Музыкальная кофейня "City Lights"

Чанель смотрел в одну точку. Уже около часа он сидел в опустевшем гараже — все разъехались по вызовам, а он был простым стажером, который еще не мог ездить вместе со всеми и только учился. Вместо того, чтобы спасать жизни, он драил полы во всем помещении, но не жаловался — никто не становится сразу спасателем, все проходят этот этап. Зато у него быстрая реакция, сильные руки, он мыслит четко в экстренных ситуациях, и капитан уже даже замолвил за него словечко в университете. «Чанель быстро учится, и скоро он станет профессионалом». От скуки можно было бы и забить на то, что его смена длится еще целых два часа, домыть последний коридор и свалить, пока никто не видит. Но Чанелю было просто лень. Хотя Дани должна была сегодня вернуться, он не торопился домой. Ее телефон упрямо молчал, хотя Чанель набирал уже десятый раз и все ворчал: зона турбулентности, не ловит, а он волнуется вообще-то. В какой-то момент он понял, что не может больше сидеть, и тут же услышал, как звонит его мобильный. Он метнулся к пиджаку, висящему на крючке в раздевалке, достал телефон и нажал на зеленую трубочку, прикладывая его к уху. — Ты где? — Бен Бэкхен не удосужился поприветствовать его, и Чанель собирался уже съязвить, но парень на том конце связи не дал ему этого сделать. — Неважно, срочно иди к полицейскому участку на Чонногу. — Что случилось? — нахмурился Чанель. — Тебе не понравится мой ответ, так что лучше убедиться самому, — сухо ответил Бэкхен, но его дрожащий голос выдавал его с головой. — Тебе лучше ответить, Бен Бэкхен, — угрожающе произнес Чанель. — Что произошло? — Ты новости вообще не смотришь, да? — Причем здесь новости?! — Притом, что когда, например, разбивается самолет, об этом передают в новостях. Сколько жертв оказалось и остался ли кто-нибудь в живых, — отчеканил Бен. — И что?.. Что ты сказал? Он сорвался с места, выбегая на улицу, забывая закрыть гараж и предупредить кого-либо о том, что уходит. У него сбивалось дыхание, но он не останавливался, слепо следуя по памяти до остановки. Невыносимо было ожидать своего, стоя и теребя телефон, а в груди нарастало чувство поглощающей все клетки организма боли, как будто только что обрушился весь мир от осознания слов собеседника, сообщившего ему новость. Посмотреть, что произошло, возможности не было, но Чанель не был глупым — Бен Бэкхен имел в виду самолет, судя по новостям, разбившийся где-то, не долетев до пункта назначения. Самолет, в котором летел кто-то, кого Чанель мог знать. Он влетел в полицейский участок вихрем, откуда его пинками выставили на улицу. К зданию органов полиции подъезжали скорые, машины с родственниками, очевидно, погибших или пропавших без вести, которым так же сообщили о трагедии. Чанель ничего не мог понять и искал Бэкхена глазами. Он нашел его, выкуривающего тонкую сигарету около веранды детской площадки напротив полицейского участка рядом с жилым домом. — Что произошло? — рвано спросил Чанель. — Я сам ничего толком не понял. Увидел в новостях, что самолет, следующий из Канады, разбился в лесах Пусана. Вспомнил, что Дани звонила мне перед отлетом и сказала, что она села в Канаде, потому что прямиком из Финикса не было самолетов до Сеула, а ей поскорее хотелось долететь до дома и увидеть тебя. Чанель почувствовал, как кто-то невидимый сильно бьет под дых, выбивая весь воздух из легких. Ноги подкосились, и он едва удержался, схватив Бена за плечо. Тот выкинул сигарету, выпуская еле заметный дым, и придержал Пака за талию. Вообще-то он не курил. Пробовал всего раз. — Она не летела на этом самолете, — твердо пробасил Чанель. — Я не верю. Нет никаких доказательств. — Я спрашивал у одного из полицейских, нет ли в найденных документах на самолете паспорта Чхве Дани и Ким Чонина. Сказали, что проверили не все и сообщат, если что-то найдут. Я жду. Пак покачал головой. — Ты же не веришь, будто она могла… разбиться на самолете? После всего… — Давай подождем, — вздохнул Бэк и указал на лавочку на веранде. — Я, как и ты, не знаю ровным счетом ничего. Я даже не знал, что они летят с опережением на два часа. Это странно. — Это точно не ее самолет, — у Пака начиали трястись руки и голос. Бэкхен горько усмехнулся. — А кто-то из них двоих отвечает тебе на звонки? Пак побелел. — Заткнись. — Ну, прости. Они просидели так почти полчаса, наблюдая за тем, как машины все прибывают, заполняя площадку, слушая гневные и слезные мольбы найти родственников, летевших в самолете, сообщить, остался ли кто-то в живых. Пак слышал, что в живых не осталось никого. Телефон Бэкхена запищал. Брюнет сунул руку в карман джинсов, достал его и ответил на звонок. — Алло, мистер Бен? Это вы искали пропавших Чхве Дани и Ким Чонина? — Да, — Бен сглотнул. — Их обгоревшие паспорта нашли в салоне самолета и только что привезли в участок. Вы можете проверить. Бэкхен вскочил и повернулся к напрягшемуся Чанелю. — Пошли со мной. Обещай держать себя в руках, — попросил Бэкхен. — Нет, — понимая, к чему клонит Бен, Пак почувствовал, как на глаза навернулись слезы. — Нет. Бэкхен схватил его за руку и потащил к участку. Мужчина, звонивший ему, ждал их у одной из машин скорой помощи. Бэкхен представился, и мужчина отдал им обгоревшие маленькие книжечки в сыплющихся пеплом обложках. Чанель схватил первый и раскрыл вторую страницу. Фотография была почти не тронута. На ней была изображена темноволосая девушка с небольшими умными глазами, чуть пухлыми губами и немного растрепанными в собранном хвосте волосами. Рядом с фотографией значилось имя девушки, которой принадлежал паспорт: Чхве Дани. Чанель застыл, а по щекам полились обжигающие слезы. Он закрыл рот рукой, чтобы не закричать, и слова, произнесенные полицейским, до него доплыли уже как в тумане. — Скорее всего, тела опознать не получится. Они обгорели настолько, что невозможно узнать. Нам очень жаль и… Пак терял сознание. Он больше не мог и не хотел это слушать. Это выжигало его сердце, которое только-только научилось любить. Дотла. Парень с темными каштановыми, немного потрепанными волосами вскочил с постели от звука будильника и чуть не свалился с постели. Орал будильник что надо, и парень впервые не подумал о том, чтобы выбросить его в окно. Он все не мог сбросить с себя остатки ужасного сна и был рад, что неприятная трель заставила его пробудиться. Он с ошарашенными глазами пошел в ванную, пару раз запнувшись о собственную раскиданную одежду, включил воду и сунул всю голову под холодную струю. — Черт, приснится же такое. Сразу после холодного освежающего душа он взял телефон, набрал номер и приложил его к уху, а сердце почему-то стало биться быстрее. Но с облегчением вздохнул, когда тот, кому он звонил, взял трубку с третьего гудка. — Неужели ты уже соскучился? — хихикнула в трубку девушка. — Тебя три дня нет! Ты шутишь? Я тут с ума схожу, мне уже всякие сны дурацкие снятся. Где ты там? — Мы в аэропорту. Только что приземлились. Так что можешь уже собираться и выходить. — Первая приятная новость за сегодняшний день. А то приснится всякая ерунда, я во сне думал, что поседел. — Что тебе приснилось? — Расскажу, когда встретимся. Осталось меньше двух часов, — и на этой счастливой ноте он отключился и пошел одеваться. Июльское солнце палило. Парень надел кеды, шорты и цветную футболку с принтом английской надписи и вышел на улицу, вертя в руках маленькую красную коробочку. Вообще-то он должен был подарить своей невесте кольцо еще тогда, когда делал предложение, но они не были готовы к тому моменту, да и он вообще не думал, что решится так скоро на это. Поэтому сразу после ее положительного ответа он пошел в ювелирный магазин и заказал обручальные кольца с их инициалами. Теперь ему не терпелось надеть кольцо на пальчик своей возлюбленной. Вчера он сообщил о принятом решении родителям, невеста — своим. Мама и папа поддержали сына, а сестра сказала, чтобы он не смел жениться раньше, чем она выйдет замуж. Он не мог ничего обещать. Он очень хотел увидеть свою возлюбленную в белом платье с тех самых пор, как однажды увидел в нем Анну, светящуюся счастьем, идущую под венец к своему бойфренду-китайцу. Крис тоже наделал немало проблем и доставил ей много боли, но тем не менее она была счастлива выйти за него и родила ему сына, и тогда парень впервые задумался о женитьбе. Он никогда не хотел ничего подобного, но мысль не покидала его. Оказывается, он давно был готов и давно был влюблен, но это чувство спало глубоко в сердце до тех пор, пока он не встретил свою судьбу снова. — Пак Чанель! — к нему навстречу бежала светящаяся таким же искренним счастьем его самая прекрасная невеста, прилетевшая только что из США и несущая радостную новость — ее мама с отчимом прилетят на свадьбу. Она прыгнула к нему в объятия совершенно неожиданно, заставляя парня чуть не упасть, и прильнула к его губам. — Ты скучал? — Ты еще спрашиваешь? — надул губы парень. — Я места себе не находил все три дня! — Ой, горе-любовники, сосаться будете в другом месте, — Чонин не мог не вставить свои пять копеек, но даже он в такой день был в хорошем настроении. — Я купил кольца, — улыбнулся Чанель. — Так что теперь мы официально помолвлены. И я сказал родителям. Думаю, сыграем свадьбу уже через неделю. — Все происходит так быстро, — смущенно произнесла девушка, не торопясь слезать со своего жениха. — Ты же не стараешься сделать все как можно быстрее потому, что можешь передумать? — Ты дура или да? — прошипел Чонин. — Не обзывайся! — Ребят, мир, дружба, жвачка, — усмехнулся жених. — Эй! Чхве Дани! Я люблю тебя. Если я говорил это недостаточно, я могу повторять это каждые пять минут на протяжении всей своей жизни вместе с тобой. Я люблю тебя и я хочу пожениться скорее, чтобы ты была моей женой, а не девушкой. Чувствуешь разницу? — Ой, я сейчас блевану от этой милости, — Чонин состроил гримасу, вызывая гнев растроганной сестренки, но заприметил идущего навстречу Бен Бэкхена и решил отстать от влюбленных. — Эй! Мой любимый бармен идет! — Мне кажется, для них стоит заказать отдельный номер в отеле в день свадьбы, чтобы и у них отлично прошел медовый месяц, — прошептала невеста. — Хорошо, — хохотнул Пак. — Теперь ты моя? Навсегда. — Как скажешь, Пак Чанель. Я никогда не думала, что однажды стану женой самого отъявленного отшельника, которого знаю, знаменитого всем феникса, после стольких лет ожидания. — Твои страдания когда-нибудь должны были окупиться. Да и я, как бы это банально ни звучало, просто не могу жить без тебя. И я изо всех сил постараюсь сделать тебя счастливой, пусть утверждал когда-то, что не способен. Это ложь. — Я знаю, — она крепко обняла его, и в этот момент Пак подумал: если бы его сон оказался правдой, он бы просто умер от разрыва сердца прямо на месте. Поэтому он больше ее не отпустит, зная, что без него ее не существует. Как и его без нее.