☼
— Это будет весело, — орёт Югём с дикой улыбкой на лице, пока бежит за гиперактивным Чимином, который решил исследовать дом. Чжебом всего пару минут назад сообщил, что пойдёт показать Чжинёну, что тут и как, но Бэмбэм более чем уверен, что ничего они не смотрят, что там и как. Они наверняка уже нашли где-то пустую комнатку… — и нет, нет, господи, фу. Бэмбэм смотрит на открывающийся перед ним вид и всё-таки улыбается. Да, это лето определённо будет весёлым.☼
На пороге их дома стоят нежданные гости, явно собравшиеся побухать и повеселиться за чужой счёт. Это три каких-то парня. Бэмбэм стоит, перекатывая в ладонях красный бумажный стаканчик с пивом — не то, чтобы он прямо пил, нет, просто немножко алкоголя, чтобы приподнять настроение и добавить лёгкости в вечно напряжённую голову. Он всё ещё прекрасно держится на ногах, да что там, он сможет даже постоять на одной ноге и дотронуться до носа левым мизинцем, если потребуется. — Хей, госпʼда гуляки, вассап? — спрашивает Чимин, вскидывая руки в воздух. Он безбожно пьян и обязательно будет сожалеть о всей своей жизни на следующее утро, но так и надо. Бэмбэм, возможно, и сам доберётся до схожей точки кондиции этой ночью. Кто вообще может волноваться о головной боли и тошноте, серьёзно. Июль на дворе. — Да ниче так, — отзывается чувак в рубашке поло абсолютно равнодушным тоном. Он довольно милый, и, клише, клише, клише — он совершенно чиминовский тип. Вы знаете, не выше самого Чимина, ни намёка на улыбку, хотя, вроде бы, долгожданные каникулы; с искривлёнными губами, словно бы его расстраивала сама вселенная с самого своего зарождения. — Ахуенно! — восклицает Чимин; в глазах искринки, из-за алкоголя, но по большей части из-за парня в поло. — Добро пожаловать! Пиво? Ром? Юкон Джек? Бакарди Бриз? Что вам угодно? Чувак в поло бросает на Чимина довольно странный взгляд. — Юнги, — говорит он, дожидается, пока Чимин не представится в ответ, после чего спрашивает: — Реально есть Юкон Джек? — Есть, — отвечает Бэмбэм, опережая Чимина. Он расплывается в самой очаровательной улыбке, на которую только способен, когда все три гостя поворачиваются к нему: — У чжебомовского отца в баре куча самого разнообразного пойла со всего мира — не спрашивайте, откуда. Но это реально круто. — Действительно круто, — отзывается среднего роста парень. Охх… он как раз тот, на которого Бэмбэм положил глаз с того самого момента, как тот зашёл к ним в дом. Он в красной алкоголичке, плотно облегающей его тело. Он горячий, реально горячий, с красными порно-губами и ресницами, такими же длинными, как у бэмбэмовой сестры (не то, чтобы он считал это привлекательным у парней, но, блять, этот — однозначно исключение), и его окружает эта восхитительная блядская аура. Вау. — Я Бэмбэм. Горячий чувак оказывается вдруг рядом с Бэмбэмом и берёт стаканчик с пивом из его пальцев, и Бэмбэм позволяет ему сделать это, завороженный лёгкой ухмылкой на порно-губах парня. — Я Джексон.☼
Он не напивается этой ночью, но только потому что слишком занят. Он старается не кончить прямо себе в штаны от ненавязчиво накрывшей его пах через ткань джинс ладони Джексона. Наконец, Джексон всё же расстёгивает ширинку, стягивает свои джинсы и боксёры, и первое, что он делает — это сжимает в ладони яйца Бэмбэма и проходится по уретре кончиком языка. — Господи. Бэмбэм определённо попал куда-то не в рай, но довольно близко к этому.☼
— Сколько тебе? — Славный вопрос после секса, — саркастически хмыкает Джексон. — Мне двадцать. Ты же совершеннолетний, разве нет? — Я кажусь тебе малолеткой или что? — лениво тянет Бэмбэм, даже не поднимая головы с джексоновского плеча — слишком уютно. — Я пил вечером, помнишь? Джексон фыркает: — Чонгук, знаешь, тоже не прочь выпить, а ведь ему четырнадцать. Это, наверное, тот третий пацанчик — Бэмбэм напрочь забыл спросить его имя, слишком зачарованный рельефными руками Джексона. — Он тут со своими родителями? — Нет, конечно, — удивлённо отзывается Джексон. — Иначе он бы не тусил тут с нами после полуночи. Его рука медленно вырисовывает круги на спине Бэмбэма. — Почему они пустили своего четырнадцатилетнего ребёнка с вами? — Потому что мы с Юнги — представительные взрослые, — важно заявляет Джексон. Бэмбэм мягко смеётся: — Ну да, конечно, так и есть.☼
Они занимаются сексом и второй раз, и четвёртый, и всё ещё не спят, разговаривая. Бэмбэм узнаёт, что Джексон со своими друзьями остановились в доме ещё одного их друга, Намджуна. Они, оказывается, живут довольно близко к дому, где сейчас остановились Бэмбэм с остальными. Прямо настолько близко, что он может даже разглядеть их местечко из окна. Миленько. А ещё — ещё Бэмбэм узнаёт, что у Джексона самое невъебически смешное лицо, когда он слышит что-то, что ему не нравится, и что он может запросто скинуть с кровати человека, с которым провёл охуенную ночь просто потому, что ему не хватает одеяла, и что… что сейчас лето, и что Джексон считает, что они не должны обмениваться ничем: ни номерами, ни полными именами, никакой лишней информацией, кроме той, которую они уже успели узнать. Потому что, хей, лето ведь на дворе. Что случилось летом, остаётся в лете. Бэмбэм просто хочет расслабиться. Он с удовольствием принимает джексоновские условия.☼
Когда он просыпается на следующий день, Джексона он в своей кровати увидеть не ожидает. Его, впрочем, там и нет. Бэмбэм медленно и с чувством потягивается — ему охуенно хорошо, и ничто не может испортить ему настроение. Он выходит из комнаты чуть погодя, и первое, что он видит — это как помятый Юнги осторожно выскальзывает из чиминовой комнаты. Вау, неплохо. — Доброе утро, — громко и с расстановкой, хитренько улыбаясь, говорит Бэмбэм (он та ещё задница иногда, а вы не знали?) Юнги заметно вздрагивает и поспешно оборачивается к двери в комнату Чимина; его небольшие глаза увеличиваются в размерах раза в три. Повисает несколько неловкая тишина, ну, впрочем, неловкая только для одного человека, потому что Бэмбэм в отличном настроении и фактически наслаждается происходящим. — Я пошёл… — Юнги не договаривает, вжимая голову в плечи и тихонько делая ноги. — Пока, Юнги! Было приятно видеть тебя здесь! — Да, Бэмбэм полный пидорас и Чимин ещё обязательно его натянет, но это будет потом. Он не провожает Юнги — оставить парня в одиночестве искать выход — определённо лучшее решение. Хватит с него нервов и неловкости. Всё, о чём может думать Бэмбэм сейчас — это яйца. И бекон. Да, типичный американский завтрак — это именно то, что ему требуется, чтобы восстановить энергию, которую он растратил ночью. Вот только, заходя на кухню, он обнаруживает то, что обнаружить не собирался совсем. — Э. Чжинён стоит на кухне и поит Джексона кофе. Джексона. — Утро, Бэм, как выспался? — спрашивает у него хён, искусно подделывая свой спокойно-равнодушный тон. — Будешь завтракать? Джексон молча поднимает кружку с дымящимся чёрным кофе, видимо, в знак приветствия. — Конечно? — неуверенно говорит Бэмбэм, не совсем понимая, что вообще происходит. Он усаживается напротив Джексона и у него вырывается довольно некрасивое: — А ты что тут делаешь? Джексон всё так же молча поднимает кружку во второй раз, словно это должно разом ответить на все бэмбэмовы вопросы и вообще решить все проблемы, которые только могут у него возникнуть. — Я увидел, как он обувался в гостиной, и предложил ему выпить кофе перед выходом, и вот он здесь, — услужливо влезает Чжинён. Ах. Зная своего хёна, он наверняка собирался сделать примерно то же самое, что и Бэмбэм с Юнги до этого, но всё повернулось не совсем правильно. Бэмбэм прыскает. — Что смешного? — спрашивает Джексон. Он выглядит даже в каком-то роде очаровательно с этими взъерошенными волосами и грубоватым со сна голосом. Бэмбэм ухмыляется. — Ты. — Он встаёт, чтобы взять стакан и налить туда сока. Потом он поворачивается к Чжинёну, корча на лице самую очаровательную мордочку, находящуюся в его арсенале: — Хё-он, любимочка, сделаешь немного яичницы с беконом своему самому лучшему тонсэну, м, м, м? …единственная причина, по которой Бэмбэм отдаёт половину приготовленной хёном яичницы Джексону — это то, что он решил, что Джексон действительно очень милый сегодня утром. Этот его переход от безбожной сексуальности к очаровательности — просто вау. Бэмбэму круто повезло. — Скажи «а», — шутливо тянет Бэмбэм. Ну, может и не очень шутливо. Джексон, кажется, практикует свой бэдбич взгляд — честно, хрен ему, а не бекон, если не откроет рот. — Иди нахуй. — Ну не сейчас же, — игриво улыбается Бэмбэм. Чжинён немедленно давится и закашливается, и только тогда Бэмбэм о нём вспоминает. Упс. И в итоге он сдаётся, потому что Джексон, оказывается, может делать ещё и обиженный взгляд, и это так, блять, мило, что Бэмбэм, кажется, западает на это. Он провожает Джексона до дверей и хватает его за майку, когда тот уже собирается уходить. Пардон, но вот так сваливать, даже не поцеловав на прощение — несколько грубо. — Мне правда пора, — шепчет Джексон ему в губы тогда, напоследок бегло прикасаясь к ним языком. — А… ага. Кхм. Увидимся. — тупо проговаривает Бэмбэм, уставившись в дверной проём, когда Джексон уже завернул за поворот. Кажется, этот язык вызывает у него зависимость.☼
На улице шикарнейший солнечный день: море и небо буквально сливаются в одну сверкающую голубую даль. Нет ни одного единого малейшего шанса, что они будут сидеть в такой день дома из-за Чимина. — Я вас всех ненавижу! — Взаимно, — вздыхает Югём, закатывая глаза. Чимин ненавистно пучит на него пару секунд, после чего опять скручивается в клубок, вцепившись пальцами в собственные волосы: — Она нахрен взорвётся сейчас! — Ты можешь поставить себя на беззвучный? — фыркает уставший Бэмбэм. Серьёзно, слушать это с самого чиминова пробуждения уже просто невыносимо. — У меня болит башка, — повторяет Чимин в трёхсотый раз, — у меня пиздецки болит башка, и нет номера Юнги. Нахуя я вообще живу? Господи Иисусе.☼
Два дня, или три дня… может четыре. Ай, неважно. Бэмбэм давно потерял счёт времени, потому что, серьёзно, какая разница? Понедельник, вторник, суббота — здесь каждый день как воскресенье. В любом случае, спустя энное количество времени, проведённое здесь, Чжебом с Югёмом знакомятся с этим новым чуваком в пляжном баре. — Это Намджун. Он очень высокий, очень тонкий, а ещё… ещё у него башка выкрашена в неоновый вырвиглазный жёлтый. Отчего он похож на чупа-чупс. Пиздец странно. Чжебом с этим Намджуном болтают о какой-то херне про колледж, иу, когда у Бэмбэма вдруг щёлкает в голове. — Слушай, а ты случайно не знаешь Джексона? — негромко спрашивает он, чтобы вдруг не услышал Чимин, у которого никак не проходит бзик по Юнги. Намджун весь аж расцветает: — Да! Ты его знаешь? — Да, он был у нас на днях на вечеринке, — мямлит Бэмбэм в ответ. И тут Чжинён, сукин сын, оглушительно громко прочищает горло. — Кто был где? — тут же спрашивает выскочивший буквально из ниоткуда Чимин. Намджун, конечно, тут же всё ему выкладывает, и он тут же взрывается на Бэма: — Ах ты жопа лицемерная! — Неправда! — Предлагаю выпить пива на пляже. С фруктовым салатом. Очень в стиле филипино. Красота. — влезает дружелюбным, но не терпящим возражений тоном Чжебом, и Бэм с Чимином синхронно к нему поворачиваются. — Приводи и своих друзей тоже, — говорит Чжебом Намджуну.☼
Джексон — просто сучий выпендрёжник. У него даже красно-чёрная кепка сочетается с рубашкой. Не то, чтобы Бэмбэм был в восторге от его стиля в одежде, но он всё равно горяч, так что. Кепка с рубашкой. — Что, если я хочу немного фруктового салата? — спрашивает он, когда Бэмбэм садится рядом, и опускает руку ему на колено. — А, прости, — отвечает Бэмбэм, снимая с ноги его ладонь, и фальшиво вздыхает. Он прекрасно видит, что его пытаются наебать. Между прочим.☼
— А что, если бы ты, скажем, влюбился в меня? — спрашивает Бэмбэм. Кажется, он опять возбуждается — кхм, сложно было бы не завестись, даже после хрен пойми какого раунда, когда чей-то влажный язык ведёт дорожки по твоей челюсти и шее. Джексон впивается зубами в его кадык: — Ты не настолько хорош, — сообщает он и взрывается смехом, скорее всего (определённо точно) над оскорблённым бэмбэмовым выражением лица. — Ах, да, из нас двоих красавчик же ты, — сухо отзывается он. — Прости, что забыл.☼
Следующим утром он обнаруживает Джексона завтракающим в обществе друзей самого Бэмбэма, плюс ещё и джексоновых друзей (благо в бесконечно огромной хате Чжебома места хватило бы всему Кванджу). Даже Юнги здесь, с привычной недовольной харей и уже без той паники, которая была у него на лице, когда он сваливал из чиминовой комнаты. Какая жалость. Всё довольно-таки интересно. Ещё и новенький появился. — Хей, — улыбается Бэмбэм, кивая на фигурку на коленях Намджуна: — твой парень? — Да, привет, я Джин. Ох, миленько. Когда он успел появиться? Довольно симпатичный. Правда, жаль, занят, да и Бэмбэм уже положил глаз на другого, так что ноу-ноу, но всё равно этот Джин реально очень неплох. Бэмбэм показывает довольному Намджуну большой палец, и тот, гордо улыбаясь, стискивает парня в руках покрепче. Везучий чувак. — Как ты можешь улыбаться по утрам, господи, — хрипит помятый Джексон, пихая голую ногу Бэмбэма под столом. — Мы не все здесь такие сонные буки, — хмыкает Бэмбэм, склоняется к нему и оставляет лёгкий чмок на виске, после чего одаривает неприличным жестом правой руки всех особо остроумных комментаторов.☼
Получается, что Джексон, Юнги, Намджун и Джин (ах, и Чонгук. Да, Чонгук) живут в пяти минутах ходьбы в пляжном домике. — Звучит как заебическое место для небольшой пати, — заговорщически шепчет Чимин Бэмбэму на ухо. Тот кивает: — Есть такое. — Если что-то сломается, мне пизда от моего брата, — тут же восклицает Намджун, обладающий, кажется, парой ушей на каждой части своего тела. — О, да ладно, — озорно ухмыляется Югём, — мы хорошие детки. — Ну… я даже не знаю, — крякает Намджун, потирая затылок, и это определённо точно проигрыш.☼
— Не прыгай по кровати, — укоризненно фыркает Джексон. — Нет, блять, серьёзно, я сплю там. Всё, что может на это ответить Бэмбэм — это кинуть подушку прямо наглому красавчику в лицо. Взгляд Джексона говорит сам за себя: — Ты же ходить не сможешь после того, как я с тобой закончу.☼
Бэмбэм может ходить. Может быть, ему немножко неприятно, когда он садится, но ходить он может. Пф. Джексон пиздабол.☼
— Что бывает круглым, большим и полным воды? — спрашивает Чжинён, держа на пару с Чжебомом лямку пакета с чем-то, что сто из ста является арбузом, но Бэмбэм тут же отзывается: — Я знаю! Это Чимин. Тот тут же подскакивает: — Нахуй прогуляйся! — Только не с твоими размерами, — ржёт Бэмбэм, качая головой.☼
Они торчат в минимаркете. У Бэмбэма честно нет идей, почему Чжебом с Намджуном считают тему учёбы и колледжа и всяческих собеседований наиболее подходящей. Они слишком взрослые для него. О колледже вообще лучше не думать, он отвратен. — Хён, — зовёт Бэмбэм и пихает его в бок, не дождавшись ответной реакции. Чжебом смотрит на него сверху вниз: — О, ты уже взял мороженое? — Пф. — Нет, только печенье для Чжинён-хёна и апельсины Югёму. Какое мороженое ты хочешь? — Ванильное, — отвечает хён и тут же отворачивается обратно к Намджуну (тот хотя бы удостаивает его сочувствующим вглядом за то, что он был сослан покупать всю еду). Когда он уже разворачивается к стеллажам, в спину ему прилетает громогласное чжебомово: — Намджун с пацанами тоже идут, возьми ящиков пять ванильных рожков! Бэмбэм закатывает глаза. Как неожиданно. Кажется, эти парни проводят с ними дней пять в неделю.☼
Бэмбэм хватает Джексона за задницу и как следует её сжимает: — Ммм, как арбуз. Джексон принимает это как комплимент. — Что сказать, — он пожимает плечами, — приседания.☼
В первый раз после того, как Джексон остался на ночь, Бэмбэм обнаружил его за распитием кофе с Чжинён-хёном. В следующий раз на кухне оказалась уже вся их компашка. В этот раз он видит Джексона с Чжебомом на веранде, с молоком и батончиками из мюсли. Эта помешанность на здоровом образе жизни начинает его пугать немножко. В любом случае, печальные долгие взгляды обоих парней на ароматный бэмбэмов бекон ещё долго его веселят.☼
Чжебом с Чжинёном напоминают Бэмбэму Брэда Питта и Анджелину Джоли. Нет, не то, чтобы он считал, что они настолько хорошо выглядят, нет, ни в коем. Просто они идеальны друг для друга. А ещё они относятся к тому типу отношений, которые из лучших друзей становятся любовниками, что, по мнению Бэмбэма, является самой чёртовой лучшей вещью на планете. А ещё у них очень похожие характеры (ну, неудивительно, собственно). Они очень любят поспорить и всё в таком духе. Они устроили марафон на отжимания в течение часа. Чжинён выглядит так, словно он в могиле одной ногой, но ему было бы легче залезть туда полностью, чем сдаться. — Клянусь, Чжинён-хён взорвётся через пятьдесят… секунд, — шепчет Бэмбэм Югёму на ухо. — Тридцать секунд, — фыркает Югём. — Мудилы! — орёт Чжинён. Руки у него дрожат.☼
— Ох Ромео, мой Ромео… Джексон делает такой звук, знаете, как будто ему очень больно. Кажется, ему не очень импонирует лицезреть Бэмбэма в коридоре, одетого в юбочку. — Что за нахуй. — Что? — мило улыбается Бэмбэм, стараясь выглядеть непринуждённо, однако щёки у него чуть розовеют. Его заставили, блять. Югём поставил двадцатку, что Бэмбэм не сможет напялить это на себя, а что Бэмбэм? Бэмбэм имеет стальные яйца, Бэмбэм может всё. Поэтому он стоит перед Джексоном и краснеет как лох. Блядский Югём. — Я думаю, мне идёт. Джексон мотает головой и морщится: — Почему юбка? — Ты просто завидуешь, потому что у меня охуенные ноги, — замечает Бэмбэм. — И это не моё, чувак, ну. Это Чжинён-хёна. — Почему оно тогда на тебе? — Потому что я чувствую себя по-шотландски сегодня! И мои ноги реально просто блеск, мир должен увидеть их! — важно заявляет Бэмбэм, вставая в крутую позу. — А ещё, я могу выиграть и посмотреть на Югёма в этом супертупом костюме пожарного вечером. Джексон пялится на него. Бэмбэм решает просто улыбнуться. — Костюм пожарного принадлежит Чжебому? — выдавливает из себя Джексон после нескольких секунд молчания, взгляд у него становится каким-то нервным. — Ээ, да? — отвечает Бэмбэм, нихуя не понимая. — То есть, хрен знает. Какая разница? Джексон заметно сглатывает. — Бэмбэм, — серьёзно говорит он, ещё более нервно. Что за ёбань. — Ты… знаешь, что такое ролевые игры? — Да, конечно, — удивлённо отзывается Бэмбэм. — У меня есть друг, который постоянно… — и тут он, понимая, к чему клонил Джексон, прерывается и опускает взгляд на надетую на себя юбочку. — Фу, блять.☼
— Messicano nachos formaggiooo! — верещит Чимин так, словно кто-то его режет. Не обманывайте себя, он не знает итальянского. Он просто вбивает фразу в переводчик, слушает, как её произносит робот и потом повторяет за ней. Девяносто два процента псевдоитальянского дерьма, что льётся из его рта, является неправильным, Бэмбэм знает точно. Он сам злоупотреблял этим делом, когда только приехал в Корею из Таиланда, пока кто-то из одноклассников не попросил его перестать, потому что в его словах вообще не было смысла. — Vuoi nachos. Io voglio nachos. Tu vuoi nachos, — фальшиво поёт Чимин. Чонгук внезапно присоединяется к нему. — Ты говоришь по-итальянски, ragazzo? — удивлённо восклицает Чимин, разворачиваясь к парню. — Чуть-чуть, — Чонгук передёргивает плечами. — Ездил на каникулы с отцом в Рим и Венецию, прожил там три месяца. — Огоооо, — Чимин выставляет большой палец вперёд, широко улыбаясь. — Insegnare me parole italiano. — Insegnami parole in italiano, — смеётся Чонгук.☼
Джексон смотрит на него очень неодобрительно: — Надо говорить bàmbola. Ударение на первый слог. — Чонгук, — Бэмбэм показывает на тонсэна большим пальцем, — сказал, что правильно будет bambòla. Я доверяю ему больше в этом плане. — Очень зря, — хмыкает Джексон и делает глоток пива. Кончик его языка пробегает по губам, и Бэмбэм выпучивается на него, как загипнотизированный. — Мнение Чонгука для тебя важнее моего, малыш? Я в печали. — Во-первых, — начинает Бэмбэм, стараясь держать голос ровным (язык и малыш, блять, двойной удар), — не называй меня так. Во-вторых, да, важнее. — Но, малыш, — драматично вздыхает Джексон. Бэмбэм надувает губы. В ответ он получает хитрую ухмылку: — То есть, ты называешь меня куколкой, но я не могу назвать тебя малышом. Тебе не кажется, что это нечестно? Бэмбэм складывает руки на груди, просто для вида. Через пару секунд он закидывает их за голову: — Ну, если это можно считать за признание в любви, то хорошо, тогда можно, — говорит он, улыбаясь. — Чуть-чуть не то, но, в принципе, тоже пойдёт. Джексон смеётся в голос. Бэмбэм тоже смеётся, уже немножко пьяно: — Я вижу, что ты уже по уши в меня. Джексон фыркает, всё ещё улыбаясь. Он склоняется к Бэмбэму, опуская руку ему на талию. — Сведи меня с ума, Бэмбэм.☼
Бэмбэм прячет лицо в руках: — Блять, твои минеты — это нечто, — стонет он. — Но, серьёзно, тебе нужно останавливаться, когда я молю тебя это сделать. Я просто не чувствую собственного члена. Джексон царапает внутреннюю строну его бедра, и ему явно глубоко насрать на то, что Бэмбэм только что сказал. — Да, Джексон, пожаалуйста, — передразнивает он. Ну что за говнюк. — У меня не такой голос, — фыркает Бэмбэм и пихает его.☼
Бэмбэм уже говорил, что Джексон (потому что он первый, о ком он думает в этой компашке) и Ко и Бэмбэм (потому что он самая важная персона в этой компашке, окей?) и Ко проводят вместе вообще всё свободное время? Пять дней в неделю превращаются в 24/7. И это реально круто. Они вместе едят, напиваются и страдают от похмелья. Правда, ещё Чжинён с Джином часто устраивают солнечные ванны, пока Чжебом и Намджун ездят на рыбалку (скукотень). Ещё Джексон с Юнги и Чонгуком вызывают Чжебома, Югёма и Чимина на матч по баскетболу, и Бэмбэм их судит, но всё превращается в очередную потасовку между Чимином и Юнги, потому что Юнги пихает младшего и орёт: — Я не хочу тебя в своей команде, ты, мелкий! — Пф, нет. Ребята измерили их рост, пока они спали, и Чимин на два с половиной сантиметра — два с половиной сантиметра, но это ведь лучше, чем ничего — выше Юнги. Ну и, конечно, матчи по баскетболу у Бэмбэма в фаворитах, потому что Джексон, весь мокрый от пота, смеющийся, бегает за мячом. И он в шикарных красных шортах. Ммм, этих шортах.☼
Они как большая счастливая семья. Хотя нет, погодите, слишком много всякой хрени творится между её членами, так что нет. Не семья. Но вы поняли, что Бэмбэм хотел сказать.☼
— Хён говорит по-итальянски, — говорит Чонгук Бэмбэму. — Он что? Чонгук зевает и чешет щёку. — Джексон-хён говорит по-итальянски, — повторяет он. — И по-китайски, ммм, и чуть-чуть французского. — О. — И по-корейски, конечно. — Чонгук зевает ещё раз и утирает слезинку в уголке глаза. — Вроде бы ещё немножко испанского, но я не уверен.☼
Этой же ночью Бэмбэм обнаруживает, что Джексон ни черта не знает о стране корриды. Ну и ладно. Зато Бэмбэм получил шикарный секс и немножко пополнил копилку китайского и итальянского всякими грязными словечками. Он вставляет в себя средний палец и медленно себя ласкает, спрашивая: — Как будет стояк по-французски? Джексон косится на него, замечает бэмбэмовы руки и издаёт стон вперемешку с рыком: — Блядь. — Зато какая! Вместо ответа Джексон заменяет пальцы Бэмбэма своими.☼
Чжебом реально раздражает, когда включает режим «папочки». — Просите прощения. Может быть… может быть, Бэмбэму, Чимину и Чонгуку не стоило подшучивать над Намджуном. Но как же это было сложно! Намджун спит, распахнув рот, а у Чимина полный стакан воды в руках, а Бэмбэм с Чонгуком уже и так напились воды, куда ещё им было её девать? Взгляд у Чжебома темнеет: — Поставить её обратно в холодильник, Бэмбэм, конечно же! — Упс. Опять вслух. — Нам очень-очень-очень жаль, — забормотали все трое, опустив головы. — Да ничего, — Намджун машет рукой, улыбаясь. — Всё в порядке, я нормально себя чувствую. Ну… кроме той части, где я давился и думал, что скоро умру, и сейчас глотка горит, но вообще всё хорошо.☼
— Что на ужин? — спрашивает Югём, заходя на кухню намджунова бунгало. — Я мычала, когда была живой, что я? — улыбается Джин, и у него столько общего с Чжинёном, это просто удивительно. — Бля, — печально вздыхает Бэмбэм и хлопает Чимина по пузу. — Ты был хорошим другом, я буду скучать про тебе. — Заткнись, — фыркает Чимин и через две секунды уже виснет на только что вошедшем Юнги: — Хён, хён, они смеются надо мной. Они всегда смеются. Они всегда так хуево со мной обращаются. Юнги закатывает глаза и выглядит самым недовольным человеком на свете. — Отвали, — тянет он, но не принимает никаких усилий, чтобы отстранить парня от себя. — Мин-а, ты не в курсе? — Югём хитро улыбается: — Мы с Бэмом решили, что будем хорошими только с людьми, которые не знают, что такое фистинг. — Фистинг? — тупо переспрашивает Чонгук, сидя на кухонном столе. Когда он вообще успел здесь оказаться? Пару секунд все молчат. На Чонгука обрушивается с десяток удивлённых и неверящих взглядов. Юнги первый открывает рот, но выглядит он при этом супер-неуверенно: — Смотри, Чонгук… — Ты такой очаровательный сегодня, Куки, — перебивает его Югём. — Просто мега-куколка. Бэмбэм взрывается на этом моменте. Югём просто ебанутый.☼
Лето не может быть лучше. Бэмбэм изо всех сил наслаждается вечеринками, тусовками с парнями и этими типа отношениями с Джексоном. Жизнь просто не может быть ещё лучше.☼
А потом Чимин берёт и всё к чертям портит.☼
— Что, — шокированно хрипит Бэмбэм. — Пожа-а-алста, — жалобно тянет Чимин, усиленно хлопая ресницами. — То есть, ты серьёзно просишь у меня совета в отношениях? Ебать. — Для него, конечно, не проблема — помочь человеку, но когда им, например, просто нужно потрахаться. Он не может понять, за каким хреном Чимин пришёл к нему спрашивать о светлой и бескорыстной. У Югёма есть девочка. Чжебом с Чжинёном давным-давно вместе. А ещё есть Намджун и Джин, которые помимо всего прочего ещё и давние друзья с Юнги. Логично было бы предположить, что Чимин пойдёт искать помощи у кого-нибудь из них, но нет, он попёрся к Бэмбэму. Нет, он, конечно, польщён, но, всё же, мозг Чимина работает по каким-то ну слишком странным законам. — Не бросай меня, когда я в тебе нуждаюсь, брат, — отчаянно восклицает он. Бэмбэм… не может просто взять и сказать нет. Он размышляет пару секунд: — Хмм, купи ему цветы? — Цветы, — скептически повторяет Чимин, — цветы. Для Юнги. — Конечно, почему нет? — кивает Бэмбэм. Что-то подсказывает ему, что это ни в коем случае не сработает. Ему остаётся только надеяться, что Чимин простит его.☼
Бэмбэм может быть мудаком, но Югём гораздо, гораздо хуже. — Ты хуёво признаёшься в чувствах, дружище, — доверительно сообщает он. Ну серьёзно, зачем втирать и так пострадавшему парню соль в душевные раны? Бэмбэм оставляет щелбан на югёмовом лбу. — Может, тебе следовало выразить мысль как-нибудь не словами «твоя задница — моё всё», Чимин, — говорит он, поворачиваясь к парню. — У м-м-меня мозг из головы выпал! — Чимин выглядит так, словно собирается разрыдаться. Бэмбэм вздыхает: — Зачем тебе вообще с ним встречаться? Это же просто летняя интрижка.☼
В итоге, он всё равно оказался хуже Югёма.☼
Чимину приходится пытаться (и неизменно проваливаться) уломать Юнги на свидание ещё три раза. (В итоге всё решил сам Юнги. Он просто закрыл Чимину рот после очередного дерьмового признания и прямо спросил, не хочет ли он пойти прогуляться в субботу).☼
Чимин прожигает своё отражение взглядом, лоб страдальчески нахмурен. — Как я выгляжу? — Тупо, — отзывается Бэмбэм. — Как даун, — отзывается Югём в ту же секунду. Чимин реагирует совершенно не так, как планировалось. — Да? — спрашивает он негромко, наполовину сломанно, и, блять, что это вообще, у Чимина никогда не должно быть такого голоса. — Нет. — уверенно отвечает Бэмбэм. — Мы просто разводили тебя на реакцию. Ты хорошо выглядишь, чувак. — Югём кивает: — Тем более, все уже поняли, что ты ему нравишься. Тебе не обязательно его прямо сногсшибать своей красотой. Но самое странное то, что когда они приходят к коттеджу Намджуна, у поручней обнаруживается очень скованный и особенно хмурый Юнги. Он, как и Чимин, выглядит так, словно вот-вот словит сердечный удар. Джексон же стоит у входа, опёршись о дверной косяк. Он мимолётно улыбается, заметив парней. — Повеселитесь, парни, — улыбается Бэмбэм и хлопает их по спине ободряюще. — Безнадёга, — фыркая, добавляет он, подойдя к Джексону. — Есть такое, — хмыкает он.☼
Они смотрят фильм. Ну, не совсем фильм — Бэмби. Оказалось, что у Намджуна есть почти все диснеевские мультики, ну, потому что Джин их обожает. (Вообще, Бэмбэм ожидал, что Джин больше по принцессам, потому что сам очень их напоминает, но нет, любимый мультик — Бэмби, странно). Бэмбэм поднимает голову с джексоновской груди, когда слышит, как тот спрашивает: — Что случилось, Чонгук? Ты как будто только что призрака увидел. — Гх, — крякает бледный Чонгук. — Куки? — Джин приподнимается на локтях. Когда младший не отвечает, всё так же застыв с потерянным выражением лица, Джин с Намджуном обеспокоенно переглядываются, прежде чем сорваться к нему. Чонгук дёргается, словно выходя из какого-то ступора: — Нет, всё в порядке… н-но, — он заикается, — там просто… хён, кхм, и Чимин-хён дома… очень чем-то были, э. Заняты? Бэмбэм ржёт, пока из глаз не начинают течь слёзы. — Тссс, замолчите! — злобно шипит Югём, не отрываясь от экрана. — Бэмби вот-вот встретит своего папу!☼
— Почему он такой ребёнок? — Хм? — Джексон удивлённо поднимает на него взгляд, а потом опять закрывает глаза. Бэмбэм лениво взъерошивает его волосы: — Я думал, ты сказал, что Чонгук пьёт и всё такое. Почему он такой, хм, невинный? Джексон утыкается лицом в бэмбэмову шею. Ему щекотно, когда тот отвечает: — Это не «пьёт и всё такое». Он просто пьёт иногда. Больше ничего. Куки хороший. — Куки, значит? — Не ревнуй, детка. Бэмбэм не видит его лица, но готов поклясться, что он довольно ухмыляется. — Пф.☼
У Чимина дико пугающая улыбка за завтраком. Нельзя сказать того же о Юнги — ну, Намджун сказал, что это было бы слишком странно, если бы у парня была похожая гримаса. Но зато он не хмурится так, словно у него сегодня утром умерла рыбка, вылился весь кофе на рубашку и ключи упали в мусоропровод — то есть, как обычно. И именно он поднимается, когда Чимин просит молока. Бэмбэму хочется блевануть радугой с этой ванильности.☼
— Называйте нас, — говорит Чимин, указывая на себя и Юнги, — Юнмин. Юнги давится своими хлопьями и долго бьёт себя в грудь, пытаясь откашляться. — Ой, так мило! — щебечет Джин. — Потому что мы, — и тут он хватает Намджуна за рубашку (а Намджун делает такое лицо и так яростно машет головой, что сразу понятно, что Югём и Бэмбэм будут в полном восторге от продолжения фразы), — Намджин. Бэмбэм насмешливо улыбается. — Чжебом-хён и Чжинён-хён тогда, наверное, будут Чжинбом или что-то вроде того, — задумчиво тянет Чонгук. — А Джексон-хён и Бэмбэм-хён — Джекбэм? Бэмбэм давится колой. — Что. — Нет? — потерянно спрашивает Чонгук. — Бэмсон? Не то, чтобы Бэмбэму не нравилось их название парочки. Фишка в том, что они не парочка. Бэмбэм совершенно не ожидал такой реплики. И не ожидал того, что запнётся и в словах, пока будет пытаться оправдаться. Он надеется, что Джексон поможет ему выбраться из этой мерзотной ситуации, но он просто продолжает есть. Словно его не волнует совершенно ничего вокруг, потому что рядом есть еда.☼
Бэмбэм точно уверен в том, что он не расстроен. Он абсолютно точно не дуется.☼
Лето — это клёво. Но иногда бывают такие деньки, когда хочется просто сдохнуть. Потому что просто нереально, ненормально жарко. — Мы что, в аду? — стонет Чжебом, обмахиваясь ладонью. — Мне так жарко. — Пойдём купаться? — говорит Бэмбэм, растирая по лицу последний кубик со льдом. — Пойдём, — кивает Джексон. По дороге к пляжу Джексон стягивает футболку. Дело в том, что даже несмотря на то, что он обычно всегда ходит в чём-то обтягивающем, вроде алкоголичек, он не из тех ребят, типа Чонгука и Чимина, которые любят гонять с голым торсом. Поэтому никто из бэмбэмовых друзей, кроме него самого, конечно, до сих пор не видел шикарного пресса Джексона. Чимин присвистывает и пихает Бэмбэма в бок: — Воу-воу-воу-у-у. — Впечатляюще, — соглашается Югём. — Помню, как он три месяца пахал на тренажёрах, чтобы получить себе эти кубики, — улыбается Чонгук. Бэмбэм просто медленно сглатывает. Здесь слишком жарко.☼
— Чао, красотка, — подмигивает Бэмбэм, безбожно картавя и путая ударения (ну не дано ему это ваше итальянское). Он плюхается на соседнее с джексоновым полотенце. Это полотенце Джина, а Бэмбэм всё его намочил и извозил в песке, но Джин такая киса, он точно на него будет обижаться. Джексон кладёт ладонь Бэмбэму на затылок. А потом вжимает его лицо в песок. — Тьфу, говнюк! — взвывает Бэмбэм, яростно отплёвываясь. Как противно-о-о! — Больной! Ублюдок! — он замечает краем глаза довольную ухмылку парня, прежде чем зажмуриться и начать стряхивать с себя песок. Через пару секунд его просто поднимают за плечи, заставляя встать на ноги. — Да что… — Тссс, не волнуйся, я просто хочу тебя убить, — ласково и утешительно сообщает ему Джексон. И они опять в воде. Только когда Бэмбэм собирается начать умываться, он обнаруживает, что они с Джексоном держатся за руки.☼
Потом они ужинают. Если можно назвать салат ужином. Это так противно. На вкус как трава. Противная трава. Бэмбэм подцепляет немножко овощей вилкой. Кладёт в рот. Корчит недовольную рожицу. — Господи, — смеясь, выдыхает Джексон. Когда Бэмбэм поворачивается к нему, чтобы продемонстрировать свой страдальческий взгляд и ещё высунуть язык, Джексон вдруг расплывается в широченной улыбке, и… вроде бы ничего особенного, на самом деле, но это тот самый первый моментик. Ту-дум.☼
Их правила очень просты. Никаких номеров, полных имён, никакой информации помимо той, которой они уже успели поделиться. Последнее правило они нарушили. Но это было неизбежно, учитывая количество их общения и всего прочего. (Ему совершенно неинтересно, что было бы, если они нарушили и первые два тоже).☼
Бэмбэм просыпается раньше Джексона. Он тратит пару секунд (или больше, какая разница, всё равно никто не узнает) на то, чтобы полюбоваться голым телом парня. Он часто его уже видел, но не так. Не обласканным первыми лучами солнца. Не с медленно и спокойно опускающейся при дыхании грудной клеткой. Он, хм… горяч. Или… красив. Да, красив.☼
Бэмбэм слышит негромкое джексоново бормотание: — Куда пʼшёл? — Завтрак. Джексон сонно моргает. — Ди сюда, — медленно выговаривает он, хлопая по простыне рядом с собой, откуда Бэмбэм только что встал. — Но я есть хочу, — возражает Бэмбэм, но его просто молча возвращают в прежнее положение. Когда Бэмбэм кое-как поворачивается, чтобы улечься чуть-чуть поудобнее, Джексон перекидывает через него руку и располагается прямо на нём, уютно уткнувшись ему в шею. — Ты такой наглый, — хнычет Бэмбэм, однако, без тени недовольства в голосе. Это звучит почти нежно.☼
— Югём, могу я тебя кое о чём спросить? — Конечно, — отзывается Югём и усаживается ровно. Они с Чонгуком только что сражались за последнюю булочку с корицей, испечённую Чжебомом (да, Чжебомом. непонятно, как это произошло, потому что готовить умеет только Чжинён и Джин, но факт есть факт), поэтому на его голове поразительных размеров орлиное гнездо. — Ты не чувствуешь себя, эм, некомфортно, когда тусуешься с нами? Югём хмурится: — Э, нет? С чего ты взял? — Ну… мы все тут по парням… — Я би! — влезает Намджун, но после пустого взгляда Джина через плечо быстро тушуется: -…был им. До того, как встретил тебя, детка. — В любом случае, — Джин опять поворачивается к Югёму, — ты же гетеро, верно? Почему для тебя нормально проводить всё время с нами? Югём передёргивает плечами. — Гетеро, гомо, лесби. Вы могли бы все быть марсианами, не то, что бы меня это волновало. — Он улыбается: — Это неважно. Важно то, что нам весело вместе, и вы правда клёвые… кроме него, — и он указывает пальцем на сосредоточенно жующего булку Чонгука. — Не могу поверить, что я проиграл этому мелкому. — Не болтай с набитым ртом! — взвизгивает Чжинён, когда Чонгук пытается что-то возразить и давится. Джин только кивает, полностью удовлетворённый югёмовым ответом, а Бэмбэм пододвигается к парню и шутливо пихает его в плечо: у него лучший лучший друг.☼
Бэмбэм лежит, лениво размазывая свою и джексонову сперму по животу, когда его тыкают в плечо. Сильно так. — Дай отдохнуть, — ноет он. Ну серьёзно. Он кончил три раза. — Я кончил три раза. — Ему нужно больше, чем пятнадцать минут. Может, даже поспать. — Ты серьёзно напеваешь ван дирекшн сейчас? — спрашивает у него Джексон с истинным мучением на лице. Господи, он похож на смайлик, это так смешно. — Выключи хейтера, mon amour, — фыркает Бэмбэм, качая пальцем перед его носом. Джексон выглядит так, словно хочет его поджечь. Не в сексуальном плане. Просто превратить в пепел. — Твой французский — хуйня. Твой вкус в музыке — хуйня. Но вот я здесь с тобой. Что я вообще делаю со своей жизнью. И да. Бэмбэм понимает, что не должен лежать вот так и светиться от улыбки. Потому что Джексон наверняка (абсолютно точно) не хотел сделать ему комплимент. — Ничем не могу помочь.☼
— Может, мы всё-таки лучше пойдём прогуляемся? — дрожащим голосом вопрошает Чжинён. Он никогда не был фанатом жутких, дающих как следует просраться ужастиков. Его не волнует, что сейчас утро, на улице плюс пятьдесят шесть градусов, а Чжебом крепко обнимает его со спины. Он так пиздецки напуган. Но весь прикол в том, что они даже до десятой минуты не дошли, они только на вступлении Бабадука. Бэмбэм чувствует непреодолимое желание пихнуть Чимина в бок и поржать над впечатлительным хёном, но, повернувшись, он обнаруживает Юнги, приобнимающего Чимина за шею. Они перешёптываются о чём-то как подростки, и, блять, неловко. А Югём с другой стороны комнаты, слишком далеко. Намджун и Джин же вообще не обращают внимания на происходящее вокруг, слишком увлечённые друг другом. Ну и с кем ему высмеивать Чжинёна? Ну, ответ напрашивается сам собой. — Пс, — он поворачивается к Джексону, легонько пихая его в плечо. — М? — Спорим, Чжинён-хён завизжит, когда появится монстр? — Что получит победитель? — спрашивает Джексон, приподнимая бровь. — Последнее холодное пиво. Джексон раздумывает над его словами какое-то время. — Холодное пиво и правильный минет, без рук. Языковые навыки. Идёт? Бэмбэм непроизвольно сдвигает ноги: — Ещё бы.☼
Пф, Бэмбэм никогда не проигрывает в таких вещах. Он провёл с этими пацанами полжизни, он знает их лучше, чем самого себя.☼
От полученного минета Бэмбэма уносит куда-то за пределы Млечного Пути. Он почувствовал, кажется, понятие трансцендентность на самом себе. И, конечно, он не пропустил тёлпую ладонь Джексона, обхватившую его яйца, потому что… боже. Господи, боже ж ты мой.☼
Где-то в начале августа Чимин выстреливает ещё раз.☼
— Вы должны присоединиться к нашему тройному свиданию. У Бэмбэма нет объяснений этой пропиздяйской привычке Чимина сбрасывать подобные бомбы на его голову во время еды. Он мог бы делать это в какое-нибудь другое время. Например, когда они жарят мясо на гриле, чтобы Бэмбэм сделал из него приличный стейк, услышав подобное дерьмо. Или на пляже, чтобы утопить Чимина ко всем чертям. Хотя, лучше всего было бы, если бы Чимин просто нахрен заткнулся. — Нет, серьёзно, тут есть клёвый парк развлечений! — оправдывается Чимин. Каким-то образом он понимает прищуренный ненавистный взгляд Бэмбэма абсолютно неправильно. — Что? — взвывает Чонгук, швыряя ложку на стол. — Я хочу! Хочу пойти! — Ты не можешь пойти с нами, Куки. — Но я хочу. — У тебя нет половинки. — Я просто хочу на американские горки. — Может, в другой раз. Чонгук хмурится: — Это так несправедливо. Я тоже хочу-у-у. — Ладно, пошли, — внезапно кивает Джексон, поражая всех присутствующих. Даже Чжебом неверяще сморгнул, глядя на это дело. Глаза Бэмбэма, по ощущениям, готовы вывалиться из орбит: — Ты серьёзно? — Ты не хочешь? — Джексон поворачивается к нему.☼
Ну, конечно же, Чонгук идёт вместе с ними. И Югём, потому что он не может позволить себе сидеть дома, когда все веселятся. — Югём дура-а-а! — верещит Чонгук, раскинув руки. Югём вцепился в поручни так, словно он обязательно умрёт, если отпустит их. Цвет кожи у него варьируется от синего к зеленоватому, ну, насколько Бэмбэм может судить со своего места. На твёрдой земле. В безопасности. — Держи, — Джексон протягивает ему бутылку клубничного Гаторейда. — Ой, мой любимый вкус, — говорит он зачем-то, забирая бутылку. — Мне мятный нравится, — отзывается Джексон, покачивая в руках, очевидно, бутылку с мятным напитком. — Страшно? — спрашивает он, указывая взглядом на горки с верещащими подростками. — Американские горки? Нет, но меня укачивает, так что… — Бэмбэма передёргивает. Шестой класс, первый раз в парке аттракционов. Первый и последний раз на американских горках. — Дерьмово. Меня тоже, — негромко отвечает Джексон. Вау. Бэмбэм смаргивает. Очень неожиданно наступает момент неловкости, хотя такого никогда раньше не случалось. Он не знает, что с этим делать. Но, слава богу, подъезжают Намджун с Джином, распыляя вокруг флюиды счастья и бабочек с радугой; Джин обнимает огромную плюшевую хреновину. Джексон выглядит крайне нахально и вызывающе: — Я тебя уделаю, как школьника. Просто назови ёбаную игру. Ага. Значит, азартные ребята из их компашки — это Намджун и Джексон. Окей.☼
24:26 — Ха! — Джексон счастливо прыгает, потому что уложил больше троллей, чем Намджун. Ему вручают жутковатого огромного белого плюшевого кота, и: — Это ещё что? Я такого не хочу! Владелец просто пихает её в джексоновы руки: — Сэр, это ваш приз. Пожалуйста, заберите его.☼
(Бэмбэм догадывается, что громадная плюшевая хрень сидит в углу его комнаты только потому, что даже мысль о том, чтобы её оставить, бьёт по джексоновой мужественности. Глупое желание улыбаться при каждом взгляде на неё он пытается засунуть куда-нибудь подальше).☼
— Прекрати петь what makes you beautiful, для своего же блага, — хрипит Джексон прямо ему в ухо, и Бэмбэм натурально подскакивает, потому что что за ёбань. Он думал, что Джексон уже спит. — Это было steal my girl, — замечает Бэмбэм. — Кто будет красть твою девочку? * — улыбается Джексон. Слава богу, в комнате слишком темно, когда из грешного бэмбэмова рта вырывается: — Я не знаю, ты всегда такой милый с Чонгуком… — Ой, блять. Блять. Блять. Блять. — То есть,… — Теперь ты называешь меня своей девочкой? — хмыкает Джексон, а у Бэмбэма каша в голове, потому что он не понимает, шутит ли Джексон, или он зол, что Бэмбэм нарушает их правила, или… — Хей, — тихо шепчет Джексон. — Чонгуку четырнадцать, ну. Не сходи с ума. Он как маленький братик для меня. — Он легонько гладит плечо Бэмбэма и оставляет на нём поцелуй. Сердце у него ухает вниз, а потом начинает колотиться с бешеной силой. Плохо, плохо! — Это как если бы ты был с Югёмом. Или Чжинёном. Пауза. — Фу, тошнотно. Джексон хмыкает, но Бэмбэм молчит, потому что точно сам не знает, с чего именно его тошнит.☼
Он просто слишком много думает. Это так вредно.☼
Сколько раз он уже спал с Джексоном? Двадцать с чем-то? Тридцать? Какая разница. Он никогда бы не подумал, что ему может понравиться такой тип красавчика-плейбоя. В смысле, реально понравиться.☼
— Ох. — Югёмовы губы складываются в смешную трубочку. Бэмбэм рассказал ему о своей небольшой проблеме, потому что… потому что, да, он не может держать всё в себе. Он опустил ту часть, где всё началось и как можно старательнее попытался сложить всё на плечи Чимина. Но без толку. Кажется, Югём видит сквозь него. Ну конечно. Как же иначе. — Не думаю, что это невзаимно. Бэмбэм фыркает: — Ты знаешь его полное имя? Югём сникает. — Только Джин представился нормально.☼
Это нормально. Это случается, ведь на дворе лето. Это случается, но на дворе лето.☼
— Нет. — Пожалуйста. — Я сказал, нет. — Ну позязя. Только одну? Джексон смотрит на Бэмбэма, потом вниз на себя, потом обратно на него. — Ладно, только мне надо что-нибудь надеть сначала. — Не, это ещё зачем, я хочу заснять твою великолепную наготу, — заявляет Бэмбэм, подняв телефон и улыбаясь, как идиот. — Скажи чи-из. — Нахуй иди, — хмурится Джексон. Он толкает Бэмбэма в плечо. — Эй! — Мой член попал на фотку! — Великолепная нагота, — нараспев повторяет Бэмбэм. Он поднимает телефон опять и выдыхает обиженное «ла-адно», когда Джексон заставляет его фотографировать только головы и немножко плечи. — Улыбочку! Джексон вздыхает и улыбается. — Зачем тебе это вообще? — Хочется, — хмыкает Бэмбэм. — А теперь виктори! — Я не буду делать ёбаное виктори… ох, что за сучий пиздец… удали! Удали, блять, немедленно!☼
Они устраивают самую большую пати за десять дней до конца отдыха. Что значит, что уже середина августа или где-то около того. Бэмбэм знает, что Джексон может делать всё, что захочет, какую угодно хуйню творить. Даже стоять и болтать с парнем с красивыми руками и крупными клыками. Чжебом любезно сообщил, что парня зовут Марк. Да какая вообще ёбаная разница, как его зовут. Они треплются о лете, пиве, пляже, всякой ерунде. Но Бэмбэм тоже болтал с Джексоном о всякой ерунде в первую ночь. Всё закончилось крышесносным сексом. Джексон может делать всё, что ему угодно. Просто хреново, что есть вещи, которые Бэмбэму очень не хотелось бы, чтобы он делал. Но, кажется, он уже видит, чем всё может окончиться. И он просто ненавидит это. Ненавидит себя за то, что ненавидит это. Ненавидит себя ещё больше за то, что нарушил все данные обещания. Сейчас лето. Лето значит веселье. А влюбляться — это нихрена не весело, даже несмотря на то, что показывают Намджун с Джином, Чжинён с Чжебомом и даже, блять, Чимин и Юнги. Посмотрите на него. Ему весело? Нихуя подобного. — Звучит клёво. — Пацан прикусывает губу. Томный взгляд говорит сам за себя, и Бэмбэм оказывается там прежде, чем успевает себя остановить. — Развлекаетесь, парни? — спрашивает он, перекидывая руку через джексоново плечо. Джексон смотрит на него, перекатывая пиво в бутылке, и улыбается. Хорошо. — Ага, Марк рассказывает о сёрфинге, — сообщает он. — Предлагает мне попробовать как-нибудь на днях. Бэмбэм даже не скрипит зубами. Вместо этого он демонстрирует Марку самую широкую и очаровательную улыбку, на которую способен. Он согласен играть по этим правилам. — Вау, серьёзно? Могу я присоединиться?☼
— Что это с тобой? — спрашивает Джексон, когда Бэмбэм никак не может от него оторваться. Он не отвечает. — Я оставлю засос, можно?☼
— Блинчиков, хён? — Чонгук никогда, никогда так рано не встаёт. Да и Бэмбэм здесь только потому, что он полночи пытался уснуть, но так и не смог, если честно. — Утречка, хён, — обращается к нему незнакомый голос, и какой-то парнишка проскальзывает на кухню. Он проходит мимо Бэмбэма к Чонгуку: — О, блинчики! — восклицает он, солнечно улыбаясь Чонгуку. Что. — Ты кто? — спрашивает Бэмбэм больше у Чонгука, щуря глаза на мальчишку. Ему не очень нравится это расстояние между ними двумя. Оно могло бы быть и побольше. В смысле, в парочку континентов. Бля, кажется, джексонова сверхзабота перешла теперь и к нему. — Меня зовут Ким Тэхён, хён, — вежливо отзывается тот. Перед носом Бэмбэма оказывается протянутая для рукопожатия рука. Неожиданно. Бэмбэм и не знал, что такие мелкие пацаны с такими манерами действительно существуют. Потому что, он, вроде бы, мелкий. Не какой-нибудь там мужик с детским лицом (никаких намёков на Пак Чимина, вы что), который может покуситься на невинность Чонгука. Ведь Чонгук такой маленький. Четырнадцать. И всё ещё такой очаровательно неиспорченный, хотя Бэмбэм помнит себя в четырнадцать, и он явно не был примером для подражания. Погодите-ка. — Что ты тут делаешь? — Чонгук пригласил меня переночевать вчера, — улыбается Тэхён. — На вечеринке? — глаза Бэмбэма суживаются до двух тоненьких щёлочек. — Да, хён. — И вы двое, — он неопределённо машет рукой, — занимались… чем? — Я уделал его в Соньке в Марио Карт! — восклицает счастливый Чонгук. Бэмбэм не чувствует облегчения совершенно. — Но у нас… нет Сони здесь, Куки, — осторожно говорит он. — Да, хён, я знаю, — отвечает он, странно на Бэмбэма поглядывая, — просто Тэхён попросил своего брата привезти свою приставку сюда, потому что Чжинён-хён и Намджун-хён не позволили мне поехать к нему. Звучит убедительно. — Ладно. Теперь он может сесть и взять блинчиков. Чонгук раскладывает еду по тарелкам, когда у Бэмбэма щёлкает в голове: — А как ты поедешь домой, Тэхён? Этот допрос должен уже закончиться, становится слишком неловко. — Я уже написал Ёндже-хёну, — сообщает Тэхён с набитым блинчиками ртом. Не кажется, что для него напряжно отвечать на все эти вопросы. — Он приедет в восемь. — Это хорошо.☼
Бэмбэм начинает придавать поцелуям с Джексоном какое-то особое значение. Ему нравится чувствовать его губы на своих, нравится ощущение его языка в своём рту, нравится, как он шипит, когда Бэмбэм прикусывает его нижнюю губу.☼
Шесть дней.☼
Он мухлюет. Нарушает эти дебильные правила. Да, теперь они дебильные. Потому что… ну, потому что уже почти что пора уезжать.☼
Может, Джексон тоже ощущает, что всё подходит к концу. Как иначе можно объяснить то, что он буквально затаскивает Бэмбэма в свою (или бэмбэмову, в зависимости от того, где они находятся) и пинком захлапывает дверь? Он тоже не может оторваться… или, может, он просто старается не отставать от бэмбэмова напора. Они оба безумно твёрдые, трогают друг друга так, словно ни разу до этого не прикасались. Потому что, хей, это, почти последний раз. Бэмбэм смеётся в поцелуй, потому что Джексон не может справиться с дрожью в собственных пальцах и продолжает сражаться с его ширинкой. — Ты почему сегодня в джинсах, детка? Детка. — Вечером было прохладно.☼
Бэмбэм пропускает прядь джексоновых волос через пальцы. Джексон мягко дышит в его шею.☼
Он ненавидит себя за то, что так сильно не хочет, чтобы лето кончалось.☼
— Вы, ребята, бываете здесь каждый год? — спрашивает Чжебом у Намджуна. Они уже начали собираться. Ну конечно. Намджун складывает футболки в огромную пизанскую башню. — Ага. Это ваш первый год в этом месте, да? — Обычно в бунгало отдыхают родители, — кивает Чжебом. — Было бы неплохо, если ты уговоришь их отдать тебе его и на следующий год. Хотя, вы всегда можете остаться у нас, без проблем. Бэмбэм думает, обменялись ли они номерами. Хотелось бы. Пф, конечно, отвечает он себе и идёт на улицу. Ему нужно свежего воздуха.☼
— Битва коктейлей! — восклицает Чимин, вскидывая руку с бокалом в воздух. Бэмбэм сжимает челюсти: — Не знаю, чувак. Не тот настрой. Чимин выглядит изрядно шокированным отказом. Ну, да, это довольно странно, потому что Бэмбэм обычно не бывает против повеселиться. — Югём был прав, — говорит он, и Бэмбэм хмурится на это. О чём это он? — У тебя ангст. С хуя у тебя ангст? — Нет у меня никакого ангста, — фыркает Бэмбэм. У него не должно его быть. — Ты должен сказать ему, — говорит Чимин через какое-то время. — Не. — Никакого смысла притворяться, что он не понимает, о чём Чимин говорит. — Это ничего не изменит. — Ты уверен? — спрашивает Чимин, поднимая брови. Блять. Почему он такой назойливый? Почему он просто не может вариться в своей кастрюле с розовыми соплями вместе с Юнги? Там, где Чимин спрашивает, могут ли они попробовать встречаться на расстоянии, а Юнги отвечает ему, что да, всё обязательно будет. Бэмбэм чуть ли не рычит.☼
Три ночи.☼
Он просто не понимает. Летние интрижки имеют короткий срок годности. А Джексон — просто его летняя интрижка. И ему было заебись с этим. Плыл на этой летней лодке и в ус не дул, но теперь у него появилось ощущение, что он куда-то упал. И он тонет. Теперь становится совсем не весело.☼
Бэмбэм знает, что у них есть границы. Когда он переступает через них, он знает, что делает это. Потому что это умышленно. — Ты и правда такой… такой… — он не заканчивает предложение, но он уверен, что Джексон понял его. Он целует его, когда он кончает, переплетает их пальцы и нежно обнимает его. Джексон приподнимается на локтях: — Бэмбэм?☼
А потом Джексон не остаётся на ночь. Всё нормально. Всё равно осталось только три дня.☼
— Что за ёбань? Джексон хмурится. — Иди в задницу! — взрывается он. Бэмбэм останавливает его прежде, чем он откидывает цветы в сторону. — Серьёзно? — спрашивает он и моргает. — Что ты делаешь? — Джексон весь нарядный. А ещё от него круто пахнет, не то, что бы от него не пахло круто двадцать четыре на семь, но сейчас - как-то по-особенному. Просто этот одеколон и вообще… — Что происходит? — пробует он ещё раз, хотя догадка уже вертится у него на языке и против воли он улыбается. Джексон бросает на него взгляд и отворачивается. Смущённо. О. Мой. Бог. Это невероятно. — Мы идём на свидание. Бэмбэма аж трясёт от счастья, но он так же ровно спрашивает: — Прости? — Мы идём на свидание, — ещё твёрже повторяет Джексон. — Такие вещи решаются вместе, Джексон, — возражает Бэмбэм. Это давным давно да, но ему надо ещё чуть-чуть повыёбываться. Джексон выглядит оскорблённым. Он задирает подбородок: — Не когда ты уже знаешь, что человек в тебя очень даже влюблён, — и его губы расплываются в этой самой ухмылке, которая так нравится Бэмбэму. — Мы идём на свидание, Бэмбэм, — повторяет он в третий раз, прикусывая щеку изнутри. Как бы он уже не уверен, но он правда просит. Придурок. — Я не знаю, — тянет Бэмбэм. — Я проснулся один сегодня…☼
— Ты зассал, — негромко говорит Бэмбэм. — Ну-ка давай ещё раз. — Джексон хмурится очень по-юнгиевски. — Ты зассал?! — повторяет он громче. — Господи. — Значит, ты понял, что я действительно нравлюсь тебе, да? — хмыкает Бэмбэм. — Я уже сомневаюсь. — Просто я слишком шикарен. Джексон просто продолжает есть.☼
Чимин тянет издевательски: — Так всё серьёзно?☼
Нет.☼
(Всё началось как-то так: — Ты хочешь… — Ты серьёзно? Осталось пара дней. — Я знаю. — … — Довольно сложно делать что-то нормально, когда мы пытаемся начать, реально начать что-то. — Значит, да? — Давай просто хорошо проведём этот вечер, ладно?)☼
Но, хей, свидание было невероятным.☼
А лето? Лучшее лето в его жизни.☼
В последний день Бэмбэм опускает руку на джексонову задницу и ухмыляется, когда слышит его негромкий стон. (А ещё кто-то — скорее всего, Чонгук или Чжинён — взизгивает и матерится, но какая к чёрту разница). — Увидимся, ублюдок. Джексон откидывает голову назад, когда смеётся. Он прекрасный. Горячий. А ещё очень милый. Блять, он идеальный. — Да, да. Он дарит Бэмбэму развратнейший из поцелуев и выглядит самым гордым на планете, когда у Бэмбэма встаёт и он сообщает ему об этом.☼
Югём не может смотреть Бэмбэму в глаза в машине. Ха! Чжинён сверкает красными ушами: — Чёртовы дети.☼
Бэмбэм достаёт телефон из кармана после пары часов беспокойного сна. Они уже почти около дома. У него четыре входящих сообщения. jw: сокджин сказал что ты просил у него инфу обо мне. твоя любовь изо всех щелей прёт, детка jw: а гугл подсказал мне что твой колледж в часе езды от моего. тебе надо навестить меня на выходных jw: и я тебя на фейсбуке добавил, прими блять уже jw: ты че сдох? — Это Джексон? — спрашивает Чимин, заглядывая ему через плечо. — Не-а. kb: ты заедешь, а потом уже я. и что ты там говоришь о любви изо всех щелей, куколка? это я веду себя как девчонка и отправляю 3892 смски, да? jw: отъебись kb: авв, bambola, мон амур, не обижайся jw: просто дождись, пока я до тебя не доберусь☼
(Всё закончилось как-то так: — Мы можем попробовать. — Но… — Камон. Ты не хочешь? — Но что, если… — Мы попробуем. — Хорошо).☼
kb: не могу дождаться fin _____________ *отсылка к названию песни, которую напевал бэмбэм.