг мой»… Оказывается, кукольное сердце тоже способно ёкнуть. – …Ведь так я называю череп на каминной полке, – закончил фразу Шерлок. – Надо будет придумать тебе имя, но извини, после, всё после. Дальше они шли в молчании: Шерлок, снова прижав Джона к себе, о чём-то глубоко задумался. Когда они достигли пункта назначения, их встретила сержант, не замедлившая сделать новому хозяину Джона замечание: «Зачем тебе кукла? Она не соответствует твоему имиджу, и здесь не детский сад, а место преступления». Джон готов был сразу возненавидеть эту Донован, лезшую совершенно не в своё дело, однако и Шерлок в долгу не остался. После откровенных намёков на похождения злополучного сержанта Джону стало её почти жаль. Хотя когда женщина прошипела Шерлоку в спину: «Лучше подари беднягу какому-нибудь ребёнку, который будет его любить» – сочувствие тотчас сменилось беспокойством. Оставалось только надеяться, что детектив не последует этому совету. Детектив-инспектор полиции с усталыми карими глазами – очевидно, тот самый Лестрейд, ведь остальные явно выражали недовольство присутствием Шерлока – также удивлённо воззрился на Джона: «Ты притащил с собой куклу?» Шерлок в ответ рассеянно заметил: «Череп привлекает гораздо больше внимания». Судя по выразительному взгляду инспектора, с Шерлока и впрямь сталось бы приволочь на место преступления или прямиком в Скотланд-Ярд чьи-то бренные останки. Квартира, в которую они вошли, являла собой сплошной беспорядок: перевёрнутые стулья и кресло, перебитая посуда, часть из которой просто уронили со стола, а часть – будто нарочно швыряли в стену. Развороченный книжный шкаф и оборванный карниз с занавесками, висевший на одном креплении, успешно довершали картину разгрома. – Драка? – понимающе вздёрнул бровь Шерлок, озираясь. – И обвиняемый, конечно, ничего не помнит? – Естественно, – убито кивнул Лестрейд. – Шерлок, парень, если верить его словам, возвращался с концерта в каком-то клубе, когда мы его взяли, и был слегка навеселе – но не до такой же степени! Я имею в виду, он либо очень убедительно врёт, либо действительно не помнит, что произошло… А нас ещё и торопят с расследованием. Шерлок громко фыркнул, как бы говоря: а уж это меня точно не волнует. Инспектор нахмурился: – Нет, ты послушай! Мы парня ещё допросить толком не успели, а они его уже судить собрались. Вроде какой-то именитый адвокат его защищать вызвался, возмущается, что его клиента удерживают под стражей, хотя он «совершенно очевидно невиновен». – Отпечатки пальцев в квартире принадлежат только подозреваемому? – не дослушал жалоб собеседника детектив. – И убитой тоже. Даже на осколках посуды, причём очень чёткие. Похоже на ссору. В пепельнице нашли несколько окурков – у девушки в сумочке были такие же сигареты, окурки отправили на экспертизу. Больше того, возле занавески, – полицейский указал в сторону перекошенного карниза, – подобрали выдранный клок волос. ДНК убитой уже подтвердилось. В протянутую руку Шерлока лёг прозрачный пакетик с уликой. Шерлок, не долго думая, сунул Джона растерявшемуся Лестрейду, и принялся крутить пакетик и так и сяк под лампочкой. – Наш убийца прокололся! – наконец воскликнул он торжествующе. Инспектор, прекратив бесцеремонно разглядывать Джона (он, вероятно, такую куклу и в руках держал впервые) удивлённо воззрился на своего консультанта. – Да уж, если учесть, сколько мы на него накопали… – начал он. – Да нет же, вы не понимаете! – нетерпеливо воскликнул Шерлок, а затем резко развернулся на каблуках и вылетел бы из комнаты пулей, не придержи инспектор его за рукав. Похоже, Шерлок уже не единожды сбегал, ничего не рассказав. – Да что же ты понял?! – потребовал Лестрейд. – Улик слишком много! – всё-таки соизволил ответить Шерлок, а потом дверь квартиры захлопнулась за ним. Инспектор Лестрейд с минуту растерянно смотрел ему вслед. А потом удивлённо взглянул на куклу, которую продолжал держать в руках, как будто только вспомнив о её существовании. Тяжело вздохнув и покачав головой, инспектор поискал взглядом, кому бы излить душу, и, никого не найдя, сообщил отчасти в пространство, отчасти всё-таки Джону: – Ну вот, как всегда. И ведь не вернётся за своей собственностью, мальчишка неугомонный. Джон терпеливо снёс не слишком успешные попытки полицейского взять его поудобнее: мужчина растерянно крутил его довольно долго, как будто никогда не держал в руках игрушек. У инспектора подрастала дочь, чтобы понять это, Джону достаточно было быть не гениальным детективом, а всего лишь куклой. – Ну, и куда мне тебя девать прикажешь? – наконец спросил Лестрейд, отчаявшись. Впрочем, умение обращаться с куклой, как с живым существом, не помешало инспектору завернуть её в пакет перед тем, как выйти на улицу – к большому неудовольствию Джона. Шерлок заявился домой под вечер. Джон, нахохлившись, сидел в кресле, куда его заботливо пристроил Лестрейд. Да-да, инспектор специально заехал на Бейкер-стрит и даже не передал куклу с рук на руки хозяйке квартиры, миссис Хадсон, а сам отнёс в гостиную и усадил. И подушечку под спину подложил, как мило. Возможно, за играми дочери инспектор следил более пристально, чем Джону показалось вначале. Во всяком случае, такая забота слегка компенсировала унижение от поездки в дурацком пакете. А вот Шерлока Джон ещё не простил, ведь именно тот бросил его на попечение инспектора. Впрочем, на обиды кукол люди редко обращают внимание. – Я во всём разобрался, – с ходу начал рассказывать Шерлок – как будто продолжая разговор. – Можно сказать, загадка решила себя сама, осталось дождаться только одного последнего ответа, который также должен прийти сам. Как я и говорил, всё оказалось до банальности просто. Шерлока, похоже, простота дела расстраивала донельзя, и он в нетерпении принялся расхаживать по комнате из угла в угол. Он по-прежнему обращался к Джону, по крупице прибавляя ему сил: – Ты ведь помнишь мои слова: убийца совершил ошибку. Увлёкся и забыл про чувство меры. Уловка с подброшенными уликами, безусловно, стара, как мир – вот только с количеством наш обманщик перестарался. Джон затаил бы дыхание, если бы умел. Выходит, арестованный молодой человек в самом деле невиновен, а улики – подделка. Но кто же тогда настоящий убийца? Неужели Шерлок сумел его вычислить? Звонок в дверь прервал ход мыслей Джона и заставил Шерлока замереть на месте. – У нас гости! – воскликнул детектив с радостью ребёнка, которому наконец принесли новую игрушку. Если меня не подводит интуиция, сейчас мы узнаем… – Шерлок не договорил, сорвался с места и умчался открывать. Вернулся он через несколько минут, неуклюже пятясь с поднятыми руками. – … Кто на самом деле убийца, – произнёс он, и Джон с ужасом понял: эти слова были одновременно и завершением начатой фразы, и обвинением. На Шерлока был направлен пистолет, который держал в руках вошедший в комнату мужчина. Шерлок, невзирая на реальность угрозы, казался скорее довольным, чем испуганным. – Адвокат защиты, мистер Николас Уайльд. Почему я не удивлён? – произнёс он удовлетворённо. – Это вы убили девушку, подбросили улики и вызвались сами защищать обвиняемого, чтобы с гарантией отправить его за решётку. Мужчина недовольно поморщился. – Помолчите, мистер Холмс, вы сейчас не в том положении, чтобы болтать, – грубо оборвал он Шерлока и указал на место напротив себя за письменным столом: – Сядьте. Шерлок медленно отступил и опустился на стул, всё так же держа поднятыми руки. Он не отводил взгляда от угрожавшего ему мужчины. Ни на секунду не отвлекаясь от Шерлока, Уайльд полез в карман и вытащил оттуда пару наручников. Затем резко приказал: – Вытяните руки вперёд. Шерлок неохотно подчинился, и Уайльд, не опуская пистолета, одной рукой защёлкнул на его запястьях наручники. – Интересно, – протянул Шерлок отвлечённо, и это замечание вряд ли имело отношение к сковавшим его стальным браслетам. – Что именно? – нервно переспросил Уайльд. – Судя по тому, как быстро вы прознали о моих подозрениях, информацией вас снабдил кто-то из ближайшего окружения инспектора Лестрейда. В данный момент вопрос не слишком важный, но, с вашего позволения, я его всё же задам: кто? Мужчина, естественно, упрямо набычился и промолчал, и Шерлок, никем не останавливаемый, продолжил: – Когда вы узнали, что к делу подключили меня, то на всякий случай решили перестраховаться и добавить ещё улик. Ключи от квартиры парня вы предусмотрительно позаимствовали из сумочки девушки, которую убили из ревности: у неё была интрижка с обвиняемым за вашей спиной. Следует отдать вам должное: последствия бурной семейной ссоры в квартире вы изобразили вполне убедительно. Не учли только одного: локоны волос на память – из медальона, не так ли? – обычно не обрывают, а аккуратно состригают. Уайльд немного истерически расхохотался, тотчас прервав сам себя. – А ведь мелькала у меня мысль, что я перестарался с этим клочком волос, – бросил он сухо. – Зная ваше внимание к деталям, с ними не стоило экспериментировать. Обошлись бы и поддельными отпечатками пальцев. Шерлок хмыкнул: – Отлично, почти официальное признание. Откуда вам знать: быть может, я уже вызвал полицию, и они только ждут сигнала, чтобы взять вас с поличным? Возможно, я уже подал этот сигнал? – О нет, мистер Холмс, – Уайльд самоуверенно ухмыльнулся. – Вы первым делом помчались не в полицию, а проверять свою догадку. Вы не хотите оказаться неправым перед своими друзьями из Скотланд-Ярда и, как огня, боитесь их насмешек. Звать их на помощь надо было раньше. Досадно, но мой подзащитный без вашей помощи, благополучно отправится, как вы изволили заметить, за решётку. Жаль парня, конечно… – О да, – насмешливо прервал его на полуслове Шерлок, – думаю, ему будет очень любопытно послушать о сожалениях палача, ведущего его под топор ради спасения собственной шкуры. Уайльд очень нехорошо прищурился и выразительно качнул пистолетом: – Возможно. Вот только рассказать ему об этом будет некому. Я просто не имею права оставить вас в живых. Вы ведь не отступитесь. – Ни в коем случае, – подтвердил Шерлок с достоинством. И этим ответом, к ужасу Джона, не ограничился: – Мистер Уайльд, вы лишний раз подтверждаете мои выводы. В припадке ярости убить беззащитную девушку или подвести под суд невиновного куда проще, чем совершить заранее спланированное убийство, не так ли? Вы прекрасно знаете: запугать меня или договориться полюбовно не выйдет – но упорно продолжаете бесплодную беседу. Другой на вашем месте давно спустил бы курок. Джон мысленно схватился за голову. Идиотом его новый хозяин совершенно точно не был – выходит, ему просто доставляло удовольствие играть с опасностью. Иначе зачем было подначивать человека, пистолет в руках которого в данный момент смотрел ему прямо между глаз?! На мгновение Джон ощутил, как его начала захлёстывать безотчётная паника. Шерлок был прав: Уайльд не собирался оставлять его в живых. И Джон, как бы ему ни хотелось, никак не мог помешать чудовищному плану! Ему оставалось только беспомощно смотреть, как чудом обретенного нового хозяина будут убивать! Но нет, нет, паника никогда никого не спасала. Нужно было вмешаться. Это казалось смешным: чем может помочь кукла, целиком зависящая от воли хозяина? Не способная и рукой шевельнуть без его помощи? В тот момент Джон согласился бы быть хоть глупым пуделем – во всяком случае, тогда он смог бы хоть попытаться защитить Шерлока. И всё же была одна возможность, которой Джон хотел воспользоваться – хоть и не мог быть уверен в успехе. Изначально все куклы предназначались для магии. Считалось возможным через неживое подобие повредить человеку-прообразу. Или напротив – спасти. Но все эти действия в идеале требовали участия того, кто проводил бы необходимые ритуалы. Сама кукла оставалась беспомощным проводником энергии. От Джона сейчас требовалось иное. Нужно было заставить полученную энергию работать на себя. Вынудить себя двигаться, словно по-настоящему живое существо. Достичь такой степени жизни удавалось немногим куклам, и люди впоследствии слагали о них легенды. Отчаянным усилием воли Джон заставил себя не прислушиваться к разговору людей. Ничего нового они всё равно не произносили. Уайльд угрожал Шерлоку. Шерлок отвечал насмешками, глупо провоцируя противника, который и без того был на взводе. Впрочем, волнение юриста само по себе было не плохо. Оно должно было сыграть Джону на руку. Только бы ему удалось сдвинуться ещё на пару миллиметров… Линия горизонта начала медленно крениться, и Джон успел с триумфом подумать: «Получилось!» – прежде чем маленький мирок комнаты взбрыкнул окончательно: Джон упал с кресла. При падении он едва не расшиб себе голову, но главным было не это. Его план сработал: Уайльд от шума дёрнулся, и Шерлок успел воспользоваться секундным замешательством. Вскочив на ноги, он дотянулся скованными руками до толстенной энциклопедии и с размаху ударил ею мужчину в висок. Тот глухо вскрикнул, выронил оружие и пошатнулся. Двух ударов оказалось вполне достаточно: Уайльд распростёрся на полу без сознания. К тому времени, когда Шерлоку удалось вскрыть наручники при помощи разогнутой скрепки, за злоумышленником как раз приехала полиция. – Ты в порядке, Шерлок? – первым долгом спросил вбежавший в комнату Лестрейд. Джон безошибочно уловил нотки искреннего беспокойства в голосе инспектора и проникся к нему невольным уважением. Шерлок производил впечатление человека, общаться с которым было очень нелегко – но инспектор искренне считал его своим другом. Детектив только отмахнулся от обеспокоенного Лестрейда и бережно поднял с полу куклу. Если бы Джон мог, он протянул бы руки навстречу хозяину и ещё раз убедился, что тот был цел и невредим. К счастью, обнаружилось, что такое желание возникло не только у него. Длинные пальцы Шерлока слегка вздрагивали от волнения, поспешно ощупывая многострадальную кукольную голову. – Джон, господи, ты цел! – выдохнул Шерлок. Лестрейд бросил на него изумлённый взгляд, как бы слегка сомневаясь в его вменяемости: – Шерлок, ты едва сам богу душу не отдал, а заботишься о кукле? Новый хозяин Джона на минутку приостановился и пригвоздил инспектора к месту неодобрительным взглядом: – Он не просто кукла, его зовут Джон, и он спас мне жизнь! – возмутился он. Джон тем временем думал о потоке энергии, исходившей от его нового хозяина. Такими темпами не только жизни спасать – говорить, пожалуй, можно научиться. Впрочем, почему бы и не попробовать, – решил он тут же. Хотя бы на ментальном уровне, было бы интересно.