Лечащий врач

Николас растянулся на постели и смотрел в потолок. После купания в озере у него ещё не до конца высохли волосы, пряди прилипли к шее. — Что делать теперь? — задумчиво спросил он у потолка. — Езжай куда-нибудь, — отвечавший как будто пожал плечами. — Всё советуешь, Советник, — Николас улыбнулся и медленно моргнул. Даже это делать было лень. После оргазма ему всё было лень. — Ты сам спросил, я ответил, — в голосе теперь была улыбка. Николас перевёл взгляд на мужчину, который сидел за столом. На нём были только трусы, и выглядел он ужасно уютно. Растрёпанные короткие волосы, жирные пальцы — он нарезал копчёное мясо и ел тонкие ломтики прямо с ножа. Советник был совсем не похож на себя-дневного, себя-рабочего. По университету он ходил в дорогущих костюмах с иголочки, застёгнутый на все пуговицы, с аккуратнейшими узлами галстуков. Николас не мог решить, каким Советник ему нравится больше. Впрочем, улыбался он всегда одинаково: спокойно и как будто чуть снисходительно, самыми уголками губ. Свежеиспечённый врач Николас Гарриган прекрасно знал, какой вред организму может нанести курение, но всё равно потянулся за поблёскивающим в тусклом свете торшера портсигаром. Внутри обнаружились самокрутки с марихуаной. — Ты же юрист, Советник, неужели не знаешь, что тебе за это может быть? — весело осведомился Николас и медленно затянулся. Сладковатый терпкий дым сразу окутал язык. — Знаю, — коротко отозвался Советник — как всегда, ни слова лишнего — и улыбнулся этой своей фирменной улыбкой. Николас даже привстал на локтях, чтобы полюбоваться. Он подумал, как всё же славно, что он учился не на юриста. Иначе он бы точно заваливал экзамены у приглашённого профессора — просто засматривался бы на него и пропускал лекции мимо ушей. Гарригану сложно было представить, что кто-то действительно мог внимательно слушать и конспектировать, когда Советник смотрел так... так. Одновременно ласково и пронзительно, расслабленно и холодно. Это было странно: профессор не тратил силы на то, чтобы активно задействовать мимику, но выражение лица менялось мгновенно, стоило ему слегка повернуть голову или чуть сощуриться. — Думаешь, мне стоит уехать? — Николас лениво потянулся и поднялся с кровати. Ему тоже хотелось есть. В отличие от Советника, он себя не утруждал тем, чтобы найти и надеть бельё. — Почему нет? — взгляд у Советника стал предельно внимательным. Он проследил за Николасом, будто мысленно облизывая его с ног до головы, пока Гарриган не оказался у него за спиной. — Путешествия, впечатления. — А ты? — И я, — Советник хотел кивнуть, но Николас положил подбородок ему на макушку. — Эквадор. Или лучше Мексика. — Почему? — Николас протянул руку, и в губы Советнику ткнулась самокрутка. — Тепло и всегда можно заработать, если ты юрист, — он улыбнулся и обхватил самокрутку губами. Николас сразу убрал руку и скользнул ладонями по груди Советника вниз, бесцеремонно надавил пальцами на пах и мечтательно закусил губу, предвкушая продолжение банкета. Раньше завтрашнего вечера появляться дома он не планировал. От неожиданности Советник слишком сильно надавил ножом на мясо, которое держал в руке. Нож соскользнул, Советник дёрнулся, стукаясь затылком о грудь Николаса, выронил самокрутку изо рта и коротко выругался. Он тут же подскочил со стула, отбросил нож и мясо на стол. Испуганный Гарриган округлил глаза. Губы Советнику заливало кровью. Николас ругался куда дольше Советника. Он схватил со стола полотенце и прижал к будто помадой выкрашенному рту. И сам зашипел, наступив босой ногой на тлеющую самокрутку. Через десять минут он уже заклеивал Советнику рану над верхней губой. Она оказалась совсем небольшой, просто у страха действительно велики глаза. — Болит? Шрам будет, — Николас виновато посмотрел Советнику в лицо и сложил брови домиком. Советник уже снова расслабился. Он только улыбнулся — чёрт бы побрал эту его улыбку — и погладил голое бедро Николаса. Надевать трусы тот так и не стал. — Ничего. У меня отличный лечащий врач. Из-за пластыря целоваться было неудобно, но разве это кого-нибудь когда-нибудь останавливало?