Жара

Весна в этом году началась как-то слишком рано и слишком резко. Еще вчера вполне комфортно было в теплых пиджаках и куртках, а сегодня город плавился от резкой и совершенно нетипичной жары... Ишигаки расстегнул вторую пуговицу форменной рубашки и пожалел, что поленился достать летнюю форму из шкафа, понадеявшись, что синоптики, как обычно, соврут. Не соврали, сволочи… В здании полицейского управления царила расслабленная (а точнее, расплавленная) дремота. Даже непоколебимый господин Усуи был не так страшен, и то и дело протирал лоб белоснежным платочком, который, увы, к концу утреннего совещания стал уже не таким белоснежным. Ишигаки зевнул и попытался сосредоточиться на протоколе допроса потерпевшего. Его жалоба, что было украдено три шубы из норки и одна из песца, вызывала у Джуна нервную дрожь. В такую жару только полному придурку могут понадобиться меховые шубы! Входная дверь распахнулась, пропуская в и без того нагретое помещение раскаленный воздух с улицы. — Ну и жара там! — пробормотала Шизука, обмахиваясь листом бумаги. — Я уж думала, что в обморок упаду… Эй, Ишигаки? Ишигаки? Джун молчал, глядя прямо перед собой. Шизука, нахмурившись, помахала на него листом. — Ты в порядке? — с тревогой спросила она, глядя, как Ишигаки медленно краснеет, потом бледнеет, а потом опять краснеет. — В полном, — сиплым дрожащим голосом проговорил он, пытаясь беззаботно улыбнуться. Хотя на самом деле Джун соврал. Потому что как можно быть в полном порядке, когда такие ноги… Нет, Шизука Тодороки и раньше приходила на работу в юбках, и в этом не было ничего экстраординарного. Но… Ишигаки усилием воли отогнал соблазнительное видение этих самых бесконечно длинных и стройных ног, обвившихся вокруг его поясницы. Шизука, однако, не отстала. — Эй, может, у тебя тепловой удар? — спросила она, протянув руку к кулеру с водой. — Может, тебе водички попить? — Одну минуточку! — жалобно крикнул Джун, срываясь со стула и убегая в туалет. Холодная вода принесла хоть какое-то облегчение телу, которому вдруг стало еще жарче, чем было, но не успокоила расплавленный мозг. Это же Шизука, вредная сволочь, которая разрушила его макет токийской железной дороги, которая выбросила его коллекцию дисков с аниме, которая… Которая просто отравляла его существование своим занудством и правильностью! Нет, как напарник она была выше всяких похвал, но как человек — просто ужасна. До этого момента. «Да что ж я как подросток в пубертате?!» — мысленно взвыл Ишигаки, поймав себя на мысли о том, что столы в полиции как раз подходящей высоты, а главное — прочные, надежные… да и юбку так легко задрать до талии… Нет, надо держать себя в руках. Вечером он придет домой, посмотрит любимое аниме, может, выпьет баночку пива… И конечно же, на следующий день не будет думать об этих ногах, стройной талии и мягкой груди, которую как раз видно в вырезе блузки… Стоп! Ишигаки, не выдержав, сунул голову под кран с водой. Видимо, права была мама, которая на днях сказала своему непутевому сыночку: «Жениться тебе пора!» Собравшись с духом, Джун покинул туалет, дав себе обещание сохранять спокойствие в любой ситуации. Обещание пошло прахом, когда он сел на свое место и понял, что Шизука почти что касается своими лодыжками его ног. — Слушай, может, ты чем-то отравился? — обеспокоенно спросила Шизука, наблюдая, как ее напарник вначале каменеет, а потом медленно расползается по стулу, словно гигантский кусок желе. Ишигаки слабо кивнул, стараясь не слишком явно пялиться на вырез форменной рубашки. — Осторожнее с этим. Так можно и больницу попасть! Шизука перегнулась через стол и приложила прохладную ладонь к его лбу. Этого Джун выдержать не мог. С надрывным стоном он помчался в туалет, мысленно клянясь найти девушку и жениться. Хоть сию же секунду. Шизука задумчиво посмотрела ему вслед и пожала плечами. Видимо, бедолага и правда чем-то отравился, вот как долго в туалете торчит… Как бы скорую не пришлось вызывать. Мысль о том, что ее напарник сейчас умирает на толчке, а она сама тут сидит и попивает холодную воду, подействовала не хуже удара тока. Шизука вскочила с места и быстрым шагом — чтоб не создавать лишней паники в расслабленном отделе — направилась к туалету. — Джун? Ты там живой? — она постучала в дверь мужского туалета и замерла в ожидании ответа. — О да-да-даааа… — простонал Ишигаки странным голосом, и в ту же секунду раздался грохот. — Ой, твою же мать! — Я вхожу! — Нет! Нет, я в порядке, не входи! — теперь в голосе Ишигаки звучала настоящая паника. Тодороки поморщилась. — Джун, я видела мужчин без одежды, и даже без кожи! Ничего нового я там не увижу, уверяю. Дверь туалета распахнулась, выпуская Ишигаки. Выглядел он ужасно: на лбу наливался цветом синяк, рубашка болталась, выпущенная из брюк, а сами брюки были полурасстегнутыми. С тоской посмотрев на Шизуку, Ишигаки лишь махнул рукой, пытаясь справиться с молнией. — Что тут происходит? — господин Усуи появился как всегда бесшумно и не вовремя. Шизука, недолго думая, прикрыла напарника от разгневанного начальства: — Усуи-сан, Джун отравился, ему очень плохо… Может, ему лучше пойти домой? Усуи придирчиво оглядел «отравившегося» и поморщился. — И правда… Просроченный йогурт, что ли, съел? — Да… именно, — на Джуна было жалко смотреть. Выждав пару секунд, Усуи кивнул. — Иди домой. Так уж и быть… А, раз ты уходишь — загляни к этим детективам, — вспомнил он. — Вроде как обещали помочь с этим маньяком-похитителем шуб. — Почему маньяком? — тупо переспросил Ишигаки, покрываясь потом: Шизука — конечно же, из лучших побуждений — погладила его по голове, и в его воображении тут же нарисовалась сладостная картина, как эти самые пальчики скользят ниже… и еще ниже… и, наконец, сжимаются вокруг его члена, проводят по головке кончиками ногтей… — Да потому что только маньяку могут понадобиться шубы в такую жару! — в сердцах сказал Усуи, скрываясь в туалете. Пиджак Джун надевать не стал, а просто закинул его на плечо. Город был притихшим, и даже уличные собаки лениво валялись в тени, высунув розовые языки. «Ты гребанный извращенец! Маньяк хренов! Ну, Шизука. Так она уже года три с тобой вместе работает, какого хрена ты так себя ведешь?!» — мысленно костерил себя Ишигаки по пути к агентству Яко Кацураги и ее ненормального ассистента. Неожиданно всегда открытая дверь была заперта, и Джун удивленно стукнул в нее кулаком. — Минуточку! — сдавленным голосом отозвалась Яко. «Видимо, разбирают секретные документы, полученные, как всегда, нелегальным путем», — подумал Джун, привалившись к стене. Краем уха он услышал подозрительный звук… Нет, с другой стороны, звяканье наручников было для него привычным делом, но зачем Кацураги — наручники?! И еще позвякивание — как если бы кто-то в спешке заталкивал куда-то цепь… Может, у них там особо опасный преступник сидит? Но тогда почему его освобождают? Наконец, замок двери щелкнул и Ишигаки выпрямился. Яко приветливо — хоть и немного нервно — улыбнулась ему и пригласила войти. Никакого особо опасного преступника Джун не увидел. Видимо, звук шел откуда-то не отсюда. А может, детектив-лакомка смотрела аниме или засела за компьютерную игрушку. В офисе царила относительная прохлада — окна были расположены с северной стороны, да и недавно установленный кондиционер работал. Но, видимо, мощности не хватало, потому что ассистент Кацураги сидел в расстегнутом пиджаке и нервно постукивал когтями… то есть ногтями по столу. Джун потряс головой и плюхнулся на диванчик. Почудится же такое… Видимо, и правда на солнце перегрелся. — Ишигаки-сан, какими судьбами? — дружелюбно поинтересовалась Яко и села напротив, придерживая юбку. — Да я по поводу того похитителя шуб, — отозвался Ишигаки, подставляя лицо прохладному ветерку. Вечно бы так сидел… — А, точно! Нейро, ты распечатал? — Яко оглянулась на своего ассистента. Тот как-то странно усмехнулся и опять постучал пальцами по столешнице. — Видите ли, сенсей, я был немного занят… Да и вы тоже, если мне память не изменяет. Яко, в ответ на эту невинную фразу вдруг покраснела и смущенно кашлянула. — О… О! Д-да, точно. Сейчас, Ишигаки-сан, я все распечатаю… Нейро, включи принтер, пожалуйста… — Я не могу встать, — ехидно отозвался тот. — У меня прострел в спине. — Это от кондиционера? — поинтересовался Ишигаки, понимая, что он ни хрена не понимает. Детективы переглянулись и тут же отвели взгляды. — Именно от него, — наконец, сказала Яко. Нейро согласно кивнул. — Пару минут, хорошо? — Да я не тороплюсь, — отозвался Ишигаки, откидываясь на диванчике. Все-таки чисто тут у них, и очень уютно. Вот только на полу в уголке какая-то тряпочка… кружевная… с банти… О, твою же мать! Ишигаки поспешно отвел глаза и заметил на запястьях Кацураги характерные красные отметины. Он как-то привык видеть такие следы на руках у преступников, а тут… В голове мгновенно связались звяканье наручников, кружевные трусики в уголке офиса и эти следы. «Поздравляю! — шепнул внутренний голос. — Если секса нет у тебя — обломай его всем окружающим!» Ишигаки вдруг стало очень неуютно. С трудом дождавшись, когда Яко отдаст ему распечатанные страницы, Джун быстро поднялся и, скомканно попрощавшись, выскочил на улицу. Увы, пройдя пару метров, он сообразил, что забыл у Кацураги свой пиджак. Все бы ничего, но во внутреннем кармане лежало удостоверение, потерю которого Усуи-сан ему не простит. Мысленно попрощавшись с головой, Джун вернулся и замер возле двери. Вроде тихо. Можно, наверное, постучать… За дверью раздался стон, от которого все соседи должны были толпой идти курить на лестницу. Ишигаки, во всяком случае, ощутил именно такой позыв. Он зажмурился и стукнул в дверь. — Что еще?! — рявкнул Нейро. — Пиджак! — жалобно пискнул Ишигаки, подозревая, что ему сейчас просто оторвут голову. За дверью раздалась какая-то возня, и в приоткрывшийся на секунду проем высунулась рука с пиджаком. — Забирай и иди… иди, в общем. Быстро. И далеко. Ишигаки схватил пиджак и пошел. Очень быстро. Точнее сказать, почти побежал. Почему-то не хотелось связываться с человеком, у которого были такие длинные ногти… или когти. Вернувшись домой, Ишигаки чувствовал себя как выжатый лимон. Причем выжатый лимон с обострившимся спермотоксикозом. Мало ему было Шизуки в этой юбке, мало ее ног, выреза и мелькнувшего в нем краешка белоснежного бюстгальтера, так еще и Кацураги с ее помощником добавили масла в огонь. — В душ… срочно в душ, — простонал Ишигаки, на ходу сдирая с себя промокшую от пота одежду. Холодная вода — вот что ему поможет. Во всяком случае, он надеялся на это. Спустя полчаса Ишигаки почувствовал себя здравомыслящим и уравновешенным человеком. Подумаешь, ноги! Подумаешь, бюстгальтер! Все это не должно его волновать — и не будет. А сейчас самое время пойти за пивом и прочитать, наконец, последнюю главу «Мальчика-предателя». Будто в ответ на его мысли несмело звякнул дверной звонок. — Иду! — бодро отозвался Ишигаки, пригладив еще мокрые волосы руками. Когда он открыл дверь, все его хваленое спокойствие разлетелось в клочья. — Шизука-сан?! — Привет. Усуи переживал, что тебе стало еще хуже, и отправил меня проверить, как ты тут, — беспечно сказала она, положив руку на дверной косяк. — Я могу войти?.. — Да, конечно, — сказал Ишигаки, мысленно спрашивая то же самое у нее. Шизука улыбнулась и наклонилась, расстегивая босоножки. Ишигаки поспешно уставился на стену, словно там открылся портал в иное измерение. Разувшись, Шизука протянула ему пакет, на который он вначале не обратил внимания. — Вот. Тут немного фруктов и упаковка кексов. Я понимаю, не лучшая еда для мужчины, но… — Нет, все замечательно! — Ишигаки вцепился в пакет. — Ты… эээ… замечательно придумала, спасибо! — Ну, я же должна заботиться о моем семпае, — Шизука вдруг подмигнула ему, отчего Ишигаки словно ударило током. — Я в ванную. — Ага. Я это… сейчас чай приготовлю, — выдохнул Джун, пытаясь сфокусировать зрение. «Может, купить в аптеке что-нибудь бромосодержащее?.. Так и крышей двинуться недолго». Чайник трясся в его руках, так что наполнить его водой казалось подвигом. «Мы просто выпьем по чашечке чая, я буду держать себя в руках, я не попытаюсь взять ее прямо на этом столе в окружении фруктов… И нет, я не буду думать о том, как можно использовать этот апельсиновый сок…» — Джун… прости, я умывалась и облила всю блузку, — раздался за спиной немного жалобный голос. Ишигаки повернулся и застыл. Чайник вывалился из его рук, разбрызгивая с таким трудом набранную воду. Шизука стояла в дверях, держа в руке насквозь мокрую блузку, и стыдливо переступала с ноги на ногу. — Э… Аы… — Ишигаки пытался отвести от нее взгляд, но это было практически невозможно. Шизука подошла к нему ближе, аккуратно переступив через чайник, и небрежно бросила блузку в раковину. — Тебя не смутит мой вид? — поинтересовалась она, заводя руки за спину. Джун подумал, что если он сейчас проснется — он выбросится из окна, потому что после таких снов жить не хочется. Белый бюстгальтер с мягким шорохом упал на пол. — Я… могу дать рубашку, — жалобно пробормотал Ишигаки. Шизука закатила глаза и, взяв его ладонь в свою руку, положила ее себе на грудь и слегка сжала пальцы. — Джун. Ты удивишься, но мне нахрен не нужна твоя рубашка, — проникновенным голосом сказала она. — Или мне полностью раздеться? Ишигаки подумал, что его репутация как мужчины и так уже достаточно настрадалась, и молча поцеловал ее. А дальше все было именно так, как он мечтал весь этот бесконечно жаркий день — и ноги, обхватившие его за пояс, и пальцы, вцепившиеся в его волосы, и хриплый голос: «Да! Еще! Сильнее! Да!!!» И, конечно, их уже не интересовал тот факт, что за окном, посрамив синоптиков, начался дождь... Этот день подходил к концу, но за ним последуют и другие дни — наполненные не только серой работой, но и более приятными вещами. И в этом Ишигаки был твердо уверен.