С привкусом параноидального Армагеддона

В последние дни мне было невыносимо смотреть на мой письменный стол. Я яро ненавидел каждую щепку этого отвратительного предмета. Пусть он и один из тех единственный вещей, которые у меня остались, я буду продолжать его ненавидеть, пока на его шероховатой поверхности будет лежать в раскрытом виде злополучное письмо, аккуратно выведенное знакомым размашистым почерком. «Я распишусь чернилами на твоём лице» - вот и всё содержание этого послания, вся суть его ненависти и корень истинных страданий. Это утро обещало быть таким, как и вчера, нет, скорее позавчера, когда сентябрь ещё только начался.. А разве сейчас он уже так далеко от своего начала? Однако сегодняшнее утро предвещало особенный день, отличный от всех других, когда-либо предшествующих ему, или может как утро на прошлой неделе, я запутался, однако ли имеет это какое-либо значение сейчас? Сегодня я сломаю свой осточертевший стол, и выкину, вместе со всем, что находится на его поверхности. Однако сначала придётся ответить, писать ответ, такой же контрастный и эмоциональный. Взяв такие же яркие чернила, как и на пришедшем мне письме, я вывел с высшей доступной мне аккуратностью скупое слово: «Спасибо». Я подумал, что можно было бы и подписаться, как-то вроде: «С любовью, Кристальный Пруд», или «С уважением, Господин Восковое Перо», однако это смотрелось бы действительно глупо, поэтому, в конце концов, я ограничился одним словом. Однако многое ли будет оно значить? «Письмо» я так и не отправил, не хватило смелости выйти из дома, однако зная этого несчастного Армагеддона, одной фразой он не ограничится, обязательно что-нибудь добавит, возможно, язвительно, чтобы окончательно меня раздавить. Чтобы перестать представлять вариации его любимых фраз, я раздвинул занавески. Ох, небо, оно волшебно, словно многогранный алмаз! Многогранный алмаз, закопанный где-то глубоко в куче дерьма. Однако как же я ненавижу осень. Мне всё было омерзительно в моей маленькой комнате, включая и всё находившееся за её пределами. Однако если мне осталось жить всего три дня, в чём я полностью уверен, я бы хотел ещё раз встретиться с ним, с единственным многогранным алмазом в дерьме этого мира. Мне бы хотелось быть Армагеддоном, рассматривать бледные худые руки и гладить острые плечи, ведь он не позволит мне их коснуться, пока я буду жить в этом мире. Мне бы хотелось быть Армагеддоном лишь потому, что прикосновение к этой мягкой коже может быть единственным выходом из моей безвозвратно затягивающейся петли. Армагеддон, хотелось ли тебе когда-нибудь обнимать каменные стены на случайных улицах ночных скверов, как мне? Однако зачем тебе это, ты так великолепен, что тебе всегда есть к кому прижаться. Ты бы мог подойти к незнакомому человеку и искренне обнять его, и он бы ответил тебе взаимностью, любой бы ответил, я бы ответил, я бы мечтал ответить. Где-то в моих глубоких и сокровенных мечтах ты навещаешь мою маленькую квартиру. Квартиру, состоящую из маленького зала и ванной кабинки. В моих мечтах ты заходишь тихо. В моих мечтах ты заходишь без стука и медленно садишься рядом со мной, берёшь за руку и устремляешь свой взгляд куда-то туда же, куда и я, в пустоту. В моих мечтах мы сходны пустоте, но даже это больше, что есть у нас на самом деле. Если бы ты был моим Армагеддоном, а я твоим Сильпионом, возможно только тогда была бы возможность что-то изменить. А так.. «Я распишусь чернилами на твоём лице». А я ведь предлагал пробраться мимо мира людей.