[ Вирусы подсознания. ]

Улицы, полные чужих настроений, манили его своей по-настоящему непредсказуемой возможностью почувствовать что-то новое и уйти от прошлого. Почувствовать и отвлечься - это именно то, чего так не хватало Максиму на тот момент. Еле – еле продрав глаза и через силу встав с постели, он нехотя дошёл до ванной и стал пристально вглядываться в мутное зеркало. Светлые пряди волос небрежно спадали на лицо, серая радужка глаз обнимала огромные зрачки, ветки алых сосудов обвили белки. Нижнее веко было таким же красным, как рисунок на одетой на нём серой майке. Вены на запястьях создавали тугие узлы, будто только и мечтали пронзить кожу Максима, будто кальку. Максиму не нравился вид вздутых вен, но он не пытался скрыть их. Если бы он ставил себе цель замаскировать эти изъяны, то лучше было бы в срочном порядке постараться хоть что-то исправить, сделать вид менее кричащим и молящим о помощи. Но Максим редко ставил себе цели, а если и ставил, то не всегда их достигал. Единственным, что по его мнению отвлекало внимание от отёкших глаз было кольцо, которое он носил на мизинце. Но оно добавляло виду Макса ещё большей заторможенности и лишней изнеженности. Макс уже заранее лишил сегодняшний день смысла, поэтому каждое его действие на протяжении следующих двадцати четырёх часов казалось ему бесполезным и вызывало тошноту. Потому ничего важного он уже не планировал, решив посветить весь день саморазвитию через глубокие душевные терзания. Ушедший в собственные мысли, Максим не сразу заметил что обстановка в квартире накалилась. Из-за закрытой двери доносились голоса матери и старшей сестры. Эта сцена придала решимости Максиму отправиться на одиночную прогулку. Куда угодно, только бы не здесь. Оксана, так звали старшую сестру, как всегда винила мать в своих неудачах и промахах в личной жизни. Матери, в свою очередь, не нравилась позиция дочери. На любую тему эти двое могли развить такой скандал, о которых можно было бы снимать как минимум второсортную программу о семейных драмах. К слову, в семье, кроме Оксаны и Максима был ещё один ребёнок, самый младший член их семьи, Женя. Но в силу возраста он не ввязывался в семейные конфликты. Макс предполагал, что Женя – ярко выраженный флегматик, который в более зрелом возрасте станет творческим человеком, к примеру художником. Мать же говорила, что Женя отстаёт в развитии. Максим всячески спорил с мамой на эту тему, пытаясь втолковать ей о скрытых плюсах этого типа темперамента, а когда понимал, что это равносильно обучению совы пить по утрам кофе, пытался провести время с братом, перед которым всё время испытывал чувство вины. А Жене просто нравилось рисовать с Максимом танки и динозавров. И он не считал себя отсталым или будущим художником. Он воспринимал всех в своей семье как отдельные планеты, вокруг которых вращались разные вещи. Любимой планетой Жени была планета «Максим» , вокруг которой вращалось всё то, что так нравилось шестилетнему мальчику: машинки, раскраски, вкладыши с Человеком-Пауком и мультики, в которых напрочь отсутствовал смысл. Нет, Максим не разделял интересов младшего брата, но был уверен, что если он не будет уделять времени ребёнку, то ребёнок научится плохому. А Максим был хорошим старшим братом и никак не мог допустить такого. Переступив порог ванной и оказавшись в коридоре, Макс пожалел о том, что вышел. Что проснулся. Что живёт. - …и что бы я ни говорила, ты должна молчать! - Я тебе ничего не должна! В любом споре Оксана держала позицию нападающего, даже если спор её не касается. Максу же казалось, что Оксана однажды прочитала в статусе у подруг что-то о том, что брюнетка должна быть гордой и это оказало на неё влияние. А настоящую Оксану Максим уже не помнит, ведь теперь перед его глазами каждый день второкурсница с актуальным взглядом стервы. - Вот и не спрашивай тогда с меня ничего! На секунду Максиму захотелось остаться и узнать кто победит, но инстинкт самосохранения работал сильнее живого интереса, поэтому он тихо проскользнул мимо кухни, которая послужила рингом и вот было уже собирался выйти из эпицентра событий, но тут его остановил голос Жени: - Отгадаешь мою загадку? - Жень! - Отгадаешь мою загадку? – переспросил с безмятежным видом Женя. - Давай. – раздраженно и одновременно устало протянул Макс. - Зимой и летом одним цветом? - Ёлка. - Правильно. - Да ладно! - Максим, – будто уже задавая вопрос, протянул Женя. - Так, что? Говори скорее. - Принеси мне одуванчики? - Хорошо, принесу. – не интересуясь целью заказа согласился макс и пулей выбежал из квартиры. Уже выйдя на улицу, идея прогуляться начала казаться Максу абсурдной. Бродить по улицам города в одиночестве не самый лучший вариант, если вспомнить про невыносимый зной и полную неразбериху в собственных. Несмотря на +20 градусов, солнце играло лучами и мечтало сделаться как можно горячее, дабы ударить по людям ещё сильнее. Макс зажмурился от яркого солнечного света, который дико сверлил глазные яблоки, даже если закрыть глаза. Ветер и вовсе покинул всех на три застывших месяца, потому город казался подобным душному вакуум. «Расслабься, пройдись по улицам» - твердил он себе, словно заклинание. Улицы? Они, как никто другой, готовы терпеть твои слёзы. Максим не был плаксивым, вовсе нет. Просто так вышло, что пару месяцев один человек исчез из его жизни, тем самым убив убогий смысл в его будничных днях. Всё то, что осталось в памяти – непонятные пятна, даже чувства гордости пропало после последнего «Прощай», брошенного так ни к месту. Просто «Прощай», будто в мире нет других слов, которыми можно завершить отношения, полные несуразной критики в адрес другу друга, которая частенько сменялась на комплименты, что так разгорячали интерес друг в друге. Но Максим предпочитал не забывать об Алексе, так как он был единственным, кто хоть как-то скрашивал его жизнь, рисовал настроение в зависимости от дуновения ветра. Теперь же Макс был вынужден один идти по всем тем местам, которые ещё недавно так много значили для двоих. Сегодняшний день – отличный повод забыть всё это, оставить в прошлом и начать что-то новое. Эти бессмысленные хождения по улицам… Они нагоняли особые мысли, от которых было трудно избавиться по приходу домой. Если идти по этой же улице не одному, то мысли будут иными. К примеру о том, что так любит собеседник, или же о том, что беспокоит тебя, но это было так чуждо Максу. В свои 16 лет он редко выбирался на прогулки со сверстниками, не жаждал общения вне школы с кем-то, с кем виделся каждый день. Он считал общение с одноклассниками лишённой смысла тратой времени, а они, в свою очередь, считали его странным и делали вид, будто его нет рядом с ними. Но это было одной из тех проблем, которые волновали его в последнюю очередь. Сейчас Макс просто искал любую деятельность, которая могла бы скрасить его одиночество, которое, порою, даже нравилось ему. Порою, но не сейчас. Сейчас был один из тех моментов, когда Максиму требовалось отвлечься, убежать от себя и собственного умопомешательства. Погружённого в свои мысли, которые затягивали, словно зыбучие пески, его взгляд притянула вывеска старомодного книжного магазина. Что может отвлечь от своих мыслей лучше, чем чужие? Быть может сегодня Макс найдёт книгу, которая займёт его мысли на долгое время, а это всё, о чём он сейчас мог мечтать. Максим зашёл внутрь и, ещё раз повторив про себя то, о чём только что думал решил, что слово «магазин» слишком неправильное для названия этого места. Книжная лавка уже более правдоподобно. Изнутри лавка напоминала едва заброшенную библиотеку. Стены были отвратительно-лимонного цвета, который нагонял тоску сильнее, чем стихи в озвучке школьных учителей. Максу стало обидно за лимонный цвет, ведь каждый, кто здесь бывает наверняка так же, как и сам Максим пару минут назад ненавидят эти стены за надоедливую окраску. Лишний раз упрекнув себя за слишком сентиментальные мысли, он направился к первой попавшейся полке с книгами. Проще было найти применение вязальным спицам в зоопарке, чем установить порядок, в котором были расставлены все эти книги. Новые бестселлеры вперемешку со старыми изданиями медицинской энциклопедии навивали ощущение творческого беспорядка. И когда рядом с Максимом появился незнакомый блондин, он не заметил его, увлёкшись изучением строения центральной нервной системы. Блондин в открытую изучал Максима, разглядывал его с ног до головы, не упуская ни одну деталь, вплоть до узора на кольце. В конце концов Макс почувствовал на себе пристальный взгляд и обернулся. Блондин заулыбался, Макс улыбнулся в ответ и, не переставая улыбаться, перевёл взгляд обратно в книгу. Блондина не устроила просто улыбка и он решил завести беседу. - Интересуешься биологией? - спросил парень. - Скорее анатомией, - холодно ответил Максим и принялся одну за другой выдвигать книги. - Я Артур, - парень явно пытался продолжить знакомство. - Макс. - всё в той же манере ответил Максим. - Какую книгу ты ищешь? - заботливым тоном спросил Артур. - Я ничего не ищу. – уже раздражённым тоном ответил Максим, но, оторвав взгляд от книжной полки и посмотрев на Артура, застыл в изумлении. – Хотя знаешь… Мне бы пригодились пособия по рисунку, не важно какого типа, мне для практики. Максим старался скрыть удивление в голосе, но Артур всё равно заметил его. И это чертовски привлекло Артура. - Не знаю есть ли что-то подобное здесь, но у меня есть три учебника, за первый курс. Всё, что уцелело с первого года обучения. Буду рад тебе их отдать, если они тебе полезны… Но Максим уже не слушал Артура. Он был заворожён внешностью своего случайного собеседника. Когда Максим впервые поднял на него глаза – ничего не заметил. Может дело в освещении? Или в том, что Макс слишком невнимателен? В любом случае это уже не имеет никакого значения. Макс всё больше удивлялся Артуру. Перед Максом стоял парень, который был на голову выше него. Одет в голубые джинсы и бежевую майку. За счёт кипельно белого цвета волос Артур казался альбиносом, и только тёмные глаза выделялись на фоне совокупности белых оттенков. Именно на глазах и задержал внимание Максим, Артур уловил этот взгляд и вновь улыбнулся. «А ты мило улыбаешься» - проскочило в мыслях у Максима. Но он тут же отогнал от себя все эти мысли, словно надоедливых мух. Артур умел расположить и заинтересовать собой человека, Макс просто отрабатывал просто попался под его обаяние. Было трудно назвать Артура одним из смазливых мальчиков, которые ничего не имеют за модной оболочкой. Он, скорее, давал людям ложное мнение, запутывал их своими сладкими речами, а затем всаживал нож в спину, впрочем об этом ещё рано… Поняв, что пауза неприлично затянулась, Максим попытался вспомнить о чём только что говорил ему Артур. - Да, мне бы пригодились твои учебники. Ты сможешь мне их дать на пару дней? - Дней? Ты думаешь, что за пару дней ты сможешь постичь всё то, что в нас, студентов, вживляли целый год? - Вживляли? - Да, это не слишком приятный процесс. – Артур ухмыльнулся, а Максим снова погнал от себя лишние мысли. - Хм… Тогда… - Максим не понимал к чему клонит Артур. - Тогда я могу с тобой позаниматься, если, конечно, ты не против и у тебя есть время. - Да, я буду тебе признателен. - очередная попытка Макса изобразить хладнокровие лишь насмешила Артура. - Вот, возьми мой номер, - Артур достал лист из сумки. Пока он записывал, Максим обратил на руки Артура. Пальцы были очень тонкими, кожа словно обтягивала кости. Артур протянул лист Максиму и дотронулся до него. Первый телесный контакт? В этот раз Макс не дал повода для поднятия самооценки Артура. Он лишь отзеркалил его наглую ухмылку, чем закрепил образовавшийся интерес к своей персоне. - Мне уже пора идти, обязательно позвони мне, - сказал Артур и посмотрел куда-то вдаль. – Завтра. Макс посмотрел на бумажку, которую сжимал в руке. Подчерк Артура напомнил ему роспись Шекспира из учебника литературы. Такая же ровная, равная и чудаковатая. Затем Макс посмотрел в след парню. Благодаря светлым цветам, Максу хотелось назвать Артура ангелом. А ангел Артур, тем временем, направлялся в свою квартиру, в которой на столе стояли две чашки с кофе. Этим самым кофе он поил утром мальчика, с которым забавлялся ночью.