Свеча горела на столе

Первой до такой безумной идеи додумалась Перо. Она и до Взятия являла собой взрывоопасное сочетание дотошности ученого, любознательности ребенка и взбалмошной непредсказуемости безумца. После Взятия ее склонность к рискованным опытам над собой и окружающими усилилась вдвойне, если не втройне. Перо была из тех, кто непременно ткнет палочкой в спящее чудовище, в мастерской алхимика смешает любые попавшиеся под руку компоненты и не упустит случая всласть покопаться в чужой голове. Они были Взятыми нового поколения. Сотворенными Госпожой, а не мрачным и до сумасшествия одержимым властью над миром Властелином, похороненным в лесах на севере. Пока их насчитывалось всего трое. Прежде они выступали на стороне Белой Розы. Воительница и стратег Шепот. Чародейка Перо. Ее супруг, колдун и прирожденный дипломат Странник. Шепот родилась в Висте, Перо – в вольном городе Розы. Странник пришел откуда-то с юга, как бы не из самих Самоцветных городов. Жизнь в качестве Взятых, как выяснилось, не очень изменила их характеры. Это прежние Взятые за триста лет заточения в могильниках Курганья изрядно подвинулись рассудком и рассорились со своими мозгами. Там, где можно было решить дело переговорами, Взятые древних времен предпочитали испепелить все до основания. Где достаточно было обойтись смертью одного-двух человек, истребляли сотню. Новым Взятым это не шибко нравилось. У них имелось собственное представление о том, как следует преобразовывать мир к вящей славе Госпожи. Сейчас они ходили в ее любимчиках. Госпожа закрывала глаза на мелкие проступки и чрезмерную инициативу, и троица новых Взятых развернулась вовсю. Когда из Арчи, с далекого северного побережья, долетела весточка с просьбой о помощи, Госпожа повелела именно им наведаться за Воландерские горы. Разобраться, что происходит. «И наказать, кого попало», – вполголоса съязвил Странник. Странноватый чужак совершенно не трепетал перед могуществом Госпожи, частенько позволяя себе иронию по отношению к начальству. Он даже через ритуал Взятия прошел, сохранив на лице чуть кривоватую улыбку – которая осталась с ним навсегда. Казалось, Страннику все едино, кому служить и чью истину исповедовать. Лишь бы оставаться рядом с Перо да иронизировать над несовершенством мира. Арча, куда прибыли Новые Взятые, оказалась совершеннейшим захолустьем. Промерзлая, продуваемая ветрами с моря, населенная апатичными, разоряющимися горожанами, исповедовавшими культ смерти. О мертвецах здесь заботились лучше, чем о живых. Горожане побаивались чужаков, хранили свои секреты и были готовы прирезать соседа за пару лишних грошей. Над городом высился причудливый и устрашающий Черный замок. Его бастионы и здания росли сами по себе и выглядели так, словно были отлиты из черного стекла. Все сходились на том, что замок появился в Арче лет десять назад. Кто начал его строить и живет ли внутри кто-нибудь – обывателей не интересовало. Горожане предпочитали даже не смотреть лишний раз в сторону замка. Словно надеялись, что в одно прекрасное утро мрачное чудо сгинет само собой. Шепот такой подход к делу не устраивал. Шепот желала очевидных и наглядных результатов, четких ответов, логичных выводов и быстрых действий. С помощью приданного ей в подчинение Черного отряда она попыталась расшевелить город и разузнать хоть что-нибудь. Однако ее решительные намерения увязали в паутине недоговоренности и нерешительности горожан. Никто ничего не знал, никто ничего не хотел знать, никто не желал сотрудничать, добровольно или принудительно. Шепот стервенела день ото дня. Странник, обладавший неисчерпаемыми запасами терпения, пошел другим путем. Он создал обширную сеть лазутчиков, ежедневно собирая и обдумывая многочисленные донесения. Перо, пару раз облетев замок на ковре-самолете и не встретив достойных противников для шумного и эффектного сражения, заскучала. Скучающая Перо порой становилась опасна для окружающих. Однако сей раз ее вниманием завладели умения Взятых. В частности те, что позволяли обмениваться мысленными сообщениями. Обычно таким образом Взятые получали приказания от находившейся вдалеке Госпожи или составляли планы совместных действий. Перо на этом не остановилась. Она обнаружила, что способна не только передавать сообщения, но и творить выдуманные образы. Если в этот миг она призывала кого-нибудь из Взятых, его мысленному взору являлось то, что она вообразила. Перо нарекла свое создание Призрачным Чертогом и принялась рьяно экспериментировать. Результаты пришлись ей по душе. Поздравив себя с успехами, Перо побежала к Шепот – делиться открытием. Генерал выслушала и честно призналась, что ни черта не поняла. Ну, кроме того, что Перо неохота возиться с проблемами Арчи и ей взбрела в голову очередная блажь. Раздосадованная чужой тупостью Перо топнула ногой. Войдя с Шепот в мысленный контакт, наглядно показала, что конкретно имеет в виду. Воительница ошарашенно затрясла головой, посоветовав Перо пойти и заняться чем-нибудь полезным. Чародейка фыркнула и умчалась, цокая каблуками и звеня оккультной бижутерией. Перо ужасно беспокоил тот факт, что, будучи Взятой, она лишилась личной жизни. Молодая колдунья только успела выйти замуж, как на следующий же день угодила в западню, очутилась в Чарах и была Взята. Ее колдовские способности и таланты неимоверно возросли, но вот жизнь обычной женщины с плотскими радостями оказалась под запретом. Госпожа лично разъяснила новой Взятой, что к былому возврата нет. Теперь Перо и Странник будут только союзниками и соратниками. Шепот по отсутствию высоких чувств никогда не тосковала. В прежние времена, когда ей становилось невмоготу, она находила себе мужчину или женщину на пару ночей. Странника вроде бы тоже все устраивало, но вот Перо... Перо вели по жизни неугомонность, настырность и изобретательность. По справедливости, ее следовало именовать не Пером, а Шилом-в-заднице. Не встретив понимания у Шепот, обиженная Перо кинулась жаловаться Страннику. Тот благосклонно выслушал и даже посетил Призрачный Чертог. Где лично убедился в том, что Перо действительно удалось отыскать способ ловко обойти запрет Госпожи. – И ты туда же? – раздраженно огрызнулась Шепот, когда Странник обмолвился об открытии Перо. – Вам двоим что, заняться больше нечем? Так я быстро найду! Однако Странник вынудил ее заинтересоваться и прислушаться. Сладкоречивый южный змей был на удивление рассудителен, упирая на то, что даже Взятые нуждаются в отдыхе. Шепот не помешало бы расслабиться, ибо она порой становится слишком раздражительна. Что дурно сказывается на ее распоряжениях и мешает мыслить здраво. Да, Арча – самое унылое место в мире. Порой ему самому хочется поджечь мерзкий городишко со всех четырех концов. Перо выдумала недурное средство малость развеяться. В Призрачном Чертоге вполне можно представить себе полыхающую Арчу. Или что-нибудь еще, столь же радующее взоры. – Гм, – сказала на это Шепот. Интуиция шептала, что ее втягивают в авантюру, что она не должна отвлекаться... но вот уже сколько лет она исправно тянула военную лямку, то на стороне Белых, то на службе у Госпожи – и никто, никогда не предлагал ей отвлечься от дел! – Ответь-ка честно, ты просто голову мне морочишь? Странник с обманчиво смиренным видом развел руками. Мол, поступай, как знаешь. Не хочешь – не надо. Кто я такой, чтобы тебя принуждать? Он ушел, весь такой многозначительный. Вечером генерал заперлась в своей комнатушке, маленькой и промерзлой. В окно яростно лупили снежные заряды. Плохо закрепленные в переплетах маленькие стекла дребезжали. По-над полом тянуло ледяным сквозняком, белье на постели отсырело и воняло плесенью. Шепот выставила на стол свечу, как учила Перо, сосредоточилась на подрагивающем огоньке. И плавно, незаметно для себя вступила в распахнутые двери Призрачного Чертога. Первое, что увидела Шепот, было здоровенное зеркало в оправе черного янтаря. Отразившаяся в нем женщина явно была самой Шепот. За вычетом двадцатилетнего износа. Шепот из зазеркалья не ведала утомительных переходов, голода, ранений и отчаяния. Не стриглась накоротко, как солдат, и носила не доспехи, а платье. Настоящее платье зеленого и голубого шелка, с глубоким вырезом, кружевами, нижними юбками и прочими выкрутасами. И оно ей шло. Шепот хмыкнула. Повернулась, оглядев себя со всех сторон. Перо говорила, Чертог дает шанс встретиться со своей внутренней сущностью. Представить себя ожившей мечтой. Выходит, ей всегда хотелось почувствовать себя благородной дамой? А может, ей к лицу что-нибудь другое? Бальное платье исчезло. Женщина в зеркале облачилась в плотно облегающий костюм из тончайшей черной кожи. Обильно украшенный вороньими перьями, черепами мелких зверьков и драгоценными камнями. Именно так в представлении простецов, запуганных агитаторами Белых, выглядела истинная Взятая. Сущее воплощение тьмы и зла неопределенного пола. Налюбовавшись, Шепот вновь пожелала измениться. Ее окутало множество прозрачных тканей, развевавшихся при полном отсутствии ветра. Она примерила пестрый и откровенный наряд жительницы Самоцветных городов, увиденные однажды на полуосыпавшейся фреске жутковатые доспехи Лунного Пса и сшитое из тысяч хрустальных бусин платье королевы Ильбы. Последнее понравилось ей больше всего – оно звенело и искрилось при каждом шаге. Шепот стало весело. Взятая давным-давно не испытывала ничего, отдаленно похожего на веселье. Она уже начала забывать, каково это – когда на душе легко и беззаботно. Увенчав себя диадемой, Шепот отправилась дальше. За мерцающим болотными огоньками порталом начиналась плавно изогнутая широкая лестница. Неторопливо сойдя по ступенькам, Шепот попала в круглый зал, освещенный зловеще потрескивающими факелами. На возвышении в центре зала располагалась причудливого вида конструкция. Основой служила широкая арка, вокруг которой медленно вращались большие и маленькие дуги. Сооружение неярко переливалось оттенками начищенной меди и старой бронзы. Порой по нему ливнем пробегали радужные искры. К нижней части арки двумя цепями был прикован человек. Он стоял в напряженной позе, сильно прогнувшись с пояснице, с задранными вверх руками и приподнявшись на цыпочках. Из одежды на нем имелись несколько серебряных цепочек. Подойдя ближе, Шепот увидела, что лицо прикованного закрыто кожаной маской без глазниц, плотно охватывавшей подбородок и не позволявшей ему открывать рот. Удивленно похмыкивая, Шепот обошла живую скульптуру. Это был парень – молодой, длинноногий, тонкий в талии и для мужчины слишком узкий в плечах. Темные, всклокоченные волосы очень напоминали воронье гнездо на голове Перо. Перо. Ну конечно же. Кого еще она ожидала встретить в Призрачных Чертогах, не Властелина же собственной персоной? Тогда становилось ясно, почему плененный – мужского пола. Как-то с пьяных глаз Перо, тогда еще колдунья армии Белой Розы, пустилась в откровения. По большому секрету разболтав такой же набравшейся под завязку Шепот о том, что на самом деле она, Перо, не девица, а парень. Такой, малость неудавшийся. С пристрастием к женской одежде и блестящим украшениям. Шепот невпопад кивала и поддакивала, не особо вслушиваясь в сумбурное бормотание чародейки. Выходит, это правда. Под своими тряпками Перо самый натуральный пацан. Как же тогда Странник на ней женился – или для него не имело значения, кого брать в супруги? А может, это воплощенная греза Перо, ее овеществлённая мечта – стать парнем? Перо слышал ее шаги и перезвон хрустальных капель. Неловко поворачивал голову на звук, следя за ней. Шепот малость растерялась, не зная, надо ли попытаться снять с Перо цепи или лучше малость обождать. С лестницы напротив, точной копии той, по которой сошла Шепот, легким, подпрыгивающим шагом спустился Странник. Не в сером и давно нуждавшемся в починке балахоне, в котором Шепот привыкла его видеть, но в черно-алом наряде, больше подходившем важной шишке из Чар. Заметив Шепот, он восхищенно цокнул языком и поклонился: – Ты все-таки пришла. Я был уверен, ты никогда не отступишь перед неизведанным. – Ага, – кивнула Шепот. – Я такая. Только не очень понимаю, что здесь делаю. – Потакаешь любым своим желаниям, – объяснил Странник. – Кстати, я обещал тебе горящую Арчу. Он взмахнул рукой. Мраморные стены, факелы, лестницы – все исчезло. Они стояли на площадке рядом с Выгородкой, огромными городскими катакомбами. Внизу пылал город. Ручьи огня лениво текли вниз, к гавани. Корабли пытались отвалить от причалов и выйти в море, сталкивались, ударяясь бортами и цепляясь мачтами. Голосили люди, бессмысленно мечась по узким улицам и понимая, что город не спасти. Порыв ветра швырнул пригоршню искр на голую спину Пера, и тот судорожно задергался в оковах. Бусины на платье Шепот вызванивали паническую мелодию. Странник взял ее за руку, и она не оттолкнула его. Странник поцеловал ее. Сугубо интимное действо не вызвало у Шепот привычной брезгливости. Губы у него были сухие и шершавые, прикасаться к ним было приятно. Снизу долетел треск и грохот обрушившегося дома, а они самозабвенно целовались. Шепот и впрямь ощутила себя помолодевшей на два десятка лет. Странник обнял ее, потянул крепко стягивавшие платье на спине шнуры, но Шепот отрицательно мотнула головой. Он не настаивал. Если Шепот необходимы доспехи, даже такие символические, как нашитые на муслиновую основу кристаллы, так тому и быть. Плавно изогнутые дуги, торчавшие из арки, очень подходили для того, чтобы на них опираться. Шепот стояла лицом к лицу с Пером, ощущая его частое, горячее дыхание и слыша, как он сдавленно постанывает сквозь зубы. Дразня своей недосягаемой близостью. Малость повернув голову, над плечом Перо она видела полыхающую Арчу. Странник что-то сделал с ее платьем: оно распалось на длинные полосы, от талии и вниз. Шепот крепко держалась за холодный металл, ожидая, что вот-вот оставит на нем вмятины от пальцев. Она смотрела на гибнущий город, жадно втягивая раздувающимися ноздрями вонь горелого дерева, в то время как Странник брал ее. Неторопливо, с уверенной основательностью и сознанием того, что им совершенно некуда спешить. Он не свел ее с ума и не вынудил верещать, как свинья на бойне – Шепот была выше этого – но никому из ее былых мужчин не удавалось того, чего добился Странник. Он дал ей возможность на пару мгновений почувствовать себя счастливой. И, когда это случилось, плясавший внизу огонь с жутким ревом взвился к низким облакам, поглотив Арчу и Взятых. Их выбросило обратно, в круглый зал. Странник очень бережно и церемонно отпустил ее. Шепот перевела дух, поймав себя на желании сказать "спасибо" и вовремя прикусив язык. Рядом с аркой возник тяжеловесный трон, украшенный оскаленными мордами чудовищ. Шепот с наслаждением упала в его глубины. – А что насчет нее... него? – спросила она, махнув в сторону Перо. – С ним все куда занимательней, – отозвался колдун. – Ты точно знаешь, чего хочешь. Он пребывает в плену у самого себя. – Так все-таки он или она? – Шепот хотела внести определенность в загадку Пера. – Какая разница? – пожал плечами Странник. – Мужчина, женщина – просто избранная на эту ночь маска. Перо нравится быть пленником. Воображать себя беспомощной игрушкой судьбы и жертвой чужих прихотей. А ты – ты можешь распоряжаться его участью. К примеру, вот так. Он сделал неспешный пасс руками. Над выгнутой спиной Перо возник длинный, тонкий нож, остро и холодно сверкнувший вставленным в навершие алмазом. Нож опустился, коснувшись кожи. Поплыл от лопаток к крестцу, вычерчивая тонкую линию. Перо затанцевал на месте, уворачиваясь от кусающих поцелуев отточенной стали. На светлой коже выступила цепочка набухающих алых капель. Шепот склонила голову набок, невольно облизнув губы. Ее начинала захватывать предложенная игра. Она сотворила второй клинок, и Странник ободряюще кивнул ей. Ножи запорхали, согласованно выписывая на коже сплетения диковинного узора. Перо мотал головой, отчаянно вертясь из стороны в сторону и не в силах предугадать, где возникнет следующая рана. Крепление маски не давало ему возможности кричать. Обострившиеся чувства Шепот улавливали ощущаемую им боль и беспомощность, смешанные в равных долях с острым, щекочущим нервы удовольствием. Они создали из Перо живую кровоточащую статую, безликую и страдающую. Их творение было достойно центрального места в храме какого-нибудь древнего, безумного божества. Щелчком пальцев Странник убрал кровь, оставив живописную паутину шрамов и царапин. Свод арки, к которой был прикован Перо, разошелся в стороны и плавно наклонился вперед, увлекая пленника за собой. Теперь он был вынужден стоять, преломившись в пояснице и широко разведя руки в стороны. Его задница при этом соблазнительно оттопырилась. Шепот и Странник переглянулись и ухмыльнулись, без слов поняв замысел друг друга. Витающие в воздухе клинки слились воедино, начав преобразовываться. Ножи превратились в фаллос, отлитый из матово поблескивающего металла и превышающий скромное человеческое достоинство по меньшей мере вдвое. – Таран Властелина, – со смешком представил Странник. – Которым он брал Взятых былых времен, – развила мысль Шепот. – Хотя нет, у Властелина хрен должен быть раза в три побольше. Но мы не гиганты прошлого, нам и такое сойдет. Да, Перышко? Перо мелко задрожал, когда большой холодный предмет вкрадчиво потерся о его живот. Странник дразнил его, позволив сполна осязать грозный размер, объем и увесистость вылепленного из металла члена. Убедившись, что Перо представляет себе то, с чем ему придется иметь дело, подвел устрашающий фаллос к расщелине меж ягодиц. Вкрадчивым движением указательного пальца Странник направил парящий член к тайной цели, которую ему надлежало поразить. Металлическая головка коснулась темного отверстия. Надавила, раздвигая складки упругой плоти. Перо забился с такой силой, что рухнул на колени. Не успевший даже слегка погрузиться фаллос выскользнул, со звоном упав на мрамор. Шепот заставила арку породить дополнительную пару цепей и широкий пояс, плотно охвативший талию Перо. Чтобы окончательно лишить его возможности дергаться, добавила цепи на лодыжках. Все повторилось: прикосновение, нажим, давление, томительно медленное погружение. Перо извивался всем телом, являя собой именно то, чем ему хотелось быть – беспомощную жертву, отданную в руки порочных и забавляющихся мучителей. Он хрипел и стонал, пока металлический таран проникал в него все глубже, скрывшись уже наполовину. Странник тяжело дышал и жмурился – видимо, разделяя те ощущения, что испытывал Перо. Шепот встала. Подойдя к арке, отстегнула крепления на кожаной маске, рывком сдернула ее и бросила на пол. Маска вспыхнула, сгорая. Ей хотелось увидеть лицо Перо в этот миг, и она его увидела. Искаженное болью, похотью, отвращением к себе и желанием, оно было экстатически прекрасным. Шепот никогда в жизни не встречала среди людей такой красоты, режущей сердце тупым ножом. Она опустилась на колени, взяв лицо Перо в ладони. Из уголков мутных от вожделения, ничего не видящих глаз стекали слезы. Шепот поцеловала эти глаза, ощутив на губах их соль и сладость. Перо в кровь изгрыз губы, к которым вернулась способность кричать. Он больше не стонал, из его горла рвались бессвязные, неразборчивые звуки, похожие на чудовищно искаженную речь на давно исчезнувшем языке. Шепот гладила его тело, горевшее, как в лихорадке. Перо больше не рвался, пытаясь избежать проникновения в себя. Он двигался сильными, плавными рывками, подаваясь назад и всем телом резко насаживаясь на пребывавший в его теле предмет. Перо со всем пылом отдавался несуществующему созданию, так настойчиво и жестоко овладевшему им, изнемогая от страсти и сознательно причиняя себе боль. Ладонь Шепот отыскала его достоинство, налившееся кровью и плотно прижатое к животу. Она ласкала его, с силой сжимая вставший член и, кажется, он осознал ее присутствие. Ткнулся лбом в поставленное плечо, раскачиваясь на цепях и всецело принимая в себя то, что они могли и хотели ему дать. Когда он кончил, обрызгав семенем руку Шепот, его цепи истаяли. Перо упал в объятия Шепот, редко кого обнимавшей. Но сейчас она прижала его к себе, целуя запрокинутое лицо и мягкие, податливые губы. Сожалея о том, что рождена женщиной и не в силах доставить ему такое мучительное и болезненное наслаждение. А потом она вспомнила, о чем говорил ей Странник. Облики, выбираемые ими, не более, чем маски. Маски могут быть любыми. Их множество, только руку протяни. Той бесконечной ночью они побывали в знаменитых Садах Опала, отведав каждого из тамошних редкостных блюд и развлечений, чья изысканность граничила с извращенностью. Шепот стала мужчиной и танцевала под тягучую, завораживающую музыку со Странником, принявшим обличье хрупкой и очаровательной девы. Они наведались в заброшенные столетия назад руины Чама. Там, на потрескавшемся алтаре храма давно забытого божества Шепот обладала Пером – столько раз, сколько ей хотелось, пока чародей не охрип от истошных воплей и не запросил пощады. В уединенной бухте на берегу моря Мук Шепот сидела на теплом песке, неспешно пересыпая в ладонях крохотные раковины, пока Странник и Перо-девушка занимались любовью в полосе прибоя. Шепот украдкой сговорилась с Перо швырнуть не ожидавшего такого коварства Странника на растерзание демонам. И пока адские твари, азартно визжа, драли чародея раскаленными крючьями и насиловали во все дыры, Шепот обжималась с Перо. Та ничуть не возражала, когда Шепот запустила ей руку промеж ног, глубоко погрузив палец в нежную, горячую тайну. Перо оказалась такой покладистой и такой шелковистой изнутри и снаружи, что Шепот никак не могла от нее оторваться. Тискала, целовала в губы, что не способны говорить, вылизывала пальцы чародейки, а та смеялась и пыталась отнять руку. Вернулся одолевший армию бесов и изрядно потрёпанный Странник, сурово потребовав от дам воздаяния. Мол, оставили его в обители скорбей, а сами бессовестно улизнули веселиться. Перо немедля свалила всю вину на Шепот, а Шепот и не отрицала. Колдуны отвели Шепот на многолюдную рыночную площадь Роз. Втащили на возвышение для публичных наказаний и заставили опуститься на четвереньки, заковав в колодки. После чего при всем честном народе отымели разом в рот и задницу, пока добрые горожане орали, хохотали, давали советы и требовали пустить Шепот по кругу. Странник и Перо так усердно трудились, что Шепот чуть не подавилась хлынувшим ей в горло семенем. Шепот уже не могла толком вспомнить и опознать места, что создавал по их воле Призрачный Чертог, и образы, которые они сменили. Все сливалось в бесконечную, пеструю карусель. Они разоряли и созидали города, совокуплялись, насиловали и убивали друг друга. Помнится, в какой-то миг она стала жрицей Перо, обратившейся кровожадной богиней, и после долгих пыток принесла Странника ей в жертву. Потом она сама погибла на поле боя. Странник с утончённой жестокостью обладал ее мертвым телом, расчленив его заради создания колдовских талисманов из ее органов. – Свечи догорают, – с грустью сказала Перо. Они лежали втроем в одной постели, огромной и старой, под нависающим балдахином. Шепот только что сползла со Странника, на котором увлеченно скакала верхом. Голая Перо сидела на ворохе подушек, скрестив длинные ноги и вращая меж ладоней шарик магического огня. – В Арче утро. Она улыбнулась, показав остренькие зубки: – Кто за то, чтобы повторить? Что, единогласно? Ах, Шепот, какая ты все-таки испорченная. – Я простой и грубый солдат, – отбрила Шепот. – Это вы, глубоко порочные колдуны, втянули меня в свои игрища, соблазнили и развратили. Я вам за это страшно отомщу. Тебе, – она ткнула Странника кулаком в бок, – проверчу вторую дырку в заднице. А тебя, – она задумалась, изобретая достойное и суровое наказание для Перо, – тебя заберу в штаб. Будешь с утра до вечера переписывать бумаги красивым почерком, вместо того, чтоб порхать в небесах и вытворять глупости. – Не надо! – жалобно взмолилась Перо и истаяла. Ее тонкий призрачный силуэт несколько ударов сердца висел в воздухе, прежде чем осыпаться на подушки градом мельчайших капель. Странник улыбнулся Шепот, поцеловав ей на прощание руку – и тоже исчез. Шепот ощущала теплое касание его губ на коже, даже когда разлепила смерзшиеся ресницы и очнулась в напрочь выстывшей комнатушке. За ночь ветер все-таки распахнул створки окна, и на полу высился небольшой островерхий сугроб. В дверь стучались, выкликая генерала. Странное дело, после проведенной в Чертоге безумной ночи Шепот чувствовала себя удивительно бодрой и освеженной. В голове прояснилось. Мысли выстраивались четкими рядами, идеи вспыхивали праздничными фейерверками. Теперь Шепот точно знала, что ей надлежит предпринять в отношении проводимого в Арче расследования, и как побыстрее добиться толковых результатов. Она взорвет этот паршивый городишко, и Госпожа одобрит ее решение. А еще ее подспудно грызла вкрадчивая мыслишка о том, развлекались ли когда-нибудь подобным образом Властелин и Госпожа. И известно ли нынешним Взятым об этой потаенной лазейке разума? Может, они тоже украдкой навещают друг друга. Предаются общим воспоминаниям о былых победах, вспоминают дни, когда они были живы и молоды. Или строят коварные замыслы. Или поджигают весь мир и наслаждаются, глядя, как он гибнет в муках и страданиях. При всем старании Шепот не могла представить, к примеру, Хромого и Буреносицу в одной постели. Скорее уж они будут долго и изобретательно убивать друг друга. А когда все закончится, подумала Шепот, отпирая дверь и впуская ординарца, они непременно вновь сойдутся втроем в Призрачном Чертоге. Уж она найдет, чем поразить этих воображал-чародеев. Пусть даже не надеются одержать над ней верх. Она всегда выходила победительницей из любых стычек, справится и здесь. Но боги свидетели, какие же сладкие губы у Перо.