Огонь

Она с порога беззвучно проговорила-пропела слова, которые не произнести простому человеку. Бледная рука с тонкими пальцами схватила со стола бокал с вином и выплеснула его содержимое в очаг. Поглотив сладостный нектар, пламя взвилось вверх и принялось плясать меж пальцев молодой женщины. Однако, она не отдернула рук, а принялась «купать» их в ярких языках пламени, простой человек не выдержал бы этого. Но к ней это не относилось, хоть она и пыталась казаться обычной, но ведьмовская натура все-таки взяла свое. «- Смотри, – Седая женщина с множеством морщин улыбнулась и провела рукой над стройным рядом белых свечей. Как только ее рука проходила над свечей, как на ней загоралось маленькое и очень живое пламя цвета изумруда. – нравится? - Бабушка! Как ты это сделала? – Розовощекая девочка с неимоверно глубокими фиалковыми глазами, раскрыв от удивления свой маленький ротик, уставилась на зеленую цепочку огней. - Я могу, и ты тоже сможешь делать тоже самое. Только тебе нужно подрасти. – Черноволосая девчушка, повизгивая от восторга, стала прыгать по комнате. - Это потому что мы – ведьмы? – Совершенно невинным голосом спросила она свою бабушку. - Да, моя дорогая.» Рукия отмахнулась от воспоминаний. Она слишком хорошо помнила из-за чего отказалась от своей силы, и из-за чего вновь взяла в руки ведьмовской серп. Если цвет силы ее бабки был зеленым, то цвет Рукии был алым, как зарница. Такого же цвета были и его волосы. Того, ради которого она забыла, кем была. Тот, кто стал ее мужем. «Ренджи…» - В который раз она мысленно позвала любимого. Только вот знала, что он не отзовется. Рукия отдала бы все на свете, только бы вновь услышать его голос, увидеть его глаза, прижаться к его телу, такому сильному и покрытому теми странными татуировками, смысл которых так и остался для нее загадкой. Именно поэтому она уже три года как не произнесла и слова. Быстрыми движениями пальцев она делала аккуратные стежки на красном шелке. Стоило проснуться солнцу, как Рукия вскочила со своего места и закрыла все ставни, не давая дневному свету проникать во внутрь. Она не выносила солнца с того самого дня, когда узнала, что Ренджи не вернется с нелепой войны, развязанной надутыми снобами. Тогда-то и проснулась в хрупкой молодей женщине тьма, о которой ее предупреждала бабка. Но ей было уже все равно: на баланс сил, добра и зла, жизни и смерти. Она должна была вернуть того, кого полюбила больше всего на свете… «Тебя творить – три года не говорить» - Пропела про себя девушка, кидая шелковое сердце в кипящее молоко. Потом она продолжила вышивать красного петуха на рубахе. Этому рисунку следовало находиться на груди, спину же предстояло украсить темным узором. Рукия неосознанно коснулась кончиков своих коротких и черных как смоль волос. Когда-то у нее была длинная коса, только молодая ведьма отстригла ее. Именно своим волосом ей пришлось вышивать путь душе, которую еще предстояло призвать. Женщина так увлеклась шитьем, что когда в следующий раз подняла голову, то луна уже проникла через узкую прорезь, и жемчужной лентой обвилась о руку того, кто совсем скоро станет ее князем. Рукия вышла на улицу, и зажгла костры, что образовывали строгий узор. Этот огненный путь должен был соткать из лоскутов ее памяти образ и душу любимого мужчины. Благоуханный дым заполнил лес и ее ослабленное сознание. Рукия знала, что свет огней расцветет полночной зарницей, что в ее, когда то родной деревне, снова будут роптать о ведьмовых кознях. Но ей уже все равно… «Тебя ворожить - босой по углям ходить. Тебя целовать – под пеплом звезды считать» - Все так же беззвучно пропела Рукия. Костры резко полыхнули и потянулись своими горящими руками к темной чаше неба, а после низко поклонились и, припав к земле, угасли. Одурманенная сладостным дымом, темноволосая ведьма босиком плясала на пепелище. Высоко задрав голову, она позволила своим фиалковым глазам умыться слезой. Как только ясность мысли вернулась, Рукия рассекла серебряным гребнем левую ладонь и дала крови стечь на черный круг бывшего костра. Когда же она вернулась в дом, то увидела его. Он лежал в постели и мирно спал. Только сон это был не простой, его так просто не прервать. Мужчина сам должен был вырваться их объятий Морфея. Присев на край кровати, Рукия принялась внимательно рассматривать результат своих стараний. Только вот перед ней лежал не ее любимый. Телосложением он был схож, но это был не он! Его волосы не отливали зарницей, они скорее были цвета того самого солнца, что своим равнодушным светом ознаменовал ее боль. Чем дольше она всматривалась в незнакомца, тем больше убеждалась, что он похож, несомненно похож, но… Какие могут быть «но», когда он снова мог быть рядом с ней?! И какая разница как он при этом выглядит!? Видимо за эти годы, боль и страдание украли часть ее воспоминаний и вот… Рукия неотрывно смотрела, как его грудь медленно поднималась при каждом вздохе, ее взгляд очертил мужественное лицо, контуры плеч и сильных рук. Ведьма не хотела отрываться от того, что обрела с таким трудом, но ей нужно было идти. И чем быстрее она вернется, тем лучше. Молодая женщина ужасно не хотела пропустить момент, когда он проснется. Только вот Рукия переоценила свои силы, и потому они покинули ее посреди леса, где она собирала хворост для огня. Очнулась она только к полудню. И осознав это изо всех сил помчалась к дому, но как она того и боялась, там никого не оказалось. Куда бежать? Где искать? Наполнив отполированную чашу из орешника, она дала капле своей крови раствориться в воде. В ее темных глазах, что сейчас лишь поблескивали фиалкой так и искрилась сила. «Я на воду ворожу, О тебе хочу узнать. Словно в зеркало гляжу, Ворожить не колдовать» - несмотря на то, что она не произнесла слов вслух, вода покрылась рябью и на ней проступили образы. Ее князь очнулся, и не найдя кого-либо в доме отправился в лес, где его увидела девушка, молодая как раз на выданье. Не смогла она устоять перед темно-медовыми глазами князя. За руку взяла и увела к себе. Чаша полетела в противоположный угол, вода расплескалась по деревянному полу. Пальцы Рукии скрючились, словно когти хищной птицы. А в сердце окончательно расцвела тьма, чье семя уже давно ждало своего часа. И вот он настал. Не сберегла ни тогда, ни сейчас. И что страшнее, ведь ее предупреждали, но она не смогла справиться с тем, во что сама себя затянула. И первые звуки, что слетели с ее губ за эти три года, были проклятьем темной ведьмы: «Будет время, и будет ночь… Как в голодный, беззвездный час Ты беги разлучница прочь – Обернется огнем мой князь. Вспыхнут порохом дом и лес, А дорога ему в мой край. Как затлеет подол небес, Всю как есть меня забирай!» Она не могла этого видеть, но каким-то неведомым образом она почувствовала запах гари. Деревня, откуда пришла та самая девушка полыхала, да так, что дым столбом подымался к небу. Огонь с треском прокладывал себе путь по лесу, непреклонно приближаясь к дому ведьмы, которая спокойно его ждала. Пламя, ворвавшееся в дом, сгустилось, сжалось, пока не превратилось в мужской силуэт, такой знакомый и такой далекий. Только сейчас неровные языки пламени отбрасывали тени, которые темными узорами разбежались по объятому огнем телу. Не может быть! Но абсолютно точно повторяли узоры татуировок Ренджи. А бывшие до этого солнечные волосы, стали темнее как последние закатные лучи, что сейчас рассыпались по его плечам. Рукии было плевать, был перед ней ОН, или это только морок. Она вновь видела Его. - Что я наделала… - Тихо выдохнула женщина. Сделав несколько шагов, она оказалась вплотную с дышащим раскаленным жаром князем. Но ей было уже все равно. Она жадно впилась поцелуем в горящие огнем губы. И обняв его за шею, прижалась к пылающему телу так сильно, как смогла. Сильные руки обвили ее кольцом, не давая возможности вырваться, но Рукия даже подумать об этом не могла. Она чувствовала запах горящей одежды, своей одежды. После огонь вгрызся в ее обнаженную кожу. Языки пламени ласкали ее и убивали одновременно, но ей было все равно. И когда не в силах больше сдерживаться, она закричала, к ее щеке прижалось пылающее лицо, как ей хотелось верить, любимого мужчины. Он поглаживал ее голову, будто пытался успокоить, но от его прикосновений становилось только хуже. Чем громче был ее крик, тем сильнее он пытался ее к себе прижать. «Я нашел тебя» - Прозвучал низкий хрипловатый голос за мгновение до того как дом и все, что было в нем осыпалось пеплом.