Слезы

Уже прошел третий день, как Лидия узнала, что Стайлз встречается с Малией. На это она отреагировала ее типичным безразличием, ведь все - таки, это же просто Стайлз, какое ей дело? Но в душе остался неприятный осадок. На следующем уроке Лидия сидела и рисовала каракули на полях, как вдруг поняла, что ее глаза наполняются слезами. Она закрыла глаза и старалась сосредоточиться, но эмоции предательски выдавали ее, ей стало трудно сдерживать себя. Неожиданно кто - то шепнул ей: – Ты в порядке? Лидия поняла, что это был Стайлз, сидевший за соседней партой. Она не повернулась, чтобы парень не смог увидеть ее покрасневшее лицо. – Все хорошо, - прошептала она и вернулась к полю тетради. Решив, что это был просто гормональный срыв, Лидия успокоилась и старалась не думать о произошедшем. Подумаешь, заплакала. Но ночью стало только хуже. Ночью мы нехотя остаемся наедине с собственными мыслями и от них некуда деться. И вот тогда Лидия начала по - настоящему плакать. Тихо в подушку, чтобы ее не могли услышать. Внезапно весь мир потерял свою былую красоту, он помрачнел. Или для Лидии все просто перестало иметь смысл. Ее мысли занимал лишь Стайлз. За одну ночь она успела вспомнить все самые приятные о нем воспоминания: от их танца и до поцелуя. Но потом появлялась Малия, и все рушилось к чертям. Теперь Лидия не могла врать самой себе - она влюбилась в Стайлза. Да так, что просидела всю ночь на кровати, рыдая в подушку. Мало кто заставлял ее испытывать такие эмоции. Утром ей было еще хуже. Кроме того, что ее боль не отступала, так теперь еще и голова болела от недосыпа и долгой истерики. Был хороший повод не идти в школу. И повод не видеть их. Зеленый чай помог привести мысли в порядок, но легче все равно не становилось, поэтому Лидия просто взяла диск с «Дневником Памяти», чтобы смотреть этот фильм снова и снова, пока ей не надоест. И на следующий день у нее болела голова. И она опять смотрела «Дневник Памяти». Вечером кто - то позвонил в дверь. Лидия нехотя открыла. Она предстала перед Стайлзом не в лучшем виде: мешковатая толстовка, которую она купила когда - то Джексону, а потом решила оставить себе, пижамные штаны с геометрическим узором и волосы, наспех собранные в хвост. Ко всему еще добавлялся красный нос и опухшие глаза. Стайлз никогда не видел ее такой отстраненной. Она была не той Лидией, которую он всегда видел. – Ну, привет, - наконец сказал он. – Привет. – Что произошло? - спросил он после минутной паузы. – Ты о чем? - она постаралась удивиться как можно правдоподобней. – В среду с тобой было что - то не так. Ты не пришла в школу вчера и сегодня. И никому не написала ничего. Что произошло? – Стайлз, я просто нехорошо себя чувствую. Вот и все. – Лидия, почему ты просто не можешь сказать, что я могу сделать, чтобы тебе помочь? – Потому что я не хочу этим ни с кем делиться! От собственного крика она вздрогнула. Лидия смотрела Стайлзу прямо в глаза и чувствовала, как теряет самообладание. Слезы одна за другой начали катиться по ее щекам, в горле застрял комок, и она не могла чувствовать себе еще хуже. Она была разбита, сломлена. Стайлз привычным движением прижал ее к себе и провел рукой по волосам. Лидия не сопротивлялась, ей лишь хотелось, чтобы это мгновение длилось гораздо дольше.