Don't love me, please

Я сейчас больше всего смахиваю на шлюху, стоя перед тобой в одном нижнем белье, едва прикрывающем все мои прелести, с растрепанными волосами и испорченным макияжем. Но я продолжаю чувствовать себя самой дорогой шлюхой в истории, ведь мне платят не долларами, а любовью. То ли это алкоголь, то ли просто я идиотка, не умеющая держать в балансе свои чувства и эмоции, ведь еще несколько часов назад, поднимаясь по лестнице в квартиру Паши, я готова была разбить тебе твою смазливую рожу, Горелов, а сейчас умоляю, чтобы ты, наконец, овладел мною. Грубо, так, чтобы я забыла, как ненавижу тебя. Неужели, я и правда запуталась сама в своих чувствах, как в сети, веревки которой - кованные собственным безразличием цепи. Или всему виной все-таки водка? Противно наблюдать твой наигранный похуизм в то время, когда я изучила тебя настолько, что знаю, сколько притворства тебе нужно с моей стороны, чтобы удовлетворить свое внутренне эго. Ведь под шкуркой ты побитый жизнью мальчик, находящийся в поисках приюта и тепла, а я распущенная, вульгарная девка, которой нужны деньги, вермут и одиночество. Снаружи мы другие - снова промах. Крест-накрест. Ты снова пьешь, но, кажется, совсем не пьянеешь, чего нельзя сказать обо мне. Я сдалась, отдаваясь алкоголю, опять не дожидаясь того момента, когда половина присутствующих в квартире, кроме нас, начнет испускать из себя не только неусвоенную жидкость, но и правду. Спирт жжет органы, слова жгут душу, которая остынет к утру, и слова улетучатся из памяти, наверное. Ты снова говоришь, что любишь и протягиваешь мне начатую бутылку, кажется, вина. А я делаю вид, что не расслышала из-за музыки и доносящихся стонов из соседней комнаты, вырывая бутылку из рук. Белоснежные простыни окрашиваются в алый цвет, вино разливается словно кровавое озеро на постели. Оно настолько сладкое, что мне хочется в нем утопиться. Приковываешь меня своим телом к кровати, сильно сжимая запястья так, что я кривлюсь от боли и невольно выкрикиваю твое имя, не забыв при этом послать тебя к черту. Ты не отстаешь, выругавшись матом, не сумев избавить меня от нижнего белья. Я чувствую, как мое тело освобождается от дискомфорта и сдавленности в тот момент, когда ты рвешь на мне тонкую ткань. Кружева оказываются на полу вместе с осколками разбитой тобой бутылкой вина. Видимо, разбивать - твое хобби, не важно, речь идет о предметах или людях. Кто-то нервно стучится к нам в комнату, нещадно ударяя кулаками о дверь, а ты без задних мыслей посылаешь гостя, оставляя на моей бледной коже кровавые отметины. Тело ломит от возбуждения, которое уже слишком трудно скрыть под маской безразличия действия, а ты теряешь голову от ощущения полной власти надо мной. Еще немного, и я потеряю контроль над своими чувствами, показывая тебе, насколько мне важны ощущения присутствия тебя не только в теле, но и в душе. Я пытаюсь стиснуть зубы, чтобы не закричать, не показать себя проституткой для людей, которую имеют на сомнительной вечеринке под воздействием алкоголя. Впиваюсь ногтями в ткань, силой разрывая ее. Эйфория, настигающая меня от ощущения собственной беспомощности перед тобой, грубо кидает меня в экстаз. Внезапно мне становится слишком холодно. Неудивительно, ведь мы оказались на ледяном полу, в комнате, где настежь были открыты окна.Ты невнятно шепчешь о том, что любишь и дорожишь, а я, уже будучи протрезвевшей, делаю вид, что не понимаю из-за огромного количества выпитого. Никто не знает, сколько я пролежу на холодном полу, завернувшись в простынь, пропитанную дешевым вином, купленным наскоро в ближайшем магазинчике. Никто не знает, как сильно мне похуй на собственные же чувства. Никто не знает, сколько так еще будет продолжаться.