Iron sky

— Господин Чон, примите новую партию, две особи, — вытянулся в струнку перед исследователем молоденький офицер. — Две? — удовлетворенно переспросил Чон Дэхен. — Две — это хорошо… Их погрузили уже в капсулы? — Погрузили, осталось лишь вам протокол заверить. Проверив прибывших подопытных по сканэкранам и распорядившись доставить их в очистную камеру, ученый оформил документы, одновременно благодаря боевиков за оказанную услугу. Все-таки их работа сопряжена с определенным риском; не только следить за ближайшими окрестностями за Барьером, но и добывать живые образцы довольно сложно. Экспедиции же вглубь опасных территорий финансировать никто не желал: военные люди — редкие кадры, не каждый выберет себе такую судьбу, и зачастую эта профессия передавалась из поколения в поколение в семьях. Их хватало только на патрулирование границ по графику. А без обученных людей подобная затея обречена на провал: слишком уж опасно за барьером. После очистки все особи были автоматически направлены в готовые боксы, каждый в отдельный. Уже там специальной аппаратурой брались все пробы на анализы и изучалось поведение образцов. Дэхен самолично проследил за процессом, еще раз проверил надежность и изоляцию закрытых боксов и просмотрел первоначальные результаты анализов. Как же эти существа похожи на нормальных людей… Только горе тому, кто в это поверит — низшие людьми ни в коей мере не являлись. Разрушение мозга необратимо, поведение выловленных подопытных также свидетельствовало об этом. В остальном же — никаких видимых отличий, кроме пигментных рисунков на коже. Профессор Пак на пополнение отреагировал неожиданно равнодушно, отдал необходимые распоряжения, но без того энтузиазма ученого, который несколько лет назад и привлек Дэхена. В последнее время мужчина был несколько отрешен от текущих дел лаборатории, будучи занят какими-то разбирательствами в Верховном Совете, и на осторожный интерес Чона с сожалением отвечал, что их исследования считают «малообоснованными». — Видишь ли, многие недовольны, что на нас выделяется такое финансирование. Опять приходится доказывать нашу пользу. Думаю, в будущем и тебе придется побывать на подобных заседаниях в защиту проектов… А пока — расслабься и работай. Пак Юнмин был действительно расстроен, он устал из раза в раз убеждать коллег в том, что не стоит развивать лишь интенсивный путь развития. Население Городов увеличивается, за последний год было начато строительство еще трех, а ведь когда он только начинал свою карьеру, нормой был один город в десять лет. Человечество восстанавливается, и потому нужно расширяться. Ученый надеялся, что его внуки смогут жить без Барьера, что вскоре надобность в нем отпадет. Многолетние исследования вируса подходят к завершению, последний выведенный антиген сумел даже успокоить больного ирасцибилика. В итоге тот, конечно, погиб, но его мозг был безвозвратно поврежден, и когда лекарство спровоцировало рост новых связей, восстанавливаться там было просто нечему. Его команде микробиологов нужно лишь немного времени, и на следующем Собрании профессор Пак его выиграет, обнародовав доказательства искусственного происхождения Irascibilem immodicus. *** Во время разговора со своим учителем Дэхен еле подавил зарождающийся гнев. Как смели они утверждать, что их исследования бесполезны?! Буквально полгода назад лаборатория предоставила Совету новый эмоподавитель, действующий в течение целых суток. Теперь людям не приходится постоянно ходить с неудобными браслетами, делающими инъекции каждые два часа. И изготовлять его намного проще, чем старый! Хотя сейчас молодой ученый не отказался бы и от него. Дэхен с трудом сдерживал рвущиеся эмоции и думал, как просто было раньше, когда можно было жить как все и глушить их искусственно. Людям творческих профессий, где нужна интуиция, использовать подавители не запрещалось, но и не поощрялось. Ученым-экспериментаторам часто помогали впечатления о работе, мгновенные озарения. Вряд ли их команда смогла бы достигнуть своих результатов, если бы они боялись не справиться с эмоциями. И почему он выбрал свою работу?.. Вновь мысли возвращаются к учителю, оказавшему влияние на его решение. Завтра профессор улетит на XIV Международную Научную Конференцию, отстаивать свои труды и убеждения. До его возвращения нужно успеть выделить вирус из организмов новых образцов и изготовить на его основе вакцину для прививания мышам. А потом самое сложное — поймать момент, когда организм животных выработает антитела, чтобы нейтрализовать враждебные клетки. Работы хватает. Однако даже на обязательной ежевечерней прогулке по городскому парку Дэхен не мог справиться с непонятным ощущением. Ему хотелось действовать, словно времени оставалось мало, хотя торопиться — бессмысленно, все, что зависело от него на данном этапе, уже выполнено, и продолжать можно будет лишь через день, когда реакции пройдут. Доброжелательно улыбаясь встречным и раскланиваясь со знакомыми, парень размышлял о новых образцах, вернее, об одном из них, из второго бокса. Начать хотя бы с запоздалого пробуждения — он должен был очнуться на несколько часов раньше. Уже взяли все необходимые пробы от него, пустили их на обработку и должны были приступать к следующим тестам, но не могли из-за не пришедшего в сознание низшего. Да и после поведение его было странным. Реакция на стандартные раздражители физически была положительной, детекторы фиксировали чрезмерную для здорового человека чувствительность, по ним испытуемый полностью соответствовал всем требованиям, однако. Его поведение было… слишком осознанным? слишком разумным? Нет, очнувшись, он сразу же попытался избавиться от сдерживающих потоков, но не так активно, как должен был. Как будто ему что-то мешало, или как будто он с первых же попыток понял их бесполезность и продолжал лишь по инерции. А реакция на свет? Обычные образцы при воздействии яростно вырывались, изредка некоторые особи даже прорывались через силовое поле и успевали безжалостно покалечить оборудование прежде, чем их обезвреживали. Этот был слишком спокоен, почти как человек; он пытался уйти от воздействия, но по большей части терпел, и это было потрясающе. Новый вид? Вирус мутировал настолько разительно? Все-таки многие десятки лет признаки оставались неизменными. В любом случае, этот инфицированный требовал дальнейшего изучения. Возможно, испытываемое Дэхеном беспокойство было вызвано эмоциональным возбуждением от открывающихся перспектив, или же… Предвкушение. Конечно, непонятное ощущение в груди было предвкушением. Ведь беспокоиться не о чем.