***
- И запомните, девушки, времени у вас в обрез. С рассветом всё рассеется. Во сколько? - В 4.32, - хором ответили мы. - Умницы! – мадам Ла Флёр довольно кивнула. – И помните, вы сегодня – королевы бала. Такие молодые, красивые, полные сил и энергии. Эх, - она печально вздохнула, - где мои восемнадцать лет… - Вы прекрасно выглядите, мадам Ла Флёр! – тут же возразили её ученицы. – По Вам и не скажешь, что второй век пошёл! Лет двадцать пять, не больше! - Ох, не смущайте меня, - она легонько похлопала себя по розовеющим щекам. Её кожа, светлая и бархатистая, еле заметно светилась в наползающих сумерках вечера. – Мы отвлеклись, - мадам быстро взяла себя в руки. – Сегодня очень важный вечер. Всё то, чему вы учились эти десять лет, может пойти насмарку, если вы не добьётесь цели этой ночью. Мы согласно закивали, хотя, надо сказать, внутри было, ой как, не спокойно. Я видела, как девушки переглядываются украдкой, бросая друг на друга растерянные взгляды. Нас готовили к этому, мы знали об этом дне с самого начала. Но вот он пришёл – и мы в лёгком испуге стоим на пороге судьбы. Теперь только от нас зависит наше будущее. Это пугает, и хочется спрятаться и дать жизни самой определиться, без моего участия. Но так нельзя. На кону слишком много. - Мелани, - мадам обратилась к самой тоненькой, почти прозрачной девушке, чьи белые, как горный водопад, волосы струились по спине до самой талии. – Думаю, Чанёль уже готов. У тебя всё получится, - она коснулась бледной щеки. – Встретимся на рассвете. Девушка смиренно поклонилась. - Франческа, - мадам повернулась к жгучей брюнетке, в чьих глазах, казалось, черти развели огонь, и провела ладонью по смуглой коже. – Он не уйдёт от тебя сегодня, дорогая. - Естественно, - девушка хитро улыбнулась, чуть прищурив глаза и предвкушая интересную охоту. - Я хочу знать детально, как ты поймала Бекхёна, - улыбнулась мадам. – Встретимся на рассвете. Франческа покорно кивнула в ответ, в предвкушении чуть закусив полную нижнюю губку. - Хёндже, - мадам Ла Флёр махнула рукой перед лицом миниатюрной девушки с ровно подстриженными до плеч коричневыми волосами. – Хёндже, ты меня слушаешь? - О! Что? Да! – спохватилась девушка. – А что вы сказали? Мадам обречённо покачала головой. - Ещё ничего, Хёндже, но постарайся сосредоточиться на моих словах. Ты меня слышишь? - Да, мадам! Я внимательно слушаю! - Ты можешь хоть петь, хоть танцевать, хоть стихи читать, - всё, что угодно, лишь бы получить от Кёнсу то, что нужно. Ты меня поняла? - Да, мадам, - Хёндже согласно кивнула. – Я уже всё придумала. - Вот и замечательно, - мадам похлопала её по плечу. – Встретимся на рассвете. - Джулия, - она обратилась к миловидной девушке с короткой стрижкой и мерцающим камешком пирсинга в аккуратненьком носике, - скажи, ты определилась с избранником? - Да, мадам, - кивнула Джулия. – Это будет Ким Чондэ. - Одобряю твой выбор, - улыбнулась Ла Флёр. – Постарайся не размениваться по сторонам, а сосредоточиться на главном. Я понимаю, красивых молодых людей здесь сегодня будет много, но! Вам нужно только одно сердце. Не теряй эту мысль, Джулия. - Я поняла, мадам, - в глазах девушки ещё никогда не было столько уверенности и сосредоточенности. - Яни, - мадам Ла Флёр, наконец, повернулась ко мне. – Яни, Яни… Что ты решила? Руки от волнения похолодели. - Я… я не смогу, - пролепетала. - Мы уже десять лет говорим с тобой об этом, Яни. В чём суть этого ритуала? - В том, что только так мы сможем укрепить и усилить потоки и собственные силы, - заученно ответила я, уставившись на туфли мадам. - Тебе это нужно? - Да… - Что для этого надо? - Одно сердце. - Всего одно сердце, Яни. Разве это много, если поможет тебе стать сильной и могущественной? Я сглотнула и промолчала. - Значит, ты до сих пор сомневаешься? Я ощущала кожей сочувственные взгляды остальных девушек. Нам никогда не понять друг друга. - Надеюсь, сегодня ты встретишь того, кто изменит твоё мнение и укажет верное направление. Тебе нужно желать этого всей своей душой, каждой клеточкой, а иначе… Но, надеюсь, мы встретимся на рассвете, Яни, - и мадам ласково коснулась моих собранных в причёску волнистых волос. - Я отдала вам десять лет своей жизни, - она отступила назад, отдаляясь от нас, - собрала и обучила вас. Не разочаруйте меня, девушки. Ваша судьба в ваших руках. Если вы больше всего на свете желаете стать сильной ведьмой, то добейтесь этого сердца во что бы то ни стало. Услышьте сегодня до рассвета заветное «люблю» и возвращайтесь ко мне. Я говорила вам, что сила ведьмы в сердце мужчины, так возьмите же это сердце и станьте великими! Я верю в вас! Мы с Матерью Природой верим в вас! – звонкий голос пронизывал до костей, выворачивал наизнанку и тянул за собой, как собачку на поводке. Мадам Ла Флёр ещё раз окинула нас пятерых изучающим гордым взглядом и, удовлетворённо кивнув, рассыпалась на миллионы ярких серебряных искр. Это – признак Высшей касты. До этого нам ещё расти и расти. А пока… Нам, стоящим чуть в стороне, под кронами шелестящих деревьев, видно, как съезжаются к школе Сандерленда десятки машин. День летнего солнцестояния попал на выпускной бал. Для них, обычных жителей городка, это важное событие связано с переходом во взрослую жизнь. Мы же, потомственные ведьмы в шестнадцатом поколении, знаем, что на кону не просто взрослость. На кону – сила и будущее собственного рода. - Ну, что ж, начнём, барышни, - глаза Франчески хищно сверкнули сквозь прорези бархатной фиолетовой маски. - Начнём, - Джулия, скрестив руки, хрустнула пальцами. - Желаю вам приятно провести вечер, девочки, - мило улыбнулась Мелани. - И тебе, - отозвалась Хёндже, завязывая сзади бантом алой ленты маску на своих глазах. - И да свершится Судьба, - еле слышно произнесла я. И мы шагнули вперёд, оставив беззаботное детство, сжавшись, скулить под зелёными ветвями доброго дедушки-леса.***
Эта дурацкая традиция быть на выпускном балу непременно в пышном помпезном платье – просто ужасна. С непривычки, после джинсов и школьной формы ноги путались в складках, а каблуки так и норовили наступить на подол и оторвать его. Мне даже двигаться было тяжело, что уже говорить о цели моего визита… Привязать к себе на веки сердце… Это вам не какао выпить в ближайшем кафе или зажать самого красивого парня школы в мужской раздевалке. Нет, это гораздо серьёзнее. И что самое страшное в этом, по-моему, - это полное неведение второй стороны. Только мы знаем, что значит сегодня «люблю». Тот, кто скажет это сегодня мне, навсегда останется со мной. В его сердце чувство увеличится в десятки раз и станет крепким и нерушимым. Он никогда не посмотрит на другую. В его душе и мыслях останусь только я. Разве это не эгоистично? Мадам говорила со мной на эту тему сотню раз. Никто не обязывает меня любить его. Я могу уехать на край земли, бросив его здесь. Сердцем он уедет вместе со мной. И ведьму не должно волновать, что случится с ним после расставания. Как правило, мужчины чахнут, впадают в депрессию, спиваются, кончают с собой. Смогу ли я обречь на это обычного человека?.. Редкость среди нас – взаимные пары, такие, как Мелани и Чанёль, Хёндже и Кёнсу. И даже Бекхён, мы знаем, пылает страстью к роковой Франческе. Но нам сейчас всего восемнадцать, и кажется, что это – навсегда. Как часто первая любовь проходит, оставляя после себя дымку светлой или не очень грусти? А что потом? Устанет Мелани и оставит Чанёля, увлёкшись каким-нибудь непризнанным гением (писателем, художником или таким же музыкантом). И как он будет? Руки, и без того ледяные, кажется и вовсе начинает ломить. Насытится Франческа и бросится с головой в новый роман, а Бекхён? Что станет с ним? Даже думать об этом страшно… - Всё будет хорошо, всё будет хорошо, - как мантру, зашептала себе под нос. Почему я вечно думаю о других? Это их проблемы и если они готовы и осознают последствия, то вперёд и с песней. У меня своя проблема вселенского масштаба. Она не просто огромна, она неподъёмна, непреодолима и ещё куча таких вот «не». А всё потому, что я… Короче, всего год успела проучиться в этой школе. Мадам я знаю уже десять лет, но она меня отправила сюда только в начале этого года, поэтому я не то, что с одноклассниками, даже со своими девчатами подружиться не успела. Видно, не судьба мне стать сильной ведьмой и рассыпаться на миллионы мерцающих искорок, чтобы собраться за тысячи километров в уютном бунгало. Эх… Надо смириться с тем, что идти мне в медицинский и лечить людей. Это максимум, на что останется моих сил завтра на рассвете. Мимо чинно прошествовала Мелани, сразу направившись туда, откуда доносился громкий и заливистый смех. Как они вообще сошлись, такие разные? Она – сама кротость и смирение, он – сметающий на своём пути ураган. Но вместе они – уравновешенные весы. И от этого хочется улыбнуться. Декольте Франчески настолько глубокое, что Бекхён не выдерживает стоять в стороне, подлетает и выхватывает её из толпы восторженных поклонников и тянет куда-то в коридор. Моя маска немного сползает на нос, поэтому я уже пару раз наступила кому-то на ногу и, кажется, нечаянно толкнула кого-то с бокалом безалкогольного шампанского. Директор, хоть и устраивает подобные балы уже, наверное, лет тридцать, всё равно придерживается консервативных взглядов и наивно верит в то, что в школьных шкафчиках к выпускному учащиеся прячут лимонад. - Перестань думать, - заставил вздрогнуть голос Джулии. – Смотри по сторонам. Раз у тебя нет заранее намеченной цели, найди её сейчас. Если бы не моё слово мадам, что моим сегодня станет Чондэ, глаза мои бы разбежались от такого обилия сладких ребят, - она плотоядно улыбнулась. - Сосредоточься, Джулия, на Чондэ, - засмеялась, зная влюбчивость этой юной ведьмы. - Ким Чондэ. Ким Чондэ, - повторила Джулия. – Всё, пошла брать крепость. А ты не скучай! И стреляй глазками, они у тебя такие красивые! И она, вильнув пышным бантом на спине, нырнула в толпу такой же разодетой молодёжи. Фойе просто ломилось от народа. Тут и выпускники, и учителя, и родители. А ещё какие-то ленты, шары, цветочки… Куча ненужного и никем не оценённого антуража. Я прощемилась к стенке, возле которой стоял столик с шампанским, и отдышалась. Корсет давил нещадно, отчего перед глазами иногда начинали плясать круги. Взяла один бокал и пригубила пузырящуюся жидкость. И что люди находят в алкоголе? Что ж, давай посмотрим по сторонам. Время ещё есть. Чем чёрт не шутит! Чуть левее компания ботаников До Кёнсу. Хёндже уже крутится возле него, посылая невербальные сигналы: строит глазки сквозь алую маску, загадочные полуулыбки… У Кёнсу уже глаз дёргается от её намёков. Бедняга. Пробежалась взглядом по его компании. Нет, не вариант. Всех знаю, будущие блестящие умы страны. Нельзя таких забирать, вдруг от того, кого я выведу из строя, зависит лекарство от рака? Нет, так поступать с человечеством нельзя! И компания До Кёнсу выпадает из моего поля зрения. Вон там, возле оркестра стоит Чондэ. Джулия уже что-то шепчет ему на ушко, отчего несчастный подавился шампанским и выплюнул половину на лучшего друга Ким Минсока. Я так и прыснула, прикрываясь бокалом. Зная прямолинейность Джулии, скорее всего она предложила бросить выпускной и сразу поехать к нему или к ней. Круг людей Чондэ – это таланты нашей школы. Такими тоже жертвовать нельзя. Такие индивидуальности раскрашивают нашу жизнь, не давая ей скатиться в безвозвратную серость. Взгляд скользнул дальше. И споткнулся. Споткнулся о взгляд напротив. Прямой, изучающий, сильный. У меня вдруг резко в горле пересохло и пришлось срочно сделать глоток этой приторной жидкости. Строго у противоположной стены стоял высокий темноволосый парень в маске. Большинство из выпускников знали друг друга с пелёнок и проигнорировали эту часть костюма. Но были и такие, как я. Один из них сейчас в упор смотрел на меня. - Может, показалось, - пробормотала в бокал, делая ещё один глоток. – Мало ли здесь людей. Но чутьё, отточенное годами ведьминское чутьё подсказывало, что что-то не так и надо хватать подол в руки и сливаться с толпой, дабы не раствориться в этих чёрных, засасывающих, как омут глазах, которые, несмотря на большое расстояние, казались так близко. Я так и поступила. Аккуратно, слегка подрагивающей рукой поставила на столик пустой бокал, подхватила юбки и дёрнула в сторону знакомых лиц. Да не тут-то было. Остановилась в центре и закрутилась на месте, пытаясь увидеть хоть одну из своих. И никого. Ни ведьм, ни парней. Молодцы, долго не церемонятся. Увидела, схватила, унесла – вот это по-ведьмински! Мадам будет довольна. - Можно вас пригласить? – раздался сзади низкий глубокий голос, и по моей обнажённой вырезом спине прогарцевали мурашки размером с носорога. - Прости, я не тан… - обернулась и замерла с приоткрытым ртом. Это был тот самый изучающий меня чёрный взгляд. Но теперь он был так близко, что я видела в них отражение блеска собственной позолоченной маски. - Всего один танец, - он протянул мне руку, и я уставилась на неё, как на затаившуюся змею. - Я не думаю, что… - Правильно, не думай, - и через мгновение я уже прижата к высокому стройному телу, чужие руки сжимают пальцы и талию, а я, кажется, задержала дыхание. И люди вокруг, оказывается, тоже танцуют, не вальс, конечно, не то поколение, а тихое мелодичное покачивание в объятиях друг друга. - Я не знаю тебя, - сказал он мне на ушко. – Впрочем, я здесь не очень давно и в целом мало с кем успел познакомиться. Он говорит, а у меня буквально горит кожа под его дыханием. - Как тебя зовут? – чуть отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза. Я нервно сглотнула и промямлила. - Яни, меня зовут Яни. - Странное имя, - он задумчиво склонил голову. – Откуда ты? - Издалека, - ответила расплывчато и испуганно забегала взглядом по головам танцующих, в надежде наткнуться на кого-нибудь из своих. - Устала? – он остановился. – Давай выйдем, здесь слишком много людей, - и, легонько проведя кончиками пальцев по моей обнажённой руке, сжал мои пальцы. Вот так вот просто, как давние знакомые, взял меня за руку и повёл за собой. А я, как неразумная овца, иду, не сопротивляясь. Есть ли у меня какие-то левые мысли? Что-то типа: «Вот ты сам и попался, бедняжка!»? Во-о-обще никаких мыслей. Пустота… Крепко сжимаю чужую ладонь и смотрю, не отрываясь, на чужой тёмный затылок, пока мы пробираемся сквозь толпу. - А вот и воздух, - парень сделал глубокий вдох, едва мы вышли на крыльцо школы. Тут и там на скамейках сидели люди. По дорожкам, вдоль которых специально по этому поводу установили маленькие светонакопительные лампочки, гуляли пары. Мне хотелось спросить, кто он такой, но внезапно в воздухе раздался тихий перелив струн, словно кто-то нечаянно коснулся арфы. Значит, одна из нас уже услышала заветное «люблю» и навеки привязала к себе мужское сердце. - Замёрзла или хочешь пить? – заметив моё напряжение, спросил мой спутник. - Что? Нет, всё хорошо, - отрицательно покачала головой. – Я не знаю, кто ты… Училась здесь только год, - виновато улыбнулась. - Ничего страшного, - в его глазах не было и тени смущения или неловкости, сплошная непробиваемая уверенность. Нет, такого мне никогда не склонить к заветному слову… - Мне надо идти, а то будут искать, - попыталась вытащить свою ладонь. - Кто? Парень? – он ещё крепче сжал мои пальцы. - Подруги. - Они поймут, - и лёгкая улыбка коснулась аккуратных пухлых губ. – Расскажи мне о себе? Чем ты увлекаешься? Чего хочешь от жизни? Какой фильм заставил тебя плакать? А музыка? - Слишком много вопросов, - улыбнулась. Думаю, миссию я свою провалила. С этим парнем – не прокатит, а с другим… Смогу ли я вообще забрать чужое сердце? Наверное, нет. Так почему бы тогда приятно не провести время? И мы болтали обо всём. О том, что переезд – это маленькая смерть и мучительное воскрешение. О том, что фильм «Мирный воин» должен посмотреть каждый. И срезанные цветы – это трупы, а какао в сто крат круче кофе. Впрочем, апельсиновый сок вообще вне конкуренции. И электронные книги – это подделка, и запах печатной бумаги – это наркотик, которым согласен травить себя всю жизнь. А чёрный и белый – это не цвет, так, недоцвет. И есть что-то нестерпимо прекрасное и печальное в опавших в серые лужи осенних листьях. И уже закончилась дорожка и ворота призывно распахнуты, но там – обычные люди, у которых завтра рабочий день, и туда нельзя. А темы ещё не исчерпаны. И мне хочется сказать: - Давай… - начали одновременно. - Сначала ты, - он уступает по-джентельменски. - Я не знаю, как тебя зовут, - внезапно осознала, что так и не спросила самого главного. - Думал, ты и не спросишь, - улыбнулся парень. – Мы разъедемся и... – он, смутившись, отвёл глаза. - Я поняла. Можешь не говорить. Странный ты. Откуда? - Ты повторяешь за мной, - с полуулыбкой протянул руку и заправил мне за ушко выбившуюся волнистую прядь. От этого прикосновения в груди всё томительно сжалось и заныло, в ожидании чего-то ещё. - Кажется, мы оба немного странные… - тихо сказал он. – Согласна? И я, загипнотизированная его глазами, согласно киваю в ответ. - Давай сбежим? – заговорщицки подмигивает мне. - Куда? – почему-то поддаюсь на авантюру. И снова раздаётся перелив струн. Ещё одна добилась своей цели. Заслушавшись, пропустила мимо ушей его слова. - Куда? Но он уже вывел меня за школьные ворота и увлёк в сторону старого парка.***
Природа шепчет мне, я её слышу: «Ну, же, девочка моя, не упусти момент». Но я молчу, разрешая моменту уйти, убежать, сберечь этого парня. И ведь знаю его несколько часов и боюсь отпустить его руку, боюсь, что он растает, исчезнет, померещится мне. Молчу. Как последняя дура, молчу… Я знаю, что могу глубоко вдохнуть и, глядя на полную луну, сказать слова, и этот парень, что так крепко сжимает мою руку, воспылает ко мне страстью и скажет то, что мне нужно услышать. Но я так не хочу. Я… Наивно хотела бы, чтобы он сам влюбился в меня, без магии, по-человечески. Каково это, любить тебя? Обернулась к нему в пол-оборота. Он сверкнул глазами и промолчал, словно разрешая мне собраться с мыслями. Каково это, быть любимой тобой? И вздрогнула от неожиданности, услышав очередной перебор тонких струн. Третья из нас стала сильной ведьмой, заручившись поддержкой мужского сердца. Я сбилась с шага, наступив на длинный подол. - Хочешь, давай присядем, - он кивнул на скамейку под ветвистой опущенной ивой. - Эта ночь такая короткая, - не смогла сдержать капризные нотки в голосе. - Мало времени, - согласился он. – Совсем мало… Завтра всё изменится. Это странно, что всё меняется за одну ночь. Сегодня ты ещё свободен и волен совершать безумные поступки, а завтра… - Ты уже взрослый и ответственный за свою жизнь человек, - закончила его фразу. Остановились под шатром из зелёных веток, что скрывали нас от таких же, сбежавших, как мы. - Но сегодня ведь ещё всё можно? – он сделал шаг ко мне, приблизившись почти вплотную. – Можно, да? – медленно склонился к моему лицу. - Можно, - выдохнула в такие желанные губы прежде, чем он коснулся ими моих. И руки мои под его пиджаком, как слепые котята, шарят по груди в поисках кожи. И кончики пальцев покалывает, когда они, наконец, касаются шеи… И ближе… Поцелуй глубже, и губы слаще, и, кажется, глохну, и только искорки под закрытыми веками… Так вот оно как бывает, когда влюблён… И руки его на талии, как защита от всех бед и проблем. И к чёрту силу, забирай её, Мать Природа! Разреши мне вечность вот так стоять с ним! Разреши мне вечность целовать эти губы! Разреши мне вечность слушать его голос! - Скоро рассвет, - шепчет в мои губы. И меня отрезвляет, как молотом по голове, и сквозь розовую дымку необъятной нежности вдруг чётко понимаю, что всё, я упустила свой шанс стать той, кем рождена. И быть мне в лучшем случае врачом, а в худшем – травницей. - Мне надо идти… - еле слышно сказала, а просто здесь, под ветвями уютной ивы мне почти не заметно, как стало светлеть на улице. - Мне тоже, - и притягивает меня к себе, прижимая крепко-крепко, до хруста костей, словно желая слиться со мной и стать чем-то целым. – Почему так поздно… Почему не раньше? – бормочет мне в шею. И я благодарю мадам и директора и всех тех, кто придумал маску на моих глазах. Маску, которая скрывает слёзы… - Увидеть человека впервые и так не желать отпускать… Наверное, правильно было бы назвать имена, телефоны, адреса, и найтись завтра, - сказал он, поглаживая меня по спине. - Сегодня, - поправила, - уже сегодня, - обняв его в ответ. - Но вдруг всё рассеется? – он отодвинулся и посмотрел мне в глаза. - Вдруг это просто магия момента? – произнесла то, что страхом скреблось внутри. - Вдруг… - Вдруг… И столько этих «вдруг», что хочется затопать ногами, чтобы они отстали и не наваливались всем скопом. - Я странно себя чувствую, - он коснулся моей маски, а потом щеки. – И хотел бы, чтобы ты сказала… Но… - Кохам… - шепнула на своём родном языке то, что хотела услышать сегодня. Казалось, лёгкие взорвутся, если я не скажу. - Я не знаю, что это, но мне нравится, - улыбнулся. – Саранхэ… - и снова потянулся за поцелуем. И солнце… Я ненавижу тебя сегодня! Почему ты не могло подождать немного? Ну, хоть пару минут, чтобы ещё раз прижаться к его губам, его телу, его сердцу… Ненавижу тебя, рассвет… Он просто отвернулся и вышел, всколыхнув сонные ветки ивы, оставив меня одну. Меня, ведьму с прошлым, ведьму без будущего…***
Первой на поляне у реки появилась мадам Ла Флёр. Она томно потянулась стройным телом, подставляя красивое лицо восходящему солнцу, и огляделась по сторонам. Навстречу ей по тоненькой тропинке шла Франческа. - Доброе утро, мадам, - учтиво поклонилась ведьма. - Доброе, Франческа, - мадам пару секунд смотрела на девушку, а потом подбежала и обняла её, крепко сжав и смеясь. – Ты смогла! Я чувствую твою силу, Франческа! Она в красоте, вкусе, моде! Ты будешь дарить людям усладу для глаз, дорогая! И помни, я жду подробностей о тебе и Бекхёне! И девушка, даже сквозь смуглую кожу, смутилась и покраснела. - Я тоже здесь! – раздался задорный голосок Джулии. И мадам, выпустив Франческу из рук, кинулась обнимать её. - Джулия! Ты великолепна! – воскликнула она, прижав к себе юную американку. - Вы чувствуете, мадам? – обеспокоенно спросила девушка. - Чувствую! Ты очень сильна! Ты будешь пробуждать в людях таланты! Чондэ стал нужным человеком. Ты подаришь миру самовыражение и яркую индивидуальность! Как? Как ты смогла? - Глаза разбегались, - призналась Джулия, - но я чётко помнила о миссии. - А подробнее? - Потом, - смутилась девушка. - Объятия бесплатно раздают? – на поляну шагнула Хёндже. - Иди, скорее, ко мне, - мадам улыбнулась девушке в красном. – Ты прекрасна! - И сильна! – Хёндже гордо вскинула подбородок. - Пф! Мы тоже, - усмехнулась Франческа. Мадам обняла Хёндже. - Твоя сила огромна, девочка моя! – воскликнула женщина. – Ты будешь управлять сознанием! Будь аккуратна и помни о последствиях. - Я поняла, - согласно кивнула Хёндже. - Чего же ты стоишь там, в стороне? – мадам заметила Мелани. – Подходи ближе и расскажи нам, как всё прошло. - Несмотря на то, что Чанёль – взбалмошный и смешливый, - девушка робко улыбнулась, - он признался мне в любви… И девушки зааплодировали. - Ты станешь музой, - мадам сжала её руку, - и вдохновишь таланты, которые откроет Джулия, на необыкновенные творения. Ты будешь управлять потоком вдохновения и станешь той единственной для писателей, музыкантов и художников. Девушки шутили и улыбались, а я… А я стояла в тени деревьев и не могла даже шаг сделать к ним. Я – больше не часть этой огромной вселенской природной мощи. Я опозорила свой род и мои дети никогда не почувствуют силу. Ком в горле, как сухой застрявший хлеб… И маска больше не нужна… - Яни? – голос мадам. – Выходи, Яни, я тебя чувствую. И я, сделав глубокий вдох, тут же застрявший где-то в спине, вышла из тени. И на поляне тут же повисла тишина. Вышла и остановилась. Стыд не давал даже шагу ступить ближе. - Яни… - Я не смогла… - выдохнула, уставившись мутными от слёз глазами в сочную зелёную траву. - Яни… - тихо произнесла Джулия. – Почему?.. Я промолчала. Просто потому, что я не такая, как они? Я слабая, да, наверное, всё так. Что мне стоило приворожить его? Ничего. Просто совесть разъела бы меня изнутри. - Очень жаль, Яни, - мадам тяжело вздохнула. - Спасибо Вам за всё, - я опустилась на колени, не пожалев красивого платья, и склонилась перед ней. Она очень много мне дала, многому научила. Что-то я смогу использовать и без силы. - Встань, детка, - ласково произнесла мадам. Я задержалась на несколько секунд, и встала. - Мне жаль расставаться с тобой. В тебе – огромный потенциал, - она сочувственно улыбнулась. – Но таковы правила. - Я знаю. Девушки смотрели на меня испуганно, словно я умру сию же секунду. В глазах Мелани стояли слёзы. - М? – мадам закрыла глаза и прислушалась. – Ты? – она повернулась в сторону леса. – Мы же договаривались, что ты придёшь домой, - она недовольно сдвинула брови. Мы все обернулись в ту же сторону. - У меня возникло одно подозрение… - произнёс мужской голос, и на поляну вышел Он. Высокий, красивый, с тёмными волосами и притягательными глазами – тот, кому я подарила эту ночь. - Ты? – выдохнула. - Ты? – он удивлённо приподнял брови, глядя на меня. Наверное, он только что пришёл и не видел, как я стояла на коленях перед мадам. - Вы познакомились на балу? – настороженно поинтересовалась Ла Флёр. - Да, мама, - не сводя с меня глаз, кивнул парень. - М-мама? – не верила ушам своим. - Я никогда не говорила вам, - вздохнула мадам. – Это мой младший сын, Кай. Подойди, сынок. Он прошёл мимо меня, неловко кивнув. - Ты добился цели? – спросила женщина. Сын остановился в нескольких шагах и опустил голову. - Я не верю… - прошептала мадам. – Почему? Почему, сынок?! – она бросилась к нему и обняла. И тут же резко отстранилась, продолжая держать его за плечи. - Но сила… Ты уверен? Я чувствую силу… - Уверен… И я внезапно осознала, что… Он ведьмак. Сокровище рода. Мужчины с нашими способностями рождаются раз в сто пятьдесят лет. И он… он тоже сегодня должен был услышать заветное «люблю», чтобы стать сильнее. И он услышал. Ведь я сама сказала это ему… - Он выполнил! – воскликнула. И все обернулись ко мне, стоящей чуть в стороне. - Откуда ты… - начала мадам и замолчала, что-то почувствовав. – Подойди, Яни. Я робко подошла, смиренно склонив голову. - Вы… вы познакомились сегодня? – спросила Ла Флёр. Мы с ним кивнули. И мадам, протянув руку, дотронулась до моей щеки. А второй – до щеки Кая. - Вы признались друг другу… - еле слышно прошептала она. – И сила… Ваша сила поистине огромна… Она в сердце… В честности, искренности… Мне сложно, я… Я никогда не ощущала подобного, - призналась мадам и опустила руки. - Призналась? – он тут же повернулся ко мне. – Когда? Я не помню. - Я же не знала, что ты… И сказала… - Тогда, когда я не понял? - А ты? То слово, оно значит…1 год спустя.
- Прошу, Чанёль, отложи гитару, - поморщилась Мелани, - ещё рано. Сначала мы посидим, поговорим, а потом ты будешь играть, хорошо? - Ну, хорошо. – Чанёль отставил инструмент и потянулся за поцелуем. - Давайте не за столом, - поморщилась Хёндже и покосилась на покрасневшего от такой демонстрации чувств Кёнсу. - Почему же? Пусть целуются, - засмеялась Франческа и тут же впилась губами в губы согласного на всё Бекхёна. - Кто-то рискует не дойти до палатки, - прыснул Чондэ, кивнув на страстную парочку. - Завидуешь? – фыркнула Джулия и поставила на стол корзинку с хлебом. - Ни капли, - поморщился Чондэ. – У меня есть ты, - и притянул её к себе на колени. Я наблюдала за этим со стороны. Они счастливы. Празднуют год отношений. Кёнсу сегодня сделает предложение Хёндже. Это с виду он скромный и тихий, а на самом деле самый серьёзный и ответственный в отличие от остальных оболтусов. - Давай сбежим? – раздаётся родной голос сзади, и любимые руки обвивают талию. - Я не думаю, что… - Правильно, не думай, - Кай развернул меня к себе лицом. – Просто иди за мной. И я готова пойти за ним хоть в Ад, хоть в Рай, потому что уверена в нём и точно знаю, мы сами, без вмешательства магии, нашли друг друга.