Цветы Элизиума

Вокруг была беспроглядная тьма и такая тишина, что, если прислушаться, то можно было услышать звуки вдоха и выдоха. Аид, владыка загробного мира, спал, и во сне рана, нанесенная ему Пегасом в эру мифов, медленно затягивалась. Так как время новой Священной Войны еще не пришло, его душа, отделившись от тела, наблюдала за порядком в Преисподней, следила, чтобы грешники и праведники получали по заслугам, а его правая и левая руки — Танатос и Гипнос — не переходили грань дозволенного, ведь хоть на одного Аид во многом и мог положиться, с другим часто возникали проблемы. Пролетая над садами, душа бога всегда спускалась ниже и кружила над ними некоторое время. Цветы, что росли здесь, были очень дороги ему — это была его сокровищница воспоминаний — как хороших, так и плохих. Когда-то давно Персефона, его первая и единственная любовь, посадила их. До ее прихода Элизиум был более мрачным местом и мало чем отличался от других частей Преисподней. Она изменила многое, сумела принести жизнь и свет туда, где не было для этого места. Время, проведенное вместе с ней, было самым счастливым в долгой жизни Аида. При ней Елисейские поля сравнились красотой с садами Олимпа, а после ее смерти стали медленно терять свой блеск, оставаясь при этом самым красивым, что было в Преисподней. Виной тому была Афина. Коварная дерзкая богиня, возомнившая себя эталоном добра и справедливости, а на самом же деле жалкая трусиха, которой не хватило силы духа пожертвовать своей жизнью ради людей. Как она посмела уговорить его ненаглядную Персефону занять свое место? Грязное человечество, возникшее из пепла сожженных молниями Зевса титанов, было недостойно такой жертвы. Почему он, владыка Преисподней, должен был отдать существам, которые годились лишь на роль игрушек, самое дорогое, что у него было? Люди не заслуживали такого дара. Им и Афине не могло быть прощения. Поднявшись прочь от цветов, душа вышла на дорогу богов и направилась к храмам трех судей. Хоть разумом Аид и понимал, что Персефона больше всего на свете хотела бы, чтобы он принял ее решение и сумел простить Афину и род людей, но сердце его не могло с этим смириться, и в глубине души он не переставал корить себя за то, что в тот день опоздал. Не успел отговорить. Не сумел хоть как-то помочь. Пройдя сквозь стену скорби, душа Аида обвилась вокруг статуи на крыше своего дворца. Пандора. Созданная богами как наказание для людей, после своей смерти стала одним из свадебных подарков. Начав как служанка-рабыня, со временем она получила свободу и стала его верным союзником в войне против Афины и людей. Будучи тяжело раненной, она первой сообщила ему о случившемся. В тот день полугодие, которое Персефона обязана была проводить на земле, как раз подходило к концу. Аиду никогда не нравилось это условие, но слово Зевса есть закон для всех олимпийцев без исключения. Также ему была не по душе дружба жены с Афродитой и Афиной. Эти трое выросли вместе и с тех давних пор сохранили приятельские отношения. Особенно ему не нравилась Афина. Ее взгляды и любовь к людям вызывали у него в лучшем случае раздражение и полное неприятие, и он боялся, что этой чушью она забьет голову Персефоны. В итоге его опасения подтвердились. Это случилось на Сицилии. Первое, что он увидел — Афина в окружении трупов своих святых и нимф-служанок держит окровавленное тело его ненаглядной жены. «Ценой своей жизни она помогла мне запечатать Эрис, богиню раздора. Прости», — таков был ответ богини честной войны. Эти слова убили бессмертного бога, в одночасье лишили Аида всего того хорошего, что видела и любила в нем Персефона. От его гнева Афину тогда спасли Близнецы, Дева и Феникс, неудачно пришедшие на помощь. Так началась первая Священная Война, в которой он, по роковому стечению обстоятельств, потерпел поражение. И сколько бы он ни пытался победить после этого, все было напрасно. Но вскоре его рана затянется, и не нужно будет искать себе человеческое тело. Впервые за много веков он сможет лично прийти на землю и, учтя ошибки прошлого, осуществить свою месть.