Enoch.Place for eternal death

Прохладный, возможно даже приятный ветерок попадает на кожу и нежно шевелит опущенные ресницы. Девушка не спешит разомкнуть глаза, застывшая слеза скатывается вниз по щеке, а затем падает куда-то вниз в неизвестность. Слух напрягается - слышно только дуновение легкого ветра и мелодичный звон единственной слезы. И ничего больше. Величие и великолепие этой немыслимой пустоты пугает, заставляя девушку слегка нахмуриться. Ребекка прощупывает под собой почву, но вместо этого просто ровная поверхность. Демоно-вампирша открывает глаза, а тьма не проходит. Нечего не меняется, здесь лишь пустота. Становится немного холодно, но это всего лишь иллюзия мрака. Пустота давит с невообразимой силой, заставляя сознание взрываться чередой ярких болезненных искр, даже во рту остается режущий, мерзкий привкус горечи. Возможно, пришло время и прекрасный всадник на черном коне заберет частицы ее "души"во мрак. А может уродливый монстр протянет когтистую лапу к полу-безжизненному телу, и, проткнув его насквозь, утащит с собой в яркую белизну небытия? "Что если это и есть смерть? Пребывание во тьме, постоянство обволакивающего своей ядовитой тягучестью. А где-то далеко, кто-то будет чувствовать время, радостная улыбка, усеянная солнцем, будет встречать радостный день, а ледяные слезы, подобно бушующему морю, разольются от боли и тягостей. Цикличность жизни - прекрасна и ужасна, возможно, надо умереть, что бы понять это"- думает демоно-вампир. Девушка до сих пор боится произнести что-либо, а пустота отдает смеренной тишиной в ответ. Влажные дорожки на щеках не исчезают, пустой взгляд мертвых нечеловеческих глаз дает свет. Ребекка видит то, чего никогда не было и никогда не будет. Помутненный рассудок сдается под натиском безумия и впускает в себя ложные воспоминания. Такие живые и новые, теперь они станут частью ее. Ребекка припишет себе чужие грехи, и будет жить без сожаления и печали, без любви и ненависти. Но разве это жизнь? Яркость красок теряется, без облаченного в кроваво-алый колющего чувства боли, без теплого чувства умиротворенно разливающегося по телу и отдающей в виски воздушной легкостью - счастья; без жгучего пламя, разгорающегося внутри, горячего, тяжелого и манящего к насилию, ненависти... Кто она без этого? Может ей стоило задать этот вопрос тогда, в тот день, когда она убила множество людей. Ее не волновало это тогда, а сейчас слишком поздно. Тело лежит грудой, издалека напоминающей белый мрамор, как сломанная античная скульптура, Ребекка застывает в одном положение. Ее глаза все еще стеклянные, однако, борьба идет, она не может проиграть себя. Нет, это место не отберет у нее жизнь, а устроит ей ежесекундную пытку, как сейчас.       Тьма окружает все. Поэтому глаза закрываются, и единственный источник света пропадает. Она лежит тихо, не шевелиться и не дышит. "Я слишком много живу как для обесчещенной ведьмы" - мелькает единственная мысль в голове. На одно мгновение демоно-вампирша снова видит и чувствует все реальные и нереальные пытки. Ребекка держит боль в одном месте, собирая остатки этого расплавленного яда по всему разуму. А затем барьер падает, девушка не может больше выносить этого. И пронзительный крик разрывает всю безмолвность на части, тело начинает сереть, вздуваются вены, выпадают волосы и отпадают ногти. Она не смотрит, потому что больше не верит в это, демоно-вампирша знает, что с ее разумом что-то не так. Ей не страшно, ей не больно. Больше ничего, лишь темная пустота поглощает первый и единственный звук - там внизу, где рождается смерть и страх.       На землях Англии солнце всегда светит немного лениво и неохотно, птицы неторопливо поют весеннюю песнь. Двое детей играли на лужайке, они убежали от семейных дел, и теперь, с видом знатоков, пытаются разрыть землю рукам. Слишком влажная из-за здешней сырости, она впивается под ногти девочке и начинает слегка нарывать. Эйр вскрикивает, чем вызывает недовольство своего брата. Он копает глубоко, не обращая внимания, на огромные царапины на своих руках, ни на резко изменившуюся погоду. Ему нет дела, даже до своей рыжеволосой сестры, лицо которой теперь слегка напоминает цвет полной луны. Мальчик одержим голосом, странным звучанием в его голове, девочка слегка вздрагивает, но не осмеливается мешать. Она копает медленно, но не останавливается. Серые глаза ее родного брата - стеклянные, он одержим чем-то. Девочка вытирает пот рукой, а затем с новой силой черпает землю руками. Внезапно, боль заставляет ее заплакать от удара об деревянную поверхность. Чуть всхлипывая, она видит расписное ритуальное новшество, нечто сокрытое. Кровь медленно плывет по вырезанным узорам, а затем серо-фиолетовая дымка окутывает весь лес. Появляется тело, оно не безобразно и не ужасно, однако при виде этой девушки хочется бежать так далеко, насколько это вообще возможно. Глаза этого существа поднимаются, и она тихо зовет свою жертву. Парень не сопротивляется, он подходит к прекрасному монстру, а она резким движение тянет его на себя. На идеально мраморном лице появляются ужасные фиолетовые вены, скорее напоминающие змей, по мнению Эйр. Голодные голубые глаза, облачаются в какую-то новую форму, безумно пугающую маленькую девочку. И она решает бежать. Эйр не оглядывается и не видит, как из ее брата выпивают всю его жизнь, при этом медленно потягивая жгучую кровь. Ребекка впивается в нервно бьющую венку, и горько-сладкая тягучая жидкость заполняет рот, приятная истома охватывает все тело. Демоно-вампирша даже не замечает, как сильно пекут символы на спине, наконец-то она может утолить свой бессмертный голод, и ни что не останавливает ее.       Девочка не видит истинной натуры этого монстра, она не понимает, что вскоре тоже будет едой. Эйр бежит, но она невнимательна, поэтому успела пораниться. Хищник слышит свежую кровь издалека, поэтому без особых усилий и церемоний, Ребекка перемещается за спину своей новой жертвы. Ледяная рука обхватывает тонкую шейку, и бешеный пульс радует слух демоно-вампирши. Нежная кожа шейного отдела слегка морщится, в один момент кажется, что плоть этого существа разрушится на кусочки, лишь от одних прикосновений. Однако ничего необычного не происходит, если не брать во внимание, что Ребекка с легкостью поглощает всю кровь, наслаждаясь каждой каплей. Терпкий, слегка приторный вкус не по нраву демоно-вампирши, ее любимый вкус - кровь накаченная адреналином, страхом или отчаянием. Это придает особый изыск и приятную, слегка острую горчинку. Не заботясь о телах, девушка просто уходит. Ей плевать, что она выглядит, как восставшая из мертвых; все равно, что с лица небольшими струйками стекает кровь жертв. Она наслаждается покоем и умиротворением, потому что знает - этот мир настоящий. Люцифер не бросил ее, как она думала, а помог. Только он мог прочь так, во благо ей, но во вред людям. Это естественно для него. Возможно, демоно-вампирша увидит его вскоре, а возможно - нет. Но такую помощь, как умирающему путнику дать немного родниковой воды, не забывают. Это не правильно, но сожаления больше не существует для нее; не сейчас. Сколько жизней ей нужно еще отнять, что бы выжить самой - неизвестно. Будущие переменчиво, и через тысячу лет все может измениться. Все, кроме воспоминаний и злых дел с благой целью. Когда душа умирает - не больно, тяжелее остаться собой, когда за красотой природы остается, лишь пустотная кромешная тьма. Многим известно, что тьмы нет, но есть ли свет тем, чем кажется? Вопросы посетят умного человека, а глупец напомнит о безумии. Все существует не просто так, во всем есть причина, но иногда не нужно искать ответов на закрытые вопросы. В душе есть лишь тьма, а света - нет...