Арктика на Бейкер-стрит

- Шерлок, мать твою! Будь так добр, вернись в поле моего зрения! - Джон был зол как никогда ранее. Еще бы ему не злиться: Шерлок "случайно" подорвал баллон с хладагентом во время своих химических экспериментов. В квартире после этого стало не просто холодно - казалось, Арктика решила переехать в Лондон, и квартиры лучше, чем эта, ей отыскать не удалось. - Ну Джооон, - детектив напоминал кота, которого застукали за кражей сметаны. - Я не хотел, честное слово. Джон, кутаясь в одеяло, накинутое поверх зимнего пальто, несгибающимися пальцами старался взять в руки чашку. Две предыдущие попытки закончились печально: остатки любимого сервиза миссис Хадсон еще тихо звенели на заледенелом полу. Чайник уже посвистывал на плите. Джон не торопился выключать его, ибо ничего кроме чайника и включенной духовки не распространяло тепло по комнатам. Насладившись обжигающим паром, Джон повернул рычажок, отвечающий за подачу газа на конфорку. После этого он налил кипяток в чашку. - Дорогой, а мне можно? Я тоже хочу чаю... - Шерлок попытался изобразить застенчивость, но что-то в его внешности мешало ему это сделать. То ли в глазах застыло профессиональное чувство отвращения ко всему, что движется и думает, то ли его тонкие губы слишком посинели от холода и придавали его лицу унылости. - А самому слабо? - Джон знал, что Шерлок искренне раскаивается в содеянном, но чувство обиды его не покидало. Шутка ли: заморозить целый дом ради каких-то экспериментов. Благо, миссис Хадсон смогла уехать к сестре, а иначе не обошлось бы без обострения её радикулита. - Пожааалуйста. Джон взял еще одну чашку. Через три минуты они, стоя возле кухонного стола, пили обжигающий чай. Джон молча смотрел на холодильник, который немного покорёжило от взрыва. Стол и стулья были заляпаны чем-то зеленым, а пол местами был похож на каток. "И все это придется убирать мне", - мрачно думал доктор. "Ведь эта детективная задница ни одной своей полупопинкой не пошевельнет, чтобы навести здесь порядок". Шерлок заметил что-то недоброе в глазах Джона. Он поставил чашку на стол и подошел ближе. -Джон... - начал было детектив, но осёкся. - Любимый. Я знаю, что чаще всего веду себя, как эгоистичная сволочь, которой плевать на других. Но в этот раз я, кажется, чуточку переборщил. Джон поперхнулся: - Чуточку?! Да ты хоть знаешь, во что нам обойдется ремонт? А покупка нового холодильника? А услуги клинера? Я не буду убирать тут, ты уж прости. Да, и не забудь, что как минимум два дня нам придется мерзнуть тут, потому что гадость, которая раньше спокойно жила в баллоне, просто так не выветрится. А съехать нам некуда. Шерлок смотрел на доктора совершенно влюбленными глазами. Злой Джон - что-то невообразимо прекрасное: в чертах его лица в такие моменты можно было угадать каждый импульс, стремительно проносящийся по нервным окончаниям, каждую мысль, каждую эмоцию. А его губы... Эти и в обычное время божественные губы наливались алой краской и становились похожи на дольки спелого грейпфрута. - Джон, - прошептал Шерлок перед тем, как поцеловать своего возлюбленного. Он целовал его нежно, не отрывая взгляда от глаз доктора, в которых читалось то негодование, то недоумение, то вопрос: "Какого черта?", то легкая печаль, то восхищение. "Это мой Джон, - думал Шерлок, - мой милый Джон, который простил меня и мой проступок. Я знаю, он простил". - Может, пойдем в спальню? - предложил Джон. Он уже не злился. Из жуткого холода тоже можно извлечь выгоду. Например, два дня не вылезать из кровати, ведь там может согреть не только одеяло...