Связь.

Когда зал покидает последний из длинной череды просителей... Когда уходят один за другим члены Малого совета, покидая юного короля... Короткой отмашкой руки Эйрис отпускает и королевскую стражу. Они слушаются - молчаливо и беспрекословно. Это всегда служит неким сигналом. И это происходит - раз за разом. И бессмысленно уже переводить взгляд на место Десницы - оно уже опустело. Эйрис никогда не успевает проследить за этим. Дядя всегда двигается очень быстро. И бессмысленно уже пытаться встать - Железный трон не отпустит его так просто. Острия сплавленных вместе тысячелетия назад мечей впиваются в кожу. -Мой король куда-то спешит? - бархатистый вкрадчивый голос Кроворона звучит почти ласково. Но Эйрис знает - эта нежность очень обманчива. По запястьям текут тонкие ручейки выступившей крови. Ее немного - дядя не хотел бы, чтобы кто-то еще увидел это и подумал, что трон отторгает Эйриса, не считая его достойным. Иногда Эйрис думает, что он бы давно оказался нанизанным на мечи, торчащие у изголовья трона, если бы его дядя это позволил. Но пока Эйрис нужен Кроворону, пока ему интересно смотреть на беспомощность и покорность племянника - этого не произойдет. И сейчас король андалов, ройнаров и первых людей послушно замирает на месте, выпрямив спину и подняв подбородок. Кроворону нравится, когда Эйрис притворяется гордым. Ответ уже не имеет значения. Все зависит от того, в каком настроении находится сейчас его десница. Эйрис успевает только ойкнуть, когда его грубо хватают за волосы и рывком поднимают с трона. Тонкие холодные пальцы пробираются под воротник и впиваются в плечо. Алые рубцы, остающиеся после этого, едва успевают затянуться, пока дядя не поставит новые. Кроворон вообще любит оставлять на нем свои метки. Свои - и трона. Эйрис шипит от боли - и ему тут же зажимают рот. -Тише. - заботливо шепчет Кроворон на ухо юному королю. - Мой король же не хочет, чтобы его услышали, верно? Иногда Эйрису кажется, что все давным-давно знают об их связи. Но сейчас он покорно кивает и холодные пальцы раздвигают его губы. Эйрис осторожно облизывает их языком - это давно вошло в традицию. Они действительно холодные - словно сейчас его обнимает труп, а не живой человек. Они проникают все глубже, и Эйрис еле сдерживается, чтобы не попытаться вырваться. Дяде бы это точно не понравилось. Его одновременно поглаживают по щеке и плечу. И он растворяется в этом, закрыв глаза. Эйриса толкают вперед, и он упирается ладонями в подлокотники, опускаясь на колени перед троном. Он чувствует холод лезвий перед лицом - совсем рядом. Но сейчас холод окружает его со всех сторон. Холод и тьма. Когда Кроворон проникает в него, Эйрис не может даже закричать, лишь протяжно стонет. Он изгибается, позволяя дяде двигаться в нем одновременно и спереди, и сзади. И он не знает, что доставляет ему больше удовольствия и боли. Эйрис судорожно вцепляется в трон, пытаясь двигаться вперед с каждым толчком как можно меньше. Однажды он оцарапал себе лицо и Кроворон заставил его слизать оставленную кровь с острия. Потом десница забавлялся тем, что целовал его в окровавленные изрезанные губы, чуть их покусывая. Порезы прошли на следующий день - было бы плохо, если бы их кто-то заметил. Но сегодня все проходит нормально, хотя Кроворон и делает вид несколько раз, что отпускает его прямо в острые железные объятия страшного трона. Король дрожит и кончает, безнадежно испачкав свои одежды. После этого ноги уже не держат Эйриса, и он почти падает, но дядя подхватывает его, прижимая к себе. Пальцы, наконец, покидают его рот, и осторожно ощупав распухшие губы, пробираются к шее. Освободив ее от воротника, Кроворон жестко целует племянника в нервно бьющуюся жилку на шее. -Доброго вам вечера, мой король.