***
— Зоро! Корабль! — вскрикнул Санджи, от неожиданности забывая о своём решении сбежать раньше, чем мечник откроет глаза, — мы плывём! — Что? — разбуженный метким пинком в бок, Зоро слетел с кровати на пол и тут же вскочил на ноги, во все глаза глядя на повара. — Завитушка, какого чёрта? Мы ведь на якоре возле острова, разве нет? — Почему ты спрашиваешь об этом у меня?! Наскоро нацепив одежду, толкаясь и ругаясь, парни буквально выпали на палубу. Все бегали кругом, как ошпаренные, ставя паруса, правя курс и выполняя другие рутинные задачи. Никто не сидел без дела, что было само по себе странно — такое бывало только во время штормов, а шторма сейчас не наблюдалось. Корабль действительно шёл вперёд, держа курс на следующий остров. Все были при деле, и все были на виду, но вот детей не было видно нигде. И лица.. Почему у них у всех такие лица?! — Нами! Какого чёрта случилось? Куда мы плывём? — выкрикнул Зоро, подбегая к девушке, устало пишущей что-то в судовой журнал. — На остров Рыболюдей, — едва слышно ответила навигатор, не проявляя ни следа былого недовольства за грубое обращение к своей персоне. — Какого чёрта мы туда плывём?! — тут же взвился мечник — Нами-сан, где дети? Осознав, что повар только что сказал, Зоро растерянно оглянулся по сторонам. Их нет? Нигде, совсем нигде, ни следа! — Что это значит?! — зло рыкнул зеленоволосый, хватаясь за рукоять Вадо. Так становилось хоть чуточку, но спокойнее. — Они ушли, — сзади на плечи парней опустились руки капитана, крепко стискивая их и отстраняя от и без того расстроенной Нами, — пришёл тот самый фруктовик и забрал их. — И ты позволил ему их забрать?! — рявкнул Санджи. На Нами он кричать не мог, но вот капитан — совсем другое дело. — Я приказал им уйти, — твёрдо сказал капитан, не отпуская накама. — Им лучше быть в их времени. — Конечно лучше, но... — Санджи дрожащими руками потянулся за сигаретами, — почему, почему, Луффи, вы нас не позвали?! Неужели нельзя было хотя бы позволить нам попрощаться?! — Эта девушка посчитала вас опасными, потому что в будущем вы, судя по всему, угрожали её жизни, а Санджи ещё и ударил, — вежливо пояснила взявшаяся из ниоткуда Робин, — хотя, откровенно говоря, не представляю, что должно случиться, чтобы кок-сан ударил женщину. В тот момент я об этом совершенно не задумалась, но вот сейчас... — Это что, была женщина? — вскинул брови Санджи, несколько заинтересованный подобным поворотом, — она была красива?.. Подожди, она сказала, что я её ударил? Да я скорее умру, чем ударю леди! Что за чушь! — Никто не знает, что будет потом, завитушка, — хмуро одернул повара Зоро и повернулся к Луффи. — Я не могу согласиться с твоим решением, капитан. Я знаю, что ты всегда стараешься ради своих накама, но ты отдал этих самых накама какой-то подозрительной и незнакомой тебе девке, не дав нам даже увидеть их в последний раз и поговорить с ней! Так просто! — Она не лгала нам, я в этом уверен, — твёрдо сказал Луффи, — и если бы ты был там, ничего бы не изменилось. — У нас просто не было другого выхода, мечник-сан, — грустно улыбнулась Робин. — И вы совершенно не правы в своих суждениях! Какой ещё «последний раз»? Вы не видели их даже в первый. Ничего страшного ещё не случилось, и не случится ещё долго. Следующие пятнадцать лет волноваться об этом инциденте нет никакого смысла. А это очень солидный срок, вы не находите? Возможно нас самих убьют раньше, чем всё это произойдёт — вы ведь сами сказали, что судьба не бывает предрешена — мы строим её сами. А эти двое — всего лишь один из возможных вариантов. Зоро с тоской взглянул на Робин. Разумом он понимал, что она права, хотя вся эта путаница со временем порядком сбивала его с толку. Он видел их, живых, прямо перед собой. Их существование было невозможным и нереальным, шанс на то, что они когда-нибудь станут их семьёй, был ничтожно маленьким, но... Зоро на мгновение захотелось поверить в то, что судьба предопределена с самого начала. Вяло махнув Робин рукой, он чуть шаткой походкой отправился на камбуз. На столе остывали две порции завтрака — для него и для завитушки. Последнее напоминание о том, что Чигуру и Чимари действительно были здесь. Мрачно глянув на тарелку, Зоро угрюмо прошёл мимо неё прямо к кладовой и решительно выудил оттуда бутылку самого крепкого сакэ, что смог найти. Оценивающе оглядев добычу, он одобряющие хмыкнул и уселся на диван. В голове было пусто, все мысли как будто испарились. Когда дверь камбуза едва слышно распахнулась, пропуская потерянного блондина, мечник даже не повернулся. Не говоря ни слова, Санджи повторил все действия, совершенные до этого Ророноа и уселся рядом с ним, такой же мрачный и растерянный. Повару казалось, что с исчезновением детей и между ними двумя всё будет кончено. Наверное, это должно было приносить ему облегчение, а может, даже радость, но он чувствовал что-то совсем другое. Какое-то.. Разочарование? Разочарование, и странную, тягучую боль в груди. Вот так шутка судьбы, ха! Едва он смирился с тем, что быть ему вместе с Зоро, как необходимость в этом отпала... — Ты как? — прервал мрачный поток размышлений накама мечник. — Паршиво, — кратко сообщил Санджи. Внимательно оглядев хмурого блондина, Зоро устало вздохнул. Судя по потерянному выражению лица, он, в очередной раз совершив череду безумных умозаключений, пришёл к какому-то невероятно трагическому выводу. Общался со своими леди он, по видимому, таким же способом — ему было не особо важно, что они скажут, ведь в его воспалённом разуме всё уже решилось. — Помнишь, о чём я говорил вчера? — с некоторой угрозой в голосе поинтересовался мечник. Санджи вздрогнул и неуверенно кивнул, не глядя на зеленоволосого. Вспоминать прошлую ночь при свете дня, в присутствии Зоро да ещё и в такой ситуации не особенно хотелось. — Тогда не делай такое убитое лицо, чёртов кок, — протянув свободную руку, мечник положил её на плечо Санджи, чуть сжимая, — мы сразу знали, что они уйдут. Они не погибли, просто вернулись домой, и если нам повезёт, мы увидимся с ними снова. Санджи, нервно усмехнувшись, позволил себе чуть расслабиться под широкой ладонью мечника. Конечно, он всё это понимал, но на душе всё равно было как-то... — А что, если они больше никогда... — Не думай о них, — блондин замер на полуслове, глупо хлопая глазами. От Зоро он такого не ожидал. — Забудь настолько, насколько можешь. У тебя есть другие дела, разве нет? Ты повар на корабле будущего короля пиратов, ты ищешь Олл Блю, сейчас мы пересекли почти половину самого опасного моря в мире и движемся к острову, на котором живут русалки и рыболюди! Тебе мало всего того, что происходит с нами каждый день? Блондин выглядел не особенно впечатлённым и явно собирался сказать что-нибудь едкое. Зоро хищно ухмыльнулся и провёл пальцами по светлой щеке, любуясь неожиданной для такой язвы растерянностью, вызванной этим прикосновением. — Ну, раз тебе мало и этого, пожалуй, я помогу тебе отвлечься...***
15 лет спустя, Гранд Лайн. — Йохохохохохохо! Вижу остров! Мы прибыли ровно в назначенное время. Как и ожидалось от лучшего в мире навигатора. — Отпусти меня, Зоро! Я хочу сам увидеть этот чёртов остров! НЕТ, НЕ ДОВЕРЯЮ! Вдруг этот чёртов скелет ослеп?! — Что вы такое говорите?! Я всё прекрасно вижу, Санджи-сан! Хотя у меня и нет глаз, йохохохохо! — Брук, заткнись, имей совесть! Мы все на нервах! — Нами, этот сумасшедший блондин сбежал! Решил что быстрее доберётся до острова по воздуху! — Сам следи за своим поваром! Наш капитан, между прочим, решил так же и улетел в неизвестном направлении! Будет просто чудо, если он долетит до острова, а не бухнется в воду в сотне метров от берега! Потрёпанный временем, волнами и ветрами корабль стрелой мчался к берегу, подгоняемый воплями немолодых, но по-прежнему неугомонных пиратов. Воспоминания о том дне, когда они впервые повстречали своих маленьких накама, не стёрлись из их памяти, как и о том, когда они попрощались с ними, доверив их судьбу сереброволосому существу. И пусть после того дня они с ним встречались ещё не раз, успев узнать много нового, полной уверенности в благополучном исходе у не было да и быть не могло. И дело было вовсе не в том, что они не доверяли Таймроуз или плохо его знали — вовсе нет! Скорее наоборот — они слишком хорошо его знали. Хозяин дьявольского фрукта, властвующий над временем, был до ужаса легкомысленным существом, чем напоминал Луффи, и обладал своей, непостижимой для простых смертных, логикой. Постоянно перемещаясь во времени, Таймроуз научился избегать любых опасностей, просто прыгая от них в безопасное время, и, таким образом, никогда не ввязывался в неприятности. Даже если друзья, которые в этот момент находились рядом, были ему бесконечно дороги, он бросал их на произвол судьбы, порой обрекая на явную смерть. И, хотя боль его была ощутима почти физически, он не пытался вернутся назад и всё исправить, или, используя свои немалые силы, отомстить обидчикам. Фруктовик всегда объяснял это тем, что вмешательство в чужое время может повлечь за собой немыслимые последствия, но объяснить, как он решает, какое время чужое, а какое — его, не мог. Конечно, всё это, возможно, имело некий смысл, вот только легче от этого не становилось, скорее, наоборот. Именно по этой причине Санджи сходил с ума от беспокойства, да и все остальные, кроме, пожалуй, слепо верующего в друзей Луффи, беспокоились не на шутку. Не выдержав ожидания, повар рванул к острову на всех парах, едва он стал видимым, вырвавшись при этом из крепких рук более спокойного мечника. Не сказать, чтобы это ему сильно помогло — до берега он добрался в одно время с кораблём, только устал в разы сильнее. Смутно знакомый берег, чуть затёртый в памяти долгими годами путешествия, во время которых случалось столько безумных, страшных, интересных и печальных событий, что было поразительно, что Нами вообще сумела вернуть их на то же место, да ещё и в нужное время, остался почти неизменным. Всё те же одинокие скалы, тщательно и аккуратно нанесённые когда-то на карту лучшим навигатором всех морей, ломаная линия песчаного пляжа и поросший густым лесом берег. — Всё нормуль! Я жив! — раздался откуда-то приглушенный, но очень радостный голос капитана, даже с возрастом не научившегося вести себя соответственно званию. Не прекращая шуметь и переругиваться, пираты выгрузились на берег всем составом и неуверенно застыли, озираясь в поиске того чуда, ради которого они гнали сюда на предельно возможной скорости, игнорируя все опасности и забыв про сон. Явных следов присутствия какой-либо жизни видно не было, но это и не удивительно — умение скрывать свои следы было вбито в юных мугивар с пелёнок... — Роуи! — вновь раздался уже из других кустов восторженный вопль капитана. — Муги! — ответил ему не менее восторженный высокий голосок. Нами облегчённо вздохнула и повернулась к Зоро, широко улыбаясь старому другу. — Похоже, у Санджи не получится выбить из него дух. Я совсем забыла, что в тот раз Роуз был девушкой. Зоро согласно кивнул, ухмыляясь. Дело было в том, что за годы кратких встреч, случайных пересечений и долгих совместных странствий с фруктовиком, мугивары выяснили, что Таймроуз, по первости показавшийся им загадочной и милой девушкой, на самом деле не помнил ни своего настоящего возраста, ни пола, ни даже имени — он использовал то, которое дал ему один из друзей. Если быть точным, он не помнил вообще ничего, что касалось бы его личности. Объяснял он это тем, что когда живёшь столь долгую жизнь, память просто переполняется, и все ненужные сведения просто-напросто стираются из неё, пропадая в никуда, как будто бы их и не было. А изменение пола объяснялось любовью загадочного существа к экспериментам, в содружестве с различными фруктовиками, способными на такой фокус (при упоминании одного из них Санджи и по сей день бледнел и покрывался холодным потом, не прекращая нервно оглядываться по сторонам). — Я совершенно заждалась! — капризно воскликнула Таймроуз, в обнимку с капитаном выбираясь из густых зарослей, — и кстати, если бы вы познакомили меня со своими мелкими пораньше, то их бы и уговаривать не пришлось, пошли бы со мной сразу, как миленькие. — Не мы виноваты, что ты появлялся именно тогда, когда их не было. Да и ещё, кто это нам всё время твердил про невмешательство во время и другие чёртовы правила, вроде твоего любимого: "Не могу ничем помочь", — чёртов разнополый извращенец? — рыкнул Санджи, удерживаемый за плечи вовремя подоспевшим мечником. — И я бы и не стал! — искренне заявил Роуз, прижимая ладонь к груди, — вот только это и не было вмешательством. — Это как? — в разговор вклинился молчавший до этого момента Чоппер, с чисто врачебным интересом разглядывая фруктовика и наклоняя украшенную ветвистыми рогами голову то в одну, то в другую сторону. — Ну, дело в том, что если бы я не вернул их в "сейчас", туман, затянувший их в "тогда", не появился, и не приди я к вам на помощь в "тогда", воспользовавшись тем, что нашёл в "потом", в вашем судовом журнале, всех этих перемещений произойти просто не могло. И таким образом получается, что я вовсе не вмешиваюсь ни в какие события, а целиком и полностью создаю их, от начала до конца. — Выглядишь удивительно довольным, — заметила Робин, единственная, пожалуй, из присутствующих, выслушавшая всю речь Таймроуз и понявшая всё сказанное. И это было совсем не удивительно, ведь огромный и почти не похожий на человека киборг, мохнатый северный олень, носатый плечистый канонир и все остальные мугивары, забыв про всё, неслись к давно и недавно потерянным, таким родным завитушчатым маримошкам, явно высунувшимся из своего убежища на поднятый их старшими товарищами шум. И, наконец, заждавшиеся дети попали в уже ожидающие их многорукие объятия, теряясь в многоголосом крике, взорвавшем пустынный берег: — Добро пожаловать домой!