Ненависть?

Смоукскрин дернулся в блокираторах –шлак, это же надо было так облажаться и попасться Дредвингу! Сам джет находился тут же, но стоял спиной к пленнику, и автобот быстро осмотрелся – они все еще где-то в сети пещер, а не на Немезисе, значит, можно попытаться сбежать. – Связь не работает, – десептикон повернулся к пленнику, оглядывая его и прикидывая, как бы его вырубить и в целости доставить на корабль. Саундвейв вытряхнет из наглого гонщика все нужные сведения. Увы, связь не работала вообще, вызвать мост невозможно, а другие автоботы тоже были где-то рядом, так что пока придется отсидеться. Смоукскрин с вызовом посмотрел в алую оптику джета и прошипел: – Ненавижу… Дредвинг криво ухмыльнулся и покачал шлемом. – Что ты знаешь о ненависти, протоформа? Ты даже не знаешь, за что воюешь, – джет смотрел беззлобно, с долей безразличия. Он поймал противника и вестись на провокации или унижать автобота не намеревался. Это удел потерявших честь и нравственность, вроде Старскрима. Смоукскрин замолк, он был немного растерян. Вызвать десептикона на словесную перепалку и отвлечь не удалось – если он попытается разбить блокираторы об острый выступ, то джет его просто пристрелит или вырубит. Гонщик по себе знал, насколько стремительным в атаке может быть массивный на вид летун. – И за что же я воюю, по твоему? - подал наконец голос автобот, решившись на еще одну попытку отвлечь непонятно чего ждущего врага. – А ни за что – вы подчинены назначенному Прайму, который не смог даже планету сохранить. Десептиконы сами выбрали своего лидера, поднявшего нас на борьбу за свободу. Вот в нас была ненависть, накопленная за все ворны унижений и неравенства, и мы выплеснули ее на автоботов. Именно поэтому нам удалось сразу свергнуть вас. А ты... тебе вбили в процессор столько чепухи, а на деле после стольких ворн войны нас мало что отличает, даже мотивы.Так что десептиконы уже победили. Смоукскрин не знал, что ответить: сначала хотелось вступиться за Оптимуса - он же великий Прайм, ни один десептикон не смеет трепать его имя! Но потом слова выветрились из процессора – джет говорил уверенно, без агрессии и насмешки. Нет, это не может быть правдой, это десептиконская агитация, нельзя это слушать! Да только все равно неприятный осадок на Искре… – Ты не прав, не можешь быть правым, –прошептал гонщик, а джет не сводил с него пылающих линз. Сказать что-то еще десептикону не дала начавшаяся поблизости пальба, и он вступил в бой. Смоукскрина тогда спасли, но забыть тех слов он не смог. Лишь потом он понял то, что ничтожно малое разделяло фракции – ведь все они были кибертронцами и все хотели закончить ту войну.